Александр Меньшиков - В краю молчаливого эха

• Название: В краю молчаливого эха
• Автор: Александр Меньшиков
• Жанр: Фэнтези

Только во тьме виден свет. (цикл «Аллоды», книга 4)

---

Тут Агния показала Семёну кулак.

— Она здесь. Брошу её в огонь, и всё пройдёт.

После этих слов ведунья подошла к печи и сделал такой жест, словно действительно что-то бросала в огонь. Пламя всколыхнулось, зашипело, словно рассерженная кошка. Прутику тут же пришли на ум слова Бора про то, что огонь живой.

— Значит всё? — испугано спросил Семён. — Сколько я вам должен?

— Нисколько, — рассмеялась Агния. — Хотя…. если будет не трудно сделать одно одолжение…

— Какое?

— Достанешь усики сколопендр?

— Что? — Прутик в ужасе вскочил и попятился к выходу.

Агния рассмеялась. Судя по всему, она находила эту свою выходку забавной.

— Я… я… я…

— О, Тенсес! Да ты ещё и заикаться начал! — хохотала ведунья. — Одно лечится, другое калечится… Ладно, Семён. Пошутила я. Сама усики достану…

— До свиданья, — пробормотал растерянный парень.

— Давай, до встречи.

Прутик выскочил вон и скорым шагом направился в слободку. А в голове ещё долго звучал хохот весёлой ведуньи…

3

Бор соскочил с огневолка и сделал знак Первосвету оставаться на месте.

— Я сам схожу, — проговорил северянин, доставая обрубок паучьей лапы.

Они подъехали к низенькой плюгавенькой избушке, в которой, если верить словам местных ратников, обитал командор Никитов.

— Третий-но день пьёт ить, — доверительным шёпотом говорил один из солдат.

— Чего ж так?

— Таки жисть ентакая! Оно иному… не то…

— Ты, братец, сам часом не выпивший? — нахмурился Бор.

Ратник вжал голову в плечи и попятился, глядя попеременно то на сурового Бора, то на его огневолка. А то и на Первосвета.

— Не приведи Тенсес! Како можно?

— Како-како… Запросто!

Бор пришпорил Хфитнира, и поехал в указанном направлении.

По небу плелись серые тяжёлые тучи. Изредка они разряжались холодным мелким дождиком.

— Вон гляди! — осадил коня Первосвет. Он показал Бору куда-то на юг.

— Что там? — не совсем понял северянин.

— Замок Валиров.

— Где?

Проследив направление, Бор увидел далеко за избушками мрачные тёмные развалины. Они высились на пригорке, примерно в полуверсте от посёлка.

— Раньше здесь не было никакой Старой слободки, — пояснял Первосвет. — Тут был посадский городок. А как замок разрушился, все вокруг стало приходить в упадок. Вот будем как-то ехать, увидишь сколько тут заброшенных домов. Особенно с юга и востока. Мертвые слободки… мы их так прозываем…

— Грустное зрелище.

— Хм, грустное!.. Ужасное зрелище. Кстати, я всё хотел с тобой о кое-чём переговорить.

— Слушаю.

— Отпусти меня на недельку.

— Куда?

— К своим… Тут до Жодино не так уж и долго ехать. А когда я ещё окажусь в Темноводье? А? Что скажешь?

Бор молчал. Он нахмурился, его желваки нервно заходили ходуном. И когда уж было Первосвет подумал, что товарищ откажет, тот вдруг согласился:

— Ладно. Коли хочешь, можешь съездить.

— Спасибо, брат. Я мигом. Одна нога…

— Не торопись. Повидай своих, порадуй отца да мать… сестёр… Возьми, — с этими словами Бор протянул Первосвету несколько золотых «орликов», — купишь им гостинцы.

— Вот спасибо!

— Завтра и езжай, чего оттягивать. И кстати, если возвратишься, а меня тут не застанешь — всё одно жди тут. Договорились?

— Да…

Вот они подъехали к избе командора. Бор обошёл громадную лужу у крыльца и толкнул дверь. Та противно скрипнула и туго отошла в сторону.

Внутри дома было темно. И ещё сильно воняло кислой капустой. Единственным светом был огонёк у образа Тенсеса в красном углу. Малюсенькие окошки были плотно закрыты ставнями.

— Ково ить сюды леший приволок? — рыкнул чей-то голос из дальнего угла.

Тёмные тени зашевелились и вскоре перед пообвыкшим к темноте взором Бора возникло какое-то несуразное существо. Шаркая ногами оно попыталось добраться до северянина, но не осилив и половины пути грохнулось на пол.

Бор зажёг одну из своих зачарованных стрел и вставил её вместо лучины. Вторую стрелу оставил в руке.

— Итить твою налево! — сердито ругалось существо. — Язви йаго в конец!

Судя по всему это и был Никитов. Он перецепился через разбросанные на полу сапоги и теперь пытался подняться на ноги.

Бор подошёл к скамье и присел. Дождавшись, пока Добрыня поборет собственное непослушное тело и встанет, северянин представился.

— Кто? — недослышал Никитов, подходя ближе.

Низкорослый, косматый… глаза краснющие, словно не спал несколько дней… И только открыл рот, как пахнуло сильнейшим перегаром.

— А-а-а… мне писал Дюжев… точно ить-но! Како доехали?

— С божьей помощью…

Бор выложил на стол паучью лапу.

— О! Енто чо за хреновина?

Никитов протёр глаза и, тяжело опираясь на край стола, стал слушать рассказ Бора про Битый тракт, про бой с шайкой Посвита и про пауков.

— Одной головной болью ить меньше, — проговорил Добрыня сквозь зубы, имея в виду, судя по всему, столкновение с бандитами на Битом тракте. — О, Тенсес, кода ж ента сволочь вся посдохнет? Язви йаго в конец!

Командор резко оттолкнулся руками от стола и подошёл к низенькой бочке с квасом.

— Вы не местный? В смысле — не отсюда. Так? — ухмыльнулся Бор.

— Знамо дело не отсюда! — подбоченился Добрыня.

Правой рукой он зачерпнул ковшом кваса из бочки и застыл, глядя куда-то вдаль.

— Знамо дело не местный! А чо спрашаешь?

Бор лишь усмехнулся и слегка покачал головой.

— Воно чо, — скорчил рассудительную мину Никитов, — таких-но… как тутошние дурынды-то… эно во всём Сарнауте не сыщешь. Язви й-их мать! И разве я на них похож? То-то же!

И тут Никитов смачно сплюнул на пол.

— Вот-но меня и прислали… с ними управляться… Итить йаго в конец!

«Вот лицо истинного канийца. Все кругом дураки, один он умный. Н-да-а!» — Бор скривился и вздохнул.

Командор, судя по всему, служил в Темноводье по принуждению. Видно было, что находиться здесь, в окружении «жодинцев», ему было неприятно. И, тем более что большая часть Защитников Лиги Старой слободки была из местных.

— Эно те ишо бестолочи! — возмущался Никитов.

Он резко выдохнул и одним махом выпил ковш кваса.

— Вот же дурынды! Тьфу, на них! Как мне это всё остопротивело! — вновь повторился командор, вытирая пену с усов. — Вы себе представить не можете.

— Надо бы вам написать, чтобы перевели куда-то…

— Писал! Язви й-их Искру… душу… мать! — махнул рукой Добрыня. Он поднял свои ясные голубые глаза на Бора и грустно так улыбнулся. — Многово раз писал. Думашь-таки прям сюдыть очередь из охочих служить? Да я бы рад даже на Святую Землю… даже десятником… но…

Никитов вдруг закашлялся, прочистил горло и харкнул на пол.

Разговаривал он уже как настоящий коренной «жодинец». Оно, наверное, и понятно: столько лет провести в таких дебрях.

— Ладно, ить всё пустое. Итак-но? Чо ить вас-но привело в енти дебри?

Бор не торопился отвечать. Ещё в дороге ему думалось, что да как делать по прибытии в Старую слободку. И чем дольше он размышлял, тем яснее становилось, что он не знает, как поступать.

Нет, задачи были понятны. Цели — ясны. Даже имелись помощники в лице Первосвета и Прутика. Предполагалось, что кое-кто в слободке окажет помощь. Тот же Никитов, семейка Ушлых, друид Капищев… Но вот когда сталкиваешься с реальностью, вдруг начинаешь понимать, что никакой толковой помощи нет и не будет. Что придётся опираться на свои силы.

Бор решительно встал и хотел идти прочь.

— Э-э, ты куды-но? — опешил Никитов.

Надо было что-то ответить.

— Тут есть постоялый двор?

— Что? — напрягся Добрыня. — А-а-а… трактир есть… как ить пойдёшь, значит, мимо Жабьей лужи… почитай… четвёрта изба по праву-то руку…

— Ясно… спасибо, — и Бор направился к двери.

— Э-э-э, а ты чего заходил-то?

— Паучью лапу занёс.

— И чо с нею делать-то?

— Ну не варить же!

— Да постой ты, горячая башка! — сердито бросил командор. — Объяснись…

— Может кто-то уже, в конце концов, наведёт порядок на трактах? Люди гибнут, а вы тут все пьёте напропалую!

Бор демонстративно сплюнул на пол и выбрался на свежий воздух.

Вечерело. И это уже было заметно. Вокруг разливались трели цикад, где-то голосили лягушки. Первосвет со скучающим видом сидел на каком-то бревне и глядел в темнеющее небо.

— Прутика ещё нет? — услышал гигант голос своего товарища.

Судя по виду последнего, он был сильно рассержен.

— Как прошло? — чуток приулыбнулся Первосвет.

— Даже не спрашивай!

— Я же тебе говорил, что они все тут лодыри.

— Пьяницы, — поправил Бор, пиная ногой траву.

Не успели выехать со двора, как из-за околицы показалась знакомая фигура Прутика. Он устало плёлся по дороге.