Пол Андерсон - Год выкупа

• Название: Год выкупа
• Автор: Пол Андерсон
• Издательство: Азбука, Азбука-Аттикус
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-389-09868-8

Темпоральные вихри могут уничтожить всё будущее: Конкистадор дон Луис Ильдефонсо Кастелар-и-Морено захватил в плен Ванду Тамберли 10 сентября 1987 года. 11 мая 2937 года до рождества Христова он уже пленил Стивена Тамберли — агента Патруля Времени. Дон Луис не остановится ни перед чем, чтобы исправить историю своего XVI века! Хотят изменить историю и экзальтационисты из тридцать первого тысячелетия, возглавляемые Меро Вараганом. Снова только Мэнс Эверард может спасти привычный мир...

---

— Ну что вы! — Эверард вынул трубку и кисет. Ему передалось волнение этой женщины, и он хотел немного успокоиться. — Я, завзятый холостяк, могу только позавидовать вашему браку. Но давайте приступим к делу, так будет лучше. Вы родились в Англии и в этом веке, я прав?

Она кивнула.

— Я родилась в Кембридже в тысяча восемьсот пятьдесят шестом. Осиротела в семнадцать лет, но унаследовала скромные средства, которые позволили мне получить классическое образование. Скорее всего, из меня бы вышел обыкновенный синий чулок, не получи я предложение служить в Патруле. В Академии я познакомилась со Стивеном… Он родился позже на целый век, но, к счастью, в нашей организации это никакой роли не играет. Оказалось, что у нас много общего. Закончив обучение, мы поженились. Стивен даже мысли не допускал, что мне понравится его эпоха. — Она поморщилась. — И оказался прав: я там побывала и мне не понравилось. Ну а ему, напротив, здесь и сейчас хорошо. По легенде, он американец, сотрудник торговой компании, занимается импортом… Я тоже работаю, иногда в присутственном месте, иногда на дому. Женщина, интересующаяся наукой, здесь пока явление редкое, но не сказать что уж вовсе из ряда вон. Мария Склодовская — мадам Кюри — поступит в Сорбонну всего через несколько лет.

— Люди в этой эпохе хороши уже тем, что не имеют привычки лезть в чужие дела. — Беседуя, Эверард набивал трубку из эрики. — Э-э… смею предположить, что вы со Стивеном очень многое делаете вместе, а это пока не в порядке вещей для супружеских пар.

— Вы совершенно правы, — подтвердила она, и собеседника тронула ее горячность. — Даже в отпуск ездим вместе, и не только в этом интервале. Обожаем древнюю Японию, побывали там уже несколько раз.

Эверард кивнул. Древняя Япония, с ее малочисленным и почти сплошь невежественным населением, находилась на отшибе цивилизации, и Патруль не усматривает риска в том, чтобы иногда пускать туда заядлых туристов.

— Мы осваивали тамошние ремесла, в частности гончарство. Вот эта пепельница, что возле вас, — работа Стива… — Хозяйка умолкла.

Эверард не дал паузе затянуться:

— А ваша область — Древняя Греция?

Патрульный, встречавший его на базе, не знал точно, чем занимается Хелен Тамберли.

— Колонии на ионическом побережье, преимущественно седьмой и шестой века до нашей эры. — Она тяжело вздохнула. — Но вот же ирония судьбы — женщинам нордического типа, таким как я, туда путь заказан. — Она пыталась шутить. — Но как я уже сказала, мы с мужем повидали немало других красивых мест.

«Тщательно огороженных, чутко охраняемых…»

— Так что мне грех жаловаться.

«Стоицизм дает трещину».

— Если Стивен вернется… Если вам удастся спасти моего мужа, как считаете, можно будет его уговорить, чтобы осел наконец? Чтобы занимался наукой здесь, как это делаю я?

В наступившей тишине громко чиркнула спичка. Эверард выпустил дым колечками и погладил пальцем шероховатую поверхность трубки.

— Не стоит на это рассчитывать, — честно ответил он. — Хорошие полевые историки — штучный товар… Как, впрочем, и просто хорошие специалисты. Похоже, вы не в курсе, что у нас острейшая нехватка квалифицированных кадров. Такие домоседы, как вы, дают возможность работать таким кочевникам, как он. И как я. И обычно мы возвращаемся домой целыми и невредимыми.

Служба в Патруле не имела ничего общего с бравадой и безрассудством. Успех зависел от точных сведений. Их по большей части собирали на местах агенты вроде Стива. Но велика была роль и людей вроде Хелен, камеральных работников, вдумчиво и терпеливо анализировавших материалы полевиков. Разумеется, засланные в Ионию наблюдатели поставляли куда больше информации, чем удавалось извлечь из доживших до девятнадцатого века хроник и летописей. Но эти агенты не имели возможности делать то, что делала Хелен, а именно сопоставлять, типологизировать и интерпретировать находки, а также инструктировать новые экспедиции.

— Рано или поздно Стив должен будет подыскать что-нибудь безопасное, — сказала она, покраснев. — И пока он этого не сделает, я не соглашусь заводить детей.

— Уверен, в свое время он перейдет на спокойную административную должность, — сказал Эверард.

«Если удастся его вытащить».

— К тому времени он накопит громадный опыт и станет слишком ценным сотрудником для черной работы. Пусть лучше руководит новичками. Гм… Возможно, ему придется на пару десятков лет надеть личину какой-нибудь важной шишки в испанских колониях. И если вы к нему присоединитесь, это многое упростит.

— Обязательно присоединюсь! Такое приключение! Я приспособлюсь, не сомневайтесь. Мы и не планировали насовсем остаться в Викторианской эпохе.

— Наш разговор практически не коснулся Америки двадцатого века. У вашего мужа остались там связи?

— Он из старинного калифорнийского рода. Среди дальней родни есть перуанцы. Прадед у него был моряком, капитаном. В Лиме нашел себе девушку, женился и увез на свою родину. Возможно, именно здесь кроется причина интереса Стива к ранней истории Перу. Полагаю, вам известно, что он стал антропологом, а позже вел в этой стране археологические раскопки. У него есть брат, женатый, живет в Сан-Франциско. Сам-то Стив развелся с первой женой незадолго до своего зачисления в Патруль. Это было… это будет в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом. Он работал на профессорской должности, но уволился, а всем объявил, что получил грант от знаменитого института и сможет теперь вести самостоятельные исследования. Этим объяснялись и его частые продолжительные отлучки. Стив по-прежнему снимает там холостяцкую квартирку, чтобы встречаться с родственниками и друзьями, и пока не планирует исчезать из их жизни. Рано или поздно придется, и он отдает себе в этом отчет, но… — Хелен улыбнулась. — Он сказал, что хочет дождаться, когда его обожаемая племянница выйдет замуж и родит ребенка. Хочет, мол, почувствовать, каково это — быть двоюродным дедом.

В ее речи смешивались времена глаголов, но Эверард старался не обращать внимания. Это неизбежно, когда о путешествиях во времени говорят на любом языке, кроме темпорального.

— Обожаемая племянница, говорите? — тихо переспросил он.

«Такие люди часто бывают полезны. Они много знают, и можно их расспрашивать, не вызывая подозрений».

— Что вам известно о ней?

— Ее зовут Ванда. Родилась в тысяча девятьсот шестьдесят пятом. Судя по тому, что в последнее время говорил о ней Стивен, она… ммм… студентка, изучает биологию… Стэнфордский университет, кажется. Кстати, на свое последнее задание он планировал отправиться не из Лондона, а именно из Калифорнии. Хотел перед этим встретиться с родственниками в… да, в тысяча девятьсот восемьдесят шестом.

— Надо бы мне с ней поговорить.

В дверь постучали.

— Войдите, — сказала Хелен.

Появилась служанка.

— Миссис, это к вам, — холодно сообщила она. — Некий джентльмен, назвался мистером Васкесом. — И совсем уж ледяным тоном: — Этот джентльмен цветной.

— Мой коллега, — шепнул хозяйке Эверард. — Я не ждал его так рано.

— Веди его сюда, — велела служанке Хелен.

Хулио Васкес и впрямь выглядел необычно для здешних мест: низкий, плотно сбитый, бронзовокожий, чернявый, плосколицый и горбоносый. Почти чистокровный уроженец Анд. Эверард знал, что этот парень родом из двадцать второго века. Знал он также, что здесь успели привыкнуть к людям с экзотической внешностью. Все-таки Лондон — центр империи, которая раскинулась по всей планете. А кроме того, Йорк-плейс находится аккурат посередине Бейкер-стрит.

Хелен Тамберли приняла посетителя со всей любезностью и велела-таки подать чай. В ее поведении и речах Эверард не замечал ни малейших признаков викторианского расизма — это, конечно же, сказалась служба в Патруле.

Они были вынуждены перейти на темпоральный язык, поскольку хозяйка не знала ни испанского, ни тем более кечуа, а Васкесу английский не был нужен ни до вступления в Патруль, ни после: агенту вполне хватало нескольких бытовых фраз.

— Я выяснил очень мало, — сообщил он. — Задача оказалась исключительно сложной, а времени было в обрез. Для испанцев я был самым обыкновенным индейцем. Разве мог я к ним подойти, уже не говоря о том, чтобы расспрашивать? За такую дерзость меня бы выпороли или даже прикончили на месте.

— Верно, конкистадоры были сущими извергами, — согласился Эверард. — Насколько мне известно, когда доставили выкуп за Атауальпу, Писарро не отпустил инку. Устроил судилище, предъявил кучу ложных обвинений и приговорил к смертной казни. Если не ошибаюсь, пленника сожгли заживо.

— Атауальпа согласился на крещение, и наказание смягчили, — объяснил Васкес. — Он был удавлен. Позднее многие испанцы, в том числе сам Писарро, испытывали чувство вины. Но они побоялись отпустить Атауальпу: получив свободу, тот мог поднять восстание. Так поступил впоследствии инка Манко, их марионеточный правитель. — Помолчав, агент добавил: — Да, история испанской колонизации Америки изобилует примерами варварства: лютые расправы, грабежи, порабощение. Но вы, мои друзья, учили историю в англоязычных школах, а ведь Испания веками была для Англии соперницей. Эта вражда с обеих сторон сопровождалась пропагандой. На самом же деле испанцы с их инквизицией и прочими жестокостями были в ту эпоху не хуже других, а может, и лучше многих. Некоторые из них — сам Кортес, например, и даже Торквемада — желали наделить туземцев кое-какими правами. Давайте вспомним, что местное население сохранилось почти на всей территории Латинской Америки, на земле своих предков, в то время как англичане, а впоследствии их преемники — янки и канадцы — почти поголовно уничтожили коренных жителей в завоеванных странах.