Сергей Уксус - Путь к жизни

• Название: Путь к жизни
• Автор: Сергей Уксус
• Жанр: Прочая старинная литература

---

– Угу, – кивнул маг, – часовых по такой погоде не выставили, вздрючить некого…

– И это тоже, – кивнул сержант, укладываясь на спину. – Но самое обидное – до деревни часа три оставалось. Там нас знают. И остановиться есть где. И вдовушки нестарые имеются… – он наконец‑то сунул лекарство в рот и принялся меланхолично жевать.

– Слушай, – Лиртво повернулся на бок и подпёр голову кулаком, – а почему господин Антир хотел у меня траву купить? Он разве у эльфов не покупал?

– А духи его знают! – отозвался Шурраг после недолгого раздумья. – Нет, наверное.

– А почему?

Орк хмыкнул:

– Может, дорого, а может, просто не продали… Знаешь, Лир, я вот у ушастых пожил, хотя и немного. Учил меня ушастый. Путешествовал с ушастыми… А всё равно их не понимаю. Могут запросто подарить что‑нибудь дорогое, а за дешёвку какую‑нибудь так цену задрать…

– Не про‑да‑ли… – задумчиво протянул Мясник. – Но ведь нашим… То есть тем, за хребтом, продают?

– И на поводке держат. Долгой жизнью. И ваши… то есть те, за хребтом, к ним не лезут, – в голосе клыкастого прозвучала явная насмешка.

– И меня тоже на поводок посадить хотят?

– Не, – сержант вытащил изо рта палочку и принялся изучать размочаленный конец. – Это я Ирса попросил. Хотел посмотреть, как ты себя поведёшь.

– И как?

Шурраг повернулся к целителю и посмотрел в глаза:

– Нормально, Лир. Добычу с тобой можно делить.

– Ну спасибо! – Мясник откинулся на спину и опустил веки.

– Молодой ты ещё, – хмыкнул орк, тоже отворачиваясь. – Потому сейчас и обиделся. На пустом месте.

– На пустом?!

– На пустом… – Шур снова вытащил палочку и прислушался к себе. Головная боль прошла. Немного подумав, сержант сунул огрызок в висевший на поясе мешочек со всякой мелочью и прикрыл глаза – до ужина далеко, делать нечего, можно подремать. А Мясник… пусть обижается. Попутешествует ещё, наберётся жизненного опыта – и поймёт. Когда‑нибудь. Если не погибнет раньше.

* * *

Гости рассматривали неподвижно стоящего Гельда и переглядывались. Сейчас, в новой одежде и без привычного плаща, с плотной повязкой, закрывающей заполненные тьмой глазницы, он походил скорее на давно и тяжело болеющего хуманса, чем на нежить. Богатого хуманса. Бледная, землистого оттенка кожа, обтягивающая тонкие кисти и вытянутый череп, полностью лишённый волос, чёрно‑коричневый кожаный камзол старинного фасона с малахитовыми пуговицами, из‑под которого выглядывали края светло‑серых манжет и воротника рубашки из пещерного паучьего шёлка – материала редкого, дорогого, совершенно не поддающегося окраске. Чёрные кожаные штаны, заправленные в невысокие – до середины голени – сапоги. Широкий пояс из кожи подземных тварей, украшенный воронёными стальными пластинами, с тоже воронёной пряжкой в виде человеческого черепа, поблёскивающего сидящими глубоко в пустых глазницах маленькими изумрудами. Меч и кинжал в потёртых ножнах…

– Герба не хватает, – первым высказал своё мнение Хассрат. – У дворянина должен быть герб. Сверху. Чтобы все видели.

– Да где ж его взять‑то, герб этот, – вздохнул один из четверых дварфов, сидевших на широкой скамье у стены кухни. – Тут настоящий нужен. И не просто настоящий, а герцогский.

– А если его… это… из рода выгнали? – поскрёб заросший щетиной подбородок Гримгирд.

– Не выйдет, – хмуро буркнул Грибник. – С герцогскими обручами из рода не выгоняют. Так что герб нужен. Перевёртыш прав.

– Что за обруч? – поинтересовался Элиранд.

– Да вот… – Брухтарк заглянул в свою сумку и вытащил отполированное до блеска разомкнутое кольцо из какого‑то светлого металла с крупным изумрудом в середине. – Амулет это, – пояснил маг, не дожидаясь вопросов. – Ауру… хм… изменять. Скрыть‑то не получится, а вот цвет поменять немного… В общем, без него никак. А означает… что гладкий – значит, не наследник. Камень – оно понятно. Герцогский. Вот… Огранка имперская – род древний.

– Всё понял, – кивнул Ушастый, – кроме одного: почему всё же герцогский?

Подземники переглянулись: говорить, что из‑за одной только цены, не хотелось – нечестностью попахивало. Отмолчаться тоже не получится. Как и просто заявить: «Так надо!»

Наконец, после минутного покашливания и похмыкивания, Багтург Ремень, нашедший, как ему показалось, уважительную причину, принялся объяснять:

– Да тут вот какое дело. Господин Гельд, он ведь как какой‑нибудь высокородный себя ведёт. Либо как герцогский сын, либо вообще как королевский. Ежели графский, к примеру, камень брать или вообще баронский, так не поймут. Всё время лезть будут. И хорошо, если только поединщики. А ежели войско кто своё натравит, а? Да ещё с магами? А?

Все присутствующие дружно посмотрели на мертвеца: боец‑то он, конечно, знатный, вот только маг необученный. Сумеет ли от кого серьёзного отбиться?

Ремень подождал, пока слушатели опять повернутся к нему, и продолжил:

– Во‑от! Значит. А к герцогу, да ещё и к магу, меньше лезть будут. Потому как герцоги, ежели узнают, что к одному из них неуважение выказали, молчать не будут. И короли не будут. Потому как сёдня на герцогского сына напали – а завтра на кого? На самого герцога? А послезавтра?… А герб… Его ж всё равно надо. Вот и… – короткие руки с широкими лопатообразными ладонями разошлись в стороны, показывая, что подземным мастерам деваться было просто некуда.

С минуту четвертьэльф пристально разглядывал Багтурга, после чего наконец‑то кивнул, принимая объяснение. Конечно, в то, что дела обстояли именно так, он не поверил, однако доказательств обратного не имел. Кроме того, уговорить мертвеца отправиться в путешествие стоило огромных трудов, и сейчас Элиранд опасался, что тот передумает. Наконец, в словах подземника присутствовало рациональное зерно: чем выше будет положение мертвеца, тем меньше буду приставать к нему равнинные. Да и уважение… Вот наряди Гельда обычным наёмником, и что тогда? Каждый второй из имеющих хоть какую‑то власть сначала позовёт: «Эй ты!» – а потом превратится в высохшую мумию. Нет, их жизни Ушастого не волновали, но ведь наверняка будут свидетели! А значит…

Элиранд усилием воли отогнал безрадостные видения возможного будущего и вернулся к настоящему. Дварфы успели распаковать очередной из принесённых тюков и сейчас наряжали мертвеца в доспехи: колет, воронёная кольчуга тонкого плетения с небольшим круглым зерцалом и такие же воронёные наручи и поножи, но не на ремешках как обычно, а на защёлках. Набедренников почему‑то не было. Как и латных перчаток.

Работали мастера со скоростью, выдававшей давнюю привычку, и не прошло и пяти минут, как один из них, отойдя в сторону, попросил:

– Ты, господин Гельд, подвигайся. Походи, руками пошевели, плечами… Нигде не жмёт?

* * *

Разбудила Злоглазого сигнализация. Магические нити, опутывающие кладбище, дёргались каждый раз, стоило кому‑нибудь из чужаков задеть их. Иногда та или другая ещё и звенели, сообщая хозяину о том, что один из пришельцев либо маг, либо имеет при себе сильный работающий амулет.

– Что ж вам неймётся‑то? – ворчал Тервиз, нашаривая босыми ногами тёплые тапочки. – Мало вас, недоумков, тут сгинуло? Всё лезете и лезете. Надоели уже. Собачек на вас спустить, что ли?

Собачками некромант называл небольшую – в пять голов – свору костяных гончих, собранную ещё в первые годы жизни при храме. На всякий случай собранную – вдруг Светлые, потеряв осторожность, всё же сунутся? Однако те не совались, и шустрая нежить большей частью спала в одном из давно забытых потомками древних склепов, подпитываемая окутывающей кладбище аурой Смерти и время от времени – когда на Злоглазого накатывала страсть к экспериментам – просыпающаяся, дабы послужить хозяину на ниве науки. Во всяком случае, последнюю сотню лет. А поначалу, когда местные гробокопатели ещё не привыкли, что и без того небезопасное занятие превратилось в смертельно опасное и даже безнадёжное, собачки «гуляли» едва не каждую ночь…

Наконец‑то обувшись, Злоглазый подошёл к стулу, на котором была аккуратно сложена одежда, и задумался. Выходить не хотелось: как бы ни бодрился Тервиз перед братьями, однако же возраст брал своё, да и нескольких часов сна явно не хватило для отдыха. А ведь одним только захватом незваных гостей дело не закончится! Их же надо будет ещё доставить в тюрьму под лабораторией, разместить… Другими словами, если и удастся лечь поспать, то разве только под самое утро. Что однозначно грозит головной болью и чувством разбитости на весь следующий день. А назавтра, как предупредил позавчера настоятель, назначены похороны какого‑то купца, наследники которого не пожалели денег на участие в церемонии самого уважаемого из жрецов храма! «Хороший, видно, человек был!» – сказал тогда настоятель. «Или боятся, что покойник встанет и задаст всем перцу», – цинично хмыкнул в ответ некромант. «Ну, если на то будет воля Милостивого!» – отшутился бывший ученик, разведя руками…