Эрика Косачевская - Ночь Патриарха

• Название: Ночь Патриарха
• Автор: Эрика Косачевская
• Издательство: Алетейя
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91419-455-7

В новую книгу Эрики Косачевской вошли «Ночь Патриарха» — роман-эссе, давший название книге, автобиографическая повесть «Осколки памяти» и рассказ «Мат», написанный в ироническом духе.

---

Всем нам стоило это много нервов.

Десятый класс я закончила катастрофически плохо. Ещё зимой в нашей школе читал лекцию Саша Лыгалов — ученик десятой школы нашего города. Я уже не помню, о чём была лекция — скорее всего, как тогда полагалось, на какую-то патриотическую тему. Саша с семьёй год назад переехал в Канск из Филимоново — совсем маленького городка, где была лишь только одна школа. В девятом классе их училось всего 8 человек.

Саша был старше нас — ему было 20 лет, он успел побывать на фронте, был ранен в ногу, после чего сильно хромал и ходил с палочкой. По окончании лекции мы вышли вместе из школы и разговорились. Оказалось, мы жили совсем рядом. Его семья занимала комнату на первом этаже здания Лесного техникума, где завхозом работал его отец, тоже бывший фронтовик — инвалид без одной руки.

Сверстники-мальчишки были мне совсем не интересны — я была начитанней их, взрослее, все они казались мне глупыми и самонадеянными. А тут появился взрослый юноша со своим житейским опытом, со своим особым мировоззрением.

Мы договорились, что будем встречаться по вечерам, чтобы вместе гулять, разговаривать. И после этого ровно в 8 часов мы оба выходили из дома и 2–3 часа гуляли по городу. Стоял апрель, и, хотя город всё ещё был в снегу, явственно чувствовалось томящее душу дыхание весны.

Саша был некрасив — у него было совсем простое и даже несколько грубое лицо, но был высок и строен. При ближайшем знакомстве, выяснилось, что он был совсем не так начитан, как бы мне хотелось. Но главное было не в этом: как сказал классик, «пришла пора — она влюбилась…»

Я приносила Саше книги из своей домашней библиотеки, в частности, открыла ему моих любимых Вересаева, Лескова, Голсуорси, о которых он даже не слышал. Последней книгой, которую я ему дала, был «Мартин Иден» Джека Лондона.

Мы с Сашей обсуждали прочитанное, много разговаривали о жизни, делились дальнейшими планами. Он ещё не решил окончательно, кем хочет стать. Но выбор у него был небольшой — у его семьи нет средств, чтобы Саша мог уехать учиться куда-нибудь далеко — в лучшем случае, он сможет поехать только в Красноярск, где всего три вуза: Медицинский, Педагогический и Лесотехнический институты. Саша, скорее всего, пойдет в Лесотехнический институт — профессия инженера его привлекает больше, чем врача или учителя. Он надеется, что окончит школу с медалью, которая поможет ему при поступлении, хотя он, как фронтовик, имеет право поступить в институт вне конкурса.

Я же к тому времени уже твёрдо знала, что хочу быть только архитектором. И для того, чтобы моя мечта осуществилась, мне нужно по окончании школы обязательно получить медаль — если не золотую, то хотя бы серебряную.

Наступил май, занятия в школе заканчивались — приближалась пора экзаменов. Мы несколько дней не виделись с Сашей. Мне хотелось с ним встретиться, чтобы узнать, какое впечатление произвёл на него «Мартин Иден».

Вдруг ко мне неожиданно пришла взволнованной моя подруга Люся и рассказала, что Саша три дня назад хотел покончить с собой — он стрелялся из мелкокалиберной винтовки и сейчас раненный лежит в Краслаговской больнице.

Мы с Люсей помчались в больницу. По дороге Люся мне рассказала со слов соседки по дому, которая учится с Сашей в одном классе, что им в школе предложили сочинение на тему: «Чем я обязан своей Родине?»12 Я поняла всю сложность Сашиного положения. Что хорошего дала ему родина, за что он должен быть ей обязан? За то, что в детстве он никогда не ел досыта, потому что их после раскулачивания выслали с Кубани в Сибирь, где они чудом не погибли от голода и холода? Что на фронте под Ржевом пропал без вести его старший брат — надежда семьи, и поэтому ни его вдова, ни маленькая дочка не получили никакой пенсии? Что жена брата, надорвавшись на непосильной работе, простудилась и умерла, оставив девочку Сашиной маме? А она без отца, воевавшего на фронте, и Саши, лежащего в госпитале, растила четырёх своих детей — младших Сашиных братьев и сестёр? Что после заключения мира, с учётом того, что в семье два инвалида войны, им на 8 человек под давлением военкомата специальным решением Горисполкома выделили комнату 10 квадратных метров — бывшую кастелянскую Лесного техникума? Поскольку заработка отца и его пенсии не хватает, чтобы прокормить и одеть такую большую семью, маму Саши в этот же техникум милостиво взяли на работу уборщицей. И теперь они вместе с помогающими ей Сашиными сёстрами вытирают пыль, выносят мусор, моют полы. И это всё, чем заплатила своим защитникам родина за гибель старшего брата, за потерянную на фронте руку Сашиного отца и изуродованную ногу самого Саши?

Саша не смог написать сочинение и перед самым началом выпускных экзаменов получил по русской литературе двойку. Он и до этого был в не очень хорошем настроении, а после этой двойки впал в тяжёлую депрессию. Ночью он взломал замок кабинета военного дела, разбил дверь шкафа, где хранилось учебное оружие, и выстрелил в себя, нажав курок мелкокалиберной винтовки большим пальцем здоровой ноги. Нашли его утром, лежащим без сознания на полу.

Вызвали «Скорую», которая отвезла Сашу в ближайшую — Краслаговскую больницу. Ему сделали срочную операцию: оказалось, что пуля прошла рядом с сердцем, только слегка оцарапав сердечную сумку. Но Саша потерял много крови.

Когда мы с Люсей пришли в больницу, нам сказали, что сейчас жизнь Саши вне опасности, он в сознании, и к нему даже пускают посетителей. Люся осталась в комнате ожидания, поскольку они с Сашей лично не были знакомы — она знала его только с моих слов — и я одна вошла в Сашину палату.

Он лежал бледный, с перевязанной бинтами грудью. Кроме него в палате было ещё трое мужчин. Двое из них — ходячие — вышли в коридор, а один, лежачий, отвернулся лицом к стенке, сделав вид, что спит — создавали нам условия для разговора. Я села на табуретку рядом с его кроватью, и мы оба не знали, о чём говорить. Так и промолчали всё время, пока в палату ни вошла медсестра и ни сказала:

— Посещение окончено. Саша, там пришли ребята — твои спасители…

Я протянула Саше руку, которую он слабо пожал, пообещала, что завтра или послезавтра навещу его опять, и вышла из палаты. В коридоре уже ждали своей очереди молодые ребята — три мальчика и одна девочка.

Ожидавшая меня Люся рассказала, что, судя по их разговорам, это Сашины одноклассники — его друзья, которые дали ему свою кровь.

Вся эта история потрясла меня, выбила из колеи. Через неделю начинались выпускные экзамены на «Аттестат зрелости», а я не могла сосредоточиться. Никакие мысли не держались в голове — я всё время думала о Саше — как он там, ни стало ли ему хуже…

Первым сдаваемым предметом была литература — сочинение, а я почти не готовилась — каждый день ходила к Саше в больницу. Решила, что, в крайнем случае, напишу сочинение на свободную тему.

На экзамене опять сидела с пустой головой. В классе считалось, что я хорошо пишу, но на этот раз я никак не могла сосредоточиться, собрать свои мысли. Я кое-как написала сочинение на свободную тему (уже точно не помню — на какую, наверное, тоже связанную с идеей патриотизма советской молодёжи) и в результате получила за сочинение тройку. И хотя я через день сдала устный экзамен по русской литературе на пятёрку и в результате получила в «Аттестате зрелости» четвёрку, на медаль я уже претендовать не могла. По узаконенным тогда требованиям для получения Золотой медали нужно было иметь в «Аттестате зрелости» все пятёрки, а для Серебряной медали допускалось иметь три четвёрки, но только не по русской литературе.

На следующий день после выпускного вечера, где нам вручили «Аттестаты зрелости» я уезжала в Москву. Проводить меня, кроме папы и мамы, пришли ребята из моего класса и Саша, которого только за день до этого выписали из больницы. Стоял он на платформе грустный, поникший. Таким он мне и запомнился навсегда, потому что мы больше с ним никогда не встретились: когда я через год приехала в Канск на каникулы, Саша жил в Красноярске, где учился в Лесотехническом институте, а семья его куда-то тоже переехала. Но это всё равно уже не имело значения, потому что за время жизни в Москве мое увлечение его личностью совершенно прошло — у меня были другие герои.

По истечении 8 дней, которые длилась моя поездка, я прибыла в Москву. Остановилась я в квартире папиной сестры тёти Саны в Большом Каретном переулке и на следующий же день отправилась в Архитектурный институт, чтобы сдать документы и устроиться на подготовительные курсы для абитуриентов. Сдав все необходимые бумаги, я прошлась по коридору и увидела на вывешенных там стендах, какие требования предъявляются к абитуриентам по рисунку. И тут я поняла, что за оставшиеся два месяца я никак не сумею научиться так рисовать: нужно было изобразить в натуральную величину гипсовую голову одного из античных героев. Это мне было не по силам.