Элина Обухова - Шасса

• Название: Шасса
• Автор: Элина Обухова
• Жанр: Фэнтези

Как быть, если попала в очень неприятную историю? Если приходится строить совершенно дурацкие планы, — а самое странное — они осуществляются! — путешествовать в компании своих злейших врагов, — по идее, — и разбираться с воспылавшим к тебе чувствами убийце. Просто оставаться самой собой, и попытаться не угробить себя и не убить своих спутников…

Шасса по имени Саишша воспитывается в чужом клане, так как ее родной давным-давно вырезали Инквизиторы Светлой Империи. Ее принял под свою опеку другой клан, но прошло время, и в канун дня ее совершеннолетия Инквизиторы снова постучались в двери ее нового дома.

Саишша и бывший Охотник, Норд, попадают в паутину инквизиции. Вместе им нужно бежать от воплощений смерти на земле, а потом заключить с ними союз и задолжать желание самой Госпоже. И еще распутать клубок тайн каждого члена их гоп-компании, которые все тщательно скрывают.

Что делать? Бежать — это понятно. А дальше? Просто оставаться самой собой и попытаться не убить своих спутников…

---

Приподнимаю чугунную голову и щурясь, всматриваюсь в лицо Сай. Будет бить или нет?.. Пытаюсь на глаз определить степень ее злости. Не получается — не могу сосредоточиться. Сильно дрожат руки. В голове только одна мысль — что я пил?

Буркнув что-то неразборчивое, она уложила меня на кровать и села за стол, разбирая какие-то бумаги. Облегченно закрываю глаза. Вроде не сильно сердится. Может, пронесет? Так, воспоминания…

После того, как мы выпили в среднем по две-три кружки вина, Найту взбрела в голову мысль вершить подвиги. Не знаю, почему я поддержал его — вроде бы благородством не страдаю, но тогда мне эта мысль не просто пришлась по вкусу, я был просто в восторге от нее!

Дружно посовещавшись, мы решили, что если и вершить где-то «славные и героические деяния, достойные того, чтобы воспеть их в веках», то только на кладбище, плюс я еще «кстати» вспомнил, что там полно неупокоенной нечисти. Боже мой, как хорошо, что мы не вспомнили о том, что паладины в лесу скорее всего не ушли…

Итак, мы пошли на кладбище. Там стали закапывать восставшие и предварительно упокоенные трупы… Сколотили гробы, срубив деревце. Но на половине работу бросили, решив закопать без гробов. Кто-то предложил уменьшить усилия и закапывать стоя. Потом моя реплика — это я помню хорошо: «А-а… Дав-йте их… по п-яс… зак-паем?!» Закопали кружком. Умилились картинке и соединили им руки — типа хоровод водят.

Потом не помню… А, вот: я приставал к Сай… Потом к… ЛЮЦУ?! Что ж я пил, что мне так по мозгам ударило?! Ребята, кстати, вели себя не лучше. Но описывать не буду, незачем травмировать мою нежную и ранимую психику такими страшными воспоминаниями.

Сай разозлилась и врезала мне кулаком в нос, сломав его. Мне это не помешало, я продолжил приставать к ней. Чувство стыда заставило меня покраснеть. Что я наделал?! Как мне ей теперь в глаза смотреть? Я же обещал…

Снова перегибаюсь через кровать и булькаю уже в другой таз. Старый куда-то вынесли… да вон он стоит, уже чистый. Повторение процедуры с полотенцем и водой. Лежу, отрешенно глядя в потолок и вспоминая, что было дальше.

Дальше было плохо. Саишша врезала мне когтями по морде и укусила за шею. Потом перекусала все и всех, пощадив только Тимку и стащила в лабораторию. Нашла пустые бутылки, прочла этикетки и долго и забористо ругалась, смотря на нас с жалостью и налетом презрения одновременно. Стыдно-то ка-ак…

Потом отволокла нас в наши же комнаты, не знаю, что она сделала с остальными, но меня раздела и положила на постель. Медленно бурею, до меня доходит, что я тут сейчас перед ней нагишом на четвереньках ползал. И лежу я сейчас тоже… даже без исподнего. Позор! Догадываюсь теперь, почему тот напиток, который пришелся мне по вкусу, был разлит в такие маленькие бутылочки.

Рука тянется прикрыться одеялом, но я как раз лежу на нем, так что прикрылся ладошками. Смешок. Я приоткрыл глаз. Саишша как раз наблюдала за моими метаниями. Краснеть уже некуда, поэтому я решил для разнообразия побледнеть. Она встала и села на постель. Я опять покраснел, а она тихо спросила:

— Ты как? — в ответ сумел выдавить только неразборчивое мычание.

— Понятно, — да отвернись же ты, зар-раза!!! Она что, специально так смотрит?!

— Ты чего такой красный? — она озабоченно прижалась губами к моему лбу. Нахмурилась, — Жара вроде нет…

— ОТВЕРНИСЬ!!! — от моего рева задребезжало стекло в окне. Она удивленно посмотрела на меня, потом перевела взгляд ниже. Я заскрежетал зубами, наполовину от злости, наполовину от вспыхнувшей головной боли. Она послушно отвернулась и отошла к окну. Я хотел было встать, но тут присмотрелся к стеклу и заметил свое отражение. Меня аж злость взяла. Да ну ее, стеснительность я изображать никогда не мог и не хотел! Хочет — пусть смотрит! Я постарался сесть, свесил ноги с кровати и мрачно посмотрел на Сай. Она ядовито спросила меня:

— Ну ты там скоро? Тоже мне, благородная девица тут нашлась… Чего я там не видела, мне интересно!

— Что, уже все рассмотрела? — хмуро съязвил я, пытаясь подняться на ноги. Голова постепенно проходила.

— И это тоже, — согласилась она, — Но, Тахешесс, неужели ты думаешь, что в морге трупы стыдливо прикрывают полотенчиком?!

— А что, нет?! — я, конечно, знал, что там о моральных качествах работников никто не заботится, но не принял это в расчет. Да и потом, хоть что-нибудь сказать же надо!

Встал, пошатнулся, но устоял. Рука потянулась прикрыться, но я гордо расправил плечи и сделал шаг по направлению к ванной. Упал, чуть не налетев башкой об угол кровати. Сижу, пережидая приступ головокружения и тошноты. Саишша подлетела в момент, костеря меня последними словами:

— Самонадеянный мальчишка! Гордость в одном месте заиграла! Сказал бы в чем дело, проще было бы. К похмелью еще сотрясение мозга бы добавилось! Ах, простите, я и забыла, что сотрясаться-то у тебя, по-видимому, нечему!

Со скрипом зубов — от стыда и от головной боли одновременно, — я встаю, опираясь — точнее, буквально повиснув на плече Саишши и перекосив ее на правый бок, — и движусь в сторону ванны. Она представляет собой глубокий какой-то… фигурный, что ли бассейн, — мне по грудь, — шириной примерно два метра. Его стены причудливо изгибались, и сверху он напоминал трех-лепестной цветок с широкими и короткими лепестками.

Саишша посадила меня на бортик, похимичила над краном и наполнила ванну горячеватой водой. Я соскользнул в воду, уютно пристроившись в одной из выемок-«лепестков». Она задумчиво посмотрела на меня изрекла:

— Знаешь, как это называется, когда мы с тобой спим в одной комнате и на одной кровати, я ношу твою одежду и встречаю тебя после попойки, а так же сопровождаю в ванну, что бы ты, не дайте боги, не грохнулся и не разбил себе голову?

Я покачал головой. Мне было все равно. Меня больше не тошнило — если не шевелиться слишком сильно.

— Это называется семья, дурачок! — непривычно ласково улыбнулась она. Я воспрял духом и недоверчиво посмотрел на нее. Это типа позволение на решительные действия или просто ее мнение? Ничего не поймешь с этими женщинами! Точнее, только с этой.

— Почему ты не ругаешься? — со скрипом выдавил из себя связные слова я.

— Я посмотрела, что вы пили, — спокойно сказала она, — И хотя мне безумно интересно, как вы умудрились набрести на погреба, но если принять во внимание, что вы пили крепчайшие напитки, то ваше последующее поведение оправдано. Кстати, а что ты пил?

— В маленьких бутылочках… фиолетовое такое вино…

— Тахешесс, да ты меня до сердечного приступа доведешь! — всполошилась Саишша, глядя на меня та-акими глазами… — И угораздило же тебя выбрать именно риз!

Видя мой недоумевающий взгляд, она пояснила:

— Понимаешь, вы выбрали не вина, как вы подумали, а магические напитки. Их создали специально такими сильнодействующими. И они предназначены для шасс, потому что спиртное действует на нас замедленно. А еще они ненадолго усиливают магические способности.

А риз — то самое густо-фиолетовое «вино», которое ты выбрал, — вообще разбавляется в пропорции один флакон на пять литров! И еще добавляются специи и приправы — для усиления вкуса и устранения похмелья. А сколько ты выпил? Вот и я о том же. А в неразбавленном виде оно сильно бьет по мозгам. Я вообще удивляюсь, что ты еще мог ходить и разговаривать, когда попался мне на глаза — я бы свалилась после двух глотков.

Преисполнившись гордости, я погрузился глубже в воду — по подбородок. Сай ушла ненадолго, вернувшись с несколькими колбами подмышкой. Я не торопился вылезать, свято веря в то, что Сай знает, что делает. Шасса последовательно вылила содержимое всех фиалов мне в ванную. Вода приобрела ярко-оранжевый цвет. Потом стала изумрудной, затем голубой и последовательно синей и на этом остановилась.

— Сиди здесь. Минут через десять полегчает, через пятнадцать минут вылезешь. Полотенца я принесу.

— А как ребята? — успел прошептать я. Но Сай меня услышала. Обернувшись, она застыла в дверях и ухмыльнулась:

— А у них нет такой заботливой меня! Да не беспокойся ты, я им тоже все приготовила: очнутся на все готовенькое. А, между прочим, это нечестно — мне-то ты запретил пить, а са-ам…

Я слегка покраснел — упрек был справедливым. К счастью, полотенце мне Сай принесла по истечении пятнадцати минут, и, пока я вылезал и вытирался, тактично отвернулась спиной, хотя я уже не стеснялся ее присутствия. Оставив полотенце на бедрах, я снова улегся на постель. Мне действительно стало легче — головная боль поутихла, а тошнота прошла бесследно.

Саишша вновь занялась разбором бумаг, я задремал. Минут через тридцать Сай удалилась, вернувшись через час, на лице ее была написана озабоченность. Я уже ходил и разговаривал — просматривал бумаги, которые до этого читала моя змейка. Это оказались счета и докладные о состоянии дел двадцатипятилетней давности.