Майя Плисецкая - Тринадцать лет спустя

• Название: Тринадцать лет спустя
• Автор: Майя Плисецкая
• Жанр: Биографии и Мемуары

Вторая книга воспоминаний выдающейся отечественной балерины Майи Михайловны Плисецкой, охватывающая события 1993–2006 гг., произошедшие после написания первой книги «Я, Майя Плисецкая…», впервые изданной в 1994 году.

---

Во втором конкурсе я предложила «Анну Каренину». И снова столь трудная задача сумела расшевелить воображение хореографов и танцовщиков. Вновь перед публикой предстали разные Анны, разные Вронские и Каренины.

Приз в денежном выражении был определен немалый. Особо по тем временам. Десять тысяч долларов — первое место. Это было привлекательным для юных конкурсантов. Но и перечень членов жюри, о котором я писала выше, стал хорошей рекламой конкурсу. Деньги от спонсоров собирали малыми порциями. Но генеральный спонсор японец Сезан Фуками расщедрился не на шутку и выделил сто пятьдесят тысяч долларов. Он был большой меломан, почитатель вокала и балета, нередко появлявшийся сам на эстраде с пением и драматической игрой. Позже он не раз приглашал меня для совместных выступлений. В Австралии, Новой Зеландии, Лондоне. Но жанр, который он облюбовал, был эстрадный и желания участвовать у меня не вызвал. Я каждый раз вежливо отказывалась, ссылаясь то на занятость, то на сложности с получением рабочей визы.

Лишь однажды его предложение заинтересовало меня. Вместе с труппой театра «НО» выступить в синтетическом спектакле по древней японской легенде «Крылья кимоно». Сам Фуками исполнял главную партию. Пел и танцевал. Но для европейских глаз и европейских ушей это было и не танцем, и не пением в общепринятом понимании того и другого. Я учила свою партию, уже приехав в Токио. Лексика танца была для меня совсем внове.

Я изображала пришелицу с Луны, у которой молодой рыбак крадет крылья кимоно и без них она не может покинуть Землю. Молодой рыбак влюбляется в лунную фею, но в раскаянии возвращает ей крылья, понимая, что жить на Земле она не сможет. Хореография и стиль были совершенно непривычными для моего тела, но, к моей неожиданности, я молниеносно освоила весь текст. Фуками оказался хорошим партнером, хотя дистанция между нашими телами ближе чем на полметра не сокращалась.

Но я отвлеклась. Это было много позднее, после первого конкурса, на котором Фуками выступил в роли генерального спонсора.

Все три конкурса организационные вопросы вел Владимир Чернин. И делал это неплохо. Однако что касалось привлечения спонсоров, то эту ношу он чаще перекладывал на мои плечи. Все шло по накатанной дорожке до тех пор, пока среди действующих лиц не появился сын Чернина Сергей. Любвеобильный папа, не спросив на то моего согласия, назначил сына генеральным директором и распорядителем финансов конкурса. На мое последующее невезение, юный директор Сергей внезапно сочетался браком с роскошной полногрудой блондинкой. Блондинка начала мелькать в кулуарах нашего балетного соревнования в броских провокативных туалетах. Похоже, что сие стало одной из причин наших финансовых затруднений.

А тут еще точно в день открытия конкурса грянул злополучный дефолт 17 августа 1998 года…

Мы ожидали перевода денег из президентского фонда Ельцина, которые были обещаны и все соответствующие распоряжения подписаны и переподписаны. Конкурсу недоставало пятьдесят тысяч долларов, главная часть коих должна была составить премиальный фонд. Мелькавший в те времена по телевидению усатый министр финансов Задорнов, с преувеличенной театрализованной заботливостью пекшийся о благосостоянии российского населения, держал все наши бумаги у себя на столе, зная, без сомнения, день и час пришествия грабительского дефолта. Он этот день, верно, и определил!..

Все конкурсанты увлеченно соревновались на сцене уютной Александринки. Жюри строго и придирчиво отбирало лучших. А денег на премии и авиационные билеты все еще не было. («Жить стали лучше, а деньги кончились», — как определил происходящее Жванецкий.) По счастью, отзывчивые люди нашлись, и кто взаймы, а кто и по-спонсорски без возврата восполнили недостающую сумму. Англичанин Бен Брамс, появившийся на конкурсе в белом смокинге, достал из кармана пачку банкнот и отдал ее Чернину. Вспомню с искренней теплотой участливость Никиты Михалкова, помогшего нам в той критической ситуации. Отозвалась на нашу беду и известный косметолог Ольга Цуканова.

Я несколько раз звонила на мобильник Татьяне Дьяченко, с которой была немного знакома, лелея надежду, что Татьяна, любимая дочка президента Ельцина, имевшая, как поговаривали, влияние на отца, сможет повлиять и на Задорнова с переводом обещанных денег. Но телефон либо молчал, либо строгим мужским голосом помощника Дьяченко обнадеживал меня, что информация будет передана по назначению. Но никаких денег из президентского фонда мы тогда не получили.

Был еще один инцидент, о котором не очень вспоминать хочется. Состоятельный человек, назову его так, чья дочь трудолюбиво, старательно училась танцу, пожертвовал на наш конкурс внушительную сумму денег. Эту сумму состоятельный человек тоже отдал в руки Чернина cash’ем, и Чернин включил дочь жертвователя в число участниц. Девочка была артистичная, одержимая хореографией, но ее физические данные, увы, были совсем далеки от совершенства.

Члены жюри голосовали тайно, заполняя конкурсные бюллетени. Владимир Логутенко, несший обязанности секретаря нашего соревнования, подсчитывал баллы и объявлял их членам жюри.

Такая система всегда справедлива, но механистична. Дочка состоятельного человека недобрала требуемых очков, чтобы пройти на заключительный тур. Объяснить почтенным членам жюри, что папа соискательницы — один из основных спонсоров конкурса, я не решилась. Как скажешь такое Матсу Экку или Пине Бауш?..

Девочка плакала и страдала, а состоятельный человек прислал мне домой своего посланца. Посланец, отводя глаза в пол, не посмотрев ни разу прямо, тихо, но внятно произнес:

— Деньги надо вернуть. Мой состоятельный человек не спонсор. Второй раз напоминать не будем…

Объяснение не требовалось. Все было ясно. И жутковато.

Короткий разговор с Черниным на тему, что «неспонсорского подношения» состоятельного человека я и в глаза не видела, что сам Чернин «заприходовал» их в свои руки в Петербурге, закончился получением его факса, где было волевым почерком начертано: «Это ваши проблемы, господа».

Деньги я, конечно, вернула. Тем более что знакомые удостоверили, что состоятельный человек совсем не шутник. Внушительную сумму мы передавали состоятельному человеку в два приема. Второй раз в Париже в резиденции Кардена.

Проводить такой дорогостоящий конкурс нам с Щедриным было не по силам.

Сегодня-то мы лучше знаем, как растекаются спонсорские деньги по карманам функционеров мероприятий. Но тогда нам показалась малоправдоподобной молва, что Чернин приценивается к квартире то ли в Мадриде, то ли в Риме. Можно даже предположить — полногрудой блондинке, суженой Сергея Чернина, петербургский климат был люб куда менее, чем палящие улочки Мадрида или Рима…

Помимо Чернина-старшего, на третьем конкурсе серьезную работу провел Владимир Панченко, бывший тогда, до внезапной безвременной кончины, директором Госконцерта. Пользуясь своим привилегированным телефоном, он ежедневно наседал на усатого финансиста Задорнова, надоедал ему. И в чем-то сумел достичь успеха. Особо это касалось курса стремительно летящего в пропасть рубля по отношению к конвертируемой валюте.

Панченко, о чем я писала в прежней книге, помог мне в смутные времена перестройки и путча с проведением юбилея на сцене Большого. Его уже нет с нами, но память о себе — и не только по отношению ко мне — он оставил добрую. Владимир Панченко был честный, преданно любивший искусство человек.

С организацией первого и второго конкурсов помогал и Игорь Гуревич со своей командой «Росинфест». Я благодарна и ему за содействие. Но уже в дни второго конкурса Гуревич замучил и затаскал меня по званым обедам и ужинам. К тому же надо было постоянно куда-то маршировать, кланяться и что-то время от времени подписывать. Да и разобраться в гуревичевских хитросплетениях и пересечениях с очень нужными, средненужными и малонужными господами было тягостно. Кто-то из них действительно в чем-то нам помог. А на кого-то он желал опереться для своих будущих затей. Его манера недоговоров и шепотков стала раздражать.

И в преддверии третьего конкурса я обратила свой взор на господина Игоря Ивановича Беляева, который вкупе со своей симпатичной, но безостановочно курящей женой являл семейное артистическое агентство «Жар-птица». Занимались они преимущественно певцами, и дело, по отзывам, шло у них успешно. Но тут-то я и вкусила горькую долю разочарования. Моя доверчивость сыграла со мной затейливую шутку.

Надо опять было бить челом спонсорам.

Я решила подключить Пьера Кардена. Что, если объединить в одно театральное шоу танец и моду? Такое и дать название вечеру: «Мода и танец». Первое отделение — театрализованное представление — демонстрация карденовских мод. В хронологической последовательности. От первых ранних до самых до сегодняшних. И даже, может быть, до уже завтрашних. А вторая часть синтетического вечера будет безраздельно отдана балету. Покажем это в Москве и Питере. А собранные средства пойдут на конкурс «Майя».