Ник Кварри - Проигравшему - смерть (авторский сборник)

• Название: Проигравшему - смерть (авторский сборник)
• Автор: Ник Кварри
• Издательство: Правда Востока
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1992

    Ник Кворри занимает одно из ведущих мест в плеяде американских авторов, пишущих в жанре "крутого детектива". В его книгах присутствуют все атрибуты жанра: смертельные схватки мафиозных кланов, благородный герой - частный сыщик, агенты ФБР и ЦРУ. Сюжеты предлагаемых читателю пяти романов держат в напряжении от первой до последней строчки. Содержание: 1. Вендетта 2. Дон умер, да здравствует Дон! 3. Необходимо исчезнуть (Перевод: Владимир Мартов) 4. В опиумном кольце 5. Смерть — моя тень   

---

Утром я был занят — выступал в качестве свидетеля на судебном расследовании, и Кора нашла меня, когда я уже вернулся в контору.

Она прошла через гостиную.

— Ты составишь мне компанию?

— Конечно!

Я проводил ее глазами. За гостиной находилась маленькая прихожая, из которой можно было попасть в спальню, ванную и маленькую кухоньку.

Кора достала из холодильника кубики льда, бросила в бокалы, которые взяла с маленькой полочки и, взяв бокалы в руки, вернулась в гостиную и поставила их на столик. Потом, присев на краешек дивана, налила в оба стакана по изрядной порции.

Я сел в кресло напротив нее.

— Хорошее виски, — сказал я, пригубив спиртное.

Свою порцию она выпила залпом, и по телу ее пробежала дрожь. Наклонившись, она снова наполнила бокалы и застыла, ожидая, пока я допью виски. Потом она калачиком свернулась на диване и пристально посмотрела на меня.

— Нет необходимости начинать с самого начала, Джейк, — медленно сказала она. — Ты — старый житель квартала и хорошо представляешь себе, кем были моя мать и я. Помнишь, почему мы вынуждены были уехать? У моей матери в конце концов дела пошли так плохо, что она даже не смогла заплатить за квартиру. Мы уехали в Балтимор, так как моя мать была родом из этого города, и это облегчило нашу жизнь. Ты понимаешь?

Она выпила еще, но на этот раз меньше.

— Большую часть времени я была предоставлена сама себе. Мать с подругой оставляли меня дома одну, а когда возвращались с мужчинами — я должна была убираться.

Она рассказывала все не так, как было принято у нас в квартале, а скорее как администратор.

— Я стала членом банды, — продолжала она. — Когда проводишь на улице большую часть времени, необходимо дружить с кем-то, кто может защитить тебя. Иначе нельзя, не так ли? Вот я и сошлась с бандой. Это была группа подростков, таких же, как и я и все другие. Когда я подросла, меня заинтересовал один человек, флибустьер районного масштаба. Короче говоря, спекулянт мелкого пошиба. Но он был красив, немного старше меня и потому казался мне чем-то значительным. Мне тогда было 15 лет, и я начала гулять с ним. Звали его Дюк Флеминг, и у него часто был при себе пистолет. Месяца через четыре он попал в исправительную тюрьму... Дай мне сигарету, иначе я не перестану пить!

Я протянул ей сигарету «Лаки Страйк» и, проверив зажигалку, дал ей прикурить. Она глубоко затянулась.

— Потом Дюк и еще один парень совершили ограбление страховой компании. Тогда я в третий раз выполняла функции шофера в банде. Патрульный полицейский внезапно выехал из-за угла и оказался между Дюком и его помощником, находящимся внутри здания. Дюк сразу побежал, петляя и пытаясь скрыться. Пуля полицейского попала ему в бок и искалечила на всю жизнь. Его сообщник тоже пытался убежать, но пуля полицейского настигла его, попав в позвоночник. Он сразу умер. Я со своей стороны тоже пыталась скрыться на машине, но полицейский прострелил скаты, а когда я выскочила — меня поймали. Я была молодая и ловкая и сопротивлялась изо всех сил — царапалась и кусалась. Но полицейский ударил меня пару раз дубинкой и я очнулась только в камере.

Полицейский заработал медаль, Дюк получил семь лет тюрьмы, а меня приговорили к трем годам исправительной колонии.

Кора взяла из пачки еще одну сигарету.

— Тебя не шокирует мой рассказ?

— Нисколько.

Она глубоко затянулась.

— Я знаю, что с тобой можно говорить откровенно. С кем-нибудь посторонним я бы так не смогла.

Она выпила еще глоток, но это ей, видимо, не помогло, и она стала нервно расхаживать по комнате.

Не зная, как успокоить ее, я спросил:

— И как же тебе удалось преуспеть и добиться такого положения?

Кора остановилась и признательно посмотрела на меня.

— В колонии со мной начала работать одна воспитательница. Она была помешана на перевоспитании подростков. И она оказалась замечательным человеком. Именно она обнаружила во мне способности к рисованию. Для нее я была подопытным кроликом и представляла профессиональный интерес. Но тогда я не понимала этого... А потом я узнала, что моя мать покончила с собой...

Кора снова заходила по комнате.

— Выбросилась из окна. Когда проститутка кончает жизнь самоубийством, это никого не удивляет. Но я очень испугалась, подумала, что и меня ожидает такой же конец. — Она вернулась к дивану и снова уселась на него. Похоже, воспоминания стали утомлять ее. — И тогда я начала по-настоящему учиться. Воспитательница приносила мне из библиотеки книги, и я быстро проглатывала их от корки до корки. Она же помогла мне поступить на заочные курсы по подготовке модельерш. Через некоторое время она показала мои работы знающим людям, и те высоко их оценили. У меня действительно оказались неплохие способности. Благодаря воспитательнице меня отпустили на полгода раньше срока. И она же, с помощью одного сердобольного судьи, устроила меня работать в маленький дом моделей в Балтиморе.

Вот тогда-то я и решила переменить фамилию. В свое время моему аресту, перестрелке и герою-полицейскому были посвящены первые полосы газет — а я хотела полностью порвать с прошлым. Воспитательницу звали Сара Шейл. Она и на этот раз помогла мне, официально удочерив.

Кора допила виски и поставила бокал на стол.

— Ее уже нет в живых, но мне до сих пор кажется, что она мне помогает и поныне... Потом я поступила в среднюю школу, посещала ее пять раз в неделю. Работала, как проклятая. К тому же, как ты выразился, у меня обнаружился экзотический вкус и я решила попробовать себя в большом деле. Короче говоря, перебралась в Нью-Йорк.

— И добилась своего? — спросил я.

Она кивнула.

— Мне повезло. Я сразу же попала в фирму Эдварда Стронгела. Не в качестве модельерши, а манекенщицы. Тут у меня были возможности оглядеться, прежде чем выкладывать карты, а также появилось время для посещения центральных курсов, где преподаватели — лучшие модельеры Нью-Йорка. Когда я почувствовала себя достаточно уверенной, то начала исподволь критиковать модели Стронгела и предлагать свои решения. Он мог и рассердиться, но не стал этого делать. Более того, он начал интересоваться моим мнением. Когда ряд моих предложений был внедрен в производство и они хорошо себя зарекомендовали, мне предложили стать модельершей. С этого момента Стронгел стал со мной весьма любезен.

«Любезен» — это слово как-то не подходило к Стронгелу, если вспомнить, как он посмотрел на меня.

— Значит, ты работаешь вместе со Стронгелом?

— Да. У меня очень хорошая работа, и я не хочу ее менять. Я просматриваю варианты новых моделей, занимаюсь с клиентами. Каждый год совершаю путешествия в Европу, чтобы посмотреть новинки и завязать деловые отношения. Мне хорошо платят. Я занимаюсь наиболее выгодными клиентами, работа мне нравится. Чего же еще можно желать?

— Стронгел знает о твоем прошлом?

Она кивнула.

— Да, я рассказала ему все, когда он предложил мне место модельерши. Он хорошо относился ко мне, и я чувствовала, что ему можно довериться. Но он посоветовал мне не очень распространяться об этом — люди не могут возмущаться тем, чего не знают.

— А если бы все узнали о твоем прошлом, как это отразилось бы на тебе?

— Трудно сказать, — ответила она и задумалась. — Но одно я знаю определенно — лучше не будет. Посуди сам — большая часть моей работы связана с клиентами из провинции. Они милые, но ограниченные люди. И трудно заранее сказать, как они отнесутся к тому, что их модельерша в 15 лет жила с гангстерами, потом сидела в исправительной колонии, чья мать была... Вряд ли их отношение ко мне останется таким же, как и прежде.

— Да, это твое слабое место... Ну, а теперь поговорим о шантаже.

После недолгого колебания Кора сказала:

— Месяцев шесть назад в мою контору пришел Дюк Флеминг.

— Твой друг? Гангстер? Как он тебя нашел?

— Случайно. Он не искал меня. В Нью-Йорке он уже около двух лет. Просто однажды он случайно встретил меня на улице и проследил до места моей работы. Выглядел он ужасно. Из-за полученной раны он навсегда остался хромым, к тому же начал пить. Он попросил денег. Я чувствовала себя в долгу перед ним и дала. Он ушел. Но с тех пор раз за разом стал приходить ко мне, иногда прямо в бюро, но чаще домой. Деньги ему были нужны на выпивку.

— Значит, он уже полгода сосет из тебя деньги? Угрожает разоблачением?

Кора задумчиво наморщила лоб.

— Да нет, шантажистом его назвать нельзя. Он ничем не угрожал и даже не требовал, он просто просил. И каждый раз так дрожал, что я чувствовала жалость и давала деньги. Понемногу. И он всегда благодарил меня за это... Нет, ты не должен говорить о нем так! Я даже не могу поверить, что он рассказал о моем прошлом этому Марти Лоуренсу...