Виктор Поротников - Олег Черниговский: Клубок Сварога

• Название: Олег Черниговский: Клубок Сварога
• Автор: Виктор Поротников
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-024632-3, 5-271-09296-8

Старший сын великого князя Святослава Ярославича прожил бурную, насыщенную событиями жизнь. После смерти отца и вокняжения в Киеве его брата Изяслава, Олег лишился черниговского стола и стал «изгоем». Он бежал в Тмутаракань, там был захвачен в плен византийцами и сослан на остров Родос, однако благодаря личной храбрости сумел возвыситься и стать военачальником у императора Алексея Комнина. Вернувшись на Русь, Олег заручился поддержкой половцев и в 1083 году начал длительную междоусобную войну за возвращение княжеских столов себе и своим братьям…

За непокорный нрав и междоусобия, которые он породил и которые принесли много горя русской земле, автор «Слова о полку Игореве» называет князя Олега Святославича «Гориславичем».

---

Всеволод Ярославич объявил молодым князьям и воеводам, что сражения не будет: он договорился с Изяславом полюбовно.

Подробности заключённого соглашения Всеволод Ярославич огласил на совете в своём шатре.

Перед тем как перейти к сути дела, он долго распространялся о том, что негоже Изяславу и дальше скитаться по чужим землям, внося разлад в отношения Руси с иноземными государями. Очевидно, что по закону и по разуму ему место в отчей земле. А коль так, то и старшинство должно быть за Изяславом.

- А посему… - Всеволод Ярославич кашлянул, чтобы придать солидности голосу и подавить смущение под пристальными взглядами племянников, - урядились мы с Изяславом так.

Возникла гнетущая пауза.

- Значит, так, други мои. - Всеволод Ярославич поднял глаза, но тут же опустил их. - Дело, стало быть такое… Киев я уступаю Изяславу, а сам сяду в Чернигове. Переяславль тоже за мной останется. Тебе, Владимир, как и прежде, быть в Смоленске. Рюрик останется в Овруче. Давыд Игоревич - в Каневе. Глеб Святославич - в Новгороде. Давыд Святославич как был на ростовском княжении, так и будет. Ярослав по-прежнему будет в Муроме, Роман останется в Тмутаракани. За Володарем Ростиславичем будет тот град на реке Рось, какой дал ему покойный Святослав Ярославич. Васильку Ростиславичу отныне быть вместе с братом Рюриком в Овруче.

Опять возникла пауза, во время которой Всеволод

Ярославич вздохнул так тяжело, будто собирался объявить кому-то смертный приговор.

- Кроме того, порешили мы с братом Изяславом, что в Турове сядет его старший сын Святополк, - вновь заговорил великий князь. - И ему же достанется Вышгород. Тебе, Борис, надлежит сесть князем в Курске. Град Владимир переходит к Ярополку Изяславичу. Какой стол дать тебе, Олег, мы с Изяславом будем думать в Киеве.

Всеволод Ярославич умолк, не решаясь взглянуть на своих слушателей.

Возникшее было молчание нарушил Борис Вячеславич, который громко выругался. Затем вскочил со скамьи Олег.

- Как видно, мне лишь на милость Господню уповать остаётся, но никак не на милость дядей своих, - язвительно промолвил он. - От Изяслава Ярославича я добра и не ждал, но я никак не…

- Ты без стола княжеского не останешься, - перебил Всеволод Ярославич. - Я же сказал, что о тебе мы будем толковать с Изяславом в Киеве.

- Куда же мне с моей дружиной подвигаться? - спросил Олег. - В Киев, что ли?

- В Киев, - кивнул Всеволод Ярославич. И примирительно добавил: - Я хочу попросить у Изяслава для тебя Вышгород. Так что ты лучше не ерепенься, Олег. Не зли моего брата понапрасну.

Олег нахмурился, но вновь опустился на скамью.

- А коль я не отдам Вышгород ни Святополку, ни Олегу, что тогда? - подал голос Борис.

- Умерь свою гордыню, - осуждающе произнёс Всеволод Ярославич. - Ты ещё годами не вышел, чтобы старшим князьям прекословить. Сказано, быть тебе в Курске. Значит и быть посему.

- Хочешь сказать, что всякое даяние благо, - с недоброй усмешкой промолвил Борис. - Благодарю за щедрость, любезный дядя. Токмо я в такой щедрости не нуждаюсь. Как говорится, иному Бог дал, а иной сам взял. Поглядим, что сможет ваше старшинство против моей силы.

С этими словами Борис вышел из шатра. Через час вышгородская дружина, собравшись, отбыла в сторону Киева.

Поведение Бориса встревожило братьев Ярославичей, которые в его словах усмотрели намерение не уступать дядьям Вышгород.

- У сего безумца хватит, нагл ости и в Киев ворваться, - высказал опасение Всеволод.

Ярославичи поспешили к Киеву. А польские и немецкие отряды от Горыни двинулись обратно на запад.

Глава двенадцатая. ОБЕЩАНИЕ ИЗЯСЛАВА.

Весть о том, что Изяслав Ярославич возвращается в Киев, чтобы вновь занять трон отца и деда, произвела на киевлян ошеломляющее впечатление. Сразу вспомнились события семилетней давности, когда Изяслав был вынужден бежать, спасаясь от восстания простого киевского люда. Вскоре после этого Изяслав вернулся с польским войском и жестоко отомстил киевлянам за своё бегство и за то, что они посмели освободить из темницы пленённого Всеслава Полоцкого и даже посадили его на великокняжеский стол. Тогда по приказу Изяслава семьдесят человек было ослеплено, а наиболее рьяные зачинщики восстания голов лишились, но не сразу и не прилюдно. Хватали их дружинники под покровом ночи и тайно же убивали.

Опасаясь подобной резни, из Киева бежали многие сторонники покойного Святослава Ярославича. Беглецов было бы значительно больше, если бы не воевода Ратибор, оставленный Всеволодом Ярославичем в Киеве. Ратибор велел запереть все ворота и как мог, успокаивал горожан. Мол, Всеволод Ярославич не допустит бесчинств и кровавой мести со стороны брата.

Впрочем, на Людека заверения Ратибора не подействовали: его вина тянула на смертную казнь, не меньше. Это по вине Людека Изяслав Ярославич вторично лишился киевского стола. Таким образом бывший постельничий Изяслава отомстил своему господину за нежелание разыскивать убийц старшего брата Людека.

Перед тем как бежать из Киева, Людек встретился с Одой, которая в знак своей благосклонности к нему за оказанные услуги допустила пронырливого поляка в свою спальню. Оде очень не хотелось расставаться с Людеком, поскольку через него она узнавала все новости из великокняжеского дворца.

Ода посоветовала Людеку вступить в дружину Бориса Вячеславича.

- У него давняя неприязнь к Изяславу, - молвила Ода при прощании. - Там ты будешь как у Христа за пазухой.

- А коль не возьмёт меня к себе Борис Вячеславич? - выразил опасение Людек.

- Скажешь, что ты от меня, - возьмёт, - успокоила Ода.

Они поцеловались долгим страстным поцелуем, затем Людек набросил на плечи плащ и вышел из светлицы. Во дворе его уже ждал осёдланный конь.

Ода видела в окно с высоты второго яруса, как Людек сбежал по крыльцу, как вскочил в седло и выехал за ворота, которые закрыл за ним сторож.

Было раннее утро. Оде захотелось прилечь, и она направилась в спальню, но перед этим послала за Регелиндой.

Регелинда пришла в опочивальню и выслушала повеление отправиться в великокняжеский дворец и разыскать гридня молодшей дружины по имени Бажен, сын Богуслава.

- Скажешь этому гридню, что нынче вечером я жду его, - молвила Ода, ленивыми движениями снимая с себя одежды. - Только говори, когда рядом не будет посторонних глаз и ушей. Поняла?

- Поняла, - сердито ответила Регелинда. И тут же укоризненно добавила: - В распутстве ты погрязла, душа моя. Только что с одним любовником рассталась и уже другого тебе подавай!

- А на кого мне полагаться, по-твоему? - огрызнулась Ода. - Муж - в могиле. Сын далече. На пасынков надежды никакой. Изяслав злопамятен, ещё неизвестно, как он станет ко мне относиться. Поэтому нужен во дворце свой человек.

- Ну попадёшь ты в опалу к Изяславу, от Бажена-то тебе какая польза? - Регелинда недоумевающе пожала плечами. - Он ведь не князь и не воевода. Так, подай-принеси…

- Впотьмах и гнилушка светит, - загадочно усмехнулась Ода.

За обедом Ода поинтересовалась у Регелинды, как прошла встреча с Баженом.

- Повидались мы с ним, - с лёгким раздражением ответила служанка, - пошушукались в укромном месте. Бажен аж засветился весь, когда услышал, что вдова Святослава Ярославича приглашает его вечерок скоротать.

- Полагаешь, придёт?

- Не придёт - прилетит!

Свою встречу с Баженом Ода обставила так, чтобы никто из служанок ничего не заподозрил. Регелинда провела гридня через боковой вход в покои княгини, по пути предупредив, как и где ему надлежит спрятаться в случае чего-то непредвиденного. Ещё Регелинда, по приказу Оды, как бы между прочим обмолвилась перед Баженом, что её госпожа сгорает от страсти к нему, иначе не отважилась бы на такое бесстыдство.

Бажен, совершенно обалдевший от происходящего и от услышанного, бубнил что-то невразумительное, то и дело спотыкаясь в узких переходах терема. Наконец Регелинда бесшумно отворила нужную дверь и бесцеремонно втолкнула гридня в комнату, где ожидала Ода.

«Развлекайтесь, голубки!» - с чувством выполненного долга подумала служанка, направляясь прочь.

Ода встретила Бажена в длинном голубом платье с черными вышивками по вороту и на рукавах. Голубой цвет очень шёл к её глазам. Узкое платье красиво облегало статную фигуру. В то же время черные вышивки придавали некоторую строгость, как и золотая диадема, венчавшая голову.

- Здравствуй, дружок! - с кокетливой улыбкой произнесла Ода, делая шаг навстречу Бажену. - Надеюсь, ты не забыл меня?

- Как я мог, княгиня, - почтительно промолвил дружинник и поклонился.

- Я ведь осталась должна тебе. Сегодня хочу отдать, - без всякого смущения продолжила Ода, покачивая бёдрами. - Надеюсь, ты не против?