Юрий Корчевский - Атаман. Гексалогия

• Название: Атаман. Гексалогия
• Автор: Юрий Корчевский
• Жанр: Попаданцы
• Год: 2014

Авария – и волею случая наш современник, врач Юрий Котлов переносится в XVI век, эпоху правления жестокого и могущественного Ивана Грозного. В борьбе за выживание ему приходится попробовать ремесло телохранителя, участвовать в обороне русской крепости от татар и самому штурмовать город княжества Литовского. Перенос во времени дал герою необычные способности, помогающие ему в борьбе с врагами.

---

– Упаси, Господь, сыт боярскими забавами. У тебя лошади целы ли?

– А как же, в порядке держу, да только застоялись.

– Ну вот, давай‑ка завтра разомнём их.

– Далеко ли?

Я уклонился от ответа.

– Лопату к седлу приторочь, только в глаза чтоб не бросалась, в холстину заверни.

– Будет исполнено, атаман. Скучно без тебя было. Да, знаешь новую напасть царь Иван Васильевич учинил – опричников набрал, бояр да дворян грабят, живота лишают, даже детей не щадят. Как думаешь – всерьёз?

– Да, Сергей, всерьёз и надолго. Если есть возможность – уехать бы куда, на два‑три годика.

Сергей сокрушенно покачал головой: – А семья? Дом куда девать?

Я пожал плечами. С тем и расстались.

Поездка вышла удачной. Мы вместе доехали почти до места, где я спрятал клад. Правда, не до самого конца, последнюю версту я проехал один. Быстро нашёл место, раскопал, пощупал мешочки – монеты в этом. Развязал – золото, сгодится. Второй мешочек – серебряные деньги, в основном – псковской чеканки. Тоже пригодятся. Остальное даже не смотрел – надо торопиться до вечера вернуться, да и ни к чему иметь при себе большие ценности.

Спокойно вернулись в Москву, я щедро отсыпал серебра Сергею – всё‑таки он сохранил лошадей – а их кормить полгода надо было, опять же – семья.

Вернулся домой пешком, лишь кафтан подозрительно оттопыривался. Оба мешочка спрятал под стреху в баню, ни к чему девчонкам о них знать, соблазн велик будет, слаба женщина.

Дома плотно поужинал, с вином. Дарья после любовных утех быстро уснула, а я лежал и думал – что делать дальше. Мне‑то было известно по книгам, фильмам о тёмных временах опричнины. Много голов попало на плаху, даже весьма полезных для Руси. Кто о моей голове плакать будет, кроме моих девчонок? Не стоит затевать дело в Москве, надо продавать дом и сваливать, в тот же Новгород. Знакомых полно, Авдей на первых порах поможет. Опричнина и там оставит свой кровавый след, но не так, как в Москве. Здесь, под оком Ивана, отца родного для опричнины, эти ублюдки творили, выражаясь по‑современному, полный беспредел. Никаких законов, судов, Правды, – только алчность, кровожадность, жестокость тупых бультерьеров, исполняющих хозяйскую команду – фас!

Чем больше я размышлял, тем сильнее крепла уверенность – надо из Москвы убираться. Не торопясь, не бросая за бесценок – дома пока в цене. Продать, взять только самое необходимое. Нанять небольшое судно – и в Новгород. Не нравится Новгород – есть Псков, Рязань, Тула и куча других городов. Новгород Ивану всё‑таки не нравился своей свободолюбивостью и зажиточностью, самостоятельностью. Поэтому самодержец постоянно гнобил вольный город.

Я перебирал в памяти города, вспоминал историю – вот ведь дурак, плохо я её учил в школе – прикидывал, где наши катаклизмы произойдут, и всё‑таки решил остановить свой выбор на Новгороде.

За тяжкими раздумьями пролетела бессонная ночь, за слюдяными оконцами забрезжило утро. Поднялся я с кровати разбитым, как с похмелья.

После завтрака, глядя на моё хмурое лицо, Дарья встревожилась: – Случилось чего?

– Пока не случилось, но надо готовиться к переезду.

– Куда, зачем?

– Дом продавай; не торопись, найди покупателя посолидней – кто цену даст, отбери ценные вещи. Как продадим – всё, вместе с Варварой в Новгород будем перебираться.

Видя, что Дарья колеблется, я приврал:

– Ночью видение мне было, пожар страшный в городе случится зимой, почти всё сгорит. Если языком своим не растреплешься о сём, то дом выгодно продать можно. В Новгороде знакомые есть, да и деньжат немного припас – дом купим, дело заведём, лучше прежнего жить станем.

Дарья немного успокоилась.

– Всё же страшновато без дома остаться, в чужой город уезжать.

Я обнял Дарью; конечно – с бухты‑барахты, неожиданно, в другой город, не на время, может быть – навсегда. Любому будет не по себе, слишком резко нарушается привычный уклад.

– Покупателя я быстро найду, ходил тут недавно купец один, спрашивал – дом‑то, считай, полгода нежилой стоял. Лавку я его на торгу знаю. Схожу сегодня, поговорю.

– И правильно, пока тепло – на корабле отплывём, и вещей взять больше можно.

Дарья сходила на торг, и этим же вечером пришёл купец. Ба, армянин. Он мог бы назвать любое имя, но нос и акцент выдавали его с головой. Облазив весь дом, от крыши до подвала, остался доволен; долго торговался, но в цене сошлись и ударили по рукам. В залог купец дал задаток, а я поставил условие – мы освободим дом через неделю. Надо же и вещи собрать, куда спешить? Немудрёная мебель оставалась в доме, надо было только собрать мягкую рухлядь.

Обойдя причалы, нашли новгородский ушкуй. Через несколько дней он отплывал назад, в Новгород. К моему удивлению, купец меня узнал:

– О! Так это ты, берсерк, что Авдея из плена освободил, а потом норманнов побил?

– Я, – не пристало скромничать, когда узнают.

– Тогда я и охрану нанимать в обратную дорогу не буду, а с тебя вполовину возьму.

Куда ж деваться, коли узнали; я согласился. И надо же приключиться такой гадости. Буквально за день до отъезда, когда уже часть вещей была на ушкуе, в дом пожаловал гонец от Адашева. Подойдя ко мне, гонец молвил:

– Дьяк ждёт. – Обвёл глазами узлы, видимо что‑то заподозрил: – Не за Курбским ли собираешься? – Недобро так на меня посмотрел, как будто заподозрил в измене.

А я не за границу собрался, только говорить об этом не стал, так – промычал невнятное.

Гонец уехал, а через пару часов ко мне заявились опричники – трое верховых, с саблями и отрубленными собачьими головами у стремени. Открыли калитку ногами, вошли без спроса, подбежавшую к непрошенным гостям Варвару ударили – так, походя. Привыкли уже, что все их боятся и отпор не дают. Да не на такого напали. Я вышел из дома, сабля в ножнах.

– Почему непотребство в чужом доме творим?

– Ты кто таков, чтобы нам, царёвым слугам, указывать?

– Свободный человек, это мой дом, я вас не приглашал.

– Так пригласи.

– Много чести.

– Слышь, Тимофей, нас не пригласили.

– Да кто его спрашивать будет, червя земляного.

Мало того, что непрошенные ввалились, выродки непотребные, так ещё и хозяина мимоходом оскорбляют – совсем обнаглели. Молодчики напрашивались на потасовку, такое поведение прощать нельзя, лучше смертью заплатить, чем всю жизнь ходить, проглотив унижение.

Я вырвал саблю из ножен и снёс голову ближайшему опричнику, прыжком перелетел два метра и вогнал саблю второму в живот, почти по самую гарду – так, что вытащил с трудом. Третий безуспешно пытался вытащить непослушными руками свою саблю, но, видно, давно не доставал, приржавела. Губы его тряслись, он выпученными от страха глазами смотрел на мою окровавленную саблю.

– Ну, сучонок, слуга государев, кто из нас червь земляной? Это тебя, пакостника, скоро черви могильные жрать будут. Ты не в рай попадёшь – в ад! Вспомни, скольким достойным людям ты жизнь испоганил, дочерей да жёнок снасильничал, кого живота лишил? Тебе они по ночам не снятся, урод?

Я медленно подходил к нему, слегка помахивая саблей: у пакостника от испуга случилось недержание, штаны спереди потемнели, зажурчало.

– Как втроём девку обидеть – так наглости хватило. А что же вы втроём меня одного одолеть не смогли? Потому как на моей стороне Правда, а за тобой кто?

От ужаса опричник упал на колени, бросив бесплодные попытки достать саблю.

– Не убивай, милостивец! Семья у меня, дети малые.

– У тех, кого ты со своими подельниками убивал, тоже семьи и дети были, что же тебя это не остановило?

– Государь, государь повелел – не щадить никого, по его велению, не сам.

– Так умри, как человек, не как мразь!

Я снёс опричнику голову, подошёл к калитке и прикрыл её. Ни к чему прохожим глядеть на бойню. Спиной почувствовал взгляд. Варвара прижалась к стене дома и со страхом смотрела на трупы опричников.

– Хозяин, не надо было; если из‑за меня – то пусть бы лучше побили.

– Нет, Варя. Унижение терпеть от непрошенных гостей в своём доме я не намерен. Иди в дом.

На негнущихся от испуга ногах Варвара ушла в дом.

Я обвёл глазами убитых: принесла же вас нелёгкая – себе на погибель, мне на неприятности. Думали – испугаюсь грозного имени царя. Как же! Пиетета пред власть предержащими я не испытывал давно. Плюнул со злости. Ну, ещё бы денёк‑два, и – прости – прощай, стольный град. Зашёл в дом, подошёл к Дарье.

– Сейчас иди, нанимай извозчика с подводой, что успели собрать – погрузим, и уходите вдвоём с Варей на ушкуй. С купцом всё уже решено, где стоит кораблик, ты уже видела.

– Ой, Юрочка, пойдём с нами! Прознают душегубы, сюда явятся, по твою душу.