Элен Баррингтон - Королева бриллиантов

• Название: Королева бриллиантов
• Автор: Элен Баррингтон
• Издательство: АСТ, Астрель, Ермак
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-019928-7, 5-271-07267-3, 5-9577-0481-4

В основу романа американской писательницы Э. Баррингтон легла история знаменитого бриллиантового ожерелья, которая сыграла роковую роль в жизни и судьбе французской королевы Марии Антуанетты (1755—1793). Младшая дочь австрийской императрицы Марии Терезии в 15-летнем возрасте была выдана замуж за дофина Людовика (будущего французского Короля Людовика XVI). Образ жизни юной неопытной королевы, часто нарушавшей церемониал версальского двора, с самого начала давал поводы к многочисленным сплетням. Особенно повредила репутации королевы история знаменитого бриллиантового ожерелья, сыгравшая, в конечном итоге, роковую роль в её судьбе...

---

Королева бриллиантов

Из энциклопедического словаря

Изд. Брокгауза и Ефрона,

т. XXXVI, СПб., 1890.

Мария-Антуанетта (1755—1793) — королева Франции, младшая дочь императора Франца и Марии Терезии, 16 мая 1770 г. была выдана замуж за дофина Людовика (позже короля Людовика XVI), против его желания: лишь постепенно ей удалось возбудить к себе любовь супруга. Образ жизни молодой неопытной королевы, часто нарушавшей церемониал версальского двора, и с самого начала, в качестве «австриячки», давал повод к многократным клеветам. Особенно история с ожерельем королевы чрезвычайно повредила репутации Марии-Антуанетты и дала повод к самым злостным, охотно принимавшимся на веру сплетням. Ревностно поддерживая распущенную, жадную и фанатически враждебную реформам придворную партию, Мария-Антуанетта в сильной степени содействовала падению Тюрго и Мальзерба; она открыто вмешивалась в политику, поддерживая интересы Австрии по поводу событий в Голландии и Баварии.

С самого начала революции королева сделалась ожесточённым врагом конституционно-демократического режима. При нападении черни на Версаль (5—6 октября 1789 г.) жизни её угрожала серьёзная опасность. Когда она переселилась с королём в Тюильри, она старалась побудить его к решительной деятельности и завязала сношения с Мирабо и др., для спасения монархии; но в решительный момент все планы разбились о ненависть и недоверие Марии-Антуанетты к вождю конституционной партии. Несчастная попытка бегства 20 июня 1791 г. сильно ухудшила положение Марии-Антуанетты и её мужа. Она старалась ускорить австрийско-прусское вторжение, в видах спасения трона и королевской семьи; но на самом деле оно привело к противоположному результату.

Когда 10 августа 1792 г. дворец в Тюильри был взят, она сохранила спокойствие и достоинство. Вместе с королём она была заключена в Тампле. В декабре её отделили от мужа; лишь в день казни Людовика XVI ей разрешили видеться с ним. 3 июля её, несмотря на сильное сопротивление, отделили от сына (Людовика XVII), а 1 августа она из Тампля была переведена в тюрьму Консьержери, где не нашла ничего, кроме плохой походной кровати, соломенного кресла и небольшого стола. 13 октября она была вызвана перед революционный трибунал, обвинивший её не только в измене и подстрекательстве к гражданской войне, но и в самых низких преступлениях против нравственности. Назначенные ей защитники Тронсон-Дюкудрэ и Шово-Лагард горячо говорили в её пользу. Тем не менее она была приговорена к смерти, выслушала приговор без заметного волнения и 16 октября умерла под гильотиной.

В 1815 г. её останки перенесены в С.-Дени. Мария-Антуанетта славилась красотой; известна картина П. Делароша, изображающая её перед судьями.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Самое знаменитое ожерелье в истории! Переливающиеся, великолепной работы бриллианты лежали на маленьком ложе из жемчужного атласа, отчего его поразительные камушки сияли ещё ярче. Такого удивительного ожерелья ещё никогда не бывало в историй находок самых крупных в мире драгоценных камней. И удивляться тут нечему. Где же их раздобыть? Лишь с середины XVIII века охочие до наживы, сметливые люди стали лихорадочно выискивать их на самых богатых рынках мира. В основном они устремлялись в Индию, где существовали легендарные алмазные копи Голконды, или в Бразилию, где старатели перелопачивали горы алмазной породы ради холодного блеска камней, слава о которых разносилась повсюду. Драгоценности в ларцах богатых аристократов были наперечёт, и разного рода авантюристы умоляли владельцев продать их камни за баснословную цену, и им продавали, хотя, конечно, подобные сделки никто особо не старался афишировать. И такая скрытность была вполне оправдана — из Франции уже поступали тревожные вести о «конце света». Оттуда всё явственнее доносился грозный рык рассвирепевшего льва грядущей Французской революции. Наиболее предусмотрительные представители знати уже втихомолку повсюду скупали собственность, приобретали недвижимость и небольшие участки земли в Англии, Голландии и Италии. В один прекрасный день всё это могло пригодиться. Ну а если острой нужды не возникнет, то где же найти лучшую сферу вложения капитала? Проще всего скупать, конечно, бриллианты — бриллианты, которые мастерски умел обрабатывать находчивый и ловкий еврей Бёмер.

С его помощью знатные придворные дамы могли во всём блеске появляться в Версале или Тюильри, вероятно, даже не отдавая себе отчёта в том, что это их мужчины позаботились о завтрашнем дне в такой необычной манере...

Придворный ювелир Бёмер, очень гордый тем, что именно ему выпала честь украшать своими драгоценными изделиями такую милую, такую красивую женщину, как королева Мария-Антуанетта, сидел в своей дворцовой каморке. Рядом с ним — его партнёр, круглолицый коротышка Бассанж. Оба они, не отрывая глаз от ожерелья, любовались своим шедевром, изящным творением, от которого исходили острые, как стрелки, лучики всех семи цветов радуги. Весеннее солнце играло с ожерельем в прятки, со своим маленьким земным соперником, в живом свете которого полыхало пламя светила и звёзд.

Давайте-ка получше рассмотрим, в деталях разглядим эти драгоценные камушки, вошедшие в историю, камушки, которые сделали то, что... Что же именно? Об этом рассказывается в этой книге. Вот описание, которое приводят самые серьёзные историки.

Прежде всего это нитка на шею из семнадцати бриллиантов чистейшей воды, размером с лесной орех. На то, чтобы подобрать эти камни, ушло немало лет. И только после того, как все они были собраны воедино, только самым опытным мастерам-ювелирам в Амстердаме было поручено довести этот дар природы до высочайшей степени искусства. Резка, огранка, шлифовка должны были заставить каждую грань, каждый фасет заиграть живым ярким светом.

С этой нитки свисала друга нитка в виде трёх гирлянд из великолепных крупных бриллиантовых подвесок-звёзд и грушевидных капель. По-видимому, и этого заказчику показалось недостаточно, и к этому ансамблю мастера добавили две широкие жёсткие ленты с сотнями великолепных бриллиантов меньших размеров в три ряда; с них свешивались ещё две гибкие, украшенные бриллиантами в виде султанчиков, которые завязывались узлом на нижней части груди; затем — ещё две такие же ленты, но с бриллиантиками в шесть рядов. Таким было это невиданное ранее украшение, достойное только королевской шейки.

Именно на такую владелицу своего шедевра рассчитывали Бёмер с Бассанжем, но одержанный триумф в ювелирном искусстве, видимо, их совсем не радовал, и настроение у них было явно не праздничное.

   — Как нам всё же не повезло! — мрачно размышлял Бёмер. — Какого черта отправился на тот свет Людовик XV, если работа над ожерельем ещё не была завершена? Просто проклятье какое-то! Ни один мужчина никогда не даст своей жене того, что даёт любовнице. А мадам дю Барри, увидав ожерелье ещё в глиняной опоке, чуть не рехнулась от радости. Можно было считать, что деньги у нас в кармане. Король ни в чём не отказывал своей шлюхе.

Бассанж скривил губы в саркастической улыбке. Понюхал табаку, громко чихнул.

   — Ни в чём, конечно, кроме своего постоянства. Если бы этот ловелас держался подальше от девиц из «Оленьего парка», то избежал бы оспы и преждевременной смерти. У мадам дю Барри на шее болталось бы это ожерелье, а у нас в кармане бренчали бы золотые. Да, не повезло...

Бёмер задумчиво поднёс к глазам бриллиантовый султанчик. По его тёмным волосам, по семитским чертам лица сразу можно было догадаться о его еврейском происхождении. Холодный, мрачный, безразличный, насупленный взгляд из-под густых бровей. Ничего не выражающая физиономия. Он считал себя человеком нервным, легко ранимым, и посему, как ему казалось, страдал гораздо больше других людей в любой стране света.

   — Можешь посмеяться надо мной, мой друг, но я не смог бы вынести такого позорного зрелища — наше великолепное ожерелье на шее какой-нибудь шлюхи или плебейки. Да такое — хуже касторки. Разве ты не видишь, что оно прямо требует, само кричит, чтобы ему воздали должное и подарили только патрицианке, королеве или императрице. Понимаешь?

Он разглядывал сияющие камушки в руке.

— Никакая шея с такими бриллиантами не покажется плебейской, — сухо отозвался Бассанж. — А деньги, как известно, не пахнут. Наплевать, из чьих рук они нам перепадут. В нашем деле нет места сантиментам. Лично я предпочёл бы, чтобы оно болталось на шейке мадам дю Барри. Она — очень красивая женщина, но грубиянка и скандалистка — не хуже торговки в рыбных рядах. Видимо, такие манеры вполне устраивали его величество. Он не отличался изысканным вкусом.