Игорь Свинаренко - Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию)

• Название: Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию)
• Автор: Игорь Свинаренко
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Чаек?

- Чайка - небольшое парусно-гребное судно с экипажем до 70 человек, включая абордажную группу, то есть фактически морскую пехоту. Первыми украинскими военными моряками были запорожские казаки. В 1492 году они одержали первую победу - захватили турецкую галеру, освободили рабов-гребцов, а корабль потопили. (Достойный ответ Украины на случившееся в том же году открытие Америки.) Это документально подтверждено: есть письмо крымского хана королю польскому о событии.

- А вот украинская газета "Дзвiн Севастополя" предлагает назвать в городе улицы в честь Петлюры и Бандеры. Прокомментируйте это!

- Петлюра и Бандера занимают достойное место в истории Украины. А переименование улиц - не мой вопрос.

Пока - пока! - украинского на улицах города мало. Встречаются офицеры с шевронами ВМС. Первые шевроны несли на себе изображение ягод калины в качестве национального растения. На теперешних, усовершенствованных - синий крест, только не косой андреевский, а прямой и потолще.

Вот нечаянно подсмотренная мной сценка. Украинские офицеры стоят возле штаба и мирно болтают на русском. Потом один спохватывается:

- А дэ план?

- Якый план? - притворно удивляется второй.

В городе попадаются украинские вывески: допустим, "Взуття (обувь. - Прим. авт.-перев.) на Ленiна". На Большой Морской, улице с набоковским названием, есть ресторан "Крещатик". Там борщ, сало, пампушки, все без обмана, только меню вдруг оказывается на русском.

- Чтоб клиентам понятней было! Они по-украински не очень-то...

Вот книжный развал, книжки все сплошь русские: татарской или украинской ни одной не видно! Но продавщица нашла:

- Вот есть "Украiнський правопис".

- Берут?

- Берут.

- Ага! А как его выучат, вы им еще подкинете?

- А то!

Впрочем, русские офицеры констатировали: их дети очень старательно учат украинский язык - "боятся, что иначе у них не будет будущего".

Открытый город

Любители крымского отдыха помнят, как добывали себе пропуск в секретный военный закрытый город-герой. А теперь... Немцы спокойно приезжают перезахоронять своих солдат, натовские корабли ходят с визитами к украинским друзьям, свободно действуют отделения 23 партий разных государств (да хоть России и Украины), африканцы учатся в вузах. Умар и Мутаз, студенты из Чада и Судана, отвечают репортеру местной газеты на вопрос, смогли ли они приспособиться к севастопольской жизни:

- С водой привыкли. Хорошо, что свет перестали отключать.

То есть вы понимаете, что с водой тут несколько хуже, чем в Африке (которую мы - или они? - хоть по электричеству наконец догнали). Еще про воду, раз зашла речь. Теперь никто не засекречивает страшных сведений о том, что вся корабельная и почти вся (90 процентов) городская канализация сливается в море напрямую. Так что, принимая морские ванны, можно не только оскорбить свое эстетическое чувство, но и запросто подхватить гепатит А (научно доказано, даже эпидемии бывают).

Открытость бывшей военной базы всему миру доходит до того, что газеты печатают выдержки из интернетной переписки любителей с американцами. Там проникновенные строчки про то, что и Севастополь, и Нью-Йорк будут первыми разбомблены в случае чего.

Или взять Турцию. Когда-то редкие энтузиасты уплывали туда на надувных матрасах. Отчаливали обыкновенно с мыса Сарыч - самой южной точки Крыма, рукой подать от Севастополя. Там в июне - июле выходит на поверхность подводное течение, и путешественник на надувном матрасе за 2-3 суток мог проделать эти 157 миль до турецкого берега, правда, мог и не проделать.

Сегодня незачем так мучиться. Из Севастополя в Турцию всех желающих без визы и без характеристики от райкома партии везут круизные суда - 150 долларов стоит неделя!

Да и плыть-то необязательно. Можно и в Севастополе съесть и выпить все то же, что и в Турции (включая пиво "Эфес" и текилу в ассортименте), и познакомиться с теми же русскоязычными проститутками, что и там. Последние тут здороваются совершенно по-домашнему со всеми входящими в ресторан мужчинами активного возраста.

А вот невероятной секретности объект - противоатомное бомбоубежище под Центральным холмом, настолько глубокое, что сотовые там не действуют. Теперь за могучей железной дверью толщиной 22 сантиметра - "Бункер", клуб так называемой альтернативной молодежи. Там ведет вечера диск-жокей и гитарист Вовчик по кличке Бегемот. Поскольку он сутки через двое матросит на буксире, то можно сказать, что семейную традицию он продолжил: отец его, Володя Мельников, - капитан первого ранга, известный севастопольский поэт, лирик и маринист. Когда отец приходит в "Бункер" выпить красного, сын ему ставит самую консервативную музыку, какую только может найти во всем клубе, - "Бони М".

Я фотографирую Бегемота на память в папашином кителе.

- А что ж ты в училище не пошел? - спрашиваю.

- Был бы СССР, непременно б пошел. А так, сейчас - зачем, кому это нужно? Америка нам велела заткнуться, мы молчим. Она бомбит кого хочет. Ну и зачем служить? Тогда уж лучше thrash core.

- А кто ж тогда в военные училища идет?

- Ну, кто хочет закосить от армии, получить образование на шару, пожить в Питере (детей русских моряков берут туда учиться)... А я - самый крутой парень в этом городе!

- Привет, а как же командующий флотом?

- Я же говорю - парень, а не дедушка!

- Слушай, а что вообще за вид у тебя? Косичка, понимаешь, серьга. Ну ты хоть бы якорь наколол, что ли, - корю я Бегемота. При том, что родной его отец сидит молча и с влюбленной улыбкой смотрит на взрослого сына.

- Не, я серьезные вещи буду колоть, рокерские узоры. Бицепсы подкачаю - и наколю.

А тут как раз приходит его роскошная подружка Наташа, льнет. В продолжение военно-морской тематики я думаю о том, как бы Бегемот без этой Наташи одиноко и печально спускал пар в казарме... Все-таки у пацифизма есть свои сильные плюсы.

- Из военной базы город превращается в рок-н-ролльную тусовку, утверждает Бегемот на прощанье.

И это не самая страшная вещь в мире, которая может приключиться с военной базой. Дай этого Бог всякой!

ГЛАВА 5

Беженцы

Русские друг другу без надобности

Русские беженцы - это противоестественно. И даже вполне оскорбительно. Убегать ведь могут только сироты малых, слабых народностей, не способные за себя постоять, - так или нет?

И тем не менее русские торопливо оставляют бывшие республики. Их выгоняют, не давая даже продать жилье или хоть собрать пожитки в контейнер. Нам уменьшение России, ослабление страны, бестолковость власти - слова из телевизора, от которых можно отмахнуться и жить дальше. У них другое, для них это - позор, бездомность, нищета и тоска.

Солженицын смотрит на брошенных страной беженцев и пугает нас, что так и вся Россия вслед за ними пропадет. Или ей все нипочем? Почему у нас волосы не встают дыбом от того, что страна потеряла еще 20 миллионов человек? Неужели нам все равно?

Как бы то ни было, беженцы - это злая карикатура на русских, это модель страны, выполненная в жанре черного юмора, это страшное кривое зеркало, в которое лучше бы и не смотреть. Ну вот представьте себе: в беженском поселке, в бывшей сапожной мастерской (!), приютился убежавший из Казахстана физик-ядерщик, который преподает в сельской школе и кормится с огорода. А его товарищи, вместе с которыми он спасался, сидят и ненавидят своего вчерашнего кумира, человека, который увез их с чужбины на родину...

Это все происходит в селе Ломовом, Чаплыгинский район, что в Липецкой области.

Всего в России около 5 миллионов вынужденных переселенцев, которые официально называются мигрантами. Из них больше 3,5 миллиона человек не имеют официального статуса, то есть не могут получить ни легальной работы, ни положенного пособия (717 рублей в год). С 1997 года Генпрокуратура заявила "о многочисленных фактах разворовывания денег, предназначенных для беженцев". В 1998 году Форум переселенческих организаций в своей резолюции признал методы работы службы "неэффективными, унижающими человеческое достоинство и грубо попирающими права вынужденных переселенцев". В резолюции было требование сменить руководство ФМС. Что и было наконец сделано в апреле 1999 года: вместо Татьяны Регент новым руководитель службы назначен Владимир Каламанов. Что дальше - неизвестно.

"То-то ведь и самое страшное: беженцы в своих многочисленных бедствиях встречают не только бесчувствие властей, но - равнодушие или даже неприязнь, враждебность от местного русского населения". "Поражает это бесчувствие русских к русским! Редко в каком народе настолько отсутствует национальная спайка и взаимовыручка, как отсутствует у нас". "И это - самый грозный признак падения нашего народа. Нет уже у нас единящего народного чувства, нет благожелательства принять наших братьев, помочь им. Судьба отверженных братьев - грозное предсказание нашей собственной общерусской судьбы".