Святослав Логинов - Никто и звать никак

• Название: Никто и звать никак
• Автор: Святослав Логинов
• Жанр: Научная Фантастика

---

— Погоди, Ринат, не надо…

Какое, там, «не надо»…

* * *

Медовый месяц Сонечка с Ринатом провели в университетских аудиториях. Настояла на том Сонечка, а Ринат не возражал. Встречались после занятий и очень редко ходили куда-нибудь. По выходным Сонечка непременно отправлялась к родителям, и Ринат скучал в компании развесёлых однокурсников. Мамам Сонечка ничего не сказала об изменениях в своей жизни. Вовремя вспомнила, что хотя и учится на втором курсе, но на самом деле ей лишь недавно стукнуло шестнадцать, и мамы наверняка будут переживать по поводу слишком раннего замужества.

Зато все ночи принадлежали им. В своём убежище в Семейном Сонечка появлялась набегами, исключительно днём, а вечером уже была у Рината в его шикарной общежитской квартире, которую постепенно привела в божеский вид, создав подобие уюта.

Сам Ринат был удивительно разным, то резким и напористым, то застенчивым и чуть ли не робким. Ни одна ночь не была похожа на другую.

Они лежали в постели, чересчур широкой даже для семейной пары, Сонечка проводила пальцами по груди Рината и тихо говорила:

— Какой ты молодец, что тогда настоял на своём. Жила бы сейчас и не знала, что бывает такое счастье.

— Хорошо… — блекло произнёс Ринат.

— Что-то не так? – всполошилась Сонечка.

— Всё так, только мы уже третий месяц вместе живём, а ты всё засекречена, словно фонд передовых технологий. Я даже не знаю, где ты живёшь. Не в ночлежке же, в самом деле, которая у тебя в документах указана.

— И это всё? Так давай завтра после занятий пойдём ко мне. Только учти, кровать у меня узкая, там и одной тесно, а вдвоём просто не поместимся. И ещё… оденься поскромнее, всё-таки, район бедный, не стоит дразнить гусей.

На следующий день, выйдя с последней лекции, Сонечка увидела Рината. Он был наряжен словно для пикника на природе и явно волновался. Сонечка улыбнулась и взяла его под руку.

— Идём.

— Такси разве не будем вызывать?

— Зачем? Тут недалеко, полчаса хорошего хода, а если прогулочным шагом, то минут сорок – сорок пять.

Университетский комплекс когда-то располагался за городом, но уже полтораста лет, как город дотянулся до приюта учёности, а затем и поглотил его. Когда-то здесь был элитный район, но всё в мире ветшает и превращается в трущобы. Всего сильней это касалось «Семейного Дома» здание которого некогда было украшением района. Его обшарпанная громада по-прежнему бросалась в глаза, поражая уже не красотой, а уродством.

Обширный вестибюль был разгорожен на несколько жилых помещений, только при входе оставалось место для стеклянной будки вахтёра. Юленька с Юляшкой давно не работала здесь, в будке восседал пожилой, строгого вида дядечка и увлечённо играл в го сам с собой. На входивших в здание он не обращал ни малейшего внимания.

На Рината было жалко смотреть, он не ожидал ничего подобного и теперь озирался с растерянным видом.

— Привет, Сонечка! – крикнули из дальнего угла огромной, на сотню мест палаты.

— ЗдорОво!

— Сонечка, привет! Ты инспектора привела? Скажи, чтобы содержание нам увеличили, а то ведь сдохнем все.

— Это не инспектор. А инспектору всё передам.

— Ты действительно здесь живёшь? – шёпотом спросил Ринат. – Среди этих? Посмотри, они не люди, они хуже животных.

— Это люди. Я выросла среди них, и они любят меня. Каждый из них мечтает, что сумеет вырваться из уготованного ему круга. А я – живое воплощение этой мечты. Я сумела вырваться из нищеты, и поэтому у них есть надежда.

Саша-дурачок вперевалку подбежал к идущей паре.

— Пливет! Севодня поиглаешь со мной?

— Извини, Саша, сегодня я не могу. В следующий раз.

Заставленный койками коридор, обширная спальня у хозяйственного блока и гладкая дверь без ручки, почти незаметная на фоне стены.

— А вот здесь я живу. Милости прошу.

Сонечка коснулась замка, дверь мягко приоткрылась, под потолком засветились диодные лампочки.

Ринат замер на пороге.

— Карцер, — сказал он. – Вот, что это такое. Тут даже окна нет.

— Не надо так говорить, — возразила Сонечка. – У меня одной во всём общежитии отдельная комната. Заходи и садись.

Четырёхметровая комнатка давно уже не напоминала берлогу бабы-Леры, разве что узкая пластиковая койка оставалась на прежнем месте. Она была аккуратно застелена, и плюшевый мишка сидел на подушке. Письменный столик втиснут вплотную к койке, так что работать за ним можно только сидя на постели. Под койкой угадывалась укладка с каким-то имуществом, над койкой почти у самого потолка прилеплена вешалка, и там на плечиках выгуливались нарядные платья, с подола одного из них до сих пор не были спороты пресловутые бриллианты. На столе – единственный признак беспорядка: пара раскрытых тетрадей, планшетка и непременный комп. А над столом красовалась вещь редкая и неожиданная. Там к стене лепилась небольшая полка, а на ней с десяток бумажных книг. Вперемешку старинные издания и новые книги, которые за баснословные деньги мизерными тиражами печатают для немногих любителей.

Ринат осторожно снял с полки здоровенный том с золотым тиснением, вслух прочёл название: Силантий Возный «Введение в курс общей психологии».

— Ты, что, это читаешь?

— Конечно. Откуда я про стерхов знаю… их как раз Возный изучал. И, вообще, в наше время и в нашем обществе без психологии – никуда.

Ринат раскрыл том. Титульный лист украшала надпись, сделанная выцветшим маркером: «Моему деятельному альтер эго от ленивого теоретика». И подпись: «С.Возный».

— Такие предметы, — тоном знатока пояснил Ринат, — можно купить только на аукционе книжных раритетов. Причём, сделать это анонимно не удастся, там каждая покупка отслеживается налоговыми органами. Уж такие вещи нам читали.

— Я её не покупала. Это подарок от сотельника Силантия Возного. Он живёт здесь, в Семейном. Так что, не надо отзываться об этих людях свысока.

— Поразительно, — произнёс Ринат сдавленным голосом.

— Вот оно как, — Сонечка покачала головой и присела на край заправленной койки. – Теперь видишь, что я тебя не обманывала? Я не заморская принцесса, нет у меня ни знатной родни, ни богатого наследства. Я девчонка из трущоб, которой удалось вырваться. Ты огорчён?

— Нет, почему же… Это даже забавно.

— Ну ты и слово подобрал, это ж как тебя на твоём факультете для богатеньких покалечили. А нам уже не о забавах думать надо, — Сонечка притянула к себе Рината, прижалась лбом. – Ведь у нас с тобой малыш скоро будет.

Какой угодно ожидала Сонечка реакции, но не той, что последовала.

Мама Юляшка, ударяясь в воспоминания, рассказывала порой, как Антон разиня рот спросил: «У кого, у нас?» Но там можно было понять: две мамы, двое пап. Именно это воспоминание заставило Сонечку произнести не какое-нибудь другое слово: «сын» или «ребёнок», а именно «малыш». А Ринат, словно пародируя давний разговор, спросил с невозможной интонацией: «У кого, у нас?», — а потом вдруг захохотал, громко, с привизгом, освобождаясь от долго сдерживаемого чувства:

— Ой, не могу!.. У нас будет малыш! Вот умора!.. Вовик, ты гений! Никогда так не смеялся… У нас будет малыш, у всех семерых… А как эта фря трущобная стонала: «Единственный мой!» — я уже тогда еле от хохота сдержался! Малыш-то, малыш! Представляю, какой монстрик родится от семи мужиков сразу! Вы гляньте, девочка-то какова! Как смотрит… Белоснежка и семь громов!

Сонечка медленно поднялась. Серые глаза наливались грозовым мраком.

— Погоди, я всё объясню… — прорезался голос Рината.

— Не надо. Я уже поняла.

Чтобы войти в чужой мозг хозяйке душ не нужно даже касаться лба, но Соня впилась скрюченными пальцами в лицо Рината, и тело безвольно осело на койку.

— Говорите, Белоснежка и семь гномов? За гномов вы, пожалуй, сойдёте, а вот я в Белоснежки не гожусь. Так что придумаем другую сказочку: «Волк и семеро козлов». Как волки с козлами поступают, вы, наверное, догадываетесь. Кто я, вы уже поняли, те, кто лекции не мотал. Повелительница душ, это от слова «душить». Сейчас увидите, как это будет. Мне не впервой, справлюсь. Только когда я бомжих давила, я каждой дала высказаться или, хотя бы, провизжать напоследок. А вы умрёте молча, последнее слово для вас непозволительная роскошь. Даже не верится: всю жизнь купаться в роскоши, а под конец – такое. Прониклись, козлята? Тогда, приступим. Ты, смешливый, без тебя остальные ещё долго могли бы дурить голову влюблённой девчонке, ведь я и подумать не могла, чтобы копаться в мыслях любимого. Ты и будешь первый. Первому легче, у него ещё надежда жива. Опять же, маеты меньше, казни ждать не долго. Иди ко мне, чего стесняешься? В постель лезть не стеснялся. Вот так, был дрянной человечешко, осталась просто дрянь.

Сонечка судорожно сглотнула, подавляя рвотный позыв. Сейчас блевоты не будет, всё должно быть чисто и элегантно, как полагается в высшем обществе. Потом физиология возьмёт своё, но это будет потом.