Борис Илизаров - Иосиф Сталин в личинах и масках человека, вождя, ученого

• Название: Иосиф Сталин в личинах и масках человека, вождя, ученого
• Автор: Борис Илизаров
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-085888-0

Иосиф Сталин – человек, во многом определивший историю России и всего мира в XX столетии. Николай Марр – создатель «нового учения о языке» или яфетидологии.

О чем задумывались оба этих человека, глядя на мир каждый со своей точки зрения? Ответ на этот и другие вопросы раскрывает в своих исследованиях доктор исторических наук, профессор, сотрудник Института российской истории РАН Борис Илизаров. Под одной обложкой издаются две книги: «Тайная жизнь И. В. Сталина. По материалам его библиотеки и архива. К историософии сталинизма» и «Почетный академик И. В. Сталин и академик Н. Я. Марр. О языковедческой дискуссии 1950 г. и проблемах с нею связанных». В первой книге автор представляет читателям моральный, интеллектуальный и физический облик И. В. Сталина, а вместе с героями второй книги пытается раскрыть то глубокое значение для человечества, которое таит в себе язык.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Когда начались первые грандиозные стройки в Москве, он давал архитекторам указания и принимал нередко, казалось, фантастичные, а на самом деле грамотные решения. По свидетельству Альберта Шпеера, талантливого фашистского архитектора и руководителя военной промышленности Германии, Гитлер в период сближения с Москвой, как юноша, обижался на Сталина, считая, что тот подворовывает его архитектурные идеи[243]. Очень может быть, что так оно и было. Но не забудем, что первые планы реконструкции Москвы и монументальные проекты начали осуществляться тогда, когда Гитлер еще только-только дотягивался до власти в Германии.

Без личного сталинского одобрения не принимался ни один проект станции метро. Сталин принимал решения и по проектированию водных каналов, железных дорог и гидроплотин, решения о выпуске тех или иных видов вооружения, издания книг и учебников, строительстве новейших заводов и т. д. И это были не формальные решения, многие из которых принимает любой глава государства. Талантливейшие конструкторы в своих воспоминаниях в один голос отмечают, что он поражал своих собеседников тонким пониманием конструктивных особенностей тех или иных машин.

В годы Второй мировой войны Сталин, так же как и Гитлер, принял на себя верховное командование. Г. К. Жуков, А. М. Василевский, К. К. Рокоссовский и другие военачальники, которым не было смысла врать после смерти и развенчания диктатора, в один голос отмечали умение Сталина быстро учиться. Хорошо известно, что именно он принимал все стратегические решения в ходе войны.

Поэтому в «Краткой биографии» Сталин с соавторами вправе был о себе написать: «Круг вопросов, занимающих внимание Сталина, необъятен: сложнейшие вопросы теории марксизма-ленинизма – и школьные учебники для детей; проблемы внешней политики Советского Союза – и повседневная забота о благоустройстве пролетарской столицы; создание Великого северного морского пути – и осушение болот Колхиды; проблемы развития советской литературы и искусства – и редактирование устава колхозной жизни, и, наконец, решение сложнейших вопросов теории и практики военного искусства»[244]. Отметим, что не только разработка теории марксизма и успехи в войне вошли в список важнейших деяний вождя, но, что для нас особенно примечательно, – работа над школьными учебниками. А учебники эти были по истории.

Но никто из тех, с кем он близко сталкивался, не обмолвился о том, какие именно оригинальные предложения внес Сталин по военным планам или по строительству, как обогатил философскую и историческую концепции и т. д. Да, он обладал способностью точно оценить чужую мысль. Но творческой потенции в нем не было. Даже его известные «научные» работы по национальному вопросу, по политэкономии и языкознанию ничтожны по своей базе и выводам. Достаточно сказать, что в основе его изысканий по языкознанию лежат несколько статей из одного тома БСЭ, посвященных яфетической концепции Н. Марра, двух небольших отдельных работ академика и нескольких цитат из классиков марксизма.

Не способный к подлинному творчеству, он, не подозревая того, был одним из первых экзистенциалистов-практиков. Никто иной, а именно Сталин сделал открытие, что если поставить человека, особенно талантливого, на грань жизни и смерти, он сможет совершать творческие и трудовые подвиги. И сотни тысяч творцов прошли через бериевские «шарашки», лагеря, тюрьмы, «чистки» и действительно создали советскую, а точнее, сталинскую науку, технику и даже культуру. В годы сталинщины практически все население СССР было поставлено на грань. Отсюда бешеные темпы строительства «социализма» и даже успехи в войне.

Если в гуманитарных науках Сталин, без сомнения, считал себя глубоким знатоком и даже гением, технические и точные науки были ему менее близки и понятны. Во всяком случае, среди книг с пометами Сталина почти нет изданий по точным наукам. С известной натяжкой сюда можно отнести несколько книг по артиллерийскому вооружению европейских стран и технический обзор военно-морских сил предвоенной Японии. Книга Андреева исключение. Судя по всему, в руки ему она попала не случайно. Его, без сомнения, особенно заинтересовали две проблемы – это социальная роль машины (нового «раба» по терминологии автора) в капиталистическом и новом социалистическом обществах и… детектор лжи. Ознакомившись с принципом его действия, он, конечно же, понял, что для него он не нужен, даже вреден. Именно в эти годы его любимым обвинением, выдвигаемым против «врагов народа», было обвинение в неискренности, фальшивой лести, обмане. Что касается лести, то она и сейчас видна невооруженным глазом, если прочитать стенограммы выступлений на съездах партии Каменева и особенно Зиновьева, да и других видных деятелей разных групп оппозиций. Как и во все времена, лесть вымогалась страхом. Но обмана не было – уже не было борьбы за лидерство и никогда не было предательства национальных интересов, шпионажа и другой страшной чепухи. Может быть, Сталин поверил в действенность детектора лжи и поэтому отверг его. У него могло быть выбито из рук самое любимое «политическое» оружие – собственные признания жертв, а точнее, самооговоры, сделанные под влиянием пыток, избиений, запугивания. До конца советской эпохи детектор лжи, впервые изобретенный в России, оставался запрещенным орудием дознания и был предметом публичных насмешек.

* * *

Сталин был очень любознательным человеком и хотел видеть ту же любознательность в своих детях. В книге Б. Андреева нет его столь обычных помет, комментариев и подчеркиваний не только потому, что это подарок, а потому, что это еще 1928 год. Он уже достиг вершины власти, но на этой вершине он хотя и господствует, но пока еще не полностью освоился со своим одиночеством. В то же время для нелюбимого 20-летнего сына он в 1928 году был, конечно, отцом, но уже Сталиным. Много ли найдется людей, которые бы подписывали свои обращения к чадам и домочадцам официальным росчерком и к тому же псевдонимом?

Отношение ко второму, младшему сыну было иное, хотя и здесь он подписался так же. На переводе военно-фантастической книги немецкого аса майора Гельдерса «Воздушная война 1936 года», изданной Государственным военным издательством в 1932 году, все так же размашисто и наискосок пером начертал: «Ваське Красному от И. Сталина. На память. 24/III 34 г. Москва»[245]. Отец явно подталкивал сына, которому исполнилось 12 лет, к карьере военного летчика, возлагая большие надежды на очень динамичного (в отличие от старшего) младшего сына. Василий станет летчиком, но утешением стареющему отцу никогда не будет. А пока грубоватое «Ваське» и «На память» звучат вполне по-человечески, по-отцовски тепло.

Шесть лет спустя, когда отец превратит в кровавое месиво не только то, что тогда называлось «оппозициями», но и их вождей, когда репрессированных станут считать не на сотни тысяч, а на миллионы, и он будет искать среди известных исторических персонажей себе подобного, но не сможет его найти, Сталин сделает еще два подарка своим младшим детям. И на этот раз подарки со «смыслом».

В 1938 году после многолетних усилий целого коллектива авторов, можно даже сказать всего пропагандистского аппарата партии, после многочисленных редактур, в том числе и самого Сталина, вышла в свет воистину всемирно известная работа «История ВКП(б). Краткий курс». Сталин так сжился с ее текстом, так его отточил на свой лад, что убедил себя, что он может претендовать на авторство. Других «убедить» было легче. Поэтому в официальной «Биографии» так и указано: «В 1938 году вышла в свет книга “История ВКП(б). Краткий курс”, написанная товарищем Сталиным и одобренная комиссией ЦК ВКП(б)»[246]. Первые ее издания вышли большими тиражами и несколькими заводами. Разумеется, самым простым и дешевым было массовое издание в картонном переплете. Но одновременно «Краткий курс» издали и в более дорогих переплетах и большими, чем обычно, форматами. В архиве Сталина сохранились как первые, так и промежуточные варианты, а также те экземпляры «Краткого курса», которые вышли в свет. Особое, возможно, подарочное издание вышло в парчовом темно-малиновом переплете (царский цвет!), отпечатанное на дорогой мелованной бумаге, красивым крупным шрифтом. Не знаю, были ли еще другие подобные экземпляры, а если были, то кому они достались, но на первом листе «малинового» издания, что хранится в архиве, размашисто написано любимым красным, очень мягким карандашом: «Васе от Сталина».

Конечно, подарок есть подарок, и дело дарителя, как оформить его своему сыну. Но обратим внимание на то, что эта специфическая книга была подарена 18-летнему юноше с примитивно-дидактическим смыслом. Многочисленные свидетели отмечают, что Сталин был человеком в высшей степени скрытным. Даже очень близкие к нему люди никогда не были допущены к его душевным движениям, а тем более к сомнениям и колебаниям. И его вторая жена Надежда, которую, как утверждают все их знавшие, он, без сомнения, любил, не была допущена к его глубинным политическим замыслам. Совсем не пользовались доверием его родственники. Не доверял даже детям, когда те подросли. И Валеньке Истоминой, то ли внебрачной жене, то ли официальной наложнице, которая появляется у него после Надежды Аллилуевой, никаких своих серьезных помыслов и размышлений не доверял. Но книге он доверял многое, может быть, справедливо полагая, что вряд ли кто посмеет ее открыть без ведома хозяина. И пока он был жив, мир жил по его законам.