Анатолий Силин - Убийца среди нас

• Название: Убийца среди нас
• Автор: Анатолий Силин
• Жанр: Полицейский детектив

«Милицейский» детектив. Содержание романа основывается на реальных событиях. Книга рассказывает о борьбе воронежских правоохранительных органов с преступностью.

---

Мысли копошатся, мечутся и не находят ответов на, казалось бы, простые вопросы. Что, к примеру, будет с его долей в фирме "Надежда", если посадят? Надо ли ее заранее переоформить на жену? Может, еще обойдется? А если нет? Перенесет ли мать?..

Все, все упиралось в Соломкина. Он — главная язва. Как же Григорий его ненавидит! И Гнидкина тоже. Это из-за них в семью пришла беда. Злоба не утихла, наоборот, все больше и больше разгоралась. Он ее пока сдерживает, не выплескивает…

Стукнула входная дверь. Бабка Фрося понесла Рыжухе остатки ужина. Собаку подкармливает не только она, но и соседи, даже место для ночлега ей сбоку сарая определили. Рыжуха лает с утра до вечера.

В декабре темнеет рано. Парамошкины уезжают на работу затемно и возвращаются при зажженных фонарях вдоль всей набережной. День короток, зато вечер и ночь стали невмоготу длинны. Григорий с Ириной обо всем успевают переговорить. Уж лучше так, чем молчать и думать, думать. Нежданно возникшие проблемы сблизили Парамошкиных, они стали лучше понимать друг друга. Раньше Григорий слышал, а теперь и сам убедился в том, что при общей беде появляется страсть и ненасытность в любви: будто люди боятся все это потерять. Любовь на какое-то время гнала прочь волнения и тревоги, успокаивала.

В этот вечер спать не ложились долго. Обсуждали разные новости, смотрели телевизор, хотя в голову ничего не лезло. На улице залаяла Рыжуха. Обычно она брехала на каждую проезжавшую машину, но в этот раз собаку потревожил явно человек. Лай Рыжухи становился все напористей и злее, и вскоре послышался сильный стук в калитку.

Сердце у Григория екнуло — неужели пришли?.. Он боялся, что могут взять под стражу до суда, какая вера Соломкину? Из кухни выглянула Ирина, в ее глазах — волнение и страх. Григорий встал с кресла и пошел открывать.

Он шел к калитке и думал: "Кого принесла нелегкая?" Ждал плохого. Издали, в слабом отсвете фонаря, увидел военного в камуфляжной форме. Мелькнула мысль, что пришел посыльный — предупредить. Военный между тем подал голос:

— Это вы, Григорий Иванович?

— Я, кто же еще, — буркнул Парамошкин сердито. Открыл калитку.

— Не узнаете? — спросил военный.

Парамошкин прищурился: знакомый голос и лицо знакомое…

— Я - Петр Красавин. Неужели не узнали, Григорий Иванович!

— Красавин? Петька, ты?! А ну-ка, ну-ка повернись к свету! Точно, ты и есть! Здорово! Заходи, заходи, родной!.. — обнялись, расцеловались. Григорий поворачивал Красавина туда-сюда, разглядывал, восторгался. — Ирина! — крикнул громко и радостно. — Ты смотри, кто к нам пришел! — прикрыв калитку, потащил Красавина в дом. Ирина уже вышла на веранду. По голосу мужу она поняла, что беда пока миновала.

— Смотри, кого Бог нам послал! Узнаешь? Это же Петя, Красавин!

Теперь и Ирина при свете разглядела гостя и по-женски стала расхваливать.

— Господи! А возмужал-то как! Встретила бы на улице — не узнала.

Вышла и бабушка Фрося. Она уже легла спать, но шумели так громко, что разбудили старушку.

— Какой солдатик красивый, — улыбнулась она. — Ваш, что ли, знакомый?

— Как брат родной, — радостно пояснил Григорий и тут же скомандовал: — Женщины, быстренько готовьте по такому случаю ужин. Сами знаете какой!

Парамошкин и сам не ожидал, что его так обрадует встреча с Красавиным. Когда-то он помогал этому парню в трудное время, иногда вспоминал о нем, даже собирался навестить мать Петра, но все как-то не получалось. Теперь же он сам рассчитывал на помощь Красавина. В чем будет заключаться эта помощь, толком и не знал, но был уверен, что Петр ему предан и выполнит любую просьбу. А в последнее время Григорий чувствовал себя одиноким и нуждался в дружеской поддержке.

Пока женщины хлопотали на кухне, мужчины разговаривали. А поговорить было о чем.

— Как же ты меня разыскал? — удивился Григорий.

— О-о. Это было непросто. Но я служил в разведке, и не где-нибудь, а в Чечне, так что чутье разведчика помогло. А если серьезно, то очень хотел вас увидеть, Григорий Иванович. Мне так вас всегда не хватало.

— Спасибо, брат… Скажи, а… на базе был?

— Был и на базе, там мне адрес ваш дали.

— Выходит, все знаешь?

— Не все, но вполне достаточно, чтобы иметь представление. Видел издали вашего зама, паренек один показал. Важный, как пузырь. Подходить я к нему не стал.

— Он-то и подложил свинью, — зло процедил Парамошкин. — Но об этом потом. Помолчав, спросил: — Значит, в Чечне повоевать пришлось?

— Было дело. Даже медалью "За отвагу" награжден, — похвастался Красавин.

— Вон как! И за какой подвиг, если не секрет?

— Какой тут секрет, раненого командира из-под обстрела на себе вынес. А он — сынок крупного военачальника, вот и наградили. Могли даже и орденом, но я медаль такую захотел.

— Тяжело было?

— Кому как, а мне, к примеру, ваши тренировки помогли. Помните, как учили? А вообще-то все это не для слабонервных. Можно сказать, в рубашке родился.

— Слава Богу, что жив остался. Столько ребят полегло, кошмар! А где остановился?

— У сестры. Она в пригороде с родителями мужа живет.

— Отлично! Но давай договоримся, что сегодня от нас никуда. Идет?

За столом сидели втроем. Бабушка Фрося помогла Ирине, порасспрашивала Петра о матери и ушла спать.

Красавин устал, проголодался, и его радовало все: гостеприимство хозяев, домашняя обстановка, роскошный ужин. Любимый учитель и его жена встретили удивительно тепло. Такой встречи Красавин не ожидал. Хозяйка так к нему внимательна, так мило улыбается и все расспрашивает, расспрашивает: то о службе в Чечне, то о доме и матери, даже поинтересовалась, есть ли у него девушка.

Красавин разговорился. Он впервые в гостях у учителя, столько раз об этом думал, представлял, а получилось даже лучше, чем в мечтах. Жаль, что не может ему помочь, однако и мысли не допускает, что Парамошкина посадят. Уж кто-кто, а Григорий Иванович сумеет вывернуться. Петр пил сдержанно, хотя хозяева упрашивали и даже обижались, что выпивает не по полной. Все равно соблюдал меру, заметив, что это и Парамошкиным понравилось. Ирина включила музыку, спокойную, убаюкивающую, и пригласила Красавина на танец.

— В сапогах-то могу и ноги отдавить, — предупредил, сам не зная почему, ведь танцевал неплохо. Удивительно легко вела его в танце хозяйка, а в конце даже похвалила за умение.

После танца Парамошкин пригласил Красавина посмотреть машину. Вышли во двор, включили свет. Машина стояла припорошенная снегом.

— Кла-асс! — воскликнул Петр при виде иномарки. Он обошел вокруг нее, постучал пальцами по капоту. — У Козлобаевых такая же, только цвет другой, — сказал в порядке информации.

— Это у бывших "конкурентов"? — уточнил Парамошкин, хотя помнил, что других Козлобаевых в Полянске не было. — Мне кто-то говорил, что младший Козлобаев с мотоциклом в речку свалился и крепко разбился. Это верно?

— Было такое, — неохотно буркнул Петр. — Громыхнулся, но уже давно поправился. На днях я его на танцах встретил. Пришел в форме, с наградами, так он, гад, трепанул: зачем я эти побрякушки нацепил? Медаль "За отвагу" — побрякушка! Посмотрел бы я, как он в этом месиве себя вел. Зато на "Ауди" в клуб приезжает!..

Злость на Мишку Козлобаева у Красавина была в крови. Парамошкин это почувствовал и больше о Козлобаевых не расспрашивал. Красавин же, в свою очередь, не стал говорить учителю, что это он "замочил" своего обидчика. Зачем? Мишка схлопотал за все прошлые обиды, а если станет подличать, схлопочет еще.

— Слушай, Петр, — сменил тему Парамошкин. — А ружьишко, что я приносил в ящике, никуда не делось?

— А куда ему деться, лежит в кладовке.

— Ты при случае привези его, пусть теперь у сестры полежит. Чтобы, так сказать, под рукой находилось. Возможно, поохотимся.

— Привезу. Могу к вам, могу и к сестре.

— Нет, к ней. Да, вот что еще: как планируешь жить-работать?

— Если честно, то пока не думал. Жить-то у сестры, там места хватит. Может, поступлю учиться, но это к осени. А пока где-нибудь поработаю.

— Логично, — одобрил Парамошкин. — Насколько помню, с учебой у тебя было без проблем, — помолчав, достал пачку сигарет, закурил.

— Вы курите?! — удивился Красавин.

— Тут не только закуришь… Кури, если хочешь, — Парамошкин протянул сигареты.

— Нет-нет. В Чечне не курил, хотя там такое бывало!.. — Петр нахмурился, что совершенно не шло к его красивому лицу. Тут же, расслабившись, спросил: — Значит, одобряете? Спасибо, Григорий Иванович. Ваше слово для меня — закон. Уж извините, но от души, поверьте.

Парамошкин помолчал.

— Что бы я хотел, Петр, тебе предложить… Не навязывать, а в порядке дружеского расположения. Ты для меня и правда как брат. Так вот, а что если тебе открыть автомастерскую? Дело знакомое и прибыльное. Помещение на примете имеется, бокс вместительный, теплый, с хорошей ямой. Надо только все это оформить да объявления дать и помощников подобрать. Деньгами поначалу помогу — глядишь, через год и своей машиной обзаведешься. "Своей" — звучит?