Патрик Бернхаген - Демократизация

• Название: Демократизация
• Автор: Патрик Бернхаген
• Жанр: Политика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-7598-1193-0

С тех пор как глобальная волна («третья волна») демократизации достигла пика на рубеже 1980‑1990‑х годов, тема демократизации стала важнейшей для понимания современного мира политики. Неслучайно во многих бакалаврских и постдипломных учебных программах по политической науке и международным отношениям появились учебные курсы по политическим изменениям и демократизации, но при этом предложение высококачественных учебников по данной тематике остается ограниченным. Настоящее учебное пособие восполняет указанный пробел, доступно и в систематизированном виде знакомя студентов и всех интересующихся современной политикой с теоретическими и практическими аспектами политических изменений и демократизации. В нем затронуты практически все важные аспекты демократизации, включая собственно теории демократизации, необходимые предварительные условия и движущие силы демократического транзита, ключевые акторы и институты, а также условия и вызовы консолидации новых демократий в основных регионах мира. Уделено внимание и неудавшимся случаям демократизации.

Книга адресована тем, кто изучает и преподает политические науки, а также всем, кто пытается разобраться в непростых вопросах политического развития мира в последние десятилетия.

---

Рис. 5.1. Средние уровни развития демократии по регионам мира в 1972–2004 гг.

Источники: Проект Polity IV (2007 г.) и региональные классификации автора.

В Латинской Америке демократизация началась позже. В 1970‑е годы здесь все еще отмечался ее спад, но затем волна авторитаризма в странах Латинской Америки начала ослабевать. Период значительных изменений растянулся с конца 1970‑х годов почти на десятилетие. Изменения были связаны не только с тем, что спустя десятилетие военные, совершавшие перевороты в Аргентине, Бразилии, Уругвае и Чили в 1960‑е и 1970‑е годы, «вернулись в казармы», т. е. ушли из политики, но и с тем, что многие старые авторитарные режимы начали открываться. Таким образом, в Латинской Америке происходила не просто «реставрация» демократии. Этот регион впервые в своей истории вышел на общую траекторию демократизации.

Азия к началу 1970‑х годов немного отставала от Латинской Америки по среднему уровню развития демократии, но уже к началу XXI в. несмотря на значительные успехи этот разрыв значительно увеличился. В хронологическом отношении демократизация в Азии схожа с демократизацией в Латинской Америке: вслед за спадом, который пришелся на середину 1970‑х годов, последовал подъем, продолжавшийся до начала 1990‑х годов. В начале этого периода между авторитарными режимами в Азии было мало общего: во главе одних стран находились коммунистические партии, во главе других – президенты, запретившие оппозиционные партии и распустившие парламент, а третьими управляли военные. Но к середине 1980‑х годов на Филиппинах и Тайване, в Южной Корее возникли мощные демократические движения, которые сыграли основную роль в осуществлении политических трансформаций. В Бирме и Китае демократические движения удалось сдержать. Значительное разнообразие типов политических режимов в Азии рождает множество вопросов относительно роли экономики, культуры и истории в формировании демократических институтов или других практик.

В 1972 г. Советский блок был, без сомнений, авторитарным со средним уровнем развития демократии значительно ниже показателей Латинской Америки или Азии (на самом деле он имел самые низкие значения в мире). Но начиная с 1989 г. коммунистические режимы один за другим быстро оказались на свалке истории. Наиболее характерной чертой изменений в этом регионе является то, насколько они были близки по времени. Если коммунистические режимы, несмотря на некоторые очень интересные различия между ними, представляли собой глубоко недемократические политические порядки, то посткоммунистические режимы различались гораздо сильнее: некоторые из них быстро достигли такого же уровня развития демократии, как у их западноевропейских соседей, другие же превратились в жесткие авторитарные режимы. Почему произошли столь масштабные изменения в разных странах приблизительно в одно и то же время? Почему государства, в течение длительного времени устроенные сходным образом, начали двигаться в настолько разных направлениях?

Демократизация Африки южнее Сахары также началась с показателя среднего уровня развития демократии ниже показателей Латинской Америки или Азии, да и сам процесс начался позже. Но с 1990 по 1994 г. многие страны этого региона значительно продвинулись к демократии. После 1994 г. отмечались менее существенные изменения. Нужно заметить, что период быстрых изменений в Африке последовал сразу после периода быстрых изменений в Советском блоке. Возникает вопрос: это простое совпадение, или в ход вступили какие-то транснациональные процессы?

И наконец, Ближний Восток и Северная Африка. В начале указанного периода страны этого региона были приблизительно на таком же уровне развития демократии, что и страны Африки южнее Сахары, однако по его завершении оказались на существенно более низком уровне развития демократии. Из всех основных геокультурных регионов мира, представленных на рис. 5.1, Ближний Восток и Северная Африка в наименьшей степени оказались затронуты волной демократизации. И это также вызывает интересные вопросы.

Но главная проблема, связанная с этими кривыми, – комбинация глобального тренда демократизации, значительное разнообразие по времени и даже локализация демократических изменений. Есть ли какая-то общая причина или причины в основе глобального тренда? Существует ли процесс взаимовлияния, когда более ранние случаи демократизации делают последующие изменения более вероятными? Из последующих глав книги станет ясно, что ответы на эти вопросы далеко неочевидны, и, вероятно, они будут оставаться предметом споров исследователей еще долго. Также неочевидно, что одни и те же ответы применимы в равной мере ко всем регионам и элементам общего тренда.

Другие способы организации данных вызывают все новые вопросы. Один из наиболее признанных способов обобщения различий стран по части демократии связан с утверждением, что она в наибольшей мере присуща богатым странам. На графике (рис. 5.2) страны мира разделены на четыре группы по показателю валового национального дохода (ВНД) на душу населения. Мы обнаруживаем, что уровни развития демократии и наблюдаемые тренды значительно изменяются в зависимости от уровня богатства: наиболее богатые страны вошли в 1970‑е годы в группу наиболее демократических стран, беднейшие страны – в группу наименее демократических стран, а страны между этими крайними позициями по уровню ВНД на душу населения также оказались между крайними позициями по уровню развития демократии. Еще мы обнаруживаем, что демократизация происходила при любом уровне ВНД на душу населения, хотя для группы стран с «низким доходом» демократизация началась с задержкой.

География указывает не только на различия в уровне богатства, но и на различия в культурных традициях. Многие исследователи утверждают, что определенные культурные особенности благоприятны для демократической политики, а другие – нет (см., напр.:[180]). Можно очень широко определить культурное родство, классифицируя страны по исторически преобладавшим в них религиозным традициям, объединенным в несколько больших групп. Разумеется, это слишком грубый подход, не позволяющий провести тонкий анализ богатства и разнообразия культур, но тем не менее он позволит сформулировать некоторые важные вопросы.

Рис. 5.2. Средний уровень развития демократии по уровню валового национального дохода на душу населения в 1972–2004 гг.

Источники: Всемирный банк (2007 г.) и проект Polity IV (2007 г.).

Что бросается в глаза при изучении графика на рис. 5.3, так это то, что в начале 1970‑х годов страны, где исторически преобладал протестантизм, с очень высокой вероятностью получали высокие оценки уровня развития демократии (нужно помнить, что некоторые страны с высоким уровнем развития демократии, такие как Япония, Индия (большую часть рассматриваемого периода) и Израиль находятся в группе «Другие»). График также показывает, что в последующие десятилетия демократизация охватила страны с другими христианскими традициями, зато мусульманские страны демонстрировали малую вероятность демократизации.

Это простой график, но содержащиеся в нем важные вопросы простыми не являются. Существуют ли культурные особенности, благоприятствовавшие ранней демократизации? Существуют ли культурные особенности, которые способствовали демократизации относительно недавно? Существуют ли культурные особенности, не благоприятствующие демократизации? Возможно. Но нужно учитывать и иные факторы, тесно связанные с религиозной принадлежностью. Очень многие католические страны были колониями Испании и Португалии, это значит, что они были колонизированы на максимуме имперской экспансии этих европейских государств, начавшейся в XV в. и продолжавшейся до XVIII в. Аналогичным образом очень многие страны, в которых большая часть населения исповедует ислам, до недавнего времени находились под колониальным управлением. Например, Пакистан был колонией Великобритании, Марокко – Франции, Индонезия – Нидерландов, Ливия – Италии и т. д. Следовательно, у стран с определенной религиозной традицией есть и специфическая история. Отличаются они от других стран не только тем, как молится их население. А вот для стран преимущественно светской Европы как раз имеет значение то, как в прошлом молились их граждане. Поэтому вопрос о наличии связи между протестантизмом, католицизмом, а также исламом и демократизацией нуждается в более обстоятельном внимании. Что будет сделано в последующих главах.

Рис. 5.3. Средний уровень развития демократии по исторически преобладавшим религиозным традициям в 1972–2004 гг.