Гюи Шантеплёр - Невѣста „1-го Апрѣля“

• Название: Невѣста „1-го Апрѣля“
• Автор: Гюи Шантеплёр
• Издательство: Русское Книжное Товарищество "Деятель"
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1913

Роман о любви. История, которая началась с невинной шутки, а закончилась трепетной любовью.

---

Но ваше письмо помѣчено Парижемъ, и я не знаю, вернулись ли вы послѣ того въ башню Сенъ-Сильверъ, куда я вамъ адресую свое. Тотчасъ же по возвращеніи, прошу васъ, приходите въ Прекруа, и мы побесѣдуемъ. Только послѣ того я смогу васъ считать своимъ женихомъ.

Я знаю, что французская вѣжливость очень церемонна, но я еще не особенно хорошо постигаю всѣ ея тонкости, примите же со снисхожденіемъ выраженіе моихъ лучшихъ чувствъ. С. Севернъ…“

Мишель задавалъ себѣ вопросъ: не сталъ ли онъ игрушкой внушеній, исходившихъ отъ Дарана и Колетты, благодаря ихъ неотступнымъ совѣтамъ?

Замокъ Прекруа, иностранка, воспитательница… воспитательница у Бетюновъ, С. Севернъ…

„Сара! — воскликнулъ онъ, — миссъ Сара… воспитательница, эта сантиментальная старая дѣва. Кто только могъ затѣять эту глупую шутку и написать подобное письмо?“

Но онъ перечелъ внимательно письмо и изъ того, что оно было написано просто, хорошимъ французскимъ языкомъ, безъ романтической ходульности, безъ всякой словесной восторженности, онъ могъ заключить, что его нельзя было приписать какому нибудь мистификатору, который не преминулъ бы развернуться въ самыхъ чувствительныхъ изліяніяхъ, собрать въ немъ самые позтическіе эпитеты и сыпать самыми удивительными англицизмами.

Тонъ его, напротивъ, былъ простой, серьезный, благоразумный. Письмо, несмотря на содержаніе, было написано совершенно не шутливо, и лишь вспомнивъ годы и странности старой дѣвы въ связи съ нѣкоторыми мѣстами письма: это деликатное напоминаніе о теоріи сродства душъ — „намъ предопредѣлено не оставаться чуждыми другъ для друга“, — явную боязнь показаться слишкомъ смѣлой, намекъ на молодость, довольно спорную, наивно извиняющуюся въ томъ, что она не пугается, это — „мой милый Мишель“, немного поспѣшное, — хотѣлось улыбнуться. Что же касается этого восхитительно-простодушнаго: „я ничего не подозрѣвала“, „какъ вы хорошо скрыли вашу игру“ — мистификаторъ употребилъ бы здѣсь фразы въ родѣ: „я едва осмеливаюсь считать себя любимой“ или „я воспрещала себѣ видѣть въ вашемъ вниманіи что-либо иное, кромѣ состраданія“ — отголосокъ скучныхъ и немного утомительныхъ намековъ, которые облюбовали въ прошломъ году г-жа Бетюнъ и ея сынъ съ того вечера, когда Мишель изъ сочувствія къ ея одиночеству пошелъ посидѣть съ миссъ Сарой, дружески разговаривая съ ней о прекрасной погодѣ и о школьномъ преподаваніи въ Америкѣ.

По нѣкоторомъ размышленіи не оставалось никакого сомнѣнія: письмо, прибывшее въ башню Сенъ-Сильверъ, было конечно слѣдствіемъ дурной шутки, но оно не было непосредственно дѣломъ злого шутника. Бѣдная воспитательница сама его написала своимъ лучшимъ и самымъ чистымъ стилемъ; она отвѣтила, ничего не подозрѣвая, на дѣйствительно полученное ею предложеніе. Въ то время какъ Мишель припоминалъ поддразниванья своихъ друзей въ Прекруа, воспоминаніе о недавнихъ хитрыхъ планахъ Клода пришло ему также на умъ. Развеселенный затѣянной первоапрѣльской шуткой надъ класснымъ наставникомъ, и зная, что почеркъ Мишеля одинъ изъ тѣхъ, которымъ легко можно подражать, лицеистъ рѣшилъ расширить поле своихъ дѣйствій и отправить письмо „1-го апрѣля“ бѣдной миссъ Сарѣ, принявшей его вполнѣ серьезно и прочитавшей удивительное посланіе, не обративъ вниманія на фатальное число. Клодъ конечно не надѣялся на такой полный, ни, въ особенности, на такой продолжительный успѣхъ своей шутки.

Оскорбленный тѣмъ, что его примѣшали къ этой глупой исторіи, и полный сожалѣнія къ несчастной, которой вѣтренность Клода болѣе коснулась, чѣмъ его самого, Мишель счелъ своевременнымъ отправиться въ Прекруа, передать г-жѣ Бетюнъ полученное имъ письмо и выдать безъ замедленія очень вѣроятную виновность будущаго бакалавра. Затѣмъ онъ подумалъ, что г-жа Бетюнъ разскажетъ все своему мужу, а этотъ послѣдній, вспыльчивый до такой степени, что въ минуты гнѣва не въ состояніи соразмѣрять ни своихъ словъ, ни своихъ поступковъ, наложить, можетъ быть, на Клода слишкомъ жестокое и, главнымъ образомъ, слишкомъ грубое наказаніе.

Самымъ разумнымъ и самымъ человѣчнымъ являлось рѣшеніе сдѣлать тайно и непосредственно выговоръ Клоду, приказавъ ему самому написать миссъ Сарѣ письмо съ почтительнымъ объясненіемъ и прочувствованнымъ извиненіемъ. Итакъ, Мишель рѣшилъ на слѣдующій же день написать своему юному другу; Бетюнъ, который собирался отправиться въ Шантильи, ничего не узнаетъ о посланіи, и происшествіе закончится довольно благополучно.

Одно мгновеніе Мишеля забавляла мысль, какую бы мину сдѣлали Даранъ и Колетта, узнавъ объ его побѣдѣ надъ сердцемъ миссъ Сары. Затѣмъ онъ забылъ Клода и его шалость. Онъ сошелъ въ небольшой паркъ и сталъ гулять подъ деревьями, дыша лѣснымъ воздухомъ и съ удовольствіемъ замѣчая успѣхи роста своихъ дорогихъ растеній, тѣхъ, которыя стремились „подняться до звѣздъ“.

VI.

Мишель, конечно, отказался отъ намѣренія, принятаго наканунѣ, отправиться въ Прекруа. Ни за что на свѣтѣ онъ не хотѣлъ бы рискнуть встрѣтиться со своей счастливой и застѣнчивой невѣстой. Одна мысль о многозначительной улыбкѣ, которой она не преминула бы его привѣтствовать, бросала его въ ознобъ.

Бродя по полямъ, роскошно зеленѣвшимъ и усѣяннымъ цвѣтами, онъ дошелъ до Ривайера, гдѣ хотѣлъ справиться объ условіяхъ найма коттэджа для Жака Рео на лѣтніе мѣсяцы.

Многочисленныя развлеченія храмового праздника запрудили деревню. Мишель захватилъ по дорогѣ шорника Камюса, хозяина виллы „Ивъ“ съ большимъ трудомъ увелъ его къ нему домой и объяснилъ ему причину своего визита. Лукавый крестьянинъ, поддерживаемый своей еще болѣе хитрой женой, потерялъ въ разглагольствованіяхъ, осторожныхъ отступленіяхъ и еще болѣе осторожныхъ предложеніяхъ добрыхъ десять изъ пятнадцати минутъ ихъ бесѣды, но наконецъ они сговорились, и Мишель, покинувъ Камюса, съ наслажденіемъ вдыхалъ вольный воздухъ.

Съ обѣихъ сторонъ главной улицы прогуливались люди съ празднично-блаженнымъ или задорно веселымъ видомъ, останавливались передъ лавками, стѣны которыхъ были обтянуты дешевымъ ситцемъ краснаго цвѣта и убраны стеклянной посудой. На площади, гдѣ возвышались театръ, звѣринецъ и другія болѣе дорогія мѣста развлеченій, праздникъ былъ въ полномъ разгарѣ. Оглушенный музыкой каруселей, криками продавцовъ, скрипомъ турникетовъ, безпрерывными выстрѣлами на тирѣ, шумомъ, грохотомъ обрушивающихся фигуръ въ „jeu de massacre“ [15], Мишель терпѣливо пробивался сквозь толпу, стараясь по возможности никого не толкать. Передъ пирожной съ полдюжины мальчишекъ въ возрастѣ отъ пяти до восьми лѣтъ, съ запачканными лицами, въ жалкихъ лохмотьяхъ смотрѣли жадными глазами на миндальное печенье, которое ежеминутно подавалось автоматомъ и тотчасъ же съ хрустѣніемъ съѣдалось болѣе состоятельными мальчиками, дѣтьми одного Ривайерскаго крестьянина.

Эти, съ малыхъ лѣтъ лишенныя праздничныхъ радостей, дѣти возбудили жалость въ молодомъ человѣкѣ. Одинъ изъ нихъ, самый большой, разглагольствовалъ, объясняя, какъ дѣйствуетъ машина и какъ иголка отмѣчаетъ число поданныхъ пирожныхъ. Онъ ихъ ѣлъ, эти пирожныя, два раза, и онъ знаетъ, что они пахнуть миндалемъ и что это „такъ и таетъ у тебя во рту“… Остальные слушали, изумленные, съ пальцемъ въ носу или во рту и въ независимыхъ позахъ взрослыхъ людей.

„Бѣдныя, несчастныя крошки“, — подумалъ Мишель.

И онъ подошелъ къ нимъ.

— Ну, — сказалъ онъ, — ступайте, цѣльтесь каждый по три раза; спокойно, безъ драки, — добавилъ онъ, чтобы умѣрить стремительность, обнаруженную ими.

Эти юные дикари нисколько не подумали поблагодарить своего благодѣтеля. Лишь самый большой, знавшій такъ хорошо механизмъ лоттереи и вкусъ печенья, остался позади. Стоя вытянувшись передъ Треморомъ, онъ снялъ свою шерстяную шапку и безъ малѣйшаго смущенія, съ вздернутымъ носомъ, съ сіяющими отъ восторга глазами бросилъ лихо:

— Ну, вы действительно шикарный типъ.

Въ то время какъ Мишель, котораго развеселилъ комплиментъ, платилъ за восемнадцать пирожныхъ, онъ почувствовалъ, какъ до его плеча легко дотронулись кончикомъ зонтика.

— Итакъ, добрый молодой человѣкъ, вы угощаете маленькихъ дѣтей. Я думала вы въ Парижѣ, — говорилъ звучный голосъ съ очень характернымъ американскимъ акцентомъ.

Мишель повернулся и очутился лицомъ къ лицу съ высокой, бѣлокурой молодой женщиной. Сіяя бодрой свѣжестью въ своемъ весеннемъ туалетѣ, она держала за руку двухъ бѣлокурыхъ дѣвочекъ, крѣпкихъ и улыбающихся, какъ она.

Въ нѣсколькихъ шагахъ, на другой сторонѣ улицы, группа дачниковъ упражнялась въ стрѣльбѣ изъ самострѣла и оттуда слышались смѣхъ и восклицанія. Треморъ никогда не думалъ, чтобы въ началѣ апрѣля можно было собрать въ Ривайерѣ такое значительное и элегантное общество; но Май Бетюнъ пріобрѣла бы знакомство и въ Сахарѣ и развела бы флиртъ въ скалахъ Кордильеровъ.