Абрам Рейтблат - От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы

• Название: От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы
• Автор: Абрам Рейтблат
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4448-0308-0

В книге известного социолога представлен анализ русской литературы второй половины XIX – начала XX в., рассматриваемой как социальный институт: писатели, издательское дело и книжная торговля, журналы и газеты, библиотеки, чтение, взятые в их взаимосвязи и взаимодействии. Особое внимание уделено писательским гонорарам, популярности конкретных писателей, «укоренению» детектива в России, лубочной словесности, становлению системы литературных премий.

---

Произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина в 1860—1870-х гг. пользовались большим успехом, а «в течение 80-х годов популярность Салтыкова достигла апогея. Его общественные сатиры читались с упоением. Каждая книжка журнала (“Отечественные записки”. – А. Р.) с его новым “Письмом к тетеньке” составляла своего рода событие»212.

Подобные свидетельства об успехе тех или иных произведений (Н.А. Некрасова, И.А. Гончарова, Н.С. Лескова, А.Ф. Писемского и др.) можно приводить еще в довольно большом количестве, причем нередко они касаются забытых или полузабытых сейчас авторов и книг (например, о романе Д.Л. Мордовцева «Знамения времени» (1869), который, по словам В.Г. Короленко, «имел в то время огромный успех. Его зачитывали, комментировали, разгадывали намеки <…>»213, или о романе Н.Д. Хвощинской «Большая медведица» – «это произведение произвело сенсацию и в обществе и в литературе; критики разных лагерей довольно ожесточенно спорили по поводу тех новых идеалов, которые рисовал в своем романе автор, но все пришли к одному заключению, что “Большая медведица” – произведение талантливое и что многие лица его очерчены с бесспорным мастерством»214).

В приложении (с. 187—210) приводится список произведений за сорок лет (1856—1895), не только имевших подобный успех, но и просто широко читавшихся и составлявших умственную пищу русских читателей в соответствующие годы. Здесь взят только уровень читательской публики толстого журнала, поскольку в иных читательских слоях круг популярных и широко читаемых авторов был иным, и информация для дифференцированной хронологической характеристики аналогичного типа чрезвычайно скупа. Источниками для списка явились мемуарные и эпистолярные свидетельства, отчеты библиотек, а также журнальная и газетная критика. Нами были учтены предпринимавшиеся ранее близкие по характеру опыты215, однако в них на первом месте стояла эстетическая ценность произведений, место в истории литературы, для нас же важен читательский интерес к ним, широта их использования.

В зарубежной книговедческой и социологической литературе при подготовке аналогичных перечней исследователи оперируют списками бестселлеров, то есть книг, лучше всего расходившихся в книжной торговле. Как было показано выше, в главе о журналах, анализируя ситуацию в России во второй половине XIX в., почти невозможно делать выводы о популярности писателей по тиражам книг, поскольку основным материалом для чтения у высших и средних слоев читающей публики были журналы. Имевшее успех у читателей произведение обычно выходило потом отдельным изданием, но тираж его был в 3—4 раза меньше, чем тираж журнала, а второго и тем более третьего издания дожидались лишь очень немногие книги. Поэтому целесообразнее для выявления вкусов русской читающей публики фиксировать журнальные публикации романов и повестей. Сложнее, конечно, обстоит дело с рассказами, очерками и стихами, потому что и перечисление отдельных публикаций представляет весьма трудоемкую задачу, и в читательское сознание они входили обычно сборниками (кроме того, при составлении сборника автор нередко менял композицию и даже название цикла очерков или стихотворений).

Список широко читавшихся книг и приведенные выше свидетельства не фиксируют ни среду, в которой был популярен данный автор, ни соотношение его популярности с популярностью других писателей. Поэтому необходимы более дифференцированные и конкретные данные для обоснованных суждений о писательской популярности. Мы провели несколько таких «замеров» на разных уровнях литературной культуры. Один из них касался читательской аудитории публичных библиотек. Анализ девяти отчетов публичных библиотек за 1896—1897 гг. из различных регионов страны показал, что в конце XIX в. самым читаемым автором был Лев Толстой (подсчитывалось среднее арифметическое мест, занимаемых автором в списках книговыдачи), за ним шли И.С. Тургенев, А.Ф. Писемский, И.А. Гончаров и А.К. Шеллер-Михайлов. В десятку наиболее читаемых авторов входили также Ф.М. Достоевский, Н.С. Лесков, Вас.И. Немирович-Данченко, Вс.С. Соловьев и Е.А. Салиас. Интенсивно читались книги П.Д. Боборыкина, Д.В. Григоровича, Г.П. Данилевского, В. Крестовского (Н.Д. Хвощинской), Всево-лода Крестовского, Д.Н. Мамина-Сибиряка, Б.М. Маркевича, П.И. Мельникова-Печерского, В.П. Мещерского, Д.Л. Мордовцева, Н.А. Некрасова, А.Н. Островского, И.Н. Потапенко, М.Е. Салтыкова-Щедрина, К.М. Станюковича и ряда других авторов. Из зарубежных авторов в книговыдаче лидировали Б. Ауэрбах, Г. Борн, Ж. Верн, Э. Вернер, В. Гюго, А. Доде, А. Дюма, Э. Золя, Ю. Крашевский, Ф. Купер, Е. Марлитт, К. де Монтепен, Г. де Мопассан, П. Понсон дю Террайль, М. Рид, Г. Самаров, Ж. Санд, Г. Сенкевич, Ф. Шпильгаген, Г. Эмар. В 1891—1892 гг., как показал Н.А. Рубакин, в публичных библиотеках к числу наиболее читаемых принадлежал примерно тот же круг авторов216, что свидетельствует о высокой стабильности читательских предпочтений. При интерпретации приведенных данных не следует, конечно, забывать, что библиотечная аудитория состояла из ряда читательских слоев и групп. Меньший объем книговыдачи тех или иных авторов (например, социально-критических романистов) может свидетельствовать о том, что их читательская аудитория просто меньше по величине, чем аудитория авантюрно-приключенческих романов, а не о том, что они менее популярны у одних и тех же читателей. И тем не менее эта информация все же дает представление о круге книг и авторов, вызывавших наибольший интерес у читателей библиотек.

Другой осуществленный нами «замер» касался такой специфической группы читателей, как рецензенты толстых журналов. Это те, кого в социологии принято называть «лидерами мнения», – люди, первыми знакомящиеся почти со всеми литературными новинками, лучше других читателей ориентирующиеся в современной литературе и дающие оценку новым произведениям, в определенной степени влияя на их восприятие иными слоями читателей. Для изучения круга значимых для рецензентов авторов нами был использован модифицированный вариант исследовательской техники, разработанной шведским социологом литературы К.Э. Розенгреном217. Эта методика исходит из ранее установленной закономерности, что известность писателя можно измерить числом упоминаний его в текстах, непосредственно не посвященных его жизни и творчеству. Число сопоставлений с каким-либо писателем свидетельствует в таком случае о степени его значимости для критиков. Под «упоминанием» в нашей работе понималась фамилия автора художественного произведения (или намек на него), появившаяся в рецензии на недавно опубликованную художественную книгу, написанную другим лицом. В ходе исследования учитывались все упоминания в рецензиях московских и петербургских (петроградских, ленинградских), выходивших не чаще 2 раз в месяц литературных журналов, за двухгодичный срок с двадцатилетним интервалом – с 1820 г. до наших дней (то есть 1820—1821, 1840—1841, 1860—1861 и т.д.)218. В результате были получены следующие списки, фиксирующие степень значимости тех или иных писателей для журнальных рецензентов (данные только по периоду, рассматриваемому в книге; приводится число упоминаний в указанные годы):

Еще один «замер» писательской популярности был осуществлен на основе писательских гонораров, о чем говорится в следующей главе.

Глава V ЛИТЕРАТУРНЫЙ ГОНОРАР КАК ФОРМА ВЗАИМОСВЯЗИ ПИСАТЕЛЕЙ И ПУБЛИКИ

В предыдущей главе шла речь о различных показателях, позволяющих замерить популярность писателя в той или иной социальной среде. К числу показателей, фиксирующих взаимоотношения литераторов и публики, следует отнести и литературный гонорар. Нам представляется, что, исследуя процессы его возникновения и развития, можно проследить не только закономерности формирования взаимоотношений издателей и писателей, издателей и покупателей книг и т.д., но и изменения в читательской аудитории, динамику писательской популярности. Сейчас в книговедении и литературоведении почти нет специальных публикаций на эту тему219. Характерно, что в «Краткой литературной энциклопедии» (В 9 т. М., 1962—1978) статья «Гонорар» вообще отсутствует, а в энциклопедическом словаре «Книговедение» (М., 1982) она рассматривает только современную практику оплаты авторского труда в СССР. Правда, подобное отношение к изучению проблемы гонорара существовало не всегда. Ряд работ о гонораре был опубликован как в дореволюционные, так и в 1920—1930-е годы220. Однако почти все они, за немногими исключениями, фрагментарны и описательны, ограничиваются сводкой сведений о гонораре одного или группы писателей. Плодотворные попытки охарактеризовать тенденции развития гонорара на значительном промежутке времени содержатся лишь в статье С. Шашкова и особенно в книге Т. Грица, В. Тренина и М. Никитина. Однако, во-первых, сделанные в этих работах наблюдения и обобщения нуждаются в уточнении и корректировке; во-вторых, остается почти совершенно неописанным период с 1880-х гг.; в-третьих, необходимо, с нашей точки зрения, ввести и иной аспект изучения проблемы гонорара, включив в число рассматриваемых объектов (наряду с писателем и издателем) также и читателя.