Понсон Террайль - Капитан Мак

• Название: Капитан Мак
• Автор: Понсон Террайль
• Жанр: История

---

Террайль Понсон Дю Капитан Мак

Понсон дю Террайль

Капитан Мак

Историко-приключенческий роман

Глава 1. Амулет

- Перинетта, милая Перинетта, ты ничего не видишь на дороге?

- Увы, нет, хозяин, - ответила, вздыхая, Перинетта. - Сами знаете, что дом этот проклят.

- Ах, бедная моя Перинетта, скверное дело я сделал, купив у нашего прежнего хозяина, хромого Онезима, эту гостиницу вместе с клиентурой. За гостиницу я и по сию пору не расплатился, а клиента вообще ни одного не видел с того самого дня, как Онезим положил в карман мои первые экю.

Так жаловался бедный Сидуан, хозяин гостиницы под вывеской "У Единорога" на дороге из Блуа в Божанси в лето господне 1639.

Сидуан был плотный толстощекий малый лет двадцати восьми-тридцати; волосы у него были желтые, глаза голубые и большие, губы толстые, а по ним бродила смутная улыбка, которая обнажала белые крепкие зубы.

Вид у Сидуана был такой наивный и честный, что больно было смотреть, как он огорчается.

А особа, к которой он обращался с жалобами, называя ее Перинеттой, была стройной хорошенькой девушкой лет двадцати на вид. Взгляд игривый, губы яркие и полные, большие голубые глаза при черных волосах, талия широковата, но руки и плечи очень красивые, а ножка с большим подъемом, такова была внешность этой крепкой служанки, с которой разговаривал незадачливый Сидуан.

Темнело, но дорога была пуста как со стороны Блуа, так и со стороны Божанси.

Солнце уже давно скрылось за голубыми холмами Турени, а Сидуан все еще ждал путешественников.

- Ах, ты понимаешь, бедная моя Перинетта, - говорил несчастный трактирщик, - меня сгубило честолюбие; я был вполне счастлив, когда служил здесь простым конюхом. Мэтр Онезим платил мне жалование: каждый месяц будьте любезны, получите полпистоля. Я сладко и беззаботно спал, и приедут посетители или нет, от этого мне было ни жарко, ни холодно.

- Да, хозяин, вы и вправду себя лучше чувствовали, - сказала, смеясь, Перинетта. - А теперь вы похудели...

- Как мой кошелек, - простонал Сидуан.

- И как та утка, что вы насаживаете на вертел каждый день, начиная с воскресенья, и которую никто не отведал, - добавила лукавая служанка.

Сидуан поднял глаза к небу.

- Все равно, - сказал он, - никогда не следует отчаиваться.

Но и дорога, и трактир были безлюдны...

- Но зачем, - снова заговорил он, - к чему понадобилось мне покупать гостиницу у мэтра Онезима?! И надо же было, чтоб мой дядя, впрочем, человек вполне порядочный, одолжил мне для этой сделки сто пистолей, которых я больше никогда не увижу!

- Хозяин, - сказала Перинетта, - я хочу вам сказать одну вещь, которая вас, может быть, утешит.

- Какую, малютка?

- А ту, что, ежели бы вы не купили гостиницу мэтра Онезима, дядюшка вам бы и не одолжил сто пистолей.

- И то правда.

- Так значит, не вы их потеряли, а он.

- Да нет, - сказал Сидуан, - я.

- Как же это, хозяин?

- Черт возьми, у дядюшки детей нет, потому что он не женат, - наивно ответил Сидуан. - Свое имущество он оставит мне, а раз я уже растратил сто пистолей, то я и получу на сто пистолей меньше...

С этими словами мэтр Сидуан перестал безнадежно глядеть на пустынную дорогу и вернулся в гостиницу.

Вдруг он нетерпеливо топнул ногой.

- А ведь у мэтра Онезима, - сказал он, - дела шли!

- Ах, Боже мой, - ответила Перинетта, - я-то знаю, почему у вас они нс идут. Вы, хозяин, слишком молоды.

- Ну и что с того?

- Вы же знаете, что гостиница жила не за счет бедняков, или виноделов, или извозчиков.

- Увы, - вздохнул Сидуан, - сюда приезжало немало прекрасных дам, особенно, когда двор находился, как сейчас, в Блуа.

- А теперь они не приезжают, ведь правда?

- Мне, наверное, судьбу завязали, - печально ответил Сидуан.

- Да не в этом дело, хозяин; дамы и господа, которых привлекала гостиница, приезжали вечером - господа, прикрыв лицо плащом, а дамы в маске, и они рассчитывали на полную скромность мэтра Онезима, ну а вас, а вас еще не знают и потому опасаются.

- Ну, если это так, - ответил незадачливый кабатчик, - в один прекрасный воскресный день я пойду в Блуа, стану у дверей церкви, и во всю глотку буду кричать, что влюбленные могут приезжать ко мне безо всяких опасений.

- Ну уж тут-то, - произнесла Перинетта, - вы можете быть уверены, что сюда никто никогда не приедет.

Вошел конюх. Этого честного деревенского парня, рядом с которым Сидуан был просто придворный щеголь, звали Гийом.

- Мой мальчик, придется нам расстаться, - сказал ему Сидуан.

- Нам расстаться, хозяин? - воскликнул Гийом. - Но почему?

- Потому что у меня больше нет для тебя работы.

- Но, хозяин, я ведь не повар, а конюх.

- Вот именно поэтому, - ответил Сидуан. - Всадники совсем перестали проезжать здесь, и вот уже две недели, как в конюшне не было ни одной лошади, так что тебе здесь делать?!

- Ах, хозяин, Бог мне свидетель, что это не из-за денег, но только тошно мне от вас уходить.

- Так нужно, бедный мой Гийом, - простонал Сидуан.

- Но куда же я, по-вашему, должен идти?

- Гостиниц в Блуа хватает, и ты, мальчик, найдешь там работу. Давай рассчитаемся.

- Как вам будет угодно, хозяин, - ответил Гийом, утирая слезы рукавом.

Но не успел Сидуан вытащить из кармана кожаный кошелек, в котором позванивало несколько серебряных монет, как слуга бросился к двери.

- Что там? - спросил Сидуан, бросившись вслед за ним.

- Путники, лошади! - воскликнул Гийом. - Едут сюда... точно! Вот и работа! Знал я, что не уйду!

И правда, в сгущавшихся сумерках можно было различить двух всадников. Они быстро приближались, и в сердце Сидуана вспыхнула надежда.

- Молись, Перинетта, - воскликнул он, - молись, чтоб они остановились!

И в самом деле, всадники замедлили аллюр и остановились в десяти шагах от трепещущего от волнения Сидуана.

Один из всадников был старик. По серому суконному кафтану в нем можно было признать буржуа, и буржуа богатого, потому что его спутник был одет как лакей.

- Послушай, приятель, - обратился старик к Сидуану, - не скажешь, далеко ли до Блуа?

- Конечно скажу, монсеньор, - ответил трактирщик, отвешивая глубокий поклон, в то время как Перинетта присела как можно ниже, - вы в двух лье от него.

- Спасибо, друг, - произнес старик и тронул лошадь.

- Как, монсеньор, - воскликнул бедный Сидуан, - вы не желаете хоть чуточку подкрепиться?

- Ах, да, и правда, ведь это гостиница, - сказал, улыбаясь и поднимая глаза на вывеску, всадник. - Нет, приятель, у нас нет времени, уже темнеет, а нам нужно как можно скорее быть в Блуа.

- О Господи! - вздохнул Сидуан.

- И потом, - продолжал путешественник, - ты зря величаешь меня монсеньором, мой мальчик. Я не дворянин, а простой буржуа по фамилии Лоредан, королевский ювелир. Доброго вечера, приятель!

И к отчаянию Сидуана, старик и его спутник тронулись в путь.

- Ах, как мне не везет, как не везет! - причитал трактирщик.

Перинетта расхохоталась, показав белые зубки.

- Ну уж это ваша вина, хозяин, - сказала она.

- Моя вина?! Я виноват, что этот путешественник не захотел остановиться?

- Да, хозяин.

- И как же это так, Перинетта? - спросил Сидуан, и снова печально уселся у огня.

- Но, черт возьми, - ответила разбитная служанка, - когда он спросил у вас, далеко ли отсюда до Блуа, нужно было сказать, что шесть лье, а не два, тогда бы он остановился, поужинал и спросил комнату.

- Ну, это нет! - ответил Сидуан. - Не умею я врать.

- Ну, если так, - сказала холодно Перинетта, - не надо жаловаться. В ремесле трактирщика, если ты слишком честен...

- Так что?

- То ты разоришься, - закончила Перинетта нравоучительным тоном.

И она стала вытаскивать из огня непрогоревшие поленья и засыпать головешки золой.

- Что ты там делаешь, Перинетта?

- Огонь тушу, хозяин. Ведь уже и спать пора.

- Но... может, подождем еще? Кто знает?..

Перинетта сочувственно взглянула на Сидуана.

- Это уж чистая блажь, хозяин. Вы лучше бы расплатились с Гийомом и заперли двери.

Бедный трактирщик, ворча, встал и пошел запирать двери, как посоветовала ему Перинетта. Потом обратился к конюху:

- Я тебе должен, Гийом, три ливра и шесть денье, так?

- Да, хозяин, по моим подсчетам так.

- Вот они, мой бедный Гийом.

- Так все же, хозяин, - сказал увалень, снова вытирая слезы, придется мне уходить?

- Придется. Ты - славный малый, честный, работящий, ты себе на жизнь заработаешь.

Перинетта убирала посуду и наводила порядок. В эту минуту со стороны дороги донесся шум, и в дверь постучали.

- На этот раз, - воскликнул Сидуан, ринувшись к двери, - это уж точно путешественник!

И он отворил дверь.

Это был крестьянин. В темноте виднелась телега, запряженная быками.

- Простите меня, - сказал крестьянин, - у меня ветер задул фонарь, а становится темненько. Не одолжите ли огонька?

- Иди ты к черту! - закричал в бешенстве Сидуан.