Джоджо Мойес - Ночная музыка

• Название: Ночная музыка
• Автор: Джоджо Мойес
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-389-10380-1

Старый обветшавший особняк расположен на берегу озера в живописном местечке недалеко от Лондона. И вокруг этого особняка, который местные жители называют Испанским домом, разгораются страсти.

Для Изабеллы Деланси, молодой вдовы с двумя детьми, – это убежище от бурь и невзгод жизни, обрушившихся на нее после неожиданной смерти горячо любимого мужа. Для Мэтта Маккарти, который занимается ремонтом дома и одновременно пытается, безумно завышая свои расценки, выжить Изабеллу, – это шанс получить Испанский дом в собственность. Для Николаса Трента, застройщика, – это возможность создать на месте старого дома роскошный поселок для элиты. А Байрон Ферт пытается хотя бы временно обрести крышу над головой. Желания героев не совпадают. Как далеко они готовы зайти, чтобы добиться своего?..

Впервые на русском языке!

---

Асад был слишком хорошо воспитан, чтобы позволить молчанию затянуться.

– Представители моей расы?

Миссис Линнет кивнула.

– Темнокожие, – сбивчиво объяснила она. – У вас… у вас есть чувство ритма. Ну, сами понимаете… это ведь заложено в генах.

– Тогда понятно, миссис Линнет, почему в ненастные дни типа сегодняшнего мне особенно трудно держать себя в узде, – ответил Асад.

Поняв, что сболтнула лишнего, Дирдре Линнет, от греха подальше, переместилась поближе к двери.

Знакомый голос приказал собакам сидеть, и в магазин, стряхивая с волос капли дождя, вошел Байрон Ферт.

– Добрый день, Байрон, – улыбнулся Асад.

– Мне нужна открытка, – сообщил посетитель.

– Открытки в углу, – ответил Асад. – И для кого именно?

– Для Лили, – тихо сказал Байрон. – Моей племянницы. У нее день рождения.

Байрон казался слишком громоздким для помещения магазина, хотя ростом он был ниже Асада; парень явно не знал, куда девать руки и ноги, ему словно хотелось сделаться невидимым. Возможно, именно поэтому он и выбрал для себя работу в лесу, подумал Асад. Чтобы пореже попадаться на глаза.

– Здравствуйте, мистер Ферт. – Это Генри принес обещанный чай. Он обвел глазами мокрый дождевик Байрона и его заляпанные ботинки. – Насколько я вижу, вы сегодня общались с Природой. И похоже, Природа вышла из вашей с ней схватки победительницей.

– Генри, а где открытки ручной работы? – Асад внимательно изучал полки. – Они ведь у нас точно были, да?

– Мы больше не продаем открыток с указанием возраста. Поскольку открытки для четырехлетних и пятилетних в два счета разберут и мы останемся с тонной нераспроданного товара для одиннадцатилетних.

– Ага. Вот они где. – Асад вытащил розовую открытку, украшенную блестками. – Раньше их делала одна женщина из города. Это последняя, конверт немного помялся, но если вы ее берете, я скину вам пятьдесят пенсов.

– Спасибо. – Байрон отдал деньги, взял у Асада бумажный пакет с открыткой, сунул пакет в карман куртки и, кивнув на прощание, закрыл за собой дверь магазина.

Тем временем миссис Линнет с несвойственным ей интересом продолжала изучать этикетки.

– Ну что, этот человек наконец ушел? – невпопад спросила она.

– Да, мистер Ферт нас покинул, – ответил Генри.

– Сомневаюсь, что вам стоит с ним так уж любезничать. Вот меня, например, от него просто колотит.

– Ваше право, – пробормотал Генри.

– Не вижу связи между прошлым мистера Ферта и тем фактом, что мы продали ему открытку для его племянницы, – заявил Асад. – Он нам всегда казался довольно приятным малым, разве что немного неразговорчивым. Миссис Линнет, вам, как истинной христианке, наверняка должны быть знакомы такие понятия, как «раскаяние» и «всепрощение».

– Что ж, лиха беда начало. Помяните мое слово, – загадочно сказала она, постучав себя по носу. – Теперь мы как магнитом будем притягивать к себе всяких нежелательных личностей. На очереди педофилы.

– Боже упаси, – округлил глаза Генри.

Колокольчик на двери известил об очередном покупателе. В магазин вошла девочка-подросток, лет пятнадцати-шестнадцати, не больше. Она промокла насквозь, на ней не было пальто, а в руках – зонтика. Да и выглядела она слегка помятой, словно после долгого путешествия.

– Извините за беспокойство, – начала она, убирая со лба мокрые волосы, – но вы, случайно, не знаете, где… – она сверилась с бумажкой, – Испанский дом?

На секунду воцарилась мертвая тишина.

– Конечно знаю, дорогая, – сказала миссис Линнет, тотчас же забывшая о своих душевных страданиях. – Это совсем рядом. А могу я поинтересоваться, кого именно ты надеешься там застать. – (На лице девочки появилось озадаченное выражение.) – Старый мистер Поттисворт недавно скончался, – объяснила миссис Линнет. – И сейчас в доме никто не живет. Если ты приехала на похороны, то, боюсь, опоздала.

– О, я знаю, – кивнула девочка. – Мы туда переезжаем.

– Куда – туда? – Генри застыл в дверях подсобки.

– В Испанский дом. Эта молодая леди переезжает в Испанский дом. – Новость была настолько сенсационной, что миссис Линнет едва сдерживалась. Она протянула девочке руку. – В таком случае мы будем почти соседями, милочка. Я Дирдре Линнет… – Она посмотрела в запотевшее окно. – Насколько я понимаю, ты приехала не одна?

– Мама с братом остались в машине. По правде говоря, мне надо идти, потому что нас ждет грузовой фургон. – Так где, вы сказали, находится дом?

Асад сделал жест в сторону дороги:

– Свернете налево напротив указателя на свиноферму, затем на перекрестке – направо и далее по проселочной дороге, пока не увидите надпись «Cave!».

– Что значит «Берегись!» – в один голос добавили Генри и миссис Линнет.

– Мы открыты до пяти, – сказал Асад, – на случай если вам вдруг что-нибудь понадобится. И осторожней там, на проселке. Дорога… не в лучшем состоянии.

Девочка быстро записывала на своей бумажке:

– От свинофермы налево, на перекрестке направо, затем по проселочной дороге. Спасибо.

– До встречи, – произнес Генри, протягивая миссис Линнет кружку чая.

Они проводили ее взглядом. Потом до неприличия поспешно подскочили к запотевшей витрине и протерли на стекле небольшой кружок. Они увидели, как девочка залезает на сиденье большого, видавшего виды «ситроена». За «ситроеном» стоял грузовой фургон, практически перегородивший дорогу; через лобовое стекло с работающими дворниками можно было увидеть сидевших в кабине троих здоровых мужиков.

– Ну и как вам это нравится? – спросил Генри. – В большом доме теперь будет жить юное поколение.

– Она, может, и совсем юная, – неодобрительно заметила миссис Линнет, – но это ни в коей мере не оправдывает состояние ее туфель.

– Дай бог, чтобы туфли были для нее наименьшим огорчением, – вздохнул Генри. – Интересно, какой прием им окажут их ближайшие соседи?

Они ехали по грязной проселочной дороге, Китти сидела молча, демонстративно игнорируя попытки Изабеллы хоть как-то ее разговорить. Время от времени девочка смотрела в зеркало заднего вида на грузовой фургон, вилявший между рытвинами, и едва слышно молилась.

– Ты уверена, что они правильно указали тебе путь? – уже в четвертый раз спрашивала Изабелла. – Что-то я не помню тут такой проселочной дороги.

– На перекрестке направо. Я даже записала.

Автомобиль болтало из стороны в сторону, и, попадая в очередную яму с водой, он скреб землю передним бампером. Китти слышала, как отчаянно, но без толку крутятся колеса, как протестующе воет мотор, пытаясь сдвинуть машину с места. А вокруг стеной высились вековые сосны, заслоняя угасающий свет дня.

– Поверить не могу, что нам придется спускаться вниз. Без трактора оттуда точно не выбраться.

В глубине души Китти была даже рада, что проселочная дорога оказалась такой раздолбанной. Возможно, мама все же возьмет голову в руки и осознает всю неразумность этой дурацкой затеи. Многие недели Китти продолжала цепляться за тщетную надежду, что Изабелла одумается, признает свою ошибку и постарается как-то утрясти финансовые дела, чтобы избежать необходимости покидать дом. Но нет. Мама заставила Китти сказать до свидания школе, школьным друзьям, причем в середине учебного года, и поехать бог знает куда, в какую-то тьмутаракань. И все это ерунда, что мама говорила, будто она не потеряет связи с друзьями. Китти прекрасно понимала: если она оторвется от подруг, с их сплетнями и обменом эсэмэсками, то рано или поздно перестанет для них существовать. И даже если она будет навещать их хотя бы раз в две недели, то все равно окажется лишней, поскольку будет не в теме.

Дворники двигались туда-сюда по стеклу медленно и со скрипом, словно через силу. Еще год назад я была счастлива, думала Китти. У нее сохранился дневник за прошлый год, она все проверила и точно знала, что это правда. Иногда она специально мучила себя, перечитывая дневник: «Папа заехал за мной в школу. После обеда мы играли в шахматы, и я выиграла. Фильм „Соседи“ очень понравился». Иногда она гадала, что с ней будет еще через год. Ей не верилось, что они вернутся в Лондон. А еще меньше верилось, что они будут счастливы.

Тьерри, сидевший на заднем сиденье, неожиданно снял наушники.

– Почти приехали, Ти, – сказала она.

– Ну давай же, Долорес! Ты справишься.

Китти вздрогнула. Так странно, что мама зовет машину по имени. Деревья неожиданно расступились, и они оказались на большой поляне.

– А вот и знак, – ткнула пальцем Китти.

– «Cave!» – прочла Изабелла. – Мм… «Берегись!»

– Вот тут, – облегченно вздохнула Китти. – Именно так мне и сказали в магазине.

Изабелла попыталась разглядеть местность сквозь запотевшее лобовое стекло. Слева стоял аккуратный двухэтажный каменный коттедж. Явно не тот дом, что на фотографии. Машина медленно ползла по окаймленному деревьями изгибу дороги – и вот перед ними возник он. Трехэтажный дом из красного кирпича, увитые плющом и увенчанные нелепым зубчатым парапетом стены. Высокие окна выходили в сад, настолько заросший, что только по самшитовой изгороди можно было судить о его прежних границах. Архитектура дома выглядела на редкость эклектично, представляя собой этакую мешанину из разных стилей, словно в процессе строительства бывшим хозяевам наскучивала первоначальная задумка, они находили картинку с тем, что им нравилось больше, и вносили соответствующие изменения в проект. Одна стена была облицована камнем местной породы, окна в георгианском стиле утопали в готических арках.