Хеннинг Манкелль - Ложный след

• Название: Ложный след
• Автор: Хеннинг Манкелль
• Издательство: Издательство «МИК»
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-87902-125-4

Роман из сериала о шведском полицейском Валландере. Следователь по уголовным делам разыскивает маньяка, совершившего кошмарные убийства-жертвоприношения. Но в арсенале полицейского нестандартные ходы, обостренная интуиция и немного удачи в распутывании детективных головоломок.

---

Линда отодвинула поднос и, потягиваясь, откинулась на кровати.

— Почему ты ходил ночью? — спросила она. — Тебе не спалось?

— Я спал как убитый. Я даже не вставал в туалет.

— Значит, мне все приснилось. Мне вдруг показалось, что ты открыл дверь и зашел ко мне в комнату.

— Это был сон. Я в первый раз спал, не просыпаясь.

Час спустя Линда вышла из дома. Они условились встретиться в семь у Остерпортсторга. Линда спросила, помнит ли он, что как раз в это время Швеция будет играть в одной восьмой финала против Саудовской Аравии. Валландер ответил, что ему нет до этого дела. В действительности же он поспорил, что Швеция победит со счетом 3:1, и уже заплатил Мартинсону сто крон. Оставшись один, Валландер достал гладильную доску и принялся за выстиранные рубашки. Удовлетворительно справившись с двумя, он устал и решил позвонить Байбе в Ригу. Байба сняла трубку почти сразу, и по ее голосу Валландер понял, что она рада его звонку. Он рассказал, что сейчас у него гостит Линда и что сегодня он выспался — впервые за несколько недель. Байба уже сворачивала свои дела в университете. Ей не терпелось поехать в Скаген, она ждала этой поездки, как ребенок. Повесив трубку, Валландер пошел в гостиную и включил на полную мощность «Аиду». Чувствуя себя счастливым и полным энергии, он уселся на балконе и внимательно прочел газеты за последние несколько дней. Впрочем, сообщения о ходе расследования он пропускал. Валландер решил, что до двенадцати будет только отдыхать, а потом снова возьмется за работу. Но осуществить этот план все же не удалось, потому что Окесон позвонил ему в четверть двенадцатого. Он уже успел обсудить просьбу Валландера с главой мальмёской прокуратуры: ответ на часть своих вопросов касательно Луизы Фредман Валландер получит уже в ближайшие дни. Однако было одно обстоятельство, которое вызывало у Окесона недоумение, и он решил об этом спросить:

— А не проще ли было задать все вопросы маме девушки?

— Не знаю, — сказал Валландер. — Я не уверен, что услышу от нее ту правду, которая мне нужна.

— Это какую же? Можно подумать, что правд несколько?

— Мама защищает свою дочь, — сказал Валландер. — Это естественно. Я бы вел себя точно так же. Даже если она согласится говорить со мной, на ее рассказе так или иначе отразится желание защитить своего ребенка. Больничный журнал и заключение врача говорят совсем на другом языке.

— Ну что ж, тебе виднее, — сказал Окесон и обещал перезвонить в течение дня, как только появятся новости.

Мысли Валландера невольно вернулись к расследованию. Он решил прихватить на балкон тетрадь, чтобы просмотреть рабочий план на следующую неделю. Но вскоре проголодался и решил, что в это воскресенье может позволить себе сходить в ресторан. Без нескольких минут двенадцать Валландер вышел из дома — весь в белом, как теннисист, на ногах сандалии. Он поехал в направлении Остерлена. Пожалуй, после ресторана можно будет заглянуть к отцу, подумал он. Если бы расследование не висело у него на шее, он пригласил бы на обед и его, и Гертруд. Но сейчас Валландеру хотелось побыть одному: в последние недели он почти все время был на людях, то вел разговоры с глазу на глаз, то заседал на оперативках.

Незаметно Валландер добрался до Симрисхамна. Он решил оставить машину у лодок и пройтись пешком. Прогулявшись, Валландер завернул в «Портовый кабак», чтобы пообедать. Он уединился за столиком в углу и принялся рассматривать других посетителей, которые наслаждались летней праздностью. А ведь среди них может оказаться тот, кого я разыскиваю, подумал Валландер. Если теория Экхольма верна, если преступник ведет совершенно нормальную жизнь, если внешне ничто не выдает в нем того внутреннего уродства, которое позволяет ему творить с людьми самые страшные вещи, то он действительно может находиться в этом зале.

И в эту минуту летний день уплыл у него из рук. Он начал заново перебирать все, что произошло. По какой-то причине, неясной для него самого, его мысли обратились к девушке, которая сгорела в рапсовом поле Саломонсона. Она не имела никакого отношения к остальным событиям, это было самоубийство, и невыясненным оставался только мотив; во всяком случае, ей не перебили позвоночник и не проломили топором голову. И все же Валландер начал именно с нее. Так случалось каждый раз, когда он мысленно повторял весь пройденный ими путь. Но именно в то воскресенье, в Симрисхамне, когда Валландер сидел в «Портовом кабаке», в его подсознании что-то беспокойно зашевелилось. Ему смутно припоминались чьи-то слова, связанные с погибшей девушкой. Валландер застыл с вилкой в руке, пытаясь вытащить их из глубин памяти на поверхность. Чьи слова? Что за слова? Какое отношение они имеют к делу? Посидев так некоторое время, он сдался. Но он знал, что рано или поздно все вспомнит. Его подсознание всегда требовало к себе терпеливого отношения.

Как будто желая доказать, что уж что-что, а терпение у него имеется, Валландер, против обыкновения, заказал перед кофе еще и десерт. По этому случаю он также с удовольствием отметил, что летние брюки, которые он в этом сезоне надел впервые, натягиваются на талии гораздо меньше, чем в прошлом году. Он съел яблочный пирог и лишь после этого попросил кофе. В течение следующего часа он еще раз прокрутил в голове весь ход расследования. Он старался взглянуть на цепь своих рассуждений так, как требовательный актер прочитывает текст новой пьесы. В каком месте цепи образовался разрыв? Где я оставил мысль недодуманной? Где я слишком небрежно соединил факты с обстоятельствами, упростил задачу и потому сделал неправильный вывод? Валландер мысленно прошел по дому Веттерстедта, вышел в сад, оттуда — на пляж; он превратился в преступника и бесшумной тенью следовал за своей жертвой. Забрался на крышу гаража и развернул комиксы «Фантом», дожидаясь, пока Веттерстедт сядет за письменный стол и, может быть, примется рассматривать коллекцию старых порнографических снимков. Затем он то же самое проделал с Карлманом: оставил мотоцикл позади сарая и поднялся проселочной дорогой на пригорок, с которого убийца вел наблюдение за садом жертвы. Время от времени Валландер делал пометки в тетради. Крыша гаража. Что он надеялся оттуда увидеть? Холм у дома Карлмана. Подзорная труба? Он методично перебирал все происшествия, не слыша и не видя суеты, которая творилась вокруг. Он снова посетил Хуго Сандина, снова переговорил с Сарой Бьёрклунд. Сделал себе пометку, чтобы побеседовать с ней еще раз. Может быть, теперь он на те же вопросы получит другие, более обдуманные ответы? И тогда чем они будут отличаться от прежних? Он долго думал о дочери Карлмана и о пощечине. О Луизе Фредман. О ее брате, который оказался таким благовоспитанным мальчиком. Вскоре Валландер заметил, что экскурс в прошлое заметно прибавил ему сил. Он отдохнул, усталость исчезла. Валландер подозвал официанта и расплатился. Только тут он заметил, что просидел в ресторане больше часа: прогулка в прошлое поглотила этот час. Он бросил взгляд на каракули в тетради, сделанные словно под гипнозом, и вышел из «Портового кабака». Уселся на одну из скамеек в парке по соседству с отелем «Свеа» и стал смотреть на море. Дул легкий теплый ветер. Команда парусной лодки с датским флагом вела безнадежную борьбу со спинакером.[6] Валландер перечитал свои торопливые заметки и подсунул тетрадь под себя.

Он думал о том, что связующие ниточки этого дела по-прежнему ускользают у них из рук. Думал о дочери Карлмана и о Луизе Фредман. Одна из них, узнав о смерти отца, пыталась покончить с собой, другая долгое время наблюдалась в психиатрической больнице. Неужели это простая случайность? Теперь он был уверен, что нет. Тогда получается, что Веттерстедт — исключение. Ведь взрослых детей было только двое. Валландеру вспомнились слова, как-то оброненные Рюдбергом. Если одно событие предшествует другому, это еще не значит, что с него все и началось. Не тот ли это случай? Валландер попробовал представить, что их преступник — женщина. Нет, невозможно. Недюжинная физическая сила, которую демонстрировал убийца, скальпы, топор, кислота в глазницах Фредмана. Нет, это — мужчина, решил Валландер. Мужчина, который убивает мужчин. А женщины тем временем убивают себя или становятся душевнобольными.

Валландер поднялся и перешел к другой скамейке, будто желая подчеркнуть, что это еще не единственно возможное объяснение. Густав Веттерстедт явно был замешан в темных делах, будь он хоть трижды министр юстиции. Между ним и Карлманом существует слабая, но очевидная связь. Предметы искусства, кражи, возможно, изготовление подделок. Но прежде всего — деньги. Что ж, если копнуть поглубже, то может оказаться, что у них и с Фредманом были какие-то делишки. В материалах, предоставленных Форсфельтом, Валландер ничего похожего не нашел, но сбрасывать эту версию со счетов все же не следовало. Они вообще ничего не должны сбрасывать со счетов, в этом-то и состояла их проблема. Но только так у них появлялся шанс докопаться до истины.