Владимир Коваленко - Крылья Севастополя

• Название: Крылья Севастополя
• Автор: Владимир Коваленко
• Издательство: Политиздат Украины
• Жанр: О войне
• Год: 1988

 Автор этой книги — бывший штурман авиации Черноморского флота, ныне член Союза журналистов СССР, рассказывает о событиях периода 1941–1944 гг.: героической обороне Севастополя, Новороссийской и Крымской операциях советских войск. Все это время В. И. Коваленко принимал непосредственное участие в боевых действиях черноморской авиации, выполняя различные задания командования: бомбил вражеские военные объекты, вел воздушную разведку, прикрывал морские транспортные караваны

---

Один за другим взлетели самолеты. Ночь - темная, облачная.

Идем вдоль побережья. К Новороссийску подошли на две минуты раньше расчетного времени. На траверзе Абрау-Дюрсо пришлось сделать небольшую «коробочку» - погасить избыток времени.

Когда приблизились к точке сбрасывания, впереди увидели вспышки зенитных снарядов - немцы встречали самолет Мухина. Значит, мы пришли вовремя.

Все внимание на землю.

- Приготовиться! - даю команду.

Распахивается дверца самолета. Холодный воздух врывается в фюзеляж, вихрит пыль. Слышны даже хлопки зенитных разрывов. Но сейчас не до них.

Вот знакомый ориентир.

- Пошел!

Проваливаются в бездну парашютисты. Что там, на земле, мы не видим. Надеемся на лучшее.

Счастливого вам возвращения, ребята!

В тот же вечер 3 февраля 1943 года началась героическая эпопея Малой земли, которая сыграла важную роль в освобождении Новороссийска и всего Таманского полуострова.

Успешный ход событий на юге положительно отразился и на судьбе нашей эскадрильи: наконец-то и нам дали самолеты - настоящие, боевые ДБ-3ф! Я снова оказался в одном экипаже с Миней Уткиным. И уже надолго - почти до конца войны.

Ждали решения своей судьбы: в какую часть вольют? Поговаривали, что в 5-й гвардейский минно-торпедный полк, которым командовал Герой Советского Союза Токарев. Полк знаменитый, на его счету много славных боевых дел. Но попасть в гвардейскую часть нам не суждено было: на Черноморском флоте создавался новый авиаполк - разведывательный, и наша эскадрилья в полном составе вливалась в него. [139]

Глаза флота

Наступала весна - щедрая южная весна. Горы Крыма покрылись сочной зеленью, в долинах зацветали сады, безбрежным зеленым морем расстилалась степь. Все это было близко и дорого нашему сердцу.

А жестокий враг еще держался на Кубани, сидел в Крыму, бродил по дорогам Украины. Зажатый на Таманском полуострове, он не собирался оставлять последний рубеж на Кубани, гитлеровская пропаганда трубила о новом; «окончательном» летнем наступлении, о новом секретном оружии, которое решит исход войны в пользу Германии.

Нас ждали Керчь, Севастополь, Одесса. С приходом весны активизировались действия на фронтах, и командованию Черноморским флотом необходимо было знать обстановку на огромном Черноморском театре. Знать постоянно, ежедневно. Для этой цели и был создан 30-й разведывательный авиаполк ВВС ЧФ, основу которого составила наша эскадрилья.

До этого дальнюю разведку вели отдельные экипажи бомбардировочной авиации. Существовала и отдельная разведывательная эскадрилья, но она была вооружена самолетами Пе-2, для которых даже полет на Севастополь был проблемой; о дальней, тем более - систематической разведке и говорить не приходилось.

Теперь же нашему полку предстояло днем и ночью, летом и зимой, в ясные дни и непогоду проникать в глубокие тылы противника, разведывать его морские базы, аэродромы и коммуникации, следить за всеми его действиями, разгадывать его замыслы. Ни один конвой, ни один корабль не должен пройти незамеченным! Полк призван был стать глазами флота - зоркими и неутомимыми, неусыпно следящими за огромным театром боевых действий, раскинувшимся на многие тысячи километров.

Для успешного выполнения этой задачи требовались опытные летные кадры. В работе разведчиков есть одна существенная особенность: каждый экипаж выполняет задание самостоятельно, один по многу часов находится над территорией врага, и от его опытности, умения разобраться в любой обстановке порой зависит успех нескольких частей, а иногда всей ударной авиации или целого флота.

Особенно большая ответственность при разведке ложится на штурманский состав. Если при полете на бомбоудар большой группы самолетов успешное выполнение задачи [140] зависит от умения штурмана ведущего экипажа построить противозенитный маневр, точно выйти на боевой курс, рассчитать угол сбрасывания в зависимости от высоты полета и скорости самолета, от силы ветра и точности исполнения ведомыми команды ведущего, то в разведке - совсем иное дело. Полет на дальнюю разведку всегда продолжителен, нередко - на пределе возможностей. Штурман ведет расчет всего полета, определяет время прохождения над каждой целью, обеспечивает надежную ориентировку в воздухе, рассчитывает расход горючего, чтобы обеспечить благополучное возвращение на аэродром. Он ведет фотографирование всех объектов, определяет обстановку над каждым портом, аэродромом, подсчитывает количество и классы кораблей и типы самолетов, данные радирует в свой штаб. При необходимости осуществляет наведение бомбардировочной или торпедоносной авиации на обнаруженный в море караван, чтобы обеспечить точный и неожиданный удар по кораблям. Штурман - мозговой центр разведывательного экипажа. Он выполняет основной объем работы по добыче разведданных, по точности и качеству информации. От его квалификации в основном зависит успех воздушной разведки.

А кроме того, штурман отвечает еще и за переднюю полусферу, чтобы не прозевать появление истребителей противника (за заднюю полусферу отвечают стрелок-радист и стрелок). И все это на большой высоте - 8-9 тысяч метров, где без кислородной маски не обойтись, а температура воздуха за бортом даже летом выше 50 градусов мороза не поднимается.

В общем условия работы достаточно трудные.

В нашей эскадрилье летный состав был опытный, получивший боевую закалку в осажденном Севастополе. Но воздушную разведку нам пришлось осваивать по существу заново. Особенно - дальнюю, поскольку именно нашей эскадрилье дали самолеты с большим радиусом полета - ДБ-3ф, а несколько позже - американские «бостоны». Надо было учиться. Командир полка подполковник Христофор Александрович Рождественский, штурман полка майор Иван Михайлович Панчишный, начальник оперативного отдела штаба полка Николай Иванович Климовский учебе придавали особое значение. Да и мы понимали, что за каждый промах придется дорого расплачиваться, возможно, жизнью всего экипажа.

Нам повезло, поскольку рядом летали Владимир Скугарь и штурман Владимир Василевский, имевшие большой [141] опыт воздушной разведки на Пе-2. Теперь они перешли на новые машины, и каждый их полет был настоящей школой для нас.

Известно, что основа разведки - фотографирование. По качеству фотосъемок можно судить о том, насколько разведчик овладел своим сложным искусством. Сфотографировать небольшой объект сравнительно просто, но гораздо сложнее заснять маршрут в несколько десятков километров, особенно, если этот маршрут имеет отклонения, изгибы.

Впервые над разрешением этого вопроса Василевский призадумался при фотографировании порта Мариуполь, расположенного полукольцом в 30 километров. Порт прикрывался большими силами зенитной артиллерии, в воздухе почти непрерывно барражировали истребители противника. Чтобы произвести фотосъемку, нужно было сделать несколько заходов, находиться в районе цели продолжительное время, непрерывно подвергаясь атакам истребителей. Василевский стал думать: как сфотографировать порт за один заход? И нашел неожиданное решение - использовать при съемке крен самолета. Машина, находясь в крене, делала мелкий вираж, и весь необходимый маршрут при монтаже выглядел красивым, аккуратным полукольцом. Очень скоро «крены» вошли в повседневный обиход разведчиков.

Летчик капитан Скугарь, с которым Василевский летал с начала 1942 года, так характеризовал его: «Володя - бог разведки. Иногда заставляет меня держать самолет в таком положении, что становится страшно. А он только повторяет: «Так, так. Еще кренчик. Правый, правый. Придержи, придержи». Легко сказать - придержи! Зато уж снимки всегда получаются отличнейшие. А видит он все - и на земле, и на воде».

Действительно, Василевский с поразительной быстротой и точностью успевал запечатлеть все мелочи, даже, на первый взгляд, незначительные. Вылетая, скажем, на разведку порта, он никогда не пренебрегал возможностью «мимоходом» выведать и откуда бьют зенитки, и сколько вагонов стоит на железнодорожных путях, и какое количество эшелонов сосредоточено на разъездах, и куда они следуют, и какие самолеты базируются на аэродроме, и сколько их.

Двести боевых вылетов на дальнюю разведку - таков был к моменту нашего знакомства боевой счет одного из лучших воздушных разведчиков Черноморского флота. [142]

К тому времени грудь Владимира Василевского уже украшали три боевых ордена - это ли не убедительное доказательство его мастерства?

Ну а мы пока учились. Ловили каждое его слово, старались использовать его опыт в новой для нас работе. Правда, не всегда все получалось так, как хотелось.

Летчик Александр Рожков и штурман Иван Ковальчук до прихода в разведывательный полк уже успели пройти большую боевую школу. Еще в первые дни войны они со своей группой осуществили налет, поразивший дерзостью даже бывалых летчиков: днем, без прикрытия истребителей, повели группу МБР-2 на бомбоудар по военно-морской базе Сулина, проявив при выполнении задания хладнокровие, выдержку и мастерство. Удар был точным: потоплены транспорт, два сторожевых катера, несколько других судов. Наши самолеты без потерь возвратились на свой аэродром.