Георгий Катюк - Исконно русская Европа. Откуда мы?

• Название: Исконно русская Европа. Откуда мы?
• Автор: Георгий Катюк
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906789-38-9

«Откуда есть пошла» Московская Русь? Где на самом деле княжил Вещий Олег? Кто такие русские и состояли ли они в родстве с монголами? Где историческая прародина «московитов»? Этими вопросами задается автор книги, приглашая читателей в увлекательное историческое путешествие по землям Рутении (позже Каринтии), Полабской Руси, Норика и др.

Г.П. Катюк выявляет не замеченную официальной наукой глубинную связь между этносами Евразии; привлекая данные археологических раскопок, летописей и других источников и проводя различные этимологические аналогии, исследует историю древних воинских орденов, процессы образования и распада древних империй – и в итоге приходит к сенсационным выводам. В частности, выясняется, что большая часть территории современной Европы была исконно русской землей, а Вещий Олег княжил не в Киеве.

Непредвзятый взгляд на историю обеспечивает неизменный интерес читателей к книге Г.П. Катюка.

---

Нелегко это понять еще и потому, что историки обычно представляют наемников «кочевниками», «номадами», скотоводами и бог знает кем еще. Но скотоводы-то они липовые, поскольку стадами было принято откупаться от этих незваных гостей. Ведь скот в то время выполнял функцию денег. Немудрено, что бродивших по свету с огромными стадами скота скотокрадов приняли за скотоводов. Тем самым в обиход была запущена байка, которая на протяжении веков морочит людям головы.

Трудно, практически невозможно понять, как добродушные, безграмотные пастухи могли встать во главе, или, по крайней мере, влиять на политику крупных государств, таких, например, как Византия (турки-сельджуки), Египет, Сирия (мамелюки, гулямы), Индия (наемники турушка), Болгария (булгары), Хазария (тюрки династии Ашина), Киевская Русь (торки, печенеги, ковуи, половцы, берендеи, черные клобуки) и др.

Легко заметить, что во всех этих и многих других случаях речь идет о тюрках, к которым принадлежали и кипчакоязычные народы. Тюркскими по происхождению были династии правителей Йемена (Расулиды, 1229–1454 гг.), Азербайджана (Ильдегизиды, 1137–1225 гг.), Маверанахра и Восточного Туркестана (Караханиды, 992—1211 гг.), Ирана (Сефевиды, 1501–1732 гг.), Хорасана, Афганистана и Северной Индии (Газневиды, 977—1186 гг.) и др.

В чем секрет такой удачливости тюрок? Л.Н. Гумилев объясняет это следующим образом: «Мусульмане, сталкиваясь с тюрками, отметили их удивительное умение находить общий язык с окружающими народами. Эти качества тюрки проявляли вне зависимости от того, приходили ли они в новую страну как победители или как гости, как наемники или как военнопленные рабы; в любом случае они делали карьеру с большим успехом, чем представители других народов». В подтверждение этой мысли Л.Н. Гумилев приводит слова Фахраддина, мусульманского историка XII века: «Кто может спросить, что за причина славы и удачи, которая выпала на долю турок? Ответ: общеизвестно, что каждое племя и класс людей, пока они остаются среди собственного народа, среди своих родственников и в своем городе, пользуются уважением и почетом, но, когда они странствуют и попадают на чужбину, их презирают, они не пользуются вниманием. Но турки наоборот, пока они находятся среди своих сородичей и в своей стране, они представляют только одно племя из числа других турецких племен, они не пользуются достаточной мощью и к их помощи не прибегают. Когда же они из своей страны попадают к мусульманам – чем дальше они находятся от своих жилищ, родных и страны, тем больше растет их сила, и они более высоко расцениваются, они становятся эмирами и сипехсаларами».

И ниже: «Среди изречений Афрасиаба, который был царем турок и был безгранично мудрым и умным, было изречение такое: «Турок подобен жемчужине в морской раковине, которая не имеет ценности, пока живет в своем жилище, но когда она выходит наружу из морской раковины, она приобретает ценность, служа украшением царских корон, шеи и ушей у невесты»[64].

Все эти славословия больше ласкали бы слух какого-нибудь пантюркиста, нежели трезвомыслящего историка. Видимо, надо сделать поправку на тюркское происхождение Л.Н. Гумилева, мать которого, Анна Ахматова, принадлежала, сказывают, к числу потомков хана Ахмата, противостоящего Ивану III в «стоянии на Угре».

На самом деле разгадка «удачливости» тюрок кроется в другом, а именно, в их принадлежности к воинской касте, или к сословию «всадников». Не «удивительное умение находить общий язык с окружающими народами», а военная выучка вынуждала окружающие народы признавать верховенство тюрок.

В подтверждение этого можно привести массу свидетельств. Например, у того же Гумилева можно найти сведения о том, что тюрки с малолетства приучались на полном скаку стрелять из составного лука.

Культ войны зафиксировал у монголов, воинство которых большей частью состояло из тюрков, Плано Карпини: «Мужчины ничего вовсе не делают, за исключением стрел, а также имеют отчасти попечение о стадах; но они охотятся и упражняются в стрельбе, ибо все они от мала до велика суть хорошие стрелки, и дети их, когда им два или три года от роду, сразу же начинают ездить верхом и управляют лошадьми и скачут на них, и им дается лук сообразно их возрасту, и они учатся пускать стрелы, ибо они очень ловки, а также смелы.

Девушки и женщины ездят верхом и ловко скачут на конях, как мужчины. Мы также видели, как они носили колчаны и луки. И как мужчины, так и женщины могут ездить верхом долго и упорно… Все женщины носят штаны, а некоторые и стреляют, как мужчины».

Нужны ли такие навыки мирным скотоводам? Вряд ли. А вот людям, промышляющим войной, очень даже пригодились бы. Только выявив в тюрках профессиональных солдат, можно понять сущность такого феномена, как захват ими руководящих постов в развитых государствах. А то, что это были именно профессиональные солдаты, следует из многих источников.

Вот, что отмечают по этому поводу арабы эпохи Халифата: «Аллах Всевышний распределил так, что каждый народ, каждое колено, каждое поколение, каждый род преуспевает в пределах своего совершенства: китайцы в ремеслах, греки в философии и литературе, арабы сильны в каллиграфии, письме и богословии, Сасаниды в государственном устройстве, тюрки – в войнах».

Ибн-ал-Ибри (XIII в.): «Что касается тюрков, это многочисленный народ, главное их преимущество заключается в военном искусстве и изготовлении орудий войны. Они искусней всех в верховой езде и самые ловкие в нанесении колющих и рубящих ударов и стрельбе из лука».

Историк ал-Джахиз: «Их недостатки и причина их страданий – тоска по родине, стремление к странствиям, страсть к набегам, влечение к грабежам и сильная привязанность к своим обычаям. Они хуже относятся к тому, кто не знает об их правах. И когда поставили их в одинаковое положение с другими воинами, они не захотели быть в числе всяких других, они сочли это недостойным себя и указали, что им нужно, и увидели они, что им не пристало терпеть притеснения и пребывать в безвестности».

А вот как описывает Л.Н. Гумилев столкновение орды Бумына, первого тюркского кагана, с телесскими племенами, восставшими в 550 г. против жужаней, союзников тюрков: «Когда телесцы были на середине пути, из ущелий Гобийского Алтая выехали стройные ряды тюркютов в пластинчатых панцырях с длинными копьями, на откормленных боевых конях»[65].

Надо иметь очень богатое воображение, чтобы разглядеть в этих латниках чабанов, отправляющихся на выпас овец. И, заметьте, ни в одной из вышеприведенных фраз нет даже намека на принадлежность тюрков к скотоводству. То есть ответственность за такую интерпретацию их деятельности надо возлагать на современных комментаторов хроник. Тюрки преуспевали исключительно в войнах – вот основной вывод, который можно извлечь из их описаний в источниках.

Впрочем, не только тюрки представлялись исследователям пастухами. Вот какими красками рисует А. Мень в работе «Магизм и единобожие» завоевание Эллады еще одними «пастухами» – дорийцами: «Около 1200 года в Элладу стал проникать с севера дикий пастушеский народ – дорийцы… Повсюду начинаются лихорадочные приготовления. Аттика строит оборонительные сооружения; на перешейке возводят огромный защитный вал, в Микенах и других замках готовятся к осаде: налаживают водоснабжение, увеличивают арсеналы…

Ослабленные (Троянской войной. – Г.К.) ахейцы, которые к тому же не знали настоящей воинской дисциплины, а бросались в бой кому как вздумается, с криком и бранью, не выдержали напора».

«Ужас воинственных ахейских рыцарей, – пишут, комментируя данный фрагмент Д. Калюжный с А. Жабинским, – можно понять. Ведь у диких пастухов, оказывается, есть «длинные железные копья и мечи, и они держатся молчаливым сомкнутым строем; это прирожденные воины, которые наступают как неумолимый вал».

Честное слово, эти «пастухи» – люди не нашего мира! Иначе кто же они, эти непрошеные гости: пастухи или воины? Ведь нельзя обучиться строю, дисциплине, тактике ведения боя, оставаясь при этом пастухами, по одному или двое надзирающими за стадами?..

…Появление пастухов-гиксосов в Египте около 1700 года до н. э. А. Мень рисует в тех же красках и выражениях, в каких обычно описывают вторжение монголов. «Военная аристократия», «боевые дружины», «грозные всадники»… Это косвенно свидетельствует о том, что все летописи написаны по одному шаблону: опять «дикие пастухи» завоевали культурнейшую страну, ставшую непонятно почему для них легкой добычей. Гиксосы, гунны, монголы, – словно где-то работает генератор, вырабатывающий орды диких кочевников.

Еще одни пастухи – арьи – завоевали Индию. Кажется, пастух – самый воинственный человек в истории»[66].

Но вернемся к тюркам. Чтобы как-то объяснить факт их милитаризации, историки пользуются следующим аргументом. Кочевники-де вырабатывали воинские навыки в постоянной борьбе за пастбищные угодья. Но этот довод не представляется серьезным. Ведь плотность населения в Восточной Азии, считающейся родиной тюрок, в то время была настолько низкой, что по большей части ее территории вообще не ступала нога человека. Свободных пастбищ было сколько угодно, завоевывать их не было никакой необходимости.