Дмитрий Кедрин - Избранные произведения

• Название: Избранные произведения
• Автор: Дмитрий Кедрин
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Поэзия
• Год: 1974

Творчество Дмитрия Кедрина (1907–1945) — одна из замечательных страниц советской поэзии. Картины русской истории в ее драматические моменты и стихи периода Великой Отечественной войны, проникнутые высоким патриотическим пафосом, советский человек в мирном труде и в грозных военных буднях, лирические раздумья — таковы основные мотивы поэзии Дм. Кедрина. В настоящий том, представляющий собой первое научно подготовленное издание произведений Дм. Кедрина, вошли его лучшие стихотворения и поэмы, драма в стихах «Рембрандт», а также многочисленные переводы с языков народов СССР и зарубежной поэзии.

---

3

Флинк убегает. Входит Фабрициус.

Фабрициус

Кто был тут?

Рембрандт

Флинк.

Фабрициус

                            Он ног бы не унес, —
Застань меня здесь, — из мансарды нашей!

Рембрандт

Фабрициус! Вот и конец пришел
Моей последней маленькой надежде…
              (Хватается за сердце.)
Но что со мной? Мне так нехорошо
Еще ни разу не бывало прежде!
Кровь бьет в виски, густа и горяча.
В глазах желтеет, ноги холод студит…
(Падает на руки Фабрициуса, который несет его на постель.)

Фабрициус

Вам нужно лечь. Я позову врача.
Невестку вашу позову…
(Выбегает в коридор и зовет.)
                         Эй, люди!

Рембрандт

        (лежит один на постели)
Ни дня, ни ночи. Черная дыра.
Как бьется сердце! Уж не смерть ли это?
Старик Рембрандт! Пришла твоя пора,
Пора последнего автопортрета.
Как в океан сливаются ручьи,
Так мы уходим в мир теней бесплотный.
     (Обводит глазами комнату.)
Лишь вы, душеприказчики мои,
Мои эстампы, папки и полотна, —
Идите в будущее. В добрый час.
Возникшие из-под музейной пыли,
Откройте тем, кто будет после нас,
Как мы боролись, гибли и любили,
Чтоб грезы те, что нам живили дух,
До их сердец, пылая, долетели,
Чтобы в веках ни разу не потух
Живой и чистый пламень Прометея!

4

Входит пастор.

Пастор

Меня поставил грозный судия
Посредником между тобой и небом.

Рембрандт

Посредникам не очень верю я:
Один из них уже пустил без хлеба
Меня по миру.

Пастор

                            Не кощунствуй. Ты
Собраться должен в дальнюю дорогу.
Покайся мне, и в нимбе чистоты,
Как блудный сын, ты возвратишься к богу.

Рембрандт

Как будто не в чем. Я в труде ослеп,
Не убивал, не предавал, работал,
Любил, страдал и честно ел свой хлеб,
Обильно орошенный горьким потом.

Пастор

Святая дева раны освежить
Придет в раю к твоей душе усталой.

Рембрандт

Я старый гез. Я мельник. Я мужик.
Я весь пейзаж испорчу там, пожалуй.

Пастор

Ты святотатствуешь! Как ты упал!
Ужель ты бога не боишься даже?

Рембрандт

Уж не того ль, что сам я создавал
Из бычьей крови и голландской сажи?
Оставь меня. Пусть мой последний вздох
Спокойным будет…

Пастор

(поднося к его лицу распятие с изображенным на нем Христом)
О грехах подумай!

Рембрандт

 (глядя на распятие)
Как плохо нарисован этот бог!
(Умирает.)

Пастор

Войдите, люди. Этот грешник умер.

5

Входит хозяин гостиницы, Магдалина ван Лоо, Фабрициус, Мортейра, соседи.

Хозяин гостиницы

Едва велел я постояльцу, чтоб
Он выбрался, — а он умри в отместку!
Да кто ж теперь ему закажет гроб?
Тут есть родные?

Магдалина ван Лоо

Я его невестка.

Хозяин гостиницы

Ты и неси расходы похорон!
Коль хочешь, гробом я могу заняться.

Магдалина ван Лоо

Ах, батюшки! А сколько стоит он?

Хозяин гостиницы

Пустое, дочка: гульденов пятнадцать.
Магдалина ван Лоо
Пятнадцать гульденов! Ведь вот дела!
Ах, сударь, всю мою досаду взвесьте:
Двух месяцев я с мужем не спала,
И вдруг — плати за похороны тестя!

Первый сосед

Кто умер тут?

Второй сосед

Бог знает кто. Рембрандт.

Первый сосед

Не знать Рембрандта — это стыдно прямо!
Да это туз! Бумажный фабрикант!
Краса и гордость биржи Амстердама.

Комната наполняется людьми.

Голоса

— Такой богач — и умер!
                                    — Тс! Не плачь!
— Мы все в свой срок червям послужим пищей.

Второй сосед

Одно мне странно: если он богач,
Как умер он в лачуге этой нищей?
Скажи, хозяин, толком наконец.
А то ошибка вышла тут, возможно:
Мертвец — Рембрандт ван Юлленшерн, купец?

Хозяин гостиницы

Да вовсе нет: Рембрандт ван Рейн, художник.

Первый сосед

Ах, живописец!

Второй сосед

Ну? Я так и знал.

Голоса

— Уж, верно, поздно.
                          — Не пора идти ли?
— Пойдем, пока через Большой канал
Рогатки на мосту не опустили.

Комната быстро пустеет. У трупа остаются Фабрициус и Мортейра. Мортейра подходит к Рембрандту и долго смотрит ему в лицо.

Мортейра

Лежит — и пальцем не пошевелит…
Да, многого его душа хотела!

Фабрициус

А я слыхал, что ваш закон велит
На семь шагов не приближаться к телу.

Мортейра

На семь шагов? Ах да, на семь шагов…
Но он ведь жив. Талант еще ни разу
Не умирал. Скорей его врагов
Чуждаться надо, как больных проказой.
Он — живописец нищих, наш талант,
Пусть надорвался он, но, злу не внемля,
Он на плечах широких, как Атлант,
Намного выше поднял нашу землю.

Июнь — август 1938

ПЕРЕВОДЫ

ИЗ ПОЭЗИИ НАРОДОВ СССР

С АВАРСКОГО

Гамзат Цадаса

155. ЗАСТОЛЬНАЯ ПЕСНЯ

Всесильный сок лозы, бездушный, но живой,
Что старца превратит порою в плясуна,
Что валит с ног юнца с тяжелой головой, —
Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна!
Шипучий сок лозы, что связывает всех
Сидящих за столом, кто пьет его до дна,
Одним дарящий грусть, другим веселый смех, —
Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна!
Веселый сок лозы, чей нищим сладок вкус,
Чей запах богачам милей, чем их казна,
Чьей волей в храбреца преобразится трус, —
Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна!
Коварный сок лозы, который так хорош,
Когда желудок пуст, но тяжела мошна,
И плох, когда его не в меру перепьешь, —
Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна!
Могучий сок лозы, что трудно побороть,
Что совести порой бывает лишена,
Что вяжет нам язык, переполняя плоть, —
Давайте пить, друзья, — но — чур — не допьяна!
Бесстыдный сок лозы, что просится назад,
Когда утроба им у пьяницы полна,
Валящий наземь нас, мутящий ум и взгляд, —
Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна!
Желанный сок лозы, от века милый нам,
Могуществом своим известный издавна, —
На радость всем друзьям, на горе всем врагам
Давайте пить, друзья, но — чур — не допьяна!

1940

156. С КЕМ ДРУЖИТЬ?