Михаил Фомичев - Огненные версты

• Название: Огненные версты
• Автор: Михаил Фомичев
• Издательство: Южно-Уральское книжное издательство
• Жанр: О войне
• Год: 1969

---

Спешу в бригаду. На броне танка примостился и Толя. По сторонам дороги разбитые машины, раздавленные трупы гитлеровцев, брошенные ящики с боеприпасами, оставленные длинноствольные дальнобойные орудия.

Возле застрявшей в болоте машины — группа людей. Узнаю подполковника М. А. Богомолова: он в своем неизменном черном полушубке. Михаил Александрович, завидев меня, подымает руку.

— Танки бригады уже в селе Старомищизна, — доложил он мне.

На броню танка усаживаю Богомолова, бригадного врача майора Агамалиева и старшину второго батальона Девисенко. Он прихватил пару мешков с продуктами: солдаты нуждались в питании.

— Мурашов, жми, — приказываю механику-водителю.

Под руководством наших саперов местное население расчищало дорогу, растаскивало подбитую технику, в оврагах настилало переправы из бревен и камня.

Небольшой подъем. Танк, натужно урча, медленно ползет вверх по колее, проделанной немецким «тигром». Переваливаем подъем, и как на ладони виднеется село. Справа — два наших подбитых танка, навстречу идет группа немецких военнопленных. Они в оборванных шинелях, на голове поверх пилоток повязаны платки. Немцы уступают нам дорогу, приветливо кивают головами. Лейтенант Ясиновский, высунувшись из люка, громко крикнул:

— Книзу головы, гады!

На неровностях бросает машину. Я стою правее люка заряжающего, придерживаюсь левой рукой за поручень башни, и внимательно просматриваю окраину деревни, где идет жаркий бой. Взрыв необычной силы потряс воздух, и пока я сообразил, в чем дело, как оказался в луже. На несколько метров в сторону отбросило начальника политотдела Богомолова и других товарищей. Вздыбленный танк с порванными гусеницами остановился. Я торопливо поднялся и бросился к машине. О броню танка ударили пули. Засевшие на чердаках фашисты открыли по нам огонь. Я пополз в кювет и тут только почувствовал резкую боль в левой руке. Взглянув на окровавленную руку, большой палец болтался на шкурке. Майор Агамалиев мне оказал первую помощь.

Пытались подобраться к подбитой машине, но не смогли: мешал огонь фашистских снайперов и пулеметчиков. Ко мне подполз Толя Якишев.

— Разрешите мне.

— Нельзя!

Спустя две-три минуты из танка вылез лейтенант Ясиновский и сообщил печальную весть: убиты механик-водитель сержант Мурашов и стрелок-радист, фамилию которого я, к сожалению, забыл.

По небольшому оврагу скрытно пробрались к деревне. Командир роты старший лейтенант Любивец коротко доложил обстановку. По его рации я связался с командирами батальонов, которые находились в боевых порядках своих подразделений.

— Подходим к Подволочиску, — радировал капитан Маслов.

В это время во Фридриховке, районном центре Каменец-Подольской области, вели ожесточенные бои Свердловская и Унечская бригады.

Ночью совместными усилиями частей корпуса была взята станция Волочиск. А на утро разгорелись жаркие бои за крупную железнодорожную станцию Подволочиск Тернопольской области. Наши танки таранили груженые эшелоны, готовые к отправке в Германию, давили метавшихся в панике фашистов. Загорелись станционные постройки. Дым, гарь…

Неожиданно на перроне появились люди. Оборванные, грязные, худые, они выскакивали из вагонов и приветливо махали нам руками. Этим людям грозила участь быть угнанными в Германию.

На борт танка на ходу взобрался паренек лет восемнадцати. В руках у него — немецкая винтовка. Хлопец кричит мне на ухо:

— Товарищ командир, разрешите с вами.

— Давай!

Люди подбирали оружие и с необычной ненавистью сражались с фашистами.

К вечеру немцы предприняли мощную контратаку. При поддержке танков фашисты начали теснить подразделения нашей бригады. Им не хотелось примириться с мыслью, что Подволочиск уже в наших руках. Этот обширный край прорезала единственная железная дорога, по которой они могли подбрасывать подкрепления, увозить награбленное добро. И вот мы оседлали эту дорогу. На угрожающее направление я быстро выдвинул приданную самоходно-артиллерийскую батарею капитана Дружинина, минометный взвод лейтенанта Ильченко и несколько танков третьего батальона.

Бой длился до глубокой ночи. Контратаки фашистов не имели успеха. Превосходящим силам противника был поставлен прочный заслон. Ни на шаг не отступили гвардейцы. К полуночи стрельба заметно стихла. Штаб обосновался в небольшом домике. Сюда собрались командиры батальонов и их заместители. Глаза всех светились радостью. Бригада за эти дни прошла с упорными боями свыше ста километров и освободила несколько населенных пунктов.

Офицеры делились впечатлениями. Майор Курманалин, энергично жестикулируя, рассказывал, как мотострелки батальона, в котором он служил заместителем командира по политчасти, отражали сегодня контратаку:

— На позицию пулеметного взвода коммуниста старшего сержанта Касымова ринулось до сотни гитлеровцев. Эх, и здорово их встретили пулеметчики. А потом кончились боеприпасы. Касымов начал кидать в гитлеровцев гранаты. Солдаты в ход пустили приклады. Отважно дрались гвардейцы. Не дрогнули.

С рассветом возобновился бой. Немцы подтянули свежие силы. Около десятка «юнкерсов» в течение получаса бомбили наш передний край. Появились «тигры». Со стороны Тернополя подошел бронепоезд.

«Тридцатьчетверки», маневрируя между домами, неожиданно били по бортам «тигров», меткими очередями расстреливали гитлеровцев, рвавшихся к станции Подволочиск. В короткой артиллерийской дуэли добровольцы разбили бронепоезд, а танкисты бригады сумели расстроить боевые порядки контратакующих.

Сражение длилось несколько дней. Уральцы-добровольцы выдержали натиск врага до подхода основных сил 4-й танковой армии.

В ОГНЕВОМ КОЛЬЦЕ

13 марта день выдался солнечным, погожим. Снег окончательно растаял, превратившись в непролазные лужи. К штабному домику прилегал небольшой сад, от которого по существу осталось лишь название. Уцелело совсем немного деревьев, безжалостно иссеченных осколками и пулями. Всюду глубокие следы гусениц немецких танков. Стреляные гильзы.

Легкий ветерок колышет почерневшие ветки яблони. Мы только что схоронили под троекратный винтовочный залп павших в боях наших товарищей. Щемит сердце, горечь утраты болью отозвалась в душе. Спите, друзья, мы отомстим за вас. Ваши имена мы будем помнить в длительных походах, жарких атаках, жестоких боях.

Из раздумья выводит голос подполковника Я. М. Баранова:

— К нам жалуют гости.

— Кто это?

— Новый командарм генерал-лейтенант Лелюшенко. Только что позвонили из штаба корпуса.

Не успел привести себя в порядок, как у штабного домика остановилось несколько «виллисов». Из первого вышел генерал Дмитрий Данилович Лелюшенко. Его только что назначили вместо генерала В. М. Баданова. Мы до сих пор лично не были знакомы, но о Лелюшенко я уже много слышал. Знал, что в суровую зиму 1941-го соединение под его командованием грудью стояло за столицу, а потом гнало немцев на запад. Имя генерала часто мелькало в сводках Совинформбюро и в приказах Главнокомандующего.

— Это и есть Фомичев, — пожимая мне руку, говорит генерал. — Воюешь-то ты неплохо, а чем людей кормишь?

Мы подошли к группе танкистов. На разостланной плащ-накидке гора консервных банок: мясные, овощные, ягодные. Бутылки со шнапсом, куча нарезанного хлеба.

Челябинцы повскакивали со своих мест.

— Видно, неплохо питаются люди, — глядя на плащ-накидку, заметил генерал.

— Не жалуемся, — ответил рыжеусый солдат.

— Это наш новый командарм, — сообщил я воинам.

— Вот и хорошо. За ваше здоровье и новое назначение, товарищ командующий, — и рыжеусый танкист протянул генералу солдатскую кружку.

— Разве что так, — улыбнулся Дмитрий Данилович.

Только сейчас среди прибывших я увидел генерала Е. Е. Белова, заместителя командующего армией, и поспешил с ним поздороваться.

— Ваш новый комкор, — уведомил нас Д. Д. Лелюшенко. — Прошу, как говорят, любить и жаловать. Евтихий Емельянович Белов.

Я знал о новом комкоре много. Сын батрака из села Чуровичей, что на Брянщине, в первые годы после Октябрьской революции с оружием в руках отстаивал Советскую власть, затем — красный командир — взводный, ротный, батальонный, командир полка, дивизии. Е. Е. Белов — участник боев на Северном Донце и у стен Сталинграда, на Курской дуге и Украине…

— Хорошо солдат кормишь, Фомичев. А теперь получай новую задачу.

— Слушаю вас, товарищ командующий.

Командарм кратко изложил задачу. Нашей бригаде приказано спешно выдвинуться по шоссе на запад к селу Романувка, что раскинулось в восемнадцати километрах восточнее Тернополя, и прикрыть сосредоточение частей корпуса.