Тая Ханами - Забияка. (Трилогия)

• Название: Забияка. (Трилогия)
• Автор: Тая Ханами
• Издательство: Альфа-книга
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9922-0589-3

Когда в один прекрасный день твоя налаженная жизнь заканчивается, а ты сама оказываешься в мире, полном магии и волшебства,— это означает только одно: перемены. И перемены, касающиеся не только тебя.   Тебе не хватает сил и навыков, а действовать надо, иначе враги захватят твой дом. У тебя нет времени на раздумья; у тебя нет полной информации, а надо принимать решения, иначе погибнут твои друзья… А ты всего лишь обыкновенная девчонка с планеты Земля.   Но тебе некуда отступать — ты пройдешь сквозь все испытания. Вот только сможешь ли ты в итоге остаться человеком?

---

– Это хорошо, - как всегда, веско сказал металлист. - Сестрица, она такая! Как вспылит, то мало не покажется.

Ярослав улыбнулся. С тихим таким достоинством и осознанием собственной правоты.

Друид вздохнул. Потом вспомнил что-то, и вздохнул еще раз. Поди, желал оказаться в Заповеднике побыстрее.

– А скажи, Ярослав, - вспомнила я о насущных проблемах. - Кто это на тебя напал?

– А, это был некромант Кремантий, - жуя, ответил хозяин. - Ему не понравилось то, что я слишком хорошие амулеты от порчи делаю. Давно он около меня околачивался. А вчера вот, пришел совсем злой, и мы с ним повздорили маленько… О, боги! Что же мы тут сидим? Нам же драпать отсюда надо. Немедленно! Тиша! Вещи пакуй!

В сторону кресла полетел хозяйский тапок.

– Куда это мы собрались? - вскочив с кресла, как ошпаренный, жалобно запричитал домовой. - Опять переезд? Так еще вещи распаковать не успели…

– Собери только самое необходимое!

Из глаз домового покатились крупные слезы. Больше всего он сейчас походил на обиженного злой судьбой ребенка.

– Я тебе избушку выращу, - пообещал ему друид.

– С печкой? - с надеждой посмотрел на него Тиша. Слезы тут же просохли.

– Как пожелаешь, - почти уверенно ответил Антон.

– Ну, тогда я мигом! - повеселел домовой, и… исчез.

Только маленький смерч, да открывающиеся - закрывающиеся ящики-дверцы отмечали его путь.

– Я готов! - спустя каких-то пару минут сказал он, потрясая котомкой.

– И это все? - недоверчиво воззрилась я на суму. Размером та была не больше обычного городского рюкзака.

– Она же безразмерная, - махнул лапой домовой. - Ты что, с луны свалилась? Таких элементарных вещей не знаешь?

– У меня нет домового, - пожала плечами я.

Пора было прикреплять рюкзаки к транспортному средству.

Через пять минут все было готово - домовой успел даже тарелки помыть. Мы взгромоздились на коврик, и он нас всех выдержал. Не успели мы заложить ставший уже традиционным в наших полетах вираж, как в воротах показались незваные гости. Двое из них были одеты в местные черные деловые костюмы.

– Жми! - что есть мочи завопила я.

И коврик нажал - взмыл метров на двадцать вверх, подобно самолету вертикального взлета. Если внизу кто-то и колдовал, мы об этом так и не узнали.

Так мы двинулись на север. Летели довольно высоко - нам было даже видно, что земля - круглая. Домовой сперва держался неуверенно - видимо, не привык к подобному средству передвижения. Но потом осмелел, отодвинулся от центра ковра, и даже высунул нос наружу для пущей видимости.

За весь ходовой день так ничего и не случилось. То есть, у нас, Заповедных, не случилось. Зато Ярославу пришлось отвечать на вопросы, градом посыпавшиеся на него. Надо отдать должное амулетчику - он довольно бойко удовлетворял наше любопытство в том, что касается одежки, погоды, времен года. Мы тоже в долгу не остались - признались, что с изнанки. После этого откровения Тиша перерастал глазеть по сторонам, но упулился на нас.

Ярослав не стал выказывать совсем уж невежливое удивление. Но отвечать стал куда подробнее.

– Волхвы, - задумчиво сказал он, озадачившись очередным вопросом. - Волхвы…

Обычно веселое лицо Ярослава приняло неописуемое выражение. Там была и мечта. Дотянуться до чего-то, далекого пуще звезды. И осознание неосуществимости стремления. И уважение. И ностальгия - наверняка, по учителю Глебу.

– Волхвы… Волхвы - это те же лешие, но на человеческий манер.

Это был неожиданный ход.

– Ась? - взбодрился чуть сонный по жизни металлист.

– Ну… - замялся Ярослав. - Вот леший. Он может мгновенно оказаться в любом уголке своего хозяйства. Отделиться от любого дерева.

– А еще свистнуть, и узреть перед собой пару лосей, - вспомнила я вчерашние впечатления. - Всего через какие-то полминуты!

– Вот-вот, - закивал головой Ярослав. - И волхвы тоже так могут.

– Что могут? Лосей подзывать?

– Да нет, Лиска, - вступился за нового товарища друид. - Видишь, иногда человеку бывает трудно объяснить то, чего он наверняка не знает. Ярослав ведь не волхв.

Маг отрицательно покачал головой.

– Не волхв. Дитя я неразумное перед волхвом.

Долго ли, коротко ли, а удалось нам вытянуть (по капле, ей богу) из амулетчика, что волхвы - это сама природа, но в ограниченном проявлении. Точно так же, как Маня представляла со своими соснами единое целое, так и волхвы проникали в природу. Они были водой, землей, огнем, и воздухом. Кустиком и полынью, ветерком и аметистовым рудником. Правда, волхвы тоже разные по силе бывали. Чьей-то мощи хватало на город. Чьей-то - на деревеньку. Да и нелюдимые они, вишь, были. Не принимали пороков людских.

– Почему? - озадачился друид. Они же мудрые! Что им стоит понять человека?

"А что стоит человеку понять донимающего его комар?" - подумала я.

– Они - ответственные, - покачал головой Ярослав. - Им слишком многое ведомо, чтобы вести себя, подобно людям. Недальновидно вести. Знают они и то, чем чреваты проступки, и не торопятся с деяниями.

– Это как?

Амулетчик пожал плечами.

– Как именно, не знаю, - сказал. - В смысле, не знаю, как им удается все просчитывать. Наверное, они просто чувствуют. Вот… коза. Она ведь никогда не скакнет в пропасть. Но сбежит по крутой тропинке.

В общем, и целом - конечно, да. Не скакнет. Но, бывало, что и козы наворачивались…

– Но ведь коза не мыслит! - горячо возразил друид.

– Вот именно, друг мой! Вот именно! - в тон ему отозвался Ярослав. - А волхвы - те же горные козы, бегущие по круче, те же орлы, летающие в поднебесье, та же рыба, тенью проносящаяся в водоеме,…

– Да ты поэт, друг мой, - повел правой бровью Антон.

– Нет, - покачал головой мастер по амулетам. Просто я долго жил рядом с волхвом. - Но я не закончил.

– Волхвы - такие же звери, но вдобавок ко всему еще и думающие? - предложил металлист свой вариант ответа.

– Наверное, так, - снова задумался Ярослав. - Но… Еще они могут управлять стихиями. И не делают этого без крайней необходимости.

– ?

– Ураган там предотвратить, ежели он на деревню идет, пожар лесной потушить - запросто. А ради пустяшной забавы - никогда.

– А они очень корыстолюбивые?

В нашем измерении за такие услуги… Я даже не могла себе вообразить, сколько бы потребовали "специалисты". Если бы таковые у нас имелись.

– А зачем им деньги? - искренне удивился Ярослав. - Птице же деньги не нужны. Она и так… летает.

Я задумалась. Какая-то странная картина вырисовывалась, ей богу. Из описания Ярослава выходило, будто волхв - эдакая голотурия. Морской огурец тюнингованный. Живет себе, и никого не трогает. Бытием наслаждается. Огромную силу имеет в местах обитания. Вне оного - маг. Не такой сильный, как в местах обитания, но тоже ничего. Посильнее нас, вместе взятых будет.

Что-то не похоже была нарисованная картинка на Бориса Ивановича - уж очень жизнь у начальства нервная была. Богатая интригами и событиями жизнь. Да и не видела я его парящим в поднебесье-то. Все чаще звонил он кому-то, или эмпатов сцепившихся разнимал.

– Но ведь они же не для забавы живут, так ведь? - решила уточнить я свои предположения.

– Ох, не для забавы, - покачал головой Ярослав. - За лешим пригляди, за людьми пригляди, за ураганом - тоже пригляди. Какая же это забава?

Верно. Не забава. И жизни тоже никакой. Если за всеми приглядывать. Впрочем… Я же не волхв. И не могла сказать, сколько именно им надо затратить калорий на возделывание и облагораживание вверенному ему хозяйства.

Так летели мы над полями и лесами. Остановились ненадолго на лесной полянке, перекусили Тишкиными припасами, птичек послушали, природой полюбовались. Никто на нас не нападал, ни крестьяне, трудящиеся в поле, ни старый волхв, с другой стороны полянки наблюдающий нашу трапезу. Мы звали его присоединиться, разделить с нами хлеб-соль, но он покачал головой, кивнул в такт своим мыслям, и ушел в лес.

Он ушел, а я вспомнила про наше начальство и его просьбу о необычном среди необычного. Как понять, что для изнанки было обыденным? Вот такая вот спокойная жизнь, с жарким солнышком, тенечком от могучего дуба? Или наши московские "приключения"?

Ярослава мне пытать на эту тему не хотелось - Борис Иванович ясно сказал: то, что мне покажется необычным среди необычного. При чем тут чужое мнение?

Пока я размышляла, наша трапеза подошла к концу. Тиша упаковал остатки продуктов, коврик, провисевший обычным ковром на ветке дуба, спланировал к земле: полетели, мол?

– Скажи, Ярослав, - молвил задумчиво металлист, как только летун набрал крейсерскую скорость. - А почему у вас жилища настолько неукрепленные?