Александр Гарин - Капкан на Инквизитора (СИ)

• Название: Капкан на Инквизитора (СИ)
• Автор: Александр Гарин
• Жанр: Фэнтези

Мир, где правят мужчины, а женщины находятся в подчиненном, униженном положении. Но власть имущим этого мало. Они устраивают массовые 'охоты на ведьм'. Развитый орден Инквизиции зорко следит за всеми нарушительницами. Ни одна женщина не может чувствовать себя в безопасности, даже самая добрая и благочестивая… Инквизитор и бесстрашный воин Марк Альвах - убежденный женоненавистник. Он презирает женщин за их слабую, порочную натуру, за их неустойчивость к соблазнам и темные стороны самого женского естества, которое привело когда-то к катастрофе целый мир. Он безжалостный и беспощадный борец с грехом и пороком. В своем служении делу Светлого он не знает снисхождения к подлым ведьмам, только и ждущим того, чтобы погубить добрых мужей своими обольстительными чарами. В погоне за очередной ведьмой он направляется к самой Прорве - границе между мирами, из которой в мир людей лезет всякая пакость. Далеко обогнав товарищей, Инквизитор попадает в ловушку - и теряет сознание. Очнувшись спустя короткое время, он не обнаруживает ведьмы рядом с собой. Зато доспех странным образом велик и тяжел, слабые, тонкие руки не в силах поднять меч, а длинные волосы закрывают обзор. Несколько мгновений требуется ему, чтобы понять очевидное. Мерзкая ведьма обратила его, верного слугу Святейшего, в слабое, порочное, глупое существо - в женщину…

---

- Я все равно не понимаю, - донеслось от замершего Альваха по-велльски. – Твоя внезапно вспыхнувшая… страсть. Неужели она тебя не настораживает? Посмотри на себя, мой принц. Ты как околдован!

Послышалось шумное хмыкание.

- Я не околдован, а влюблен, Эруцио. Ты видел, как она сражается? Настоящая тигрица! А как она ловко сломала мне нос? – де-принц хохотнул, опираясь о стол, и накалывая на деревянную палочку кусок мяса из выставленной перед ним большой деревянной тарелки. – Это необычная женщина, говорю тебе. Но она не ведьма. Я… я очень хочу знать о ней больше. Она не особо разговорчива, но и не похожа на немую. Когда она очнется…

Тот, кого звали Эруцио, скептически хмыкнул.

- И ты думаешь, что после того, что ты сделал, она тебя еще захочет?

Де-принц пожал широкими плечами.

- Даже если не захочет, ей все равно придется остаться со мной. Проклятие Луны никуда не делось – я по-прежнему равнодушен ко всем женщинам, кроме этой. Дело, должно быть, в запахе, - Седрик повертел мясо и бросил его обратно в тарелку. – Прости меня Светлый, но что-то в ее запахе сводит меня с ума. А ее тело, Эруцио! Она так засадила коленом мне в… в живот, что едва не заставила меня… отступить… на некоторое время. Всего… всего не объяснить. Эта романка словно делалась специально для меня. Да что говорить - я не могу отпустить женщину, которая, быть может, уже носит под сердцем наследника дома Дагеддидов.

Альвах, который вслушивался, ожидая момента, когда можно будет тихо и незаметно проскользнуть мимо открытой двери, в ужасе посмотрел на свой живот.

Эруцио покачал головой.

- Ты намерен держать ее здесь?

Седрик, казалось, был удивлен.

- Конечно, нет. Только какое-то время, пока я не пойму, что… что она понесла от меня. После этого я заберу ее в Ивенот-и-ратт и представлю ко двору, как мою невесту.

- Ты думаешь, что его величество даст согласие на такой брак? Седрик, ты нашел ее сегодня, в лесу! Голой и в компании с разбойниками! Ты, видимо, сошел с ума! Она тебя околдовала! Это ведьма, говорю тебе!

- Ну, заладил, - в голосе второго наследника велльского престола послышалась усталая досада. – Да будь она хоть порождением из Прорвы. Она – женщина, которая сделала меня мужчиной! Когда отец узнает, что у нашего рода будет продолжение, он сам сделает все, чтобы этот ребенок появился в законном браке. А к тому времени, я думаю, она ко мне привыкнет. Я к ней уже привык. Мне кажется… мне уже теперь кажется, что все до нее – было как в дурном сне. А теперь я проснулся, Эруцио. И… О, Светлый, я смогу вернуться к людям и перестать прятаться по лесам, как какой-нибудь беглый преступник!

Альвах поморщился. Тошнота подкатила к самому его горлу. Не в силах больше слушать, он, наконец, решился. Крадучись, он скользнул мимо дверного проема. Взору его ненадолго предстала просторная комната с горящим камином под большой велльской печью, два длинных велльских стола со скамьями, за одним из которых сидели де-принц и его собеседник, чья-то шкура на полу перед огнем, дрова и мешки в углу, и прочие предметы полуварварского велльского быта. И – взгляд Эруцио, который как раз в этот момент поднял глаза поверх плеча второго наследника велльского престола.

Бывший Инквизитор застыл. Миг-другой они с Эруцио разглядывали друг друга. Потом роман отвел взор и, с внезапной страстью подавшись вперед, схватил за руки вздрогнувшего де-принца.

- Седрик! – он заговорил быстро и с чувством, тиская запястья собеседника. – А как же… как же мы? Ты… ты твердо намерен жениться на этой приблудной девке, даже если уверен, что она не сбежит от тебя?

Он снова вскинул глаза. Поймав его взгляд, Альвах внезапно понял. Воспользовавшись тем, что Седрик был прочно удерживаем вцепившимся в него Эруцио, роман как мог стремительно проскользнул на другую сторону прохода.

- Я думаю, тебе будет лучше вернуться в Ром, Эруцио, - донеслось до него из-за двери. – Ты понимаешь сам…

Добравшийся до вожделенного окна Альвах с усилием отодвинул тяжелый ставен. Закусив сжатые в кулак пальцы, он с усилием перекинул в отверстие одну, потом другую ноги. Спрыгнув на землю, он некоторое время пережидал боль, вслушиваясь в звуки ночи. Потом, вспомнив о собаке, присилил себя подняться. Бросив последний взгляд на стоявший посреди вырубки дом, бывший Инквизитор поежился. Действительно, этой ночью, похоже, осень окончательно вступила в свои права. Набросив на плечи унесенное покрывало, Альвах глубоко вдохнул и, припадая поочередно на каждую из своих босых, маленьких, женских ног, заспешил к темневшему лесу.

========== - 13 - ==========

Альваху повезло. Если можно назвать везением то, что кутавшаяся в шерстяное покрывало, одетая только в окровавленные тряпки женщина так и не привлекла внимания ни одного хищника за все время, что она брела сквозь лес, то господину бывшему Инквизитору очень посчастливилось этой ночью.

… Очнулся он уже ближе к рассвету, когда под ногами неожиданно захлюпало. Альвах, который до того бродил, натыкаясь на кусты и деревья, и сбивая ноги о древесные корни, с некоторым удивлением обнаружил себя стоящим по колено в довольно широком ручье. Отрешенность, которая накрыла его сразу после побега, постепенно отступала. На смену ей приходило онемение истерзанных ночным переходом босых ног, которое поднималось выше колен, к бедрам, и уже сводило тупо нывший низ живота новыми спазмами.

Альвах не помнил, в какую сторону шел, и не понимал, где теперь находился. Время ночных блужданий выпало из его памяти, точно его никогда не случалось. Однако теперь он осознал, что замерзает, и это было первой разумной мыслью за долгое время. Бывший Инквизитор переступил босыми ступнями в обегавших его ноги мутных потоках. Но вместо того, чтобы выбраться обратно, в несколько неуверенных движений сорвал с плеч покрывало и выбросил его на берег. Едва он успел это сделать, колени подломились и Альвах с плеском осел в ледяную воду.

Холод пробрал до костей, схватил за самое горло. Но сидевшая по пояс в воде юная женщина словно не замечала его. Содрогаясь, она изо всех сил терла свое обнаженное тело мокрой тряпкой с въевшимися в нее пятнами крови так, словно хотела содрать кожу.

Но ни вода, от которой женское тело Альваха сводили жестокие судороги, ни мокрый песок, которым он, за неимением мыльного камня, царапал себя, не помогали. Память хранила каждое прикосновение, каждый удар и щипок, которыми награждал Седрик, липкий пот насильника, который втирался в грудь и живот его жертвы, его тяжелый, мужской запах. Альваху казалось, что этот запах он обоняет до сих пор, что тот остался на лице, въелся под шкуру. Собственные беспомощность и бессилие перед тем, кто смог, походя, взять с него то, что хотел, бесцеремонно, точно Альвах был вещью, доводили до исступления. И одновременно бывший Инквизитор понимал – он ничего не мог с этим сделать. Де-принц был в своем праве. И, если над романами у него не было власти, в случае соблюдения имперцами законов королевства, то романки были такой же собственностью правителя любой провинции, как и родившиеся в ней жены. Седрик Дагеддид не нарушил законов империи Вечного Рома. Он даже не сделал ничего сколько-нибудь предосудительного. Королевская кровь давала ему право на все. В том числе на каждую женщину в его королевстве.

Последняя мысль – о том, что он теперь женщина, бессильная и бесправная, вдруг вконец переполнили чашу терпения сдиравшего с себя кожу, корчившегося романа.

- Светлый! – отчаявшись оттереться от покрывавшего его шкуру несмываемого позора, Альвах заорал в низкое серое небо, которое было по-прежнему скрыто за тучами. – Светлый, я молю тебя! Услышь меня, услышь своего сына, что был рожден в твой день! Услышь, не оставляй меня в милости твоей, не…

Его женская глотка не издала ни звука. Зато Альвах явственно услышал еще очень далеко за деревьями басовитый песий лай.

Бывший Инквизитор знал, что это могло означать. Оставалось удивляться, что де-принц вообще так поздно обнаружил побег своей игрушки. Должно быть, он действительно оставил ее в покое на всю ночь.

Несколько мгновений юная женщина, которая застыла в страхе, что мгновенно поднялся в ее душе, была жертвой – беспомощной и беззащитной.

Но, должно быть, последняя молитва была угодна Светлому Лею. А может, в череде бегущих по небу облаков на короткий миг прояснилось, и отец мужей, наконец, услышал своего сына.

Потому что сознание Альваха внезапно прочистилось, полыхнув яркой и свирепой мужской злобой.

Он резко выпрямился и, коротко выжав, вновь обмотал тело простыней, стиснув ею колыхавшиеся груди. Потом оторвал от покрывала большой клок и, быстро перейдя ручей, отошел от него как можно дальше. Прицепив оторванную шерсть на куст, Альвах вернулся по своим следам обратно в воду и, напрягая силы, почти побежал против течения. Звуки погони были еще далеки, но приближались. И это подгоняло бывшего Инквизитора бежать, что было сил.