Александр Дюма - Полина

• Название: Полина
• Автор: Александр Дюма
• Издательство: Арт-Бизнес-Центр
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-7287-0050-0

---

Я не ошиблась: паркет трещал под тяжестью шагов, кто-то приближался, потом опрокинул стул. Но, без сомнения, тот, кто шел, боялся быть услышанным, потому что после этого шум тотчас прекратился и наступила полная тишина. Паук опять начал плести свою паутину… О, вы видите, все эти подробности так живы в моей памяти, как будто я еще лежу там в постели, едва дыша от ужаса.

Затем я вновь услышала движение в библиотеке, опять кто-то шел, приближаясь к перегородке, рядом с которой стояла моя кровать, чья-то рука дотронулась до стенки… Итак, я была отделена от вошедшего перегородкой толщиной в одну только доску. Мне показалось, что ее отодвигают… Я замерла и притворилась спящей: сон был единственным моим оружием. Если это вор, то он, думая, что я не могу ни видеть ни слышать его, может быть, пощадит меня, считая смерть мою бесполезной. Лицо мое, обращенное к полу, было в тени, и я могла не закрывать глаза. Я увидела движение в своих занавесях, чья-то рука раздвигала их медленно, потом между складками красной драпировки появилось бледное лицо. Последний свет камина, дрожавший в глубине алькова, осветил это видение — я узнала графа Ораса и закрыла глаза…

Когда я открыла их, видение уже исчезло, но занавеси еще колыхались. Я услышала шелест задвигаемой перегородки, потом удаляющиеся шаги, потом скрип двери. Наконец наступила тишина. Не знаю, сколько времени я пролежала без дыхания и без движения, но к рассвету, измученная этой ужасной ночью, впала в оцепенение, похожее на сон.

XII

Я была разбужена малайцем, стучавшим в дверь, запертую мною изнутри. Я легла, как уже говорила вам, одетой и потому тотчас встала, чтобы отодвинуть засов. Слуга открыл ставни, и я, увидев в своей комнате свет и солнце, бросилась к окну.

Это было утро одного из прекрасных дней осени, когда солнце, прежде чем закрыться облачной вуалью, бросает последнюю улыбку на землю. Все было так тихо и так спокойно в парке, что я начала сомневаться в самой себе. Но происшествия ночи были так живы в моем сердце, к тому же вид из окна напоминал мне малейшие подробности их. Опять я увидела ворота, которые отворяли, чтобы дать пройти трем мужчинам с их ношей, аллею, по которой они шли, следы, которые оставались на песке, более заметные в том месте, где жертва сопротивлялась, потому что те, кто нес ее, ступали тверже, чтобы побороть ее рывки. Эти следы вели по описанному уже мною направлению и терялись в липовой аллее. Тогда я захотела увидеть, если возможно, еще что-нибудь, что еще более убедило бы меня. Я пошла в библиотеку: ставня была полуоткрыта, как я оставила ее, опрокинутый стул валялся посреди комнаты — это его падение я слышала. Я подошла к перегородке и, тщательно рассмотрев ее, увидела незаметную выемку, по которой она двигалась. Я попробовала отодвинуть ее и почувствовала, что она поддается. В эту минуту дверь комнаты отворилась. Я успела только задвинуть перегородку и схватить книгу в библиотеке.

Это был малаец; он пришел сообщить, что завтрак готов, и я пошла за ним.

Войдя в залу, я вздрогнула от удивления: я была уверена, что увижу там Ораса, но его не было, а стол был накрыт на одну персону.

«Граф не возвращался?» — спросила я.

Малаец отвечал мне знаками отрицательно.

«Нет?» — прошептала я, изумленная.

«Нет!» — повторил он жестом.

Я упала на стул; граф не возвращался!.. Однако я видела его, он подходил к моей кровати, поднимал занавеси через час после того, как эти три человека… Но эти трое — не были ли это граф и его друзья Анри и Макс, похитившие женщину?.. В самом деле, одни они могли иметь ключ от парка и войти так свободно, никем не замеченные и никем не потревоженные. Несомненно, это так. Вот почему граф не хотел, чтобы я приехала в замок, вот почему он принял меня так холодно и удалился под предлогом охоты. Похищение женщины было задумано до моего приезда, теперь оно исполнено. Граф не любит меня, он любит другую, эта женщина в замке, и, без сомнения, в павильоне.

Граф, чтобы увериться, что я ничего не видела, ничего не слышала, что, наконец, ничего не подозреваю, вошел по лестнице библиотеки, отодвинул перегородку, поднял мои занавеси и, увидев меня спящей, возвратился к своему любовному развлечению. Все было для меня так ясно и точно, как будто я сама все это видела. В минуту моя ревность осветила темноту, проникла сквозь стены; мне нечего было узнавать еще, и я вышла, задыхаясь.

Следы шагов уже загладили и метла разровняла песок. Я направилась к липовой аллее, дошла до дубовой рощи, увидела павильон и обошла его. Он был заперт и казался необитаемым, как и накануне. Вернувшись в замок, я поднялась в свою комнату, бросилась в кресло, на котором прошедшей ночью провела столько ужасных часов, и удивилась своему страху!.. От него осталась лишь тень, мрак или, скорее, опустошенность после неистовой страсти, которая так ослабила мое сердце.

Я провела часть дня, прохаживаясь по своей комнате, открывая и закрывая окно и ожидая вечера с таким же нетерпением, с каким страхом накануне ждала его приближения. Пришли доложить, что обед готов. Я спустилась и, войдя в столовую, увидела, как и утром, опять один прибор; подле него лежало письмо. Узнав почерк Ораса, я поспешно разломала печать.

Он извинялся, что оставлял меня одну в продолжение двух дней, но он не мог возвратиться: с него взяли слово еще до моего приезда, и он должен был сдержать его, как бы дорого оно ему ни стало. Я смяла письмо в руках, не дочитав его, и бросила в камин, потом заставила себя есть, чтобы не вызвать подозрения у малайца. Окончив обед, я вернулась в свою комнату.

Как и накануне, приказание мое не было оставлено без внимания: в камине горел большой огонь, но в этот вечер не он занимал меня. Я хотела составить себе план и села, чтобы поразмыслить. Вчерашний страх был совершенно забыт.

Граф Орас и его друзья — а это были они — вошли в ворота и пронесли эту женщину к павильону, потом граф вошел потайной лестницей, чтобы увериться, спала ли я и не слышала или не видела ли чего-нибудь. Итак, мне остается только спуститься по лестнице, пройти той же дорогой туда, откуда он приходил; я решилась следовать этому плану.

Часы показывали четверть девятого. Я подошла к ставням: они не были заперты. Без сомнения, этой ночью смотреть будет нечего, потому и не приняты вчерашние меры предосторожности; я отворила окно.

Эта ночь была бурная; были слышны отдаленные раскаты грома. Шум волн, разбивавшихся о берег, доносился до замка. В моем сердце была буря ужаснее, чем за окном, и мысли, теснившиеся в моей голове, были мрачнее и стремительнее, чем волны океана. Два часа прошло, а я не сделала ни одного движения и смотрела на небольшую статую, скрытую деревьями. Правда, я смотрела невидящим взглядом.

Наконец, мне показалось, что время уже наступило: я не слышала никакого шума в замке. Тот самый дождь, который в вечер с двадцать седьмого на двадцать восьмое сентября вынудил вас искать убежище в развалинах, начал низвергаться потоками; я подставила на минуту голову под небесную влагу, потом закрыла окно и прикрыла ставни.

Я вышла из своей комнаты и сделала несколько шагов по коридору. В замке было тихо. Малаец, без сомнения, спал или прислуживал своему господину в другой части здания. Я вернулась и заперла дверь на засов. В это время пробило половину одиннадцатого. На дворе слышен был только рев урагана, и шум его помогал мне скрывать тот, который сама я могла произвести. Я взяла свечу и подошла к двери, ведущей в библиотеку: она была заперта на ключ!..

Меня видели там утром, боялись, чтобы я не обнаружила лестницу; поэтому путь был закрыт. К счастью, граф прошлой ночью показал мне другой вход.

Обойдя сзади свою постель, я отодвинула перегородку и очутилась в библиотеке.

Затем я направилась твердыми шагами, без размышлений, к потайной двери, вынула том, скрывавший кнопку, надавила ее, и дверь отворилась.

Лестница была тесной для прохода даже одного человека; я спустилась по ней на три яруса, прислушиваясь на каждом из них, но все было тихо.

Внизу я нашла вторую дверь, она не была заперта на замок и при первой же попытке отворить ее открылась.

Я оказалась под сводом, углублявшимся почти отвесно. Пройдя его примерно за пять минут, я обнаружила третью дверь и открыла ее также без труда; она выходила на другую лестницу, подобную первой, но в ней было только два яруса. Приоткрыв железную дверь, я услышала голоса. Я погасила свечу и поставила ее на последней ступени. Заметив щель, образованную сдвинутой каминной плитой, я скользнула в нее и, отодвинув плиту еще немного, очутилась в помещении, напоминавшем химическую лабораторию и очень слабо освещенном: сквозь закрытое занавесками круглое окошко над дверью сюда проходил свет из соседней комнаты. Окна были так плотно закрыты, что даже днем ни один луч света не мог туда проникнуть снаружи.