Татьяна Светлова - Голая королева

• Название: Голая королева
• Автор: Татьяна Светлова
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-007605-3

У известного издателя Александра Мурашова исчезает жена. Все говорит о том, что Алина сама ушла от мужа… Стоит ли ее искать? Стоит, и как можно скорее: Алина в плену у бывших друзей, решивших поживиться за счет ее богатого супруга! Дилетанты, да; но от этого не менее опасные, они готовы на все ради денег. Только у Филиппа, ее бывшего любовника, другая цель — Алина должна целиком и полностью принадлежать ему…

---

Алекс спустился вниз, взял из машины покупки — в том, что она отказалась выходить, была своя положительная сторона: она не увидит его слишком дорогую машину. Такая квартира — и такая машина? Вот один из вопросов, который она могла бы задать! Но хорошо, что он об этом подумал, надо будет ему и машинами обменяться с Андрюшкой.

Он вернулся, развернул покупки, достал полотенца, посуду — все недорогое, но зато новое; кое-что для Лины из одежды. Он не смог избежать власти ее вкуса и привычек, и, против воли, ругая сам себя, купил то, что она любит: широкую длинную юбку, майки, свитера; и теперь боялся, что Лина снова скажет — откуда ты знаешь, что я именно такие вещи люблю?

Но она не сказала. Она его поблагодарила, вежливо перебрала и похвалила вещи, и снова растянулась на диване. Ее занимало другое:

— Почему ты для меня это делаешь? — спросила она.

Потому что я тебя люблю. Потому что мне без тебя было очень плохо.

Потому что я счастлив, что мы снова вместе.

Этого он не мог сказать. Он пожал плечами.

— Я точно не знаю… Мне это приятно делать, вот и все.

— Я тебе нравлюсь?

— Нравишься.

— Поэтому?

— Наверное.

— А у тебя жены нет?

Ну что ты будешь делать! Пришлось соврать:

— Нет.

— А у меня вот есть муж… — задумчиво проговорила она и замолкла.

Алекс подождал немного, не понимая, к чему это заявление, и осторожно спросил: «И что?»

— Ты знаешь, я не помню, какие у меня были отношения с мужем. А может, еще с кем-нибудь… Но у меня есть представление, как это вообще бывает.

Понимаешь?

— Не совсем.

— Ну вот отношения… Как любят или не любят, как смотрят, как говорят… Какой голос бывает, интонации, какие глаза. Выражения лица… Теперь понимаешь?

Лина лежала на спине, подложив руки под голову, и смотрела на него.

Как ему хотелось к ней сесть, ее обнять!.. Но, разумеется, он только кивнул в ответ.

— И я не знаю, каким образом, но я почему-то знаю, что ты не похож на других мужчин. На тех, кого я когда-то знала.

— Вот как? — он улыбнулся. — Это хорошо или плохо?

— Это хорошо, — серьезно ответила она. — Потому что мне не нравится то, что я знаю. То есть, правильнее сказать, «представляю», потому что знать-то я ничего толком не знаю… — поправилась она торопливо. — Ты мне больше нравишься, — закончила она.

— Послушай, Лина… Мне, конечно, приятно это слышать… Но ведь мы толком не знакомы! С чего ты взяла, что я лучше тех, кого ты не помнишь?

Алексу даже стало обидно за то, что он-Андрей лучше себя-Алекса.

Лина пожала плечами.

— Лучше. И все тут.

Впрочем, она права. Он нынешний действительно лучше того, кем он был еще два месяца назад. Он и сам себе больше нравится. Словно с него слетело что-то, какой-то каркас, вроде гипса, и он, наконец, почувствовал себя свободным. Или, лучше сказать — самим собой?

Лина приподнялась на диване. «Я есть хочу! А ты?»

Они снова готовили свой обед, как накануне, хлопоча и касаясь друг друга в тесноте кухонного закутка, и Алекс с трудом подавлял желание поймать ее и прижать к себе.

Глава 33

Алекс худо-бедно латал дыры в своей «легенде». Он обменялся машинами с Андрюшкой, он набрал сам себе заказов на иллюстрации — это позволяло ему хотя бы вечерами соответствовать образу художника-иллюстратора, который работает, в основном, дома. Правда, днем ему приходилось отсутствовать — под предлогом сдачи готовых работ и поиска новых заказов, Алекс летел в свой кабинет, где в ускоренном темпе вершил судьбы своего издательства, стараясь высвободиться поскорее, чтобы бежать домой, быть рядом с Линой и выполнить в срок свои же заказы.

Шел четвертый день их совместной жизни. За ужином они болтали о том, о сем; она его расспрашивала о работе книжного иллюстратора; он ей объяснял, показывая ей свои старые работы, которые он привез и незаметно подложил в Андрюшкины стопки.

Неожиданно, на какой-то его фразе, она замерла, положила вилку и нож, распрямилась и спросила странным голосом:

— В каком издательстве ты работаешь?

Ну конечно, она знала имя своего мужа и его должность! Это то немногое, что доктору удалось ей сообщить.

— Я не работаю в издательстве, я работаю на издательства, на разные.

На заказ.

— На какие? — требовательно спросила Лина.

Алекс назвал ей несколько, наобум, среди которых не было его издательства. Но Лину это не удовлетворило.

— А «Экслибрис» ты знаешь? Ты для него заказы делаешь?

— Нет, — вполне натурально удивился Алекс, — почему ты спрашиваешь?

— Почему ты не работаешь на «Экслибрис»?

— Ты смешная. Как будто это я решаю, на кого работать! Я делаю для тех, кто мне заказывает.

— А «Экслибрис» тебе не заказывает?

Какая удача, что у Андрея в мастерской нет уже изданных работ! — видимо, он хранит их дома, на виду для гостей, роскошные книги издательства «Экслибрис»…

— Да нет же! Это для меня слишком… высоко. Это элитарное издательство, меня туда… не приглашают… Почему ты спрашиваешь? Что, у тебя с этим издательством что-то связано?

— Нет-нет, — быстро ответила ему Лина. — Просто я почему-то вспомнила это название. Как-то так, в памяти всплыло…

Они слишком много не правды говорят друг другу, особенно он. Как дальше будет? Что дальше будет? Когда наступит тот момент, когда можно будет говорить правду, и наступит ли? Непросто все, ох как непросто…

Уже стемнело. Алекс разложил на чистом столе листы бумаги, перья, гуашь, фотографии и прочие необходимые предметы, пристроил сильную рабочую лампу Андрея над поверхностью стола, и ее мощный яркий круг словно пригасил остальной свет, объединив их с Линой на этом уютном пятачке.

Лина сидела рядом, любопытно следя за его работой. Сначала она задавала вопросы (а это что? а это зачем? а о чем книга?); потом умолкла, заворожено глядя, как белый лист начинал жить, обретать смысл и форму.

И снова Алекс сладостно мучился от ее близости; погруженный в работу, сосредоточенный, он все же чувствовал ее дыхание, ее тепло, ее присутствие. Иногда она заглядывала через его плечо, чтобы лучше видеть, и тогда ее легкие волосы, сияющие на свету лампы, щекотали его щеку…

Она коснулась вдруг его плеча, осторожно и легко.

— Андрей…

— Да?

— А я тебе… не мешаю? Если я у тебя буду жить?

— Конечно, нет. Я ведь сам тебя попросил, чтобы ты осталась!

— Потому что я тебе нравлюсь?

— Потому что ты мне нравишься.

Она замолкла, глядя, как он обмакивает кисточку в гуашь.

— Я люблю запах краски… А подружка у тебя есть?

— Нет. Нет у меня никакой подружки. Ни жены, ни подружки.

— Почему?

— Так получилось. А что, ты хотела бы, чтобы у меня была подружка?

— Нет. Не хотела бы. Я бы тогда ревновала!

Ревновала? За Линой никогда такого не водилось. Когда бы Алекс ни пришел, куда бы он не отлучился, никогда и тени подозрения или ревности не мелькало в ее лице. Это что-то новое, ревность.

— Андрей!

— А?

— А ты ревнивый?

— Я? Даже не знаю…

Тоже интересно. Он, со своей стороны, никогда ее не ревновал.

Правда, она никогда не давала повода для ревности (впрочем, разве ревности нужен повод?); но однажды Алекс приметил, что Георгий заинтересован его женой не на шутку. Это только позабавило Алекса, не более. Наверное, он и в самом деле не ревнивый?

— А вот если бы ты любил кого-нибудь, — допытывалась Лина, — например, если бы ты меня любил, — ты бы меня ревновал к моему мужу? У меня ведь муж есть, ты знаешь.

Ну знаете ли, к самому себе ревновать — это чересчур. Но как это объяснишь Лине?

— Наверное, — сказал Алекс, чтобы что-то ответить.

— А почему ты ничего не спрашиваешь о моем муже? Может, потому что ты ревнуешь? Он, например, тоже в издательстве…

Алекс перебил ее, желая избежать опасного поворота:

— Ты, помнится, ничего не пожелала узнать ни о своем прошлом, ни о своем муже! Так что же мне у тебя спрашивать?

— Тоже верно, — согласилась Лина.

— Андрей? — снова заговорила она после некоторой паузы. — Ты смотрел «Титаник»?

— Частично. А ты?

— Я в больнице видела… Это как — «частично»?

— Сбежал с середины, — пробормотал Алекс, занятый работой.

— Почему?

— Я не очень люблю голливудские поделки.

— «Голливуд» — это киностудия, да? — уточнила Лина.

— Ну да. Денег много, вкуса мало…

— Значит, тебе не понравился фильм?

— Не люблю сахар в сахарном сиропе. И коммерческую слезодавильню — тоже не люблю. И уж вовсе терпеть не могу, когда меня программируют на эмоции, нужные расчетливым авторам — я не желаю встраиваться во всенародные и всемирные отряды плакальщиков. Я вообще не понимаю, как можно идти смотреть фильм, когда заранее знаешь, что два часа подряд на твоих глазах будут гибнуть люди, а ты будешь утирать сопли, — право, патология какая-то! Ты, возможно, не помнишь, был такой фильм, «Гусарская баллада», премилая старая комедия, и в ней была фраза: «Вы плакать любите?» Так вот, у меня такое ощущение, что у нас все поголовно обожают плакать! Я люблю совершенно другое кино — в котором есть воздух, неоднозначность, смысловой простор, в котором у тебя не вымогают те или иные эмоции и мысли, а предоставляют тебе свободу чувствовать и думать…