Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 28. Царство Божие внутри вас

• Название: Полное собрание сочинений. Том 28. Царство Божие внутри вас
• Автор: Лев Толстой
• Издательство: АгентPDF8f070fbc-092c-11e0-8c7e-ec5afce481d9
• Жанр: Русская классическая проза

---

Среди черновых материалов VIII главы рукопись AЧ 26/180 заключена в обложку с обозначением на ней рукой Толстого нового заглавия трактата: «Царствие божие внутри вас». И далее он поставил эпиграф, текст которого незначительно отличался от печатного.

Давая новое название своему трактату (по счету четвертое), Толстой сохранял и прежнее, обозначенное им в последней рукописи (AЧ 20/23) I главы: «Учение Христа и общая воинская повинность». Очевидно, автор еще окончательно не решил вопроса о точном названии своего сочинения.

С 20 июня в Ясной Поляне гостил H. Н. Страхов. Он одобрил писание Толстого. Толстому «это приятно и ободряет, но не останавливает в работе».

По совету H. H. Страхова, Толстой разделил разросшуюся VIII главу на три главы – восьмую, девятую и десятую (т. 87, стр. 153).

До этого разделения ранняя редакция VIII главы имела иное начало, чем печатная.

Это начало, под заглавием «О значении отказа от военной службы», В. Г. Чертков опубликовал в Англии в журнале «Свободное слово», 1905, № 15 (январь, февраль), столб. 22—27. Оно было напечатано с некоторыми пропусками текста, вошедшего в окончательную редакцию VIII главы.

Сохранились черновые рукописи, содержащие это начало (рук. AЧ 26/155, 164, 165, 175, 180). Но Чертков напечатал начало VIII главы по рукописи более поздней и нам неизвестной. Поэтому вариант начала VIII главы публикуется по печатному тексту «Свободного слова» (см. вар. № 8).

Отправив около19 апреля 1892 г. для переписки Черткову VIII главу, Толстой тут же послал дополнение к этой главе в письме к А. Н. Дунаеву (см. т. 90). Он просил А. Н. Дунаева: «В том месте в конце 8-й главы, где написано: «вы говорите, что если я не исполню ваших требований, то мне будет худо», надо продолжить так: «но то худое, которым вы пугаете меня, не может быть мне страшно». Дополнение кончалось словами: «Стоит нам очнуться, и власти вашей никакой не будет» (см. т. 90).

После разделения, по совету Н. Н. Страхова, VIII главы на три – восьмую, девятую и десятую, это дополнение в окончательную редакцию этих глав не вошло.

В письме от 15 июля из Бегичевки М. Л. Толстая сообщала Черткову, что «последние главы… пишутся еще, но здесь медленно и с трудом» (ГМТ). А 18 июля по поручению отца просила Черткова послать Е. И. Попова или кого-нибудь другого за VIII главой. Вместе с тем она писала: «Он думает, что кончает. Я думаю, что еще не кончает. Но очень хорошо, если приедет кто-нибудь, если даже и придется здесь долго ждать, так как перепиской я не поспеваю и этим задерживаю его» (ГМТ).

24 июля в Бегичевку приехал Е. И. Попов, чтобы помочь в качестве переписчика Толстому в работе над трактатом. Из Бегичевки Е. И. Попов переехал в Ясную Поляну, где продолжал помогать Толстому, переписывая его рукописи.

6 августа 1892 г. в Ясной Поляне Толстой записал в Дневнике: «8-ая глава кончена, но над 9-й и 10-й всё вожусь. И начинаю думать, что толкусь на месте… Выписал Попова. Он живет у нас, переписывает и ждет» (т. 52, стр. 69).

Толстой, «сколько было сил, работал над 8, 9 и 10 главами и первые 2 кончил. Но 10-ю только смазал. Всё нет настоящего заключения» (т. 52, стр. 72). Работу над трактатом надеется «кончить» в сентябре, свое сочинение «теперь» уже мыслит состоящим из двенадцати глав (т. 66, стр. 259). 27 сентября сообщал Черткову: «Работа подвигается. Написано 11 глав и окончены и начерно написана 12-я глава, составляющая заключение» (т. 87, стр. 160).

В письме от 19 октября ему же он высказывал надежду «кончить» свой трактат через неделю (т. 87, стр. 164). Но уже 6 ноября записал в Дневнике: «Работа идет над заключением. Приближаясь к концу, но не конец» (т. 52, стр. 75).

29 или 30 октября Толстой слушал в тульском суде «большое дело о шайке воров», а 14 ноября он «опять» был в Туле, чтобы видеть рекрутский набор, – это нужно было ему для работы над XII главой его трактата (т. 84, стр. 165 и 173).

6 декабря 1892 г. В. Г. Чертков обратился к Толстому с письмом, предлагая ему внести изменения в X главе, в том месте, где высказывалась «мысль об отрезвляющем влиянии власти», а люди уподоблялись кипению воды. Самый конец X главы он находил неясным. «Если насилие очищает и смягчает насилующих, – писал он, – то каким образом из этого вытекает (там сказано: «и потому»), что «уничтожение государственного насилия всегда желательно? » (ГМТ).

Толстой не согласился с Чертковым, считая, что «сказано ясно», но заключительный период X главы он нашел «дурно выраженным». И поправил его так: «И потому утверждение защитников государственного насилия о том, что, если упразднить государственное насилие, то злые будут властвовать над добрыми, не только не доказывает того, чтобы это (властвование злых над добрыми) было опасно, так как это самое и происходит при государственном насилии, но, напротив, доказывает то, что государственное насилие, дающее возможность злым властвовать над добрыми, и есть то зло, которое желательно уничтожить и которое постоянно уничтожается самою жизнью» (т. 87, стр. 170—171).

Этот отрывок впоследствии подвергся снова авторским изменениям, хотя и очень незначительным. В завершенной редакции он, благодаря произведенной Толстым перестановке текста, в результате которой бывшая XI глава вошла в состав второй половины X главы, из заключительного периода X главы превратился в одну из фраз, находящихся приблизительно в середине текста этой главы (см. «Описание рукописей»).

8

В окончательной редакции заключительной, XII главы Толстой писал, что 9 сентября 1892 г. ему «случилось» ехать по железной дороге в местность, где оказывалась им помощь голодающим крестьянам. На одной из железнодорожных станций, по пути в Бегичевку, поезд, в котором он ехал, встретился с экстренным поездом, в котором под предводительством тульского губернатора Н. А. Зиновьева ехал карательный отряд истязать и убивать «этих самых голодающих крестьян».

В завершенном тексте XII главы Толстым были опущены некоторые детали. Но из черновых материалов этой главы видно, что встреча Толстого с карательным отрядом произошла на станции Узловая Сызрано-Вяземской железной дороги, что отряд этот ехал усмирять крестьян села Бобрики, не дававших рубить лес помещику графу Бобринскому, «мошеннически» отнятый последним «у целого общества голодных и холодных крестьян».

Толстой признавал, что «впечатление Узловой было ужасно» (т. 84, стр. 160). На него «мучительно тяжелое впечатление произвел поезд администрации и войск, ехавших для усмирения» крестьян (т. 52, стр. 71).

Об этой встрече писала T. Л. Толстая своей матери 10 сентября. По ее словам, встреча с карательным отрядом произвела на всех, и особенно на Толстого, «ужасно неприятное впечатление»; тульский губернатор Н. А. Зиновьев, возглавлявший карательный отряд, «казался очень сконфуженным и жалким» (т. 84, стр. 160—161).

П. И. Бирюков встречу с карательным отрядом относил к числу таких событий личной жизни Л. Н. Толстого, как смерть его отца и бабушки, столкновение с гувернером-французом, смертная казнь в Париже, московская перепись и знакомство с городской нищетой. В своей книге «Биография Льва Николаевича Толстого» он писал о настроении, в каком приехал Толстой в Бегичевку 9 сентября: «Я жил в это время в Бегичевке, заведуя столовыми Льва Николаевича. Мы ждали его приезда для составления отчета за прошлый год, и в назначенный день, 9 сентября, он приехал. Я встретил его на крыльце дома, когда он выходил из экипажа. Радостная улыбка встречи остановилась на моих губах, когда я увидел взволнованное, расстроенное, мрачное лицо Л. Н-ча. Я понял, что что-нибудь случилось дорогой.

И только что Л. Н-ч взошел в дом, как, не садясь, с волнением и слезами в голосе начал рассказывать о том, что с ним произошло…

Этот случай заставил его снова переработать заключение своей книги и с новой силой утвердить то положение, что благополучие господствующего класса зиждется на насилии и страдании угнетенного рабочего большинства» (Б, III, стр. 202—203).

Под впечатлением своей встречи с карательною экспедицией Толстой тут же сделал набросок, ставший началом XII заключительной главы, которая затем была написана им заново, а прежде написанная XII глава, вследствие перестановки стала XI главой, бывшая XI вошла в состав X главы (см. «Описание рукописей»).

Работа среди голодающих крестьян, событие 9 сентября дали Толстому остро обличительный материал для его трактата.

Об этой работе он так писал Г. А. Русанову 31 мая 1892 г.: «Много я за нынешний год, копаясь во внутренностях народа и пытаясь делать невозможное – помогать деньгами беде людской, многое я узнал, передумал и более всего проверил и подтвердил известное, а именно, что внешней беды нет, а все беды внутренние. Какая будет развязка, не знаю, но что дело подходит к ней и что так продолжаться, в таких формах, жизнь не может, – я уверен» (т. 66, стр. 224).

В черновых рукописях XII главы содержатся высказывания Толстого, не вошедшие в окончательный текст этой главы.

Так, в рукописи AЧ 31/334 губернаторов орловского Неклюдова и нижегородского Баранова, прославившихся истязаниями крестьян, Толстой называет «палачами», которые, если в правительстве произойдут изменения, «перестанут быть в моде» (л. 31), а в другом месте той же рукописи (л. 42) – «мерзавцами», заменив это слово потом словом «несчастные».