Вадим Полуян - Ослепительный нож

• Название: Ослепительный нож
• Автор: Вадим Полуян
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-024232-8, 5-271-09289-5

О бурных событиях последней княжеской усобицы на Руси - борьбе за московский престол между Василием II и сыновьями галицко-звенигородского князя Юрия Дмитриевича (Василия Юрьевича Косого и Дмитрия Юрьевича Шемяки) в первой половине XV в. - рассказывает роман современного писателя-историка В. Полуяна.

---

Брюхатый с ворчанием удалился. Тем временем стан наполнялся воями. Рать исполчалась.

- Где воевода Борис Тоболин? - повёл взором великий князь.

- Я - вот он, я!

- Составь сторожевой полк. Спеши в заставу. Сдержи Косого. Сторожу выстави вперёд. Я принимаю великий полк. Правая рука - Иван Можайский. С полком левой руки - Иван Баба и литовские копейщики. Тебе ж, Дмитрий Юрьич, засадный полк. Не допусти вятчан! - обратился великий князь к Красному, скорее не повелительно - жалобно, почти умоляя.

Пусто у шатра. Остались Всеволожа с Василиусом. Одаль - Неонила.

- Евушка! Спасительница! - Великий князь обнял боярышню, прижался щекой к щеке.

- Государь, поспеши! - издали торопил Можайский.

Оставшись с Неонилой и шатёрным охранышем, боярышня огляделась. Луна топла в облаках. Стан пустел. Костры там-сям шипели, как огненные змеи, свитые в клубки. Из мрака доносился, замирая, звяк оружия, храп, топот конницы. Вдруг со спины нарос такой же топ, одиночный. Всадник едва не сбил. Спешился недоросток-воин.

- Э, ты ранен!

Охраныш выдернул стрелу из его плеча. Тот упал.

- Разве же можно так? - накинулась Неонила на торопыгу-охраныша.

Евфимия склонилась к упавшему. Приблизила светыч. Кольчуга у плеча пробита. Рана зияла страшно.

- Никак самострел, - повинным голосом произнёс охраныш.

- Арбалет! - вспомнила Евфимия объяснение Веп-рева. - Франками измыслен. Стрелы зазубрены. Их осторожно извлекать надо.

Торопыга кивнул:

- Кто же знал?

Боярышня сняла с беспамятного кольчугу, шишак. Охраныш помог.

- Снесите-ка его в обоз. Там должен быть лечец. Неонила развязала узел, выкинула мужскую сряду, уложила с помощником юного воина на тканину. Понесли…

Евфимия вошла в шатёр и сызнова надела как при бегстве из деревни, рубаху и порты, сапоги чёрного товара, а поверх - кольчугу. Волосы убрала под шишак. И конь осёдланный, и меч, и щит теперь имели не хозяина, хозяйку. Чуткий, храбрый вестоноша пусть залечивает рану. Боярышня стремглав помчалась в сторону ещё не стихших оружия и голосов. Завидев первого всадника, спросила:

- Чей полк?

- Засадный. Князя Дмитрия Юрьича. Пристроясь в голову отряда, она увидела знакомый облик человека в шлеме с чупруном.

- Князь Дмитрий, поезжай правее. Вон к тому лесу!

Красный оглянулся.

- Ты?.. Евфимия Ивановна?

Она, захлёбываясь, рассказала про вестоношу из засады. Он прискакал не от деревни, где Васёнышева рать, наоборот, от леса, где должен быть Гашук с вятчанами. Она запомнила: правее надо взять, чтоб выйти им навстречу.

Красный согласился.

- Спаси тебя Господь за смелую урядливость. Теперь езжай на стан.

Луна всем ликом вырвалась из туч и осветила князя и боярышню.

- Не для того же переоблачилась и окольчужилась, чтоб, сложа руки, ждать, - сказала Всеволожа.

Князь не нашёлся сразу, как возразить. А лес уже был рядом. Стали просачиваться сквозь него.

- Вели друг дружке передать: ни шагу из подлесья, - сказал Дмитрий Юрьич ближнему всаднику. - Всем быть готовыми. Дам знак, свистнешь. Ты у нас свистало!

За лесом снова было поле. Боярышня невольно ужаснулась рядам вятчан, идущим им лоб в лоб, но их не видящим.

И вот раздался свист.

- А-а-а-а! - поднялось над лесом! Вятчане замерли, смутившись, однако же ответили:

- А-а-а-а! Битва началась.

Пока сшибались конные копейщики, князь Дмитрий ждал. Евфимия подумала: «Как странно складывается судьба! Чего больше всего боишься, чего не хочешь, то и проходишь». Сегодня было её первое крещение в большом бою.

- Тебе не место здесь, - сказал Дмитрий Красный. - А коль уж оказалась, замри в подлесье. Жди. Их будет верх, скачи на стан, предупреди…

И он рванулся в поле.

Рубка при луне был красива и ужасна. Проклятия и вопли - хоть уши затыкай, да бесполезно! Евфимия держала взглядом шлем с чупругом. Увидела: обереженье князя почти всё полегло. Его обходят. Ах, так ли уж силён младший брат Юрьичей, моложе её на год, а то и на два! Он рубится и ловко, и спокойно, да долго ли продержится? Евфимия представила себя в пещере, окружённой челядинцами Васёныша, когда Фотинья пробивалась к ней и не пробилась.

Боярышня пустила коня в поле, как стрелу из лука. Вот первый супротивник… Посечен сзади. Второй уж обернулся, деловито поднял меч… Удар отбит.

- Откуда ты, такой пащенок, взялся? Ещё, ещё удар отбит.

- Вязкий волчок!

Удары тяжелы, рука немеет… Вот щит вятчанина чуть приоткрыл живот. Самое место для удара…

- О-о-о!

Ещё один заходит в тыл к князю Дмитрию!

И тут - толчок в плечо, едва вскинула меч. Успеть вырвать из стремян носки сапог!.. Спина о землю шибанулась, и всё исчезло.

…Очнулась на мужских руках. Нет, это не Олфёр Савёлов. Приятные, заботливые руки, по-братни бережные. Скорее не по-братни, а по-мужни!

- Наказывал, Евфимия Ивановна, стоять в подлесье! Голубушка, ты ранена! Открой уста, взгляни…

- Нет, я не ранена. Я вышиблена из седла, - сказала Всеволожа. - Помоги стать на ноги.

- Я донесу тебя хоть на край света, - пообещал князь Дмитрий, - только живи.

- Поставь меня, - высвобождалась пылкая воительница.

Голова кружилась. Пришлось крепко опереться на руку князя.

Холодная луна серебряно взирала с высоты.

Он оглядел поле, где бродили кони без седоков и алчные хваталы торопливо обирали посеченных.

- Прекрати это! - повелел он одному из подошедших воевод.

Евфимия вполне пришла в себя и отпустила его руку с неохотой. Князь ей сказал:

- Лучше бы я на себе раны видел, только бы невинные люди такой крови не терпели. Лучше бы согласился я жить в заточении необратном, только бы не быть здесь и не видеть над людьми таких злых бед.

Четверо воев за ноги и за руки поднесли тело, положили у ног князя.

- Вот Гашук.

Красный посмотрел на Всеволожу. Чуть склонясь над телом, она выпрямилась, подтвердила:

- Да, Путило, прозвищем Гашук.

Молча сели в седла. Ехали до стана бок о бок в тесном конном окружении. Князь то и дело брал боярышнину руку.

- Как тебе можется? Она пыталась улыбаться.

- Спаси, Господи… Будь за меня покоен.

А с противоположной стороны рать государева уже вернулась в стан. Василиус их встретил у шатра.

- Бог мне помог! Шемякина дружина и полки Косого рассеяны. Васька сам-друг с воеводой Вепревым сверкнули пятками. И вы, как погляжу, с удачей? Где Евушка? Никто не ведает? А что это у тебя, брат Дмитрий, новый оружничий? - Узнавши Всеволожу, великий князь всплеснул руками. - Ну, глумотворщица! До битвы отодрал бы за уши, сейчас смеюсь.

- Не смейся, брат, - ответил Красный. - Она не глумотворщица. Не будь её меча рядом с моим, уже не говорили б мы с тобой.

Все спешились.

- Несите больше свету, - распоряжался великий князь. - Подайте омовенье, а после - яства и питье. Пир зададим на славу. Свершился Божий суд! Пойдемте все в большой шатёр, - пригласил он воевод с князьями и полчанами. - Жаль, старший Юрьич вырвался из моих рук. Стало быть, смуте не конец. Однако же конец отныне близок. - Василиус взял за руку Евфимию. - Не сторонись нас, Евушка. Первый же заздравный кубок - за тебя!.. А войский вид тебе к лицу, - шепнул он в ухо.

- Князь Друцкой Иван Баба показал себя отменно, - похвалил выходца из Риги Иван Можайский. - Он по-литовски изрядил своих копейщиков.

- Как? - спросил Красный.

- Задние закладывают копья на плечи передним, - стал объяснять Иван. - Их копья длиньше, у передних же - короче…

- Где Иван Баба? Где Борис Тоболин?- всполошился великий князь.

- Пошли сугоном за Косым, - отозвался кто-то из полчан.

- Мы смяли их одним ударом, погнали, рассекли, - гордо вспоминал Можайский.

В большом шатре при изобилии свечей вожди-полчане, воеводы и князья кто по-татарски сели, кто, аки римские центурионы, возлегли у жарких яств, хмельных питий. Евфимия сидела между Красным и Васи-лиусом. И Неонилу настояла поместить поблизости. История побега их была уже до тонкости известна.

- Вся в батюшку! - хвалил Можайский. - Большое дело делаешь, как отрубаешь…

Кубки содвинулись… Вошёл Василий Кожа.

- Государь, тебя снаружи ждут Баба и Тоболин.

- Уф! Наконец-то! Пусть войдут, - взмахнул рукой Василиус.

Однако Кожа повторил, потупясь:

- Ждут снаружи. Все стали выходить.

Евфимия последней вышла и удивилась общему молчанию.

Потом увидела двух воевод, покрытых свежей кровью с голыми мечами в руках. Меж ними кмети держали вязня Васёныша. Простоволос, неокольчужен, рот окровавлен.

- Вспомнил, что на Ярославль он загодя послал вятчан, - рассказывал Тоболин. - Бросился за ним на Ярославскую дорогу и не ошибся. Наехал, гляжу: сиганул в лес. Я - за ним, начал кликать: «Ось, князь Василий Юрьевич!» А Иван Баба гонит уж его ко мне. Жаль, Вепрь сбежал.