Поппи Брайт - Кортни Лав : подлинная история

• Название: Кортни Лав : подлинная история
• Автор: Поппи Брайт
• Жанр: Биографии и Мемуары

«Кортни Лав всегда окружена хаосом, триумфом, болью и обаянием. Она была представлена как авантюристка, святая, персонаж комикса, героиня, мученица и образец для подражания».

Это — подлинная история — правда за ложью и восхваление одной из самых популярных альтернативных кумиров конца 20-го века — и она не менее противоречива. От хаотического детства до бунтарской юности со стриптизом на Tайване до рок-звёздности, от брака с проблемами с наркотиками до материнства и кровавой трагедии, ничего не пропущено. Содержащая более тридцати фотографий, включая некоторые ранее не публиковавшиеся и многие из частных коллекций, и с выдержками из писем и дневников Кортни Лав, эта биография — первый откровенный рассказ женщины, которая, кажется, настроена стать современной Мэрилин Монро.

---

Поппи З. Брайт Кортни Лав: подлинная история

Кортни Лав известна и как движущая сила самой выдающейся девичьей рок-группы, «Hole», и как вдова Курта Кобэйна, легендарного ведущего вокалиста «Нирваны», который трагически покончил с собой на пике своей международной славы. Её резко критиковали в прессе как никуда не годную и безответственную мать, и осуждали фэны её покойного мужа за то, что она мало что сделала для предотвращения его смерти. Хотя о ней было написано много тысяч слов, в публикациях от «Vanity Fair» до бульварной прессы, Кортни Лав никогда не была предметом собственной отдельной биографии — до настоящего времени.

Поппи Зи Брайт родилась в 1967 году в Новом Орлеане. Она работала натурщицей, смотрительницей лабораторных мышей, стриптизёршей и, с 1991 года, писателем. Она написала четыре романа, и её работы также появлялись в многочисленных изданиях, включая «Rage», «Spin» и «Village Voice». Её новелла «Триады» написанная в сотрудничестве с Кристой Фост, появилась в антологии Дугласа Э. Уинтера «Тысячелетие». Поппи Зи Брайт живёт в Новом Орлеане со своим мужем, Кристофером, шеф-поваром и автором кулинарных книг.

Эбби, Эннабел, Борису, Чарли, Колму, Кристел, Гидеону, Марселю, Мари, Натану, Никки, Рексин, Средни Ваштару, Тодду и Томасу с любовью.

Этой книги не было бы сегодня в ваших руках без их помощи и любезности: это Бадди Д. Эрон, Карлин Бауэр, Робин Брэдбери, Неста Бринкли, Конни Брайт, Дженнифер Кодл, Брайан Селлер, Н. Кокс, Ричард Кёртис, Кристофер ДеБарр, Пол Эрли, Эмми из Техаса, Дэвид Фергюсон, Форрест Джэксон, Кёрли Джобсон, Кэйтлин Р. Кинан, Л. Мартин, Роберто Мартинес, Дэн Мэттьюс, Дин Мэттисен, Эми В. Мео, Дженн Мерино, Д. Мишел, Мэри Энн Нэйпл, Крэйг Нелсон, Кэролайн Оукли, Роберт Сэйдж, Люси Шэнкс, источники, пожелавшие остаться неназванными, Эверетт Трю, Лора Такер, Джэймс Т. Волкер, Элизабет Уонг и Урсула Уэйр.

Дыра проходит прямо сквозь меня

— Еврипид, «Медея»

Я — поклонница Кортни Лав, потому что я думаю, что она — женщина, которая переходит все границы, чтобы сказать то, что она хочет сказать, и делать то, что она хочет делать. Я думаю, что она прошла через ад и вернулась обратно, и она выжила!

— Холли из Солт-Лэйк-Сити Кевину Сессамсу, «Vanity Fair», июнь 1995 года

Предисловие

Я видела твоё отвращение

И оно очень тебе идёт

— Кортни Лав, «Teenage Whore»

Однажды вечером мне звонит Кортни Лав. Я не спрашиваю, откуда у неё мой номер, которого нет в телефонной книге; у таких людей, как она, есть Способы. Она в Новом Орлеане; ей понравился мой роман «Потерянные Души»; не хочу ли я чего-нибудь замутить? Я приглашаю её к себе. Она приезжает, опоздав на три с половиной часа, шлёпается на мой диван, вытянув ноги, выпивает половину «Дайет Коук» и наполняет мою гостиную электризующей энергией и скорострельным разговором.

Она в чёрном классическом платье, в чёрных чулках, в крутых туфлях на высоких каблуках с ремешком. Её глаза удивительные, зелёные, цвета морской волны, очень большие и очень ясные. Она непрерывно курит, но отказывается от нашего косяка («Я не могу курить траву»). Она проницательна, дружелюбна и чрезвычайно ясно выражается. Она царит в комнате.

Когда мы отправляемся в ресторан «Cajun» на Декэйтер-стрит с нашими разнообразными приятелями, Кортни на час забивает песни в музыкальном автомате. Несколько мрачный старый британский материал: «Siouxsie», «Echo and Bunnymen». Много из «R.E.M.»; она любит Майкла Стайпа. Мы пытаемся убедить её взять превосходного кролика и сосиски джамбалайя, но Кортни говорит, что не может есть крольчатину. Ей не нравятся морепродукты гамбо, которые она заказывает взамен.

К концу трапезы к нашему столу подходит ещё одна обедающая. Кортни несколько съёживается. Эта женщина не обращается к Кортни, но показывает на неё пальцем и говорит парню Кортни: «Она — вылитая Кортни Лав!».

«М-м-м, нет», — вежливо говорит он.

Женщина удаляется. Минуту спустя она возвращается и фактически хватает его за плечо. «Вы ответили это так быстро — словно вы всегда это говорите!».

Кортни говорит: «Вот что мне всё время достаётся, и это раздражает».

Теперь женщина оскорблена. Парень Кортни пытается её отвлечь, спрашивая, чем она зарабатывает на жизнь. Оказывается, что она — туристка из Нью-Джерси, в городе на каком-то съезде. «Я — просто нормальный человек, из тех, кто платит зарплату рок-звёздам —»

«Я — СТРИПТИЗЁРША, Я НЕ ПОЛУЧАЮ ЗАРПЛАТУ. ПОЖАЛУЙСТА, УЙДИТЕ».

Вмешивается наша официантка, отправляет взбешённую фанатку подальше от столика, возвращается и спрашивает, не хотим ли мы, чтобы она отшлёпала эту суку. Мы отказываемся, но оставляем ей щедрые чаевые.

На выходе Кортни искоса смотрит на меня. «Добро пожаловать в мой кошмар!»

Для неё это верхушка большого и непрочного айсберга. Для меня это — откровение.

Пока мы ещё были в моей квартире, Кортни перетряхивала свою сумочку, что-то ища. Позже я нахожу под своим диваном два предмета косметики: тени «Poppy» «Mushroom» и помаду «MAC» «Diva». Это не случайно.

Когда я получаю то, что хочу, потом я больше не захочу этого никогда

— Кортни Лав, «Violet»

1997 год

Я заканчиваю эту книгу. Это была не её идея, но очевидно, что то, что мы с Кортни подружились, облегчило работу над ней. Однако это ничуть не облегчило её написание. На самом деле я нашла это несколько расстраивающим — иметь персонаж, который мог бы фактически позвонить мне, пока я о ней пишу.

В ходе моей работы Кортни пережила огромное количество изменений в своей общественной и личной жизни. Она всего на пару лет старше меня, и я знала, что мне всё ещё есть куда расти; я не ожидала, что она останется статичной. Но когда пишешь биографию живого, очень активного, чрезвычайно заметного персонажа, возможно, будет трудно понять, где остановиться.

Кортни Лав всегда окружена хаосом, триумфом, болью и обаянием. Что-то из этого выходило из-под её контроля; что-то она создавала сама, невольно или специально. Она была представлена как авантюристка, святая, персонаж комикса, героиня, мученица и образец для подражания.

В СМИ Кортни была препарирована, проанализирована и снова зашита. Её поведение, её сексуальная жизнь, её гардероб, её музыка, её поведение и, в последнее время, её чувство моды и стиля стали темами, вызывающими жгучий интерес во всём мире. Ей навешивали (а иногда она приклеивала себе сама) многочисленные и противоречивые ярлыки: восставшая девшшка, рок-звезда, феминистка, антифеминистка, наркоманка, музыкальный новатор, отважная вдова, шлюха, сука, новый голливудский талант.

Цель этой книги не в том, чтобы осудить или защитить Кортни Лав — все, кажется, считают своим долгом делать или то, или другое — а в том, чтобы как можно точнее описать первые тридцать два года её интереснейшей жизни.

Глава первая

В Сан-Франциско была осень 1964 года, время ведьм. Кто-то в Хайте устроил вечеринку в честь джазовой легенды, Диззи Гиллеспи, и туда пригласили Хэнка Харрисона. Сам Хэнк полагал, что у него есть постоянное приглашение на любую вечеринку в Сан-Франциско, приглашал ли его кто-нибудь на самом деле или нет; его музыкальные связи были его пропуском куда угодно.

Хэнк бывал всюду. Его старый приятель по колледжу Фил Леш играл на басу в модной группе под названием «Warlocks», и Хэнк всегда хвастался, что Фил мог в любое время пристроить его в музыкальный бизнес. Он впоследствии утверждал, что руководил «Warlocks», которые в 1965 году сменили своё название на «Grateful Dead».

Крупный и круглолицый, с носом с горбинкой, неопрятными чёрными усами и волосами, начинающими редеть, Хэнк вовсе не был красавчиком. Но он был словоохотливым соблазнителем. Его дар разговорчивости и его музыкальные связи привлекали к нему множество девушек, и в тот вечер на вечеринке Диззи Гиллеспи они привлекли к нему Линду Ризи.

Линда была наивной богатой девушкой, впервые ставшей самостоятельной. Уроженка Сан-Франциско, она выросла в шикарном Ноб-Хилле и ходила в католическую школу. Теперь ей было девятнадцать лет, и она плыла по течению в этом городе, испытывая влияние расцветающих флюидов шестидесятых. Белокурая и стройная, аккуратная и язвительная, она не смешивалась с толпой Хайт-Эшбери. Именно поэтому она привлекла внимание Хэнка.

Приёмная дочь оптика (и наследница оптического состояния «Бош»), воспитанная в католической церкви, Линда приехала в Сан-Франциско после достижения совершеннолетия. Как очень многие другие молодые люди в этом городе, в том году, она искала что-то, что она не могла определить или объяснить. Она не нашла это в Хэнке Харрисоне, но некоторое время она думала, что нашла. В тот вечер они вместе ушли с вечеринки и шатались туда-сюда по крутым тротуарам в волшебном свете похожего на карнавал Хайта, пока не добрались до грязной квартиры Хэнка.