Дамбиса Мойо - Как погиб Запад. 50 лет экономической недальновидности и суровый выбор впереди

• Название: Как погиб Запад. 50 лет экономической недальновидности и суровый выбор впереди
• Автор: Дамбиса Мойо
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Экономика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-227-03578-3

Книга Дамбисы Мойо стала тревожным звонком для самодовольной западной элиты. Красной нитью в ней проходит мысль о том, что в последние пятьдесят лет Запад неуклонно теряет экономическое превосходство в мире. Будущее выглядит мрачным. Америка, например, из-за ошибочных решений и ограниченного выбора форм развития капитала, трудовых отношений и технологий — ключевых составляющих экономического роста и успеха — пришла к тому, что экономическое и геополитическое лидерство может необратимо перейти к развивающимся странам и, вероятнее всего, к Китаю. Возможные сценарии будущего, приведенные автором, очень близки к реальности.

Книга интересна и полезна российским читателям убедительной аргументацией и возможностью на основе приведенных фактов понять причины проблем российской экономики, которые объясняются управленческими ошибками.

---

Все выглядит прекрасно до тех пор, пока не случается неизбежное и пузырь не лопается. В наступившей панике падают биржевые курсы и богатство обесценивается. Фактически богатство обесценивается тогда, когда деньги расходуются на бесполезную, не оптимальную деятельность, но это становится ясно только после того, как цены на активы падают и владельцы бегут их продавать. Более того, как показывают прошлые пузыри, экономическое нездоровье в виде рецессии (или настоящей депрессии) часто затягивается и неизменно приводит к разрушительным последствиям.

Однако характер пузыря, его величина, опасность, нанесенный им вред определяются а) типом активов, б) способом финансирования пузыря: с помощью левериджа в банковском секторе или без левериджа (долевых и долговых инструментов) на фондовых рынках. (Хотя возможно, что для некоторых инструментов фондового рынка привлекается леверидж (таких, как хедж-фонды и сделки РЕПО), большинство инвесторов не привлекают заемных средств для долевых и долговых инструментов.)

Активы можно разделить на две группы: есть производительные активы, приносящие доход и генерирующие постоянный денежный поток, например оборудование, железнодорожные пути, скот или компания; а есть и другие, назовем их непроизводительными, или активами удобства (равносильные потреблению), которые, хотя и влияют на статус или приносят эстетическое удовольствие, не производят денежного потока, например картина или редкая марка. Ясно, что актив, в итоге генерирующий денежный поток, выгоднее для общества в целом, чем тот, чья ценность в его редкости или «в глазах смотрящего», и он не приносит пользы в широком смысле или легко оцениваемого дохода.

Со временем в США домохозяйства, компании и отдельные люди начали менять свои финансовые позиции — в частности, свой баланс — и переносить с активной его стороны (с активами, устойчиво создающими положительный денежный поток) на пассивную сторону (то есть с непроизводительными активами или менее материальными, представляющими удобство, как, например, услуги или жилье, которые не создают денежного потока).

Если говорить конкретно, баланс систематически изменялся во всей Америке: с активной стороны, где денежные потоки от активов более чем возмещали потраченные на обслуживание обязательств деньги и куда стекался весь постепенно растущий доход и последовательно направлялся на создание доли в капитале, он переносился на пассивную сторону, где для создания денежных средств для покрытия обязательств мы вынуждены получать доход на капитал за счет продажи активов (предпочтительно по более высоким ценам, чем те, по которым они покупались), а затем он используется на покрытие стоимости процентов и внутренний денежный поток по обязательствам. Естественно, возникает очевидная проблема, когда цены на активы, которые можно продать, падают (и падают ниже своей начальной цены).

Если намечается пузырь, то «лучше», чтобы это был пузырь производительных активов, финансированный за счет фондового рынка. В пример можно привести технологический бум 1995–2000 годов. Через некоторое время пузырь лопается, стоимость собственного капитала срывается вниз, но нет того страшного процесса уменьшения левериджа, который засоряет банковскую систему и вызывает сокращение кредитов. Потери поддаются сдерживанию. Вдобавок, когда пыль уляжется, производительные активы возвращаются к своей реальной стоимости, и в конце концов их снова начинают покупать и продуктивно использовать.

«Худший» вид пузыря — это непроизводительные активы с банковским финансированием. Пузырь недвижимости в Японии в 1986–1990 годах является примером такого пузыря. Индекс японской фондовой биржи Nikkei 225 взлетел примерно до 38,915 в декабре 1989 года. Когда пузырь лопнул, банковская система рухнула и утащила за собой хорошие компании (не по их вине), которые не смогли получить доступ к капиталу. Цены на землю и курсы акций потеряли в боях около 60% своей стоимости, оставив более 250 миллиардов долларов (6,5% ВВП Японии) для рекапитализации банков.

Помимо того, хотя кое-кто нажил состояние на земельной спекуляции, этот пузырь ничего не добавил к производительным активам страны. По сей день большинство экономистов соглашаются, что Япония до сих пор не сумела по-настоящему от него оправиться.

Кризис недвижимости 2008 года — наихудший пузырь Запада со времен Великой депрессии не только из-за его воздействия на финансовый сектор, но и из-за последствий для реальной экономики — для рабочих мест, компаний и самого государства.[40] Настоящую глубину отрицательных последствий еще предстоит ощутить. Мир не так охотно признает, что правительство США стояло во главе, создавало и продолжает создавать и раздувать наихудшие пузыри: пузыри непроизводительных активов, финансируемые банковской задолженностью (жилищный пузырь).

Вот что сказал конгрессмен Барни Фрэнк 27 июня 2005 года в зале палаты представителей США: «Те, кто утверждают, что цены на жилье готовы лопнуть, как пузырь, мне кажется, упускают из виду нечто очень важное. В отличие от предыдущих известных нам примеров, когда чрезмерное раздувание цен позднее привело к проблемам, здесь мы говорим о чем-то реальном, о собственности, о домах, где нет такой степени левериджа, которую мы видели в других случаях. Это не пузырь интернет-компаний. У нас были проблемы с людьми, которые инвестировали в бизнес-планы, которых не существовало в реальности, с людьми, прокладывавшими волоконно-оптические кабели, в которых не было потребности. Возможно, что цены на дома, в которых живут, будут колебаться в пределах некоторых процентов. Но такого краха, какой имеют в виду, говоря о пузыре, вы не увидите, и поэтому мы в нашем комитете, в частности, продолжим поощрять домовладение».

Он, конечно, прав. Потребность в жилье существует всегда. Проблема в том, что пузыри создали «слишком много» спроса на недвижимость. Он прав и в том, что пузыри не одинаковы. Но он ошибается, думая, что жилищный пузырь «лучше» волоконно-оптического. Он хуже, гораздо хуже, особенно потому, что его финансирует банковский сектор, а не фондовый рынок, как было в случае с оптоволокном.

Почему это так? В основном потому, что традиционный банковский сектор, где финансовые институты ссужают деньгами компании и частных лиц, подвергся преобразованию, которое значительно увеличило способность банков выдавать больше денег и аккумулировать долг.

Как это произошло? Откуда взялись все эти деньги?

Жизнь во время дефляции

Рассказать о том, как людей, компании и страны на Западе смыло денежной волной, довольно просто.

Представьте себе это так: положим, есть западная компания по производству плащей. У себя в стране она производит высококачественный плащ по цене 100 долларов и продает его в розницу за 150 долларов, получая прибыль 50 долларов. Со временем снижение расходов на сообщение и транспорт, технологический прогресс, который помогает добиться точного управления материально-техническими ресурсами, глобализация (больше торговых связей и деловых сетей между странами всего мира) и доступность дешевой рабочей силы, особенно в развивающихся странах, приводят к тому, что такой же плащ такого же качества компания производит за границей всего за 10 долларов (а дома продает за те же 150), получая солидную прибыль в 140 долларов.

Хотя часть этой прибыли снова идет в дело, а часть, может быть, на повышение зарплаты западным сотрудникам, часть этого нового богатства откладывается на хранение в сейф местного банка. Банковские сундуки разбухают, и значит, банк может давать больше денег в долг — для чего, собственно, и существуют банки. Мистер Икс, желая купить плащ, решает занять денег в банке, и банк, заваленный лишними деньгами, с радостью дает ему кредит. Но новый плащ хочет не только мистер Икс; его хочет и мистер Игрек, и мистер Зет, и многие другие.

Тем временем за океаном, на расстоянии тысяч миль, когда спрос на плащи начинает расти, к производству привлекают новых потенциальных работников, что снижает их заработок и стоимость продукции. Теперь плащ можно произвести гораздо дешевле — скажем, за 5 долларов. Дома прибыль производителя теперь составляет 145 долларов. Как видите, относительно дешевая рабочая сила — одна из причин, почему иностранные рынки часто более конкурентоспособны, чем внутренний (американский).

Возросший спрос и прибыль означают, что компания может положить в банк еще больше денег, заплатить еще больше своим работникам на Западе и выплатить дивиденды акционерам, — у всех становится больше денег. Конечно, жители покупают не только плащи; они покупают большие телевизоры, машины, игрушки, часы и т. д. Иными словами, последствия для производства просто огромны.

Но и этим дело не ограничивается. Работники с увеличившейся зарплатой и акционеры с увеличившимся доходом теперь могут пойти в банк и взять большие кредиты, так как кредиты становятся все более доступными. Естественно, это приводит к повышению цены на активы (акции, облигации, недвижимость и т. д.) и к тому, что люди берут все больше кредитов.