Нгуен Тхи - В огне

• Название: В огне
• Автор: Нгуен Тхи
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Суан остановился, увидав двух бойцов, которые втаскивали в землянку какой-то странный предмет.

- Что это, товарищи?

- Разрешите доложить: обломок самолета, подбитого сегодня утром.

- Давайте-ка его сюда, посмотрим, что за чудо!

Собравшиеся столпились вокруг куска металла, выкрашенного в темно-серый цвет.

- Чего это он такой тяжелый? Где вы его подобрали, товарищи?

- Разрешите доложить: когда самолет прошел нынче утром на бреющем над деревней, из него вывалилась эта деталь. Ума не приложу, что бы это было такое.

- А может, часть шасси?

- Да нет, в этой штуке явно метра полтора длины.

- Пожалуй, это кусок ракетной установки.

- Нет, скорее - крепление крыла.

- От него небось немало еще кусков отвалилось, просто их пока не нашли. Во всяком случае, "единица" сегодня подстрелила птичку с авианосца.

- Погоди, штаб округа еще этого не подтвердил, а по обломкам ничего не докажешь.

Фаунг, посмеиваясь, стал торопить собравшихся:

- Ну, хватит - насмотрелись. Янки не станут ждать, пока мы тут все обговорим...

Все дружно расхохотались и начали прощаться.

Когда командиры группы остались одни, Суан спросил Мау, что он думает о предложениях "единицы".

- У ребят есть основания для беспокойства, - медленно ответил Мау, - я тоже хочу перестроить систему обороны. Каждая рота должна иметь две-три позиции в своей зоне и маневрировать. Но все это за один день не сделаешь, нужно время. Надеюсь, за неделю - не меньше - удастся реорганизовать систему огня.

- А быстрее нельзя?

- Я беру неделю, потому что предстоит очень большая работа: надо будет сровнять вершины холмов и поднять грунт на полях всюду, где намечены огневые позиции.

- Может, нам поговорить с Виеном, чтобы местные власти помогли?

- Мы уже обращались в уездный комитет партии. Народ почти весь занят на уборке риса, а тут еще и арахис поспел. Поэтому сейчас трудно собрать достаточно людей для земляных работ...

Вскоре после десяти утра на своем велосипеде прикатил Виен. Вместе с ним приехал Тай, секретарь партийной ячейки общины. Виен, весь багровый после поездки по такой жаре, ввалился в землянку и немедленно выпил целую флягу воды. Таю, его спутнику, перевалило за пятьдесят. Это был типичный крестьянин. В больших натруженных руках он держал огромную шляпу из листьев и обмахивался ею вместо веера.

Виен сообщил, что утром американцы сбросили восемь бомб. Шесть из них упали в реку и на кукурузное поле, а две угодили в деревню. Один человек убит, ранено семеро, в том числе ребенок; сгорели два дома и небольшой запас риса, хранившийся в кооперативном амбаре.

- Люди считали раньше, что бомбежки им нипочем. Уговариваешь их, уговариваешь, а они не желают эвакуироваться, и точка. Зато сегодня несколько семей до того перепугались, что убежали куда глаза глядят; побросали дома все добро и даже рис не кончили убирать. - Виен обернулся к парторгу: - Скажите, Тай, а как с уборкой арахиса и бататов, ведь шестая бригада пока не выполняет план?

- Ничего, - ответил Тай. - Бросим на это дело еще первую и третью бригады, за две ночи соберем{15}.

- - Сейчас, как никогда, важен точный учет рабочей силы. Нужно четко распределить, кто остается на уборке, кто идет в народные носильщики, кто из молодежи - в ударные бригады. Мы должны еще помочь зенитчикам...

Виен тщательно записал в блокнот все пожелания командиров.

- Думаю, - сказал он, - что особых трудностей с этим не будет. Все, что есть у нас, и мы сами - в вашем распоряжении. Конечно, для строительства огневых точек понадобится много рабочей силы, это теперь довольно сложно. Но мы все сделаем.

- Господи, - подхватил Тай, - стоит только бросить клич, что надо построить позиции для зениток, народ сам повалит!

- Скажите, - вмешался в разговор Фаунг, - а ваша община "Нам-шон" могла бы за эту ночь построить новые огневые позиции на холме, около кирпичных печей? Так, чтобы мы завтра утром могли перевести туда пушки.

- Да-а, работенка изрядная! - воскликнул Тай. - А что, туда перейдет "шестерка"?

- Успеете собрать людей? - спросил Виен.

- За одну ночь трудновато, но ничего - сделаем! Вы уже наметили точный план? Тогда я поеду в шестую роту, сговорюсь обо всем заранее. Виен, вы еще побудете здесь?

- Да, посижу немного, потом тоже поеду на ту сторону.

Тай нахлобучил на лоб шляпу, взял велосипед и с одним из штабных офицеров отправился в шестую роту.

Обсудив все дела, Суан задержал Виена, пригласив его пообедать вместе и немного отдохнуть. Полуденное солнце припекало, к тому же еще сильно парило.

Тревоги следовали одна за другой. В небе все время гудели самолеты. Мау и другие офицеры, временами заглядывавшие в землянку, едва успевали присесть. Самое большее минут через десять они вскакивали по тревоге и бежали на КП...

Виен лежал, распахнув на груди рубашку, и неустанно обмахивался веером. Мау, войдя в землянку, уселся рядом с ним и улыбнулся:

- Что, жарко? Такая погодка кого хочешь доконает.

Равномерно взмахивая веером, Виен спросил:

- Вы сами из каких краев, товарищ Мау?

- Из Лонг-тяу-ша{16}.

- Слыхал я, у вас там много рыбы.

- О рыбе и говорить нечего. У нас в деревне до путины, бывало, еще далеко, просто начались дожди - захочется тебе рыбки, берешь леску, крючки, насадишь самую плевую наживку, камень вместо грузила и забросишь в реку. Ночь простоит, утром вытащишь - только успевай рыбу снимать. И все здоровенные - одна к одной. И рис у нас особый, не надо, как у вас, высаживать на поле каждый стебелечек отдельно. В январе или феврале выжгут у нас солому на полях и распашут землю, а как припустят дожди - сразу высаживают рассаду. Высадят да так и оставят на поле. А потом, в июне или июле, начнет прибывать вода и заливает поля. Вот тут-то рис и тянется за водой: насколько прибывает вода, настолько и поднимается рис. Случается, за ночь рис вырастает на целую пядь. У нас он воды не боится. Есть разные сорта риса, и названия у них интересные - например, "лесная дева", или "девица с запада", или еще "распустившийся бутон"... Когда вода прибывает, рыба идет на поля. Потом вода спадет, и рыба остается в прудах прямо в поле. Ее там столько, что вода прямо как в котле кипит.

- Да-а! Ну ничего, потерпите еще немного, вот расколотим янки, вернетесь к себе, и подадут вам рыбу из Лонг-тяу-ша.

- Я уж лет шестнадцать как не был дома...

- Сейчас по радио последние известия, - сказал молчавший до сих пор Суан, - Виен, включите, пожалуйста, приемник, узнаем, что слышно на Юге...

Теперь все по достоинству смогли оценить транзисторный приемник, которым так гордился Виен. Знакомый голос дикторши ханойского радио заполнил землянку.

"КОНГ-ТУМ{17}. В КОРОТКОМ ДВАДЦАТИМИНУТНОМ БОЮ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ АРМИИ СРОВНЯЛИ С ЗЕМЛЕЙ УКРЕПЛЕННЫЙ ПУНКТ ТУ-МОРОНГ, УНИЧТОЖИЛИ ДВЕ РОТЫ ПРОТИВНИКА, ЗАХВАТИЛИ БОЛЕЕ СТА ВИНТОВОК И ПУЛЕМЕТОВ, ДВЕ СТОПЯТИМИЛЛИМЕТРОВЫЕ ПУШКИ..."

- Боевая тревога!

Мау с сожалением поднялся.

- Вы оставайтесь тут, - сказал он Виену и комиссару, - сегодня ужасно жарко.

"...ДА-НАНГ{18}. ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ АРМИИ АТАКОВАЛИ БАТАЛЬОН АМЕРИКАНСКОЙ МОРСКОЙ ПЕХОТЫ, ОСУЩЕСТВЛЯВШИЙ КАРАТЕЛЬНУЮ ОПЕРАЦИЮ. УНИЧТОЖЕНА РОТА ПРОТИВНИКА, ПОДОРВАНО ПЯТЬ "АМФИБИИ", СБИТО ДВА ВЕРТОЛЕТА..."

- Отлично! - прокомментировал Суан. - Янки прямо из кожи вон лезут, бомбят здесь, у нас, мосты и дороги, а движение все равно не останавливается. Зато на Юге освободительные войска в любое время перерезают их коммуникации и парализуют снабжение.

Закончив сообщения с фронта, радио стало передавать бодрую военную музыку.

- Когда мы здесь даем жару американским стервятникам, это, как ни говори, хорошая помощь ребятам на Юге, - произнес Виен. - Да, Суан, вы когда собираетесь обратно в полк? Лить просила, если можно, передать небольшой пакет в городской здравотдел.

- Хорошо. Я, возможно, вернусь этой же ночью. Но вообще-то хотел бы пробыть здесь и завтра.

- Она, по-моему, посылает дочке немного бобов и арахиса... Да-а, судьба у Лить необычная. Вы, наверно, знаете Бана, ее бывшего мужа?

- Бан... Бан... А кто это?

- Он из штаба дивизии.

- Нет, я с ним не знаком.

- Это любопытная история. В ту войну Лить была медсестрой. Они с Баном встретились на фронте, потом поженились, и у них родилась дочка. Они очень любили друг друга. Но после войны, уж не знаю как, выяснилось, что Бан был раньше женат. Жена его всю войну прожила со свекром и свекровью. Их деревня была на оккупированной территории. Оказалось, что сами старики, родители Бана, дали ему знать, что жена его якобы путалась с солдатней, и, мол, раз так, он должен ее бросить, тем более что у них нет детей. Бан начал чего-то мудрить. Прежняя жена его, простая деревенская женщина, знай себе плакала да жаловалась соседям: "Раз уж он меня бросил, так тому и быть! Да только зря он взял грех на душу, я перед ним не виновата..." Долго ли, коротко ли, но Лить обо всем узнала. Не говоря никому ни слова, она отправилась прямиком в деревню Бана, повстречалась там с его женою, с отцом и с матерью, со всей родней и разузнала все как есть. Вернувшись, она тут же ушла от Бана. И как он ни просил, ни умолял, жить с ним больше не стала. Она сказала ему: "Твоя жена - хорошая. У нее большое горе, - когда в деревню ворвались каратели, они схватили ее и изнасиловали. Разве ж она виновата? И хотя твои родители и вся ваша родня издевались над ней как могли, она осталась в мужнином доме, делала всю работу по хозяйству и ждала тебя. Ты не имеешь права ее бросать!" Лить попросила перевести ее в другой район, забрала ребенка и вот приехала сюда, к нам. Ей пришлось нелегко: нужно было растить дочку, работать да еще учиться. Теперь она уже фельдшер. В прошлом году Бан как-то заезжал сюда, но она не захотела с ним видеться. Сидела у меня дома и проплакала весь день, пока он гулял с девочкой.