Александр Агафонов-Глянцев - Записки бойца Армии теней

• Название: Записки бойца Армии теней
• Автор: Александр Агафонов-Глянцев
• Издательство: Санкт-Петербургский Университет
• Жанр: Проза
• Год: 1998
• ISBN: 5-288-02238-0

Автор книги - Александр Михайлович Агафонов (Глянцев, 1920.2010), сын офицера-белоэмигранта, вывезенный родителями в Югославию, четырежды приговоренный к смерти и невероятным образом избежавший ее, участник французского Сопротивления и подпольной антифашистской борьбы в гитлеровском рейхе, дважды сидевший в Бухенвальде, а затем прошедший Лубянку и ГУЛАГ, он выжил и оставил современникам и потомкам свои воспоминания. В первый же день военных действий автор пристрелил в Белграде немецкого солдата, а второго заколол, но тот успел его ранить - штык едва не достиг сердца. Агафонов не позволял себе играть со смертью, однако случаев, когда гибель казалась неминуемой, было множество. Спасали лишь железная воля и вера в жизнь. Боевые действия на территории Сербии завершились для него в апреле 1941 г. пленом. Но уже через три месяца он организовал дерзкий побег и вместе с двумя товарищами перешел границу Франции. Поначалу примкнул к “русскому” движению Сопротивления, которым руководили две героические женщины: мать Мария и княжна Вики Оболенская, вскоре трагически погибшие. В отряде поражались его отваге и физической мощи. Для русского богатыря даже не сразу нашлась одежда впору. Французское Сопротивление осталось для Александра самой дорогой страницей жизни. В 1943 году в Бретани ему удалось проникнуть на объекты строящегося «Атлантического вала», но его схватили и приговорили к расстрелу. По дороге в тюрьму друзьям удалось его отбить. Вернувшись в Париж, Агафонов встретился с француженкой Ренэ, прославившейся под именем Раймонды, и полюбил ее. Но летом того же года его снова арестовали и отправили в Бухенвальд. Агафонову удалось бежать даже из этого страшного застенка. К сожалению, его злоключения не закончились с разгромом гитлеровской Германии. После Победы он решил добраться до Югославии через советскую оккупационную зону. Американский грузовик домчал его до пропускного пункта в Торгау, и спустя долгие 18 лет Агафонов-Глянцев вновь оказался среди соотечественников. Но родина встретила его сурово. Бдительные чекисты не поверили, что он герой Сопротивления, и сочтя шпионом, сюжет чисто сюрреалистический, вновь отправили его в Бухенвальд, который находился уже под советским командованием.

«Записки бойца Армии теней» - это захватывающий читателя с первых же страниц талантливый рассказ о драматических перипетиях этой необыкновенной жизни, о людях, с которыми сводила судьба, о преисполненной трагизма эпохе. Нелегко определить и жанр книги: это, разумеется, мемуарная проза, но по сюжету, - это и захватывающий приключенческий роман, и детектив (точнее, несколько детективных линий, вплетенных в фабулу), и историческая хроника Европы ХХ века.

Портрет, фотоиллюстрации на вкладных листах.

---

Вместе с адъютантом он схватил Матильду Карэ и допросил. Припертая к стене, Кошечка призналась во всем: она и несколько человек из псевдо-Интераллье действительно работают на абвер, что старая сеть уничтожена и заменена этой, фальшивой, а "месье Жан" является сотрудником абвера Блейхером. У Вомекура возникает план разыграть немецкую контрразведку, используя ее же метод.

Матильда, рыдая от благодарности, что ее оставили в живых, согласилась войти в игру. В Лондон отправлено сообщение о предательстве и двойной игре Кошечки-Виктуар, а также и о придуманном плане. Скрытно, Вомекур показывает Матильду своему брату, - пусть знает, кого необходимо ликвидировать в случае надобности. Предостерег он и саму Кошечку: обо всем, что она отныне предпримет, будет знать Лондон. И ей было дано задание убедить Блейхера в необходимости отъезда Лукаса в Лондон, чтобы он, якобы, превознес там заслуги мнимой сети Интераллье, разведданные которой приобретали всё более и более весомый характер. Так и началась контригра. Вомекур регулярно встречался с Кошечкой, а та - ежедневно с Блейхером. Одновременно, Вомекур и его адъютанты постарались изолировать собственную сеть "Автожиро".

Одиннадцатого февраля 1942 г. было получено сообщение, что быстроходный катер прийдет на следующий день. План отъезда Вомекура и Кошечки был одобрен всеми гитлеровскими инстанциями: абвером, гестапо и высшим военным командованием оккупационных сил. Были даны инструкции всем береговым охранным службам - не чинить никаких препятствий! Думается, попросил бы Лукас эскорт мессершмитов, и его бы ему дали! Но в ту ночь разразился шторм, резиновые лодки с британского катера, на которых готовились отчалить Лукас, Матильда и другие, перевернулись. Неудачливые путешественники, чуть не захлебнувшись, еле выбрались на берег. С трудом успокаивали они впавшую в истерику Кошечку: у нее утонул чемодан и испорчена была новая меховая шубка! В половине четвертого утра, не имея больше права подвергать себя опасности, английский катер умчался, оставив всех на берегу. Лишь с третьей попытки, Лукас и Кошечка оказались на борту катера, где, с пистолетом в руке, Матильду ждал майор Баддингтон, помощник начальника отдела "Френч Секшен", - полковника Бакмастера. Так, под контролем и при содействии абвера, эта "Мата Хари Второй мировой войны" была в конце концов обезврежена и препровождена в английскую тюрьму Эйлсберри. {33}

- Обо всех этих печальных событиях, - закончил Анри Менье, - чтобы всем впредь быть начеку и соблюдать бдительность, были проинформированы все наши подпольные организации. Рассказывая вам об этих историях, хочу, чтобы вы знали, какие вас подстерегают опасности. Тем более, что вы будете в местах, где всё начиналось и кончалось. Готовы ли вы подвергнуть себя опасности? Готовы ли, в случае провала и ареста, вынести все допросы и пытки? Мы молча шагали по аллеям Булоньского леса. Осень входила в свои права. Неповторимую окраску принимали отмиравшие листья. Чудесны осенние цвета! Как прекрасна природа, как прекрасна жизнь! Опавшая листва грустно шуршала под нашими ногами. Не по ушедшей ли безвозвратно жизни скорбела она?

- Что же стало с Арманом? Замучали до смерти? - Могу вас порадовать, - ответил Менье, - ему недавно удалось бежать. Через Гибралтар он достиг Англии и теперь находится в Лондоне. На этом мы распрощались с Менье. - Сасси, я бы не поверил ему... Слишком уж похоже на кино! Если бы... если бы не знал о нем побольше. - А что именно? - Он уже попался раз. Крупно. Сумел бежать, заочно приговорен к расстрелу. За его голову - огромная сумма. Я сам читал... Основная его резиденция - в Лионе...  

* * * 

...Как теперь, вот здесь, в этом морозильнике, я жалел, что рассказ нашего руководителя мы с Мишелем все-таки восприняли более как приключенческую повесть, мало нас касающуюся, чем как строгое и серьезное предупреждение! Впрочем, всё равно я вряд ли бы избежал ареста, настолько он оказался неожиданным...    

Глава 11. ГРУППА "БРЕТАНЬ"

Уже несколько дней как мы в Париже. Нас всё подмывало пройтись по знакомой улочке, где жила Мари Златковски, подняться к ней на второй этаж. Еще более хотелось повидаться с Ренэ. Но - конспирация! Мари была нам важнее: хотелось узнать о Викки, Кристиане, Марселе. Кроме того, было бы неплохо оставить у нее нашу гражданскую одежду. Решили почаще прохаживаться по рю Кастаняри, - а вдруг повезет? Повезло Мишелю. К его униформе, как ни странно, Мари отнеслась удивительно равнодушно, будто была в курсе. Назначила нам встречу. Мы принесли ей нашу одежду. Узнали, что со всеми нашими друзьями всё в порядке, живы и работают. А сам Кристиан Зервос пожелал увидеться с нами, и мы тут же поспешили в метро. Опять тот же бульвар Менильмонтан. Какое красивое название!  

Ménilmontant mais oui madame
C'est là que j'ai laissé mon cœur
C'est là que je viens retrouver mon âme
Toute ma flamme
Tout mon bonheur…

(Менильмонтан! О да, мадам, - Своё я сердце оставил там!..)  - любили мы напевать с Мишелем, когда с Ренэ танцевали это замечательное танго или что-то вроде знаменитого шансонье Шарля Тренэ... Кристиан прохаживался у входа на кладбище Пер Ляшез. Мы пошли следом. Радость: к нам присоединился и наш друг Марсель - "Житан". Так и хотелось стиснуть его в объятиях, - жив! Но пришлось сдержаться: показалось бы крайне странным, что два "боша" обнимают француза!

Узнали горестную новость: в Берлине раскрыта и арестована организация антифашистов, которую гестаповцы прозвали "Роте Капелле" (по-французски - "Оркестр руж"). Многие уже казнены... - Но, - пояснил Кристиан, - это лишь обособленная ветвь большой разведсети, которая и дальше продолжает свою работу... Кажется, и наши бывшие шефы с Темпельгофа, с "Асканиа", с "АЭГ" - все схвачены.. Бедный Макс! То был поистине настоящий человек! {34}

Успешно стали действовать макизары во Франш-Конте: напали на отряд гитлеровцев и уничтожили при этом более сорока карателей. Там же взорван большой трансформатор, и этим на месяц остановлено несколько заводов Пэжо и Лонжин. Отличился и Марсель: исполнил свою давнюю мечту - бросил бомбу в машину Шаумбурга, который после Штюльпнагеля подписывал смертные приговоры. Бомбы бросил он и в маршировавшие отряды оккупантов: первый раз - на авеню Поля Думера, второй - у площади Наций. В центре Парижа, среди бела дня! Все участники этих операций вернулись без единой царапины. Поистине ювелирная, отлично продуманная работа!

Правда, подобное было не в моем духе, но мы в восторге смотрели на Марселя, поздравляли. Тот смущенно отшучивался. Нацисты меняли тактику террора. Убивали больше, чем раньше, но делали это уже в концлагерях, упразднив оповещения о казнях. Поздно: эхо злодейских расстрелов подняло в сердцах справедливый гнев и еще более заострило давно, как я уже отмечал, возникший вопрос: "Не я ли на очереди?".

Зервос показал листок "Либерасьон" от 18 сентября этого года. Мы прочли: "Французы! Когда в эти дни, тайком приникнув к вашим радиоприемникам, вы услышите скупые слова: "Сталинград всё еще держится!", вдумайтесь: сколько в них кроется героизма, страданий и надежды!.."  Подполье Франции ждало коренного перелома под Сталинградом и всеми силами стремилось его приблизить. Нам стало более ясным, что предстоит важная работа против оккупантов, - нас готовят к сбору информации. Мы - лишь одна пара из множества других таких же.

- За это, - подчеркнул Кристиан, - англичане будут поставлять нам оружие и взрывчатку. А это крайне необходимо для усиления активной борьбы. Нам надо оттянуть на себя побольше гитлеровских сил... Нам предстояло создать разведсеть и вербовать в нее патриотов.

- Держите связь с Мари! - бросил Кристиан на прощанье: - "Париж-XV, до востребования"... Здесь вторично раздался свист, будто подзывают собаку, и Зервос с Марселем поспешно ретировались. Когда мы выходили, то увидели цепь полицейских, прочесывавших кладбище. На нас, в нашей немецкой форме, они не обратили внимания.  

* * * 

В огромном автопарке пригорода Венсенн стояли ровные ряды новеньких грузовиков "Матфорд" (на бензине) и газогенераторных "Ситроэн". Но, как я сказал ранее, в предназначенном мне протекал бензобак, был и дефект в коробке передач - шестерни выскакивали из зацепления. Эх ты, неудачливый "WH-4804"! Во многих других тоже были дефекты. "Матфорд" Мишеля "WH-4800", оказался в порядке. Он посадил меня, "безлошадного", в свою кабину и, желая пофорсить, совершил пробег на большой скорости. Машина легкая, верткость - прелесть! И тут неожиданно взвизгнули тормоза, грузовик чуть ли не встал на дыбы как норовистый конь, а я, по инерции, со всего размаху врезался лбом в корпус стеклоочистителя с внутренней стороны лобового стекла. В голове - колокола зазвонили, а в глазах - искры и слезы...

- Ты что, спятил? - накинулся я на друга, готовый его отмолотить. - Не пойму, что за тормоза... Я только хотел их проверить... - Хо-о-тел проверить? Тормоза как тормоза, - злился я: - Пнев-ма-ти-ческие! Мы же учили! Плавно надо было наживать, пла-а-авно! А если бы я глазом? - Гм... тут, наверно, всё рассчитано. - Что рассчитано, болван? Чтобы я стукнулся лбом, а не глазом? Скотина!.. Товарищи-поляки покатывались от хохота, щупая и измеряя мою быстро растущую шишку...