Е Тарле - Экспедиция адмирала Сенявина в Средиземное море (1805-1807)

• Название: Экспедиция адмирала Сенявина в Средиземное море (1805-1807)
• Автор: Е Тарле
• Жанр: История

---

Следует заметить, что сенявинские офицеры не без иронии отнеслись к плачевно окончившемуся английскому предприятию, затеянному так поспешно с прямой целью присвоить себе в случае удачи всю славу, не делясь ею с русскими. Русских моряков раздражало и оскорбляло предпочтение, которое высшее петербургское морское начальство всегда отдавало англичанам и английской выучке. Вот характерный отзыв одного из сенявинских храбрецов, Панафидина:

"Офицеры, бывшие в английской службе волонтерами, возвратились многие с мнением искусных офицеров, и министр Чичагов, сам бывший в английском флоте волонтером, получивший с тем и пристрастие не только к службе, но и к целой нации, отдавал им явное преимущество перед офицерами достойными, но не бывшими в Англии. Это мнение отчасти и было справедливо, оттого что выбор офицеров, посланных на английский флот, был делан с разбором в способностях и в отличном поведении; они бы, оставшись на русском флоте, были бы всегда из лучших офицеров. И если бы волонтеры несли службу, как служит английский лейтенант, то неоспоримо они бы возвращались с опытностью моряка; а неся должность по своей воле, не имея никакой ответственности ни в чем, могут ли они приобрести те сведения, которые во флоте привыкли им отдавать, по какому-то ложному предубеждению, что они искуснее других своих товарищей, служивших в своем флоте. Опыты доказали, что на многих кораблях, бывших в Средиземном море, (команды - Е. Т.) не уступали в порядке, проворстве и в искусстве управления кораблем английским кораблям, хотя на оных кораблях и не было волонтеров"{8}.

Сильно пострадавшая английская эскадра, вырвавшись, наконец, из Дарданелл, где она могла погибнуть, оказалась в Архипелаге, и Дакуорт предстал перед Сенявиным. Совещаний двух флотоводцев дало самые неожиданные результаты. [307]

Сенявин, "недоумевавший" сначала, что побудило Дакуорта, не дождавшись русских, идти в Босфор, предложил английскому адмиралу соединить обе эскадры и вместе атаковать Константинополь. Но Дакуорт отказался наотрез. Мучило ли его уязвленное самолюбие или он не желал на этот раз слишком явственно уступить славу возможной победы Сенявину - неизвестно. По крайней мере, даже лучшие из английских офицеров не могли его понять: "Славный Сидней Смит и храбрые английские капитаны, называемые у них огнеедами (fire-eaters), соглашались, чтобы еще раз испытать; но Дукворт решительно и письменно от сего отказался".

Ничего с ним поделать было нельзя. "Сенявин двое суток упрашивал его всевозможно"{9}. Однако это было лишь началом. Английский адмирал приберегал для русских союзников сюрприз похуже: 1 марта он объявил Сенявину, что не только не пойдет с ним в Константинополь, но и вообще не намерен вести сообща с русскими войну против турок в Архипелаге и уходит немедленно в Египет, так как получил другое назначение. Больше от него ничего нельзя было добиться. Сенявин просил оставить ему "для подкрепления нашего флота" хоть два корабля и два бомбардировочных судна, но и тут получил отказ. Англичане снялись с якоря и ушли из Архипелага.

В России на неожиданный уход Дакуорта со всей английской эскадрой в Египет посмотрели как на нечто, весьма похожее на дезертирство. "Ничто безусловно не могло бы быть в большей степени противоположным истинным интересам С.-Петербургского и Лондонского дворов в их нынешних отношениях к Оттоманской Порте, чем уход британских сил по направлению к Египту",- писал по повелению Александра барон Будберг полковнику Поццо-ди-Борго по поводу действий Дакуорта. "Уменьшение наших сил вследствие очень малоизвинительного поведения наших союзников" (как выражается Будберг) ставило Сенявина в нелегкое положение{10}.

Александр в трудный период войны в Восточной Пруссии между Эйлау и Фридландом получил одно за другим ряд крайне тревожных известий из Архипелага. Во-первых, рушились надежды на миссию полковника Поццо-ди-Борго, посланного царем, чтобы попытаться склонить турок к миру. Во-вторых, оказалось, что англичане потерпели поражение в проливах и отступили от Дарданелл. В-третьих, Дакуорт совсем неожиданно ушел с эскадрой в Египет, бросив Сенявина на произвол судьбы.

26 апреля (8 мая) 1807 г. Александр отправил из Бартенштейна, где он находился, следующий важный для истории тогдашней русской дипломатии рескрипт:

"При отправлении к вам последних наставлений с полковником Поцо-ди-Борго, положение политических дел в отношении к [308] Порте совершенно разнствовало от настоящего. Хотя знали мы тогда, что английский посол Арбутнот оставил уже Константинополь, однакож по тому предположению, что Порта не состояла еще в открытой войне с Англией, мы могли надеяться на посредство английского посла при переговорах, которые должен был начать с Турецким правительством полковник Поцо-ди-Борго, мною к тому уполномоченный и снабженный нужными по сему случаю наставлениями. Но как теперь, по дошедшим к нам известиям, Оттоманская Порта находится уже в явной войне с Англией, после неудачного предприятия английского флота под командою адмирала Дукворта, который потом направил путь свой к берегам Египта, оставя вас одного в Архипелаге, то оборот сей требует некоторых объяснений в дополнение данных вам вышеозначенных наставлений: почему и почитаю нужным предписать вам для руководствования вашего следующее.

Неудача адмирала Дукворта в предпринятой им противу Константинополя экспедиции довольно доказывает неудобства и опасности подобных сему покушений; почему и предписываю вам наистрожайше воздерживаться от оных, разве бы по непредвидимым каким-либо обстоятельствам можно было надеяться на верный и решительный успех. Но как почти невозможно ласкать себя таковою надеждою, то и повторяю вам предписания, от 12-го минувшего марта вам данные, дабы вы ограничились наистрожайшей блокадой устья Дарданелл, таким образом, чтобы никакое судно, под каким бы то флагом и предлогом ни было, не могло пробраться в Константинополь. Само собою разумеется, что если бы турецкий флот покусился выйти в Белое (Эгейское - Е. Т.) море, то вам должно будет отражать оный с свойственной вам и всему российскому воинству храбростью и искусством. На случай же естли бы в последствии времени присоединился опять с вами адмирал Дукворт или какая-либо другая английская эскадра, то вам надлежать будет действовать с оною в совершенном согласии; ибо, не взирая на случившееся ныне, мы состоим в наитеснейших связях с его величеством королем великобританским по всем предметам, до настоящей войны касающимся.

Полковник Поцо-ди-Борго не оставит способствовать вам во всех случаях, где содействие его будет для вас нужным, и я уверен, что вы с особенной пользой употребить его можете, наипаче естли вам приведется действовать купно с английской эскадрой.

Господину Поцо-ди-Борго поручено сообщить вам данные ему наставления, из коих вы усмотрите, что предполагаемые с Портою переговоры клонятся единственно к тому, чтобы восстановить мир между нами и империей Оттоманской, на основании трактатов, до последнего разрыва существовавших; следовательно, всякое предприятие, имеющее в виду какое-либо завоевание [309] на счет Порты, было бы совершенно противно умеренным и бескорыстным моим правилам и намерениям.

За сим, приняв в уважение, что по отдаленности, в коей вы находитесь, и по крайним затруднениям в коммуникации невозможно нам будет снабжать вас на каждый непредвидимый случай особыми наставлениями и разрешениями, уполномачивая вас, не ожидая оных, действовать всегда по собственному вашему благоусмотрению, руководствуясь инструкциями, поныне вам данными, не теряя впрочем из виду цели, нами предположенной, и наблюдая во всех ваших движениях и операциях всю осторожность и предусмотрительность, кои в нынешних обстоятельствах необходимо нужны.

Я буду ожидать донесений ваших о успехе подвигов ваших противу Порты, не сомневаясь ни мало, что благоразумные предприятия ваши увенчаны будут совершенным успехом, и что тем подадите мне новый случай изъявить вам признательность мою, каковую приятно мне во всякое время оказывать вам по тем расположениям, с каковыми пребываю"{11}.

Какова оказалась эта царская "признательность", мы увидим в конце настоящей работы. Но что Сенявину оставалось действовать исключительно "по собственному благоусмотрению", это была правда.

И Сенявин не ждал царских указаний, чтобы начать действовать.

Победа русского флота у Афонской горы

Неожиданно и коварно покинутый английским союзником Сенявин немедленно созвал на совещание командиров кораблей.

Решено было овладеть островом Тенедос и, не предпринимая рискованной атаки проливов и столицы, "содержать Константинополь в тесной осаде", препятствуя снабжению столицы, которая, как и во времена Чесмы, питалась подвозом с моря, а не с суши.

Сенявин приказал контр-адмиралу Грейгу немедленно идти с двумя кораблями и одним фрегатом к Тенедосу, а сам с остальным флотом направился к Дарданеллам.