Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. О себе

• Название: Шри Ауробиндо. О себе
• Автор: Шри Ауробиндо
• Жанр: Самосовершенствование
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-7938-0051-8

Шри Ауробиндо всегда настаивал на том, что только он сам мог бы достоверно описать свою жизнь, однако сам он не оставил после себя сколько-нибудь подробной биографии или более-менее упорядоченных заметок. Только в письмах к своим ученикам и к другим людям он иногда, разъясняя то или иное понятие, обращается к примерам или конкретным эпизодам из своей жизни и своего духовного опыта. Он также, когда в книжных или журнальных публикациях встречались ошибки, сам прояснял некоторые моменты своей биографии. Эти материалы опубликованы в первой части нашего издания. В книгу включена также часть писем из Юбилейного издания о йоге, поэзии, литературе или искусстве, в которых есть упоминания о Шри Ауробиндо.

---

Теперь что касается моих отношений с сестрой Ниведитой – они ограничивались исключительно политикой. Ни духовные практики, ни духовные темы в разговорах к ним не примешивались, и я не помню, чтобы мы когда-нибудь при встречах их затрагивали. Один или два раза она немного приоткрылась с этой стороны, но в разговоре не со мной, а с другим человеком, который к ней зашел, а я лишь при этом присутствовал. История о том, как мы с ней провели вместе целые сутки, а также обо всем, что тогда между нами возникло, есть чистейшая выдумка, в которой нет ни крупицы истины. Я познакомился с сестрой Ниведитой в Бароде, когда она приехала читать короткий курс лекций. Я встречал ее на вокзале и привез в дом, где ей предстояло в то время жить. Я также сопровождал ее на встречу с махараджей Бароды, которой она добивалась. Обо мне она тогда слышала только как о «стороннике Силы и поклоннике Кали», что в ее устах прозвучало так, будто она слышала про мою нелегальную революционную деятельность. Я же знал о ней больше потому, что к тому времени прочел ее книгу «Мать Кали», которую высоко ценил. В те дни и возникла наша дружба. Позднее, когда мои эмиссары в Бенгалии уже провели определенную революционную подготовку, я сам поехал туда, чтобы на месте оценить, как идут дела. Я обнаружил там множество крохотных подпольных групп, возникших недавно, разрозненных и действовавших без всякой связи друг с другом. Я пытался объединить их в единую организацию под руководством лидера революционной Бенгалии адвоката П. Митры и центрального совета, состоявшего из пяти человек, в который входила и сестра Ниведита. Работа под руководством П. Митры приняла огромный размах, под конец сплотив десятки тысяч молодых людей, объединенных тем революционным духом, который распространился благодаря газете Барина «Югантар». Однако во время моего отсутствия совет в Бароде прекратил свое существование из-за невозможности поддерживать согласие между всеми многочисленными группами. С тех пор у меня не было случая встретиться с Ниведитой, пока я не обосновался в Бенгалии, став ректором Национального университета и основным автором редакции «Банде Матарам». К тому времени я уже был одним из лидеров общественного движения, известного сначала как радикализм, а позднее как национализм. Но и тогда мы встречались с ней лишь один или два раза в Конгрессе, поскольку сотрудничество наше ограничивалось исключительно рамками нелегальной революционной работы. Я был занят своим делом, она своим, и у нас не возникало поводов для каких-то консультаций или совместных решений в связи с руководством движением. Позднее я начал выкраивать время, чтобы иногда навещать ее в Багбазаре.

В одно из моих посещений она мне сообщила, что власти приняли решение выслать меня из страны, и сказала, что хотела бы, чтобы я либо ушел в подполье, либо уехал из Британской Индии и действовал из-за границы, с тем чтобы моя работа не была прервана. В то время вопрос об опасности для самой сестры Ниведиты не возникал; она, несмотря на свои политические взгляды, поддерживала дружеские отношения с высшими правительственными чиновниками, и вопрос о ее аресте не поднимался. Я ответил ей, что не вижу необходимости так поступать, что я предпочел бы опубликовать в «Карма-йогине» открытое письмо, которое, как я тогда подумал, могло бы воспрепятствовать моей высылке. Так я и поступил, и во время следующего моего визита она сказала, что мой ход увенчался успехом и власти отказались от высылки меня за границу. В Чандернагор я уехал позднее; между этими двумя встречами, безнадежно перепутанными в книге, нет никакой связи. Встречи, описанной в книге, никогда не было. Предупредил меня о намечавшихся обыске и аресте не Гонен Махарадж, а молодой человек из редакции «Карма-йогина» по имени Рамчандра Маджумдар, чей отец узнал об этом от друзей за день или за два. По этому поводу ходило немало легенд, говорили даже, будто меня собираются обвинить в соучастии в убийстве в Верховном суде Шамсула Алама, видного сотрудника Департамента уголовных расследований, что сестра Ниведита послала за мной и предупредила и мы с ней обсудили, что делать, и я в результате исчез. Мне никто никогда не предъявлял подобных обвинений, и я ничего ни с кем не обсуждал. Против меня действительно намеревались возбудить дело, которое впоследствии и было возбуждено, однако в вину мне ставилась только подрывная деятельность. Сестра Ниведита ничего не знала о тех событиях, пока не получила моего письма из Чандернагора. Я не заходил к ней в дом и не виделся с ней; и абсолютно неверно, будто она пришла проводить меня вместе с Гоненом Махараджем. У меня не было времени сообщить ей о том, что произошло, так как я получил приказ свыше отправляться в Чандернагор почти сразу после того, как узнал о готовящемся обыске, а через десять минут мы были уже на гхате, где сразу наняли лодку и я отплыл в Чандернагор в сопровождении двух молодых людей. Лодка была самая обыкновенная, каких много на Ганге, на веслах было двое гребцов, и все живописные детали о какой-то французской лодке и исчезающих городских огнях являются чистой литературой. Я послал одного из членов редакции к Ниведите с письмом, где сообщил обо всем происшедшем и просил ее взять на себя руководство «Карма-йогином» в мое отсутствие. Она дала согласие и с того момента и вплоть до закрытия газеты руководила изданием, а я был поглощен садханой и ничем ей в то время не помогал и никаких статей за своей подписью не публиковал. Моя подпись появлялась в «Карма-йогине» только дважды, и второй раз в связи с неудавшимся обвинением. Ниведита также не имела отношения к моему устройству и выбору квартиры в Чандернагоре. Я уехал, никого не поставив заранее в известность, и принимал меня Мотилал Рой, который втайне от всех устроил меня затем на квартиру, о которой знали лишь он и еще несколько друзей. Ордер на мой арест был отозван, но примерно через месяц я придумал один маневр, который вынудил полицию к открытым действиям, после чего ордер был возобновлен и в мое отсутствие было возбуждено дело против печатника, которое закончилось его оправданием в Верховном Суде. Я в то время уже плыл в Пондичери, куда прибыл 4 апреля. Там я находился также тайно в доме одного известного человека до тех пор, пока не был вынесен оправдательный приговор, после чего я легализовал свое присутствие на территории Французской Индии. Таковы основные факты, и они не оставляют места всем тем домыслам, о которых идет речь в книге. Было бы хорошо, если бы вы связались с Х. и передали ей мои слова, с тем чтобы она могла внести в новое издание необходимые исправления и убрать ошибки, которые в значительной степени снижают ценность ее книги о Ниведите.

13.09.1946»

Раздел Второй Обращение к йоге

Первые опыты

Вопрос: Х. говорит, что где-то он прочел о вашей реализации, которая произошла будто бы в 1890 году. Правда ли это?

Ответ: Реализация в 1890 году? Вряд ли. Что-то похожее на реализацию было, хотя тогда я еще не пошел по пути йоги и ничего о ней не знал – в тот год, когда я уезжал из Англии; не помню точно, но, кажется, в 1892-м или в 1893-м. В 1890-м не припомню ничего особенного. Откуда он это взял?

22.08.1936Духовные озарения

Вопрос: Правда ли, что только те, кто еще до начала садханы имели ясное знание о возможностях своего духовного развития, которое им было дано Милостью свыше в неких озарениях, способны пройти свой путь до конца, тогда как все остальные, у кого не было озарений, может быть, и могут чего-то достичь, но не дойдут до конца?

Ответ: У меня, по крайней мере, не было никаких озарений, пока я не начал свою йогу. Не скажу про других – у кого-то, возможно, были, но озарения ведь могут лишь укрепить веру, они не несут знания; знания приходят вместе с йогой, а не до йоги.

Я повторю: единственное, что человеку действительно необходимо знать, – это стремится ли его душа к йоге или нет.

5.05.1933* * *

Не думаете ли вы, что Будда, или Конфуций, или я появились на свет, заранее зная, что выберут духовный путь? Все живут обыкновенной жизнью, пока не изменится сознание. Пробуждение наступает тогда, когда на смену обыкновенному приходит новое сознание, и тогда обыкновенной жизни приходит конец. Никакой загадки здесь нет.

27.04.1936Единственно важное

Не знаю, что сказал Х. и в какой статье, у меня её нет. Но если его мысль состоит в том, что никто не может медитировать успешно или что-либо реализовать до тех пор, пока не очистится и не приблизится к совершенству, то я отказываюсь его понимать, так как у меня другой опыт. У меня всегда реализация шла через медитацию, и очищение происходило как следствие. Я видел многих людей, о ком никак нельзя было сказать, что они отличаются глубоким внутренним совершенством, но получавших через медитацию важные, даже фундаментальные откровения. Разве все йоги, которые медитировали с большим успехом и добились огромных результатов в реализации внутреннего сознания, были совершенны от природы? Не думаю. Я не способен принимать на веру такие умозрительные обобщения, потому что развитие духовного сознания – это чрезвычайно обширная и сложная область, где бывает всякое и где у всех всё происходит по-своему, и где важно только одно – есть ли у человека внутреннее стремление, настойчивость и решимость следовать своим путем, не имеет значения, сколько придется идти, сколько на нём будет трудностей или препятствий, потому что ничто другое не даст удовлетворения душе.