Константин Телегин - Войны несчитанные вёрсты

• Название: Войны несчитанные вёрсты
• Автор: Константин Телегин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Военный совет фронта, всесторонне обсудив итоги проведенных наступательных боев, сложившееся положение, расстановку сил и перспективы развития военных действий, вынужден был обратиться в Ставку с просьбой о некотором изменении оперативной задачи фронту. Наиболее весомым аргументом мы считали задержку прибытия 21-й армии, входившей в расчет сил и средств спланированной и проводимой операции. В то же время противник, используя хорошо развитую и сохранившуюся железнодорожную сеть, через железнодорожный узел Брянск круглые сутки перебрасывал в орловский выступ крупные силы, опережая нас в сосредоточении войск.

Рассмотрев ходатайство Военного совета фронта, изложенное К. К. Рокоссовским лично И. В. Сталину, Верховное Главнокомандование изменило нам оперативную задачу. Теперь Центральному фронту предстояло, сосредоточив необходимые силы, наносить удар в северном направлении на Орел и, взаимодействуя с войсками Брянского и левого крыла Западного фронта, ликвидировать орловскую группировку противника.

К сожалению, как это уже не раз бывало, реальный ход событий вновь нарушил осуществление намеченных планов.

Дело в том, что конно-механизированная группа генерала В. В. Крюкова, вырвавшаяся довольно далеко на запад, оказалась в крайне сложном положении. Руководствуясь, как можно полагать, тактическими соображениями, безотказно приводившими к положительным результатам на полях гражданской войны, генерал В. В. Крюков пробивался на северо-запад, не очень-то заботясь о прикрытии своих обнаженных флангов, рассчитывая, видимо, на то, что его глубокий рейд в тылы противника деморализует оборонявшиеся в этом районе гитлеровские войска.

Заметив нависшую над группой реальную опасность, командующий фронтом приказал В. В. Крюкову прекратить наступление, закрепиться на рубеже реки Сев и удерживать его до подхода частей 65-й армии.

Однако противник уже принял контрмеры, выдвинул против конно-механизированной группы весьма значительные силы (как потом выяснилось до девяти дивизий) , ударами с флангов сковал ее маневр и отрезал пути отхода. Усилия и время, затраченные на вывод группы из окружения при содействии соединений 65-й и 2-й танковой армий, внесли значительные изменения и в дислокацию, и в характер дальнейших действий войск фронта. К тому же враг попытался на этом участке перейти в контрнаступление и, чтобы сорвать его замыслы, пришлось развернуть войска 65-й армии по реке Сев, где она и заняла жесткую оборону.

Итак, наш фронт настойчиво стремился выполнить поставленную задачу по разгрому гитлеровских войск, укрепившихся в районе орловского выступа. Но развитие событий со всей очевидностью показало нереальность достижения цели наличными силами. Противник, располагая, в отличие от нас, развитой сетью железных и шоссейных дорог, имел возможность широко маневрировать, быстро перебрасывать на угрожаемые направления внушительные резервы, чем он и не преминул воспользоваться.

В то же время значительная часть наших войск, участие которых было запланировано в проводимой операции - целиком 21-я армия и ощутимое количество тыловых частей фронта, - все еще были на подходе и расчет на их участие в боевых действиях оказался нереальным.

Признаюсь, что мне в голову тогда не раз приходило сравнение сложившейся сейчас обстановки с памятными днями ожидания подхода 2-й гвардейской армии на Донской фронт. Однако я не предполагал тогда, что события повторятся с весьма огорчительным сходством! Но об этом - чуть ниже.

А между тем и у наших соседей дела складывались не лучшим образом. Войска Брянского фронта, встретив сильное сопротивление противника, вынуждены были прекратить продвижение. В разговоре с К. К. Рокоссовским командующий войсками фронта генерал М. А. Рейтер сообщил, что орловская группировка противника настолько усилена подошедшими из глубины резервами, что с часу на час можно ожидать перехода гитлеровских войск в контрнаступление.

Резко осложнилась ситуация и на Воронежском фронте. Противник, перегруппировав силы, получив из тыла существенные подкрепления, развернул наступление на Харьков и Белгород. Воронежский фронт, еще недавно помогавший Юго-Западному, теперь сам испытывал потребность в неотложной помощи.

Можно представить, как нас обрадовало в этот момент сообщение о прибытии на станцию Мценск головных частей 21-й армии!

Однако радость оказалась преждевременной: 13 марта мы получили приказ Ставки направить 21-ю армию в район Обояни, в распоряжение командования Воронежского фронта. И долгожданная армия прямо с колес убыла к нашему левому соседу. Вот теперь - полная аналогия с тем, что произошло в свое время со 2-й гвардейской. Причем и последствия оказались весьма схожими. В самом деле: командующий фронтом К. К. Рокоссовский после обстоятельного обсуждения сложившейся обстановки на Военном совете вынужден был доложить в Ставку, что при определившейся теперь расстановке сил наше наступление полностью лишено перспектив на успех.

И на этот раз наши аргументы Ставка приняла во внимание. Центральному фронту было предписано наступление прекратить и перейти к обороне. Примерно в это же время Ставкой с целью централизации руководства военными действиями в районе орловского выступа был ликвидирован Брянский фронт. Однако довольно скоро выяснилось, что в условиях зимнего бездорожья принятое решение ожидаемых результатов не принесло. Командование Западного фронта, оказавшееся нашим соседом справа, теперь было крайне удалено от своих левофланговых армий, что не могло не сказаться на качестве управления. Такое же примерно положение сложилось и у нас по отношению к армиям правого фланга.

Надо отдать должное: Ставка быстро исправила допущенную ошибку - Брянский фронт был восстановлен, хотя и в несколько измененном составе. К нам перешли из него войска 13-й армии (командарм генерал-лейтенант Н. П. Пухов, члены Военного совета генерал-майор М. А. Козлов и полковник Н. Г. Чернышевский).

Изменена была и линия разграничения Центрального фронта с Воронежским. К нам отходила 60-я армия под командованием генерал-лейтенанта И. Д. Черняховского (члены Военного совета генерал-лейтенант А. И. Запорожец и полковник В. И. Родионов). На пополнение к нам прибыла из резерва Ставки 48-я армия (командующий генерал-лейтенант П. Л. Романенко, члены Военного совета генерал-майор Н. А. Истомин и полковник П. В. Соболев).

Войска соседних фронтов передавались нам вместе с районами их расположения и линиями обороны. К концу второй половины марта полностью определилась к линия обороны всего Центрального фронта. Она проходила по населенным пунктам Городище, Малоархангельск, Троена, Лютеж, Коренево. Примерно тогда же в тылу Центрального и Воронежского фронтов был образован еще один фронт, получивший наименование Резервного. Определилась и примерная расстановка сил в обороне, принявшей на себя удар немецкого летнего наступления 1943 года.

Сложившаяся линия обороны в дальнейшем образовала северный фас Курской дуги. Южную ее часть занимали войска Воронежского фронта.

Тем временем претерпел некоторые изменения состав Военного совета фронта. Вторым членом Военного совета был назначен полковник М. М. Стахурский. А в двадцатых числах марта в качестве члена Военного совета фронта к нам прибыл первый секретарь ЦК компартии Белоруссии, начальник Центрального штаба партизанского движения П. К. Пономаренко{20}.

Здесь, видимо, следует внести некоторую ясность в вопрос, который уже после окончания войны мне не раз задавали на встречах не только с коллективами трудящихся, но даже в воинских частях и военных учреждениях: в чем же, собственно, состояли должностные обязанности члена Военного совета фронта?

Руководство фронтом (равно как и армией, за исключением воздушной) осуществлялось Военным советом во главе с командующим. Хотя в то время командующий еще и не именовался официально председателем совета, но, по существу, и в практике сложившихся отношений он возглавлял этот коллегиальный орган.

В постоянный состав Военного совета входили: командующий войсками, два члена Военного совета, начальник штаба, командующие артиллерией и воздушной армией.

Член Военного совета делил с командующим всю полноту ответственности за политико-моральное состояние, боевую готовность и деятельность войск, принимал самое непосредственное участие в разработке всех оперативных планов.

Согласие члена Военного совета с решением командующего было обязательным условием его осуществления. Все документы директивного характера, исходившие от командования фронтом, подписывались командующим и членом Военного совета по установленному порядку в одну строку, а ниже ставил подпись начальник штаба. Этим, казалось бы, чисто внешним обстоятельством как бы подчеркивалось равенство ответственности командующего и члена Военного совета за результаты реализации принятого решения.