Дерек Марлоу - Чья-то сестра

• Название: Чья-то сестра
• Автор: Дерек Марлоу
• Жанр: Криминальный детектив

Дерек Марлоу (р. 1938 г.)   — известный английский писатель, перу которого принадлежат романы и пьесы самых различных жанров   — от романтичесхих до детективных и так называемых «шпионских». Награжден премией Фойля, призом Писательской гильдии и премией «Эмми» за роман и сценарий «Помните ли вы Англию?». Наиболее известные романы   — «Чья-то сестра», «Богатый парень из Чикаго», «Нэнси Астор», «Исчезновение» и др.

---

— Но, послушайте…

— Мотель?

— Ну что вы в самом деле! Нет, конечно. Это в…

— Где же?

— У нее. Но как же я могу? Бросить все, ехать…

— Ничего, ничего, Пломер. Уж как-нибудь. День-другой проволочки, и кто знает, что сумеют раскопать всякие там мерзавцы. Вы юрист, вам это известно лучше меня. Стало быть, если желаете в понедельник сидеть у себя в конторе, надо ехать немедля.

— А Элен?

— Скажите, что едете опознавать машину.

Пломер уставился на ковер.

— Пломер, девушка лежит в морге, но вчера ночью она лежала в постели. Вот мне и надо взглянуть на нее.

— Обещаете, что полиция не узнает?

Он был напутан и уже не скрывал страха.

— От меня — нет, — заверил Брэкетт, — обещаю.

— Мне тогда конец…

— Пожелай я навредить вам, что мне тянуть? Стоило шепнуть слово вашей жене… Меня интересует девушка…

— Ладно. Отвезу. Только дайте сначала на фотографию взглянуть.

— Пожалуйста.

Брэкетт аккуратно положил снимок на скамеечку.

Пломер посмотрел на фотографию, перевел глаза на Брэкетта, и лицо у него перекосилось от злости.

— Подонок вы, Брэкетт! Подонок!

Брэкетт покорно снес оскорбления. Что поделаешь, заслужил. Снимок был не Мэри Малевски, на открытке улыбалась мордочка популярной Филдси. он купил ее полчаса назад в киоске на Юнион-сквер.

— Ну что, едем? — Детектив направился к двери. — Наши игры в кошки-мышки кончены?

Восьмая

— Здесь? — спросил Брэкетт.

Пломер кивнул. Он почти сполз с сиденья, словно старался стать незаметнее. Пустые потуги — в районе Норт-бич никому ни до кого нет дела.

— Поверьте, Брэкетт, я не думал, что девушка так молода.

— А что? Вели бы себя по-другому?

Брэкетт вылез из «бьюика» на залитый неоновым светом тротуар. Улица баров, тайных свиданий и одностороннего движения; жалких торговцев и тараканов; любителей поудить рыбку и попавшихся на крючок! Тут никогда не продавали настоящую кока-колу, а младенцев, появлявшихся на свет, встречали шлепком, и уходили они тем же манером. Это были даже не закоулки из дешевых детективных романов, а еще гаже.

— Уверены, что полиция сюда не доберется? — нервничал Пломер.

— Показывайте комнату.

Комната помещалась на третьем этаже, под лестницей. Единственное достоинство лестницы — темнота. Их никто не остановил, ничего не спросил, всем было наплевать. Они наткнулись на бутылки и смятые газеты, и Брэкетт попробовал представить себе, как девушка умудрилась скатиться в такую жизнь. Но не сумел. Может, сказывалась старомодность его поколения.

Пломер уже остановился перед дверью. Из глубины соседней комнаты доносилась музыка.

— Она жила одна? — спросил Брэкетт.

— Да, когда бывала здесь.

— Ключ есть? Тут заперто.

Ключ извлекли из-за рамы окна.

— Кто его туда положил? Вы?

— Да. Я всегда…

— Когда?

— Около пяти утра.

— А откуда вы знали, что девушка не вернется?

— Я не знал. Но мне надо было уходить.

— Но она же взяла машину?

— Ну и что… Я не мог задерживаться. Взял такси.

— Повезло, что вас тут не ограбили. Давайте ключ. Войду первым.

Дверь легко открылась, и Брэкетт осторожно шагнул в комнату. Включив свет, он оглянулся.

— Входите и закройте дверь.

Чуть помешкав, Пломер вошел. Увидев неубранную постель, простыни, подушки, он рванулся назад. Но Брэкетт перехватил его и с маху ударил об шкаф. Пломер наконец осознал случившееся, он дрожал, молился Богу, того гляди расплачется. Оставив Пломера, Брэкетт принялся осматривать комнатушку. Много времени осмотр не занял: узкая двуспальная кровать, несвежие простыни, на полу валяется «Экзорсист», в книжке облатка противозачаточных таблеток с календариком, смятые колготки, в шкафу пара платьев, плохонький плащик, туфли, двое джинсов, стопка маечек, грязные трусики, коробка тампонов и всякие женские интимности. Но ничего, указывающего на то, кем же была девушка. Ни записок, ни писем — ничего. Словно жила она так же анонимно, как умерла.

К счастью, она пыталась немножко приукрасить пустую комнатушку. К стене прикреплены два портрета. Один — Мерилин Монро (серебристые волосы, печальные глаза, чувственный рот), надпись на втором утверждала, что это — Дженис. На ночном столике — бумажные цветы, пачки сигарет «Силва Тинс», спички с надписью «Джими», лампа, журналы, будильник и кукла. На другом столике — проигрыватель, коробочка с гашишем и маленькая бирюзовая сумочка. Брэкетт торопливо рванул «молнию», чуть не вывалив содержимое на пол. Но спешка оказалась напрасной, ничего примечательного, обычная женская ерунда: сигареты, косметика, деньги, бумажные салфетки, таблетки. И все. Тупик.

Правда, из сумочки вывалился моментальный снимок.

Брэкетт отложил его, продолжая осматривать то немногое, что оставалось. Пломер присел на кровать, закурив «Силву Тинс», вид у него был такой, будто он страстно желает, чтобы поскорее наступил конец света. Слезы его быстро высохли, да и плакал он скорее о себе, чем о девушке.

— Пломер! — Брэкетт листал журналы. Яркие, пустые, напичканные советами, как управляться с сухими волосами и дурным запахом. Дешевое чтиво. — Пломер, я с вами говорю. Выкладывайте все как есть и уезжайте. Успеете к обеду одеться.

— Мне нечего сказать.

— Ошибаетесь. Вот вы сказали, что ее зовут Салли Фитцджеральд. Она сама так назвалась?

— Что значит — назвалась?

— Ее имя — Салли Фитцджеральд?

— Да.

— А вы слышали, ее так кто-нибудь называл?

— Как?

— Салли. Ну, окликали ее: «Хэлло, Салли!», «Как дела, Салли?»?

— Мы ни с кем не встречались.

— Где же вы с ней познакомились?

— В клубе.

— В каком?

— Не помню.

— Здесь? — Брэкетт протянул ему спички «Джими».

— Да.

— Что она там делала? Охотилась на простаков?

— Нет! — рассердился Пломер. — Не охотилась!

— Но вас-то она подцепила.

— Все было совсем не так.

— Только не вздумайте уверять, будто не давали ей денег.

— Что?

— Деньги ей давали?

— Вообще-то…

— Хватит вилять. Сколько?

— Это вас не касается…

— Сколько?

— Не помню.

— Сотняжку долларов? Пару?

— Ну вот еще!

— Пятьдесят?

— Забыл. Не занимаюсь бухгалтерией.

— Около пятидесяти?

— Может, сто. Забыл.

— Ковер жжете.

— А?

— Ковер…

Брэкетт пошел к раковине. В зеркальном ящичке хранился крем для лица, палочки с ватой…

— А о чем вы разговаривали? — поинтересовался Брэкетт.

— Ни о чем.

— Только любовью занимались?

— Знаете. Брэкетт, с меня довольно вашего…

— Скажите спасибо, что объясняетесь не с полицией.

Пломер помолчал, закурил сигарету и сел.

— Ладно, поехали сначала. Так о чем же вы разговаривали?

— Ни о чем особенном.

— Ну давайте, выдайте для примера.

— Так, пустая болтовня.

— Обожаю пустую болтовню.

— Что я, помню детали?

— А мне казалось, юристов специально учат запоминать подробности.

— Ну хорошо. Мы были в постели. О чем говорят в постели?

— Ну, ну, очень интересно.

— Главным образом о деньгах.

— Отлично. Вот что-то и проясняется.

— Но это все, — сказал Пломер. — Остальное — женские разговоры. Беспокоилась о своей фигуре…

— О прошлом рассказывала что-нибудь?

— Вроде нет.

— Не говорила, откуда она? Какие-нибудь случаи, воспоминания из детства?

— Нет. Поймите, Салли вообще не разговаривала. Бросила как-то, что ненавидит родителей, и все.

— Так и сказала?

— Да. Мы поссорились, и она выкрикнула, что я в точности похож на ее отца.

— И поэтому она ненавидит вас?

— Ненавидела она отца, а не меня.

— Девочка не намекала, что ей хочется найти его?

— Вот уж нет! Уж чего-чего, а это — нет. А что?

— Так, ничего.

Брэкетт усмехнулся нелепости происходящего. В общем, он вел себя так же идиотски, как Пломер, поверив наигранному девчоночьему желанию найти отца. Поддавшись нехитрым чарам, он дал ей денег. Может, Кембл прав? Может, пора как-то перестраивать свою жизнь?

— А почему вчера ночью девушка ушла?

— Мы поссорились.

— Из-за чего же?

— А, ерунда.

— Другой мужчина?

— Нет.

— Что же тогда?

— Ей опять потребовались деньги.

— Много?

— Пятьсот долларов.

— Ого! Сумма. Объяснила, зачем она ей?

— Сказала, будто беременна.

— Поверили?

— Нет.

— И отказали?

— Конечно. Я знал, что деньги она просит для другого.

— И вы поссорились.

— Да.

— Зачем же ей столько понадобилось? Пятьсот долларов!

— Послушайте, девушка мертва…

— Наркотики?