Виктор Тельпугов - Парашютисты

• Название: Парашютисты
• Автор: Виктор Тельпугов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Но до того, как лететь, всем дается общий отдых - три дня.

- Три дня и три ночи,- уточняет Брага. - Жаль, нет моря под боком целый отпуск бы получился.

И обращаясь непосредственно к Кузе:

- Везет тебе, Кузнецов: из отпуска в отпуск! Недавно в Москве побывал, теперь снова.

Недавно? Услышав это, Кузя задумывается. Действительно, вроде бы не так уж много времени прошло с тех пор, как он мерил шагами улицы и переулки Москвы, выполняя поручения товарищей, а сколько воды утекло, сколько событий! Сколько протоптано в сторону от границы, в глубь нашей земли! Сколько горя встречено! И конца не видно еще...

Старшина становится вдруг сердитым:

- Все-таки тот ваш немец прав был - слишком быстро мы отступаем, слишком легко города сдаем.

- Мы с вами ни одного города не сдали, товарищ старшина,- поправляет Слободкин.

- А Песковичи?

- Спалил их немец.

- Было б все в порядке, так не спалил бы. И мы не ползали б по лесам, как комашки.

- Мы тут все-таки ни при чем.

- Один ни при чем, другие ни при чем. Кто при чем-то? Просто зло берет, сколько мы отмахали.

- Но мы ведь не виноваты. Так сложилось. Теперь на самолеты сядем - и в бой.

- Все равно душа болит. Болит, понимаешь?.. Старшина хотел еще что-то сказать, но только вздохнул.

Умолк и Слободкин, потом его кто-то окликнул, он ушел. Разговор сам собою кончился.

В этот момент где-то коротко, но отчетливо буркнул орудийный гром и тут же замер. Старшина насторожился:

- Наши или нет?

- Одно из двух, товарищ старшина,- отозвался Кузя, до сих пор мрачно молчавший.

- Вот за что я тебя люблю, Кузя: муторно на душе, на фронте еще хуже, а ты настроения не теряешь.

- Не теряю, товарищ старшина. Настроение - это как город: потеряешь вернешь не скоро.

- Я ж говорю, молодец! - улыбнулся Брага, но видно было: нынче он все-таки сам не свой. - Настроение солдата - это на фронте все.

Старшина достал кисет, развязал, протянул Кузе:

- Завернем?

И опять Кузя почувствовал: болит душа у старшины. Болит не только сегодня, и вчера, и позавчера болела, но он обычно не показывает это на людях, а вот сегодня не в силах совладать с собой.

- Товарищ старшина, а у вас что-то случилось?

- Чего там! Одна у нас всех боль, а еще вот...

- А еще?

- Письмо получить бы из дома...

Кузя посмотрел на старшину. Брага такой же, в сущности, человек, как и все в роте. Только некогда ему о себе подумать. Неизвестно было даже, есть ли у него семья, есть ли дом. Оказывается, дом есть. При этом слове Кузя задумался. Есть или был? Брага ведь с Украины родом, а Украина, как и Белоруссия, уже давно вся в огне. Спросить? Или не надо? Не надо, решает Кузя. Зачем? Если нужно, Брага сам скажет.

Брага ничего больше не сказал. Ни о чем не спросил его Кузя. Они молча курили, думая каждый о своем, только два разных дымка над их головами свертывались в один - голубоватый, летучий, не растворявшийся в воздухе, несмотря на то, что его сносило ветром, который несильно, но настойчиво дул с той стороны, где все слышней начинал ворочаться гром орудий.

- А вот теперь сразу и наши, и чужие,- сказал Кузя, - хорошо слышно.

И действительно, канонада закипала в двух противоположных сторонах. Впечатление создавалось такое, будто десантники находились где-то как раз посредине, между двух огней.

- Наши там,- сказал, шагнув с кочки на кочку, Кузя, и вдруг лицо его перекосилось от нестерпимой боли.

- Э-э, хлопец, куда ж ты годишься! - Брага пристально посмотрел в глаза Кузнецову.

- А что?

- Ты же сказал - здоровый.

- Здоровый. Нога вот только...

- Враль ты, Кузнецов.

- Что? - виновато спросил Кузя.

- На задание не идешь.

- Товарищ старшина! Здоровый я, здоровый!..

- Я думал, ты честный человек, поверил тебе, а ты, оказывается... Ну как это назвать? Кто за тебя отвечать будет?

- Я ж не маленький, товарищ старшина. Все понимаю.

- Ничего не понимаешь. О себе беспокоишься. Как бы тебя кто в слабости духа не обвинил. А о деле не подумал. С такой ногой любую операцию завалить можно. Несознательный ты элемент, Кузнецов. Я тебе как человеку уважение сделать хотел, а ты... И Слободкин твой такой же. Вот разделаюсь с тобой и тут же примусь за него. Где он? Скрылся уже? Учуял, в чем дело.

- Где-то тут он, товарищ старшина.

- Далеко от меня не уйдет. Разыщу и доставлю до докторов.

- Товарищ старшина...

- И слушать больше не хочу. Отставить! Кузя хорошо знал характер Браги. Уж если он что решил, так тому и быть.

- Давай покурим еще раз на прощанье,- сказал старшина. Курили долго, сердито сплевывая едкие табачные крошки с языка, обжигая пальцы и косясь друг на друга.

- Теперь пошли,- сказал Брага, глотнув последний клубок дыма.

- Обратно?

- Сам понимаешь.

Когда они приблизились к палатке, пропахшей лекарствами, Брага последний раз внимательно поглядел в глаза Кузе.

- Попрощаемся.

Они обнялись. Брага не видел, как в этот момент снова от острой боли исказилось лицо Кузнецова. Не видел и Кузя, каким печальным стал на мгновение взгляд старшины. Но только на мгновение. Потом они легонько оттолкнули друг друга.

- Бывай...

- Что сказать медицине-то? - спросил Кузя.

- Все на старшину вали. Старшина, мол, меня уволок, он же и вернул обратно. Приказал, чтоб лечили лучше. Повтори.

- Товарищ старшина...

- Повтори, тебе говорят.

- Чтоб лечили лучше...

- Правильно. Эх, Кузя, Кузя! Сколько мы с тобой?..

- Ни много ни мало - два годика.

- Два годика и начало одной войны. Длинная она будет или короткая, не знаю, но кончать ее хотел бы с такими хлопцами.

Брага еще раз обнял Кузю и, резко повернувшись, пошел от него не оглядываясь.

Глава 9

Начинались активные боевые действия парашютистов.

Прибывший к десантникам представитель Ставки приказал диверсионные удары по врагу сделать непрерывными, все нарастающими. Одновременно следовало осуществить переброску в наш глубокий тыл закаленных в боях парашютистов в формирующиеся новые десантные соединения, используя для этой цели и раненых, которые смогут в скором времени вернуться в строй.

Представитель Ставки так и сказал:

- Всех раненых немедленно доставить в Москву. Там их капитально отремонтируют, и мы еще с вами им позавидуем.

Услышав это, Брага порадовался за Кузю и Слободкина, которого он таки "разыскал и доставил" к докторам. Гордый за свою военную профессию, старшина действительно никак не мог допустить мысли, что его боевые друзья станут бескрылыми комашками. Нет, нет, он с большим уважением относился к артиллеристам, саперам, конникам и конечно же к самой матушке пехоте. Без них нет и не может быть победы на войне. Но воздушный десант все-таки превыше всего. Кто может сравниться с десантом? Разве что летчики...

- Навестили бы дружков перед отправкой,- сказал старшине Поборцев.

- Уже навестил, товарищ старший лейтенант,- ответил Брага. - Ранения у них неопасные, но ослабели очень. Месячишко продержат, пожалуй.

- Ну, это в общем-то к лучшему,- удовлетворенно вздохнул Поборцев.Попадут в настоящее дело, по крайней мере. Большой десант впереди.

- Большой,- в тон ему повторил Брага.

Послушал бы кто-нибудь этот разговор! Только что из одной переделки. Накануне следующей. А размечтались уже о той, в которую оба поспеют или нет, еще неизвестно. Хорошо бы поспеть, конечно. Кузя и Слободкин вот почти наверняка поспеют.

- Счастливчики,- вздохнув, сказал командир роты. - Нечего их жалеть.

- Я и не жалею. Мне роту жалко, товарищ старший лейтенант. Без таких людей и рота не рота.

- Рота всегда рота, тем более такая, как ваша. Из этой роты еще новые будут. А вы знаете, как на фронте погода меняться начнет?

- Как?

- С внезапности. То немецкая внезапность была. Мы с вами ее хлебнули. Через край даже. Потом наша внезапность пойдет. Пусть отведают. Вот ветер и повернется.

- И скоро?

- Думаю, не долго ждать, ноги у меня гудят, как всегда, к перемене погоды.

Оба рассмеялись. Не очень еще весело, но и не мрачно уже. Нет, нет, не мрачно. Озорно скорее, по-молодому. Да и в самом деле, ведь молодость! Еще военная, но молодость, черт возьми! Брага так и сказал:

- Погляжу я на вас - совсем вы еще молодой, товарищ старший лейтенант.

- С чего вы взяли?

- Не приуныли ничуть.

- А зачем унывать? Профессия не та. Потом у меня зарок: когда тебя бьют, головы не вешай, а то прибьют насмерть.

- Правильный зарок.

- И еще есть один.

- Какой же?

- Сдачи давать. Всегда, при всех обстоятельствах. Так меня отец мой учил. А это тоже весело надо делать, иначе каюк.

...Два самолета почти одновременно выруливают на взлетную дорожку. Тяжелый, неповоротливый ТБ-3. И маленький, юркий У-2. В разные стороны лежат их пути.

Одному предстоит пересечь линию фронта, дойти до назначенного места и выбросить группу десантников, получивших особое задание. Только что из тыла и снова в тыл. Но теперь уже с крыльями за спиной, полностью экипированные, заново вооруженные.