Гилберт Адэр - Убийство в стиле

• Название: Убийство в стиле
• Автор: Гилберт Адэр
• Издательство: ACT: Астрель
• Жанр: Детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-057547-3, 978-5-271-37353-4

Поначалу был «Ход Роджера Мургатройда», иронично и тонко обыгрывающий реалии романа Агаты Кристи «Убийство Роджера Экройда». Потом появилось «Убийство в стиле» — название, относящее читателя к «Происшествию в Стайлз», и сюжет, изящно контрастирующий с «Зеркало треснуло».

…Знаменитая актриса убита — прямо во время съемок, на глазах у десятков людей. Однако НИКТО из свидетелей не заметил ровно НИЧЕГО!

Полиция — в растерянности. И тогда за дело берутся автор детективов Эвадна Маунт, обладающая талантом детектива-любителя, и ее лучший друг — инспектор Скотланд-Ярда Трабшо.

Их выводы — подозреваются практически все люди из окружения убитой. ВОЗМОЖНОСТЬ совершить преступление была у каждого.

Но… почему ни у кого из подозреваемых нет мотива?..

---

— Есть ли какие-нибудь причины, мистер Колверт, которые мешали бы нам начать немедленно? — осведомилась романистка. — Это преступление само себя не раскроет.

— То есть как — немедленно?

— Начать составлять список. Много времени это не займет. Не верю, что кому-нибудь из этих… как бишь назвала их Кора?.. хватов и растамшей сообщили бы про изменение. Как я сказала, это могут быть только несколько избранных. Я даже думаю, что парочка первоочередных подозреваемых сидит прямо здесь, в этом помещении.

При последних словах Колверт, кивавший на каждую деловую подробность, всплывавшую в разговоре, весь напрягся, будто без отлагательств намеревался задержать (с помощью наручников, если понадобится) двоих преступников, едва на них остановится указующий перст.

Со своей стороны Трабшо только улыбнулся.

— Если я не ошибаюсь, Том, — сказал он, — она подразумевает нас, меня и себя. Я прав, Эви, верно?

Романистка согласно кивнула, и Колверт покачал головой.

— Вы двое — подозреваемые? Послушайте, мисс, будьте серьезны.

— Уверяю вас, я вполне серьезна, смертельно серьезна. Какой смысл составлять этот список, если он не будет исчерпывающим и беспристрастным? Мы с Юстесом самые первые услышали из собственных уст Коры о новой находке. И пусть даже весь этот день мы все время находились в поле зрения друг друга, а к тому же нас — как всего лишь посетителей, если не сказать наглых вторженцев, — к съемочной площадке и близко не подпускали, тем не менее мы физически находились возле места преступления и вполне могли бы совершить его поодиночке или в сговоре, при помощи какой-то хитрейшей манипуляции. Такое вот невозможное преступление, о которых вы читаете в антологиях.

— Хорошо, мисс Маунт, будь по-вашему, если вы настаиваете. Вы с мистером Трабшо — подозреваемые номер первый и второй. Теперь не перейти ли нам к делу? Третьим подозреваемым, а что касается меня, то и первым в точном смысле слова, должен быть этот Рекс Хенуэй. В конце-то концов идея принадлежала ему.

— А! Но разве вы не видите, инспектор, что, если только я не крайне ошибаюсь, самый факт, что Хенуэй режиссерски предложил Коре выпить из фужера лимонад, оказавшийся отравленным, служит ему алиби.

— Алиби? Как так? Это же прямая противоположность алиби.

— Вовсе нет, — возразила она. — Просто слышу, как он может прореагировать на подобное ваше обвинение. «Мой дорогой инспектор, — продолжала она, колдовски воспроизводя ограненные гласные режиссера, — планируй я на самом деле убить милую бедняжку Кору, вы полагаете, я бы сказал ей — причем, заметьте, публично, — чтобы она выпила из бокала, который, как я уже знал, содержал отраву?»

— Хм, — сказал Колверт, поглаживая щеку, на которой почти не было заметно следов огрубляющих забот бритвы, — я понимаю ваш довод…

Теперь настал черед Трабшо заговорить:

— Погодите-ка, — сказал он. — Да, Эви очень проницательно указала, что серьезно рассматривать нам нужно заметно меньше подозреваемых, чем первоначальные сорок два. Шапки долой перед ней, даже хотя, — добавил он чуть-чуть не слишком галантно, — вы или я сам пришли бы в конце концов к этому выводу. Но есть кое-что, о чем она словно бы забыла.

— О? — сказала Эвадна. — И что же это, дозволено ли мне спросить?

— Ну конечно, я не претендую, будто хорошо знаю киношников, но зато с убийцами опыт у меня большой. Так вот, кто-то, лелеющий предумышленное намерение убить, вполне мог явиться на место своего намеченного преступления с пистолетом, револьвером или даже с ножом, спрятанным на нем в надежде, что возникнет удобный момент для совершения преступления. Но яд? До самого перерыва и вопроса не вставало о том, что Кора будет пить из фужера. Неужели вы двое серьезно думаете, будто ее убийца расхаживал последние дни по павильону — с того момента, как они начали снимать этот проклятый фильм — с фляжкой отравы в кармане? Э? И где они могли надеяться раздобыть такую фляжку за два или около того часа, которые миновали между тем, как Хенуэй обрел свою новую идею и как Кора проглотила яд? Ответьте-ка мне.

Брови Колверта подтвердили логичность довода старшего инспектора.

— Д-а-а, бесспорно, это еще один момент, который нам следует учесть.

— Еще бы, — сказал Трабшо. — А это значит, что Хенуэй остается вашим подозреваемым номер один.

— Ладно, — сказал Колверт, — итого нам известны трое. Вы двое и Хенуэй. Кто-нибудь еще, по-вашему?

— Филипп Франсэ, — рекомендовала Эвадна Маунт.

— А это вообще кто?

— Французский кинокритик.

— Все ясно. Я и сам критиков не очень жалую. Ничего не делают, только критикуют.

— Один из величайших поклонников Фарджиона, пишет о нем книгу, то есть так он утверждает. И в Элстри он, чтобы наблюдать за съемкой фильма. Кроме того, должна вам сказать, он по собственному приглашению подсел за столик к Юстесу, Коре и ко мне в буфете. Так что он знал про фужер все.

— А предположительный мотив?

— Вот так прямо, Том? — сказал Трабшо. — Мы впервые увидели этого малого не далее как два-три часа назад. Оставьте шанс нам, старым рецидивистам.

— А ваше мнение, мисс Маунт?

— В этом я должна согласиться с Юстесом. Правда… правда, было кое-что…

— Кое-что?

— У меня было такое чувство, — ответила она, на мгновение задумавшись. — Даже не наитие. Ничего, что стоило бы сообщать. Во всяком случае, пока.

— Вот так. У нас теперь есть четверо подозреваемых. Кто еще?

— Я.

Вздрогнув от неожиданности, все обернулись и увидели Летицию Морли.

— Вы, мисс? Вы признаетесь, что вас следует подозревать?

— Я ни в чем не признаюсь, — ответила она с тем всегда слегка обескураживающим самообладанием, которое, казалось, было ее определяющей чертой. — Я говорю только, что если я приму критерии, на которые опирается ваш процесс определения подозреваемых, то, по-честному, я не могу себя исключить.

— Простите, но вы?..

— Летиция Морли. Я личный ассистент Рекса… мистера Хенуэя, следовало бы мне сказать. В качестве таковой я, разумеется, обязана знать все, что его осеняет, сразу же в момент осенения. Когда он предложил мисс Резерфорд выпить шампанское, он тут же сообщил об этом мне, а я пошла и сказала Реквизу, чтобы наполовину наполненный фужер находился именно там, где ему полагалось находиться, когда Рекс будет готов приступить к съемке этого кадра.

— Понимаю, — сказал Колверт. — Благодарю вас за вашу откровенность. Это так необычно, так освежающе.

— Ни на секунду, поймите, — продолжала она невозмутимо, — я не намекаю, будто я убила Кору Резерфорд. Пусть даже непрофессиональные выходки этой женщины и допекали меня, в моем неприятии ее не было ничего личного и, поскольку мое профессиональное будущее зависит от того, как я проявлю себя на съемках этого фильма, с моей стороны было бы очень глупо поставить свое будущее под удар, прикончив актрису или актера, занятых в нем. Однако, — добавила она, к нарастающему изумлению своих слушателей, — раз уж вы определили всевозможные хитроумные улики, думаю, мне следует коснуться моей собственной, прежде чем она обратится против меня. В свое время я прочитала немало «Ищи убийцу!» — в том числе ваши, мисс Маунт, — и если я что-то почерпнула из них, так это идею, что яд — традиционное женское оружие. — Она посмотрела на Эвадну Маунт. — Ведь это так?

— Ну-у… — сказала романистка, против обыкновения почти онемев, — полагаю, это условность жанра. Но отсюда не следует, будто мы, авторы «Ищи убийцу!», верим, что всякий раз, когда кого-нибудь отравляют, это по необходимости сделала женщина.

— Да? — сказала Летиция. — Бесспорно, читателям вы внушаете именно такое убеждение.

— Не забывайте, — сказал Трабшо, — если вы действительно читали романы Эви, вы должны знать, что убийца-мужчина вполне может использовать яд как раз для того, чтобы сбить полицию со следа, в надежде, что искать будут женщину.

— Может быть и так, не спорю. Я всего лишь упомянула эту условность, как ее назвала мисс Маунт, только для того, чтобы напомнить вам: на первый взгляд, тот факт, что мисс Резерфорд отравили, теоретически делает из меня даже еще более вероятную подозреваемую, чем прочие в вашем списке.

Ее тираду они дослушали, покачивая головами и от недоумения, и от нескрываемого восхищения. Молчание наконец нарушил Колверт:

— Очень хорошо. Видимо, это делает вас Подозреваемым номер пять. И раз уж вы были так похвально откровенны в высказывании ваших мнений, мисс, а к тому же знакомы со студией лучше кого-либо из нас, так, может быть, вы сами выдвинете кандидата на номер шестой.

— Конечно, — сказала Летиция с тем же непробиваемым апломбом, который демонстрировала с самого начала. — И не только номер шестой, но и номер седьмой. Поскольку кто-нибудь рано или поздно укажет вам на них, с тем же успехом это могу сделать я, и теперь же. Гарет Найт и Леолия Дрейк также должны считаться подозреваемыми.