Роберт Пири - По большому льду. Северный полюс

• Название: По большому льду. Северный полюс
• Автор: Роберт Пири
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-53606-1

Никто не знает, как зарождается мечта,– даже если доподлинно известно, с чего все началось. Жизнь Роберта Эдвина Пири (1856—1920) и до его четвертьвековой полярной эпопеи не стояла на месте: он родился, учился, в 1877 году получил диплом инженера, работал чертежником, был принят в Корпус гражданских инженеров Военно-морских сил США, в 1884—1885 годах проводил съемочные работы в Никарагуа.

Но однажды, прочитав о гренландском ледниковом щите, Пири будто проснулся. Жизнь его наконец обрела Смысл.

Пири считается первым человеком, достигшим Северного полюса Земли. Почему считается? Потому что в самой точке полюса он, возможно, и не побывал. Но даже если, как предполагают, исследователь и не дошел до полюса целых 8 километров, сегодня это уже не важно. Важно то, что все полярные экспедиции Пири (а всего их было восемь!) – это неопровержимый довод в защиту утверждения: человеческой воле нет преград.

Путь к цели занял почти 25 лет и потребовал жертв, – что с того? Перенесенные лишения остаются с человеком – слава же, как полярное сияние, освещает его дом, семью, биографию, родину и необозримые ледяные пространства, ставшие благодаря ему достижимыми. Но все-таки слава – всего лишь побочный продукт подвига. Готовясь к своим походам, Пири разработал особую «систему Пири», привез из своих путешествий бесчисленное множество интересных наблюдений, не считая 30-тонного метеорита Анигито, – вот что осталось людям. А еще написал о своих странствиях четыре книги – одна увлекательнее другой. Две из них ждут встречи с вами.

«По большому льду к Северу» – это рассказы о жизни и исследованиях в 1890-х гг. в Северной Гренландии, об открытии и доставке в Америку больших метеоритов мыса Йорк, о коренных обитателях здешних мест, самых северных жителях мира – эскимосах.

А «Северный полюс» – это хроника великого подвига (1909 г.), захватывающий рассказ об одном из последних великих географических подвигов современности – о полной страсти и лишений, удач и трагедий истории покорения Северного полюса Земли. Чего это стоило, через что пришлось пройти? Суровая обстановка приполярных областей Земли, трудности путешествий, тяжелейшие испытания, выпавшие на долю участников, – все это изложено автором с подкупающей искренностью и большим вниманием к деталям.

Электронная публикация включает все тексты бумажной книги Эдвина Пири и базовый иллюстративный материал. Но для истинных ценителей эксклюзивных изданий мы предлагаем подарочную классическую книгу. Сотни тщательно подобранных черно-белых и цветных иллюстраций позволяют составить полное представление о том, что видел и через что прошел герой-первопроходец на пути к своей цели. Это издание, как и все книги серии «Великие путешествия», напечатано на прекрасной офсетной бумаге и элегантно оформлено. Издания серии будут украшением любой, даже самой изысканной библиотеки, станут прекрасным подарком как юным читателям, так и взыскательным библиофилам.

---

Вскоре после этого приключения ветер стих. Мы сели в лодку, и я вывел ее из лагуны, чтобы не оказаться запертым отливом. Однако как только мы попали на глубокую воду, где якорь уже был бесполезен, ветер подхватил нас и погнал в бухту. Мы с Иквой снова попытались поставить переднюю мачту (так как обе мачты были сняты со своих мест, когда вельбот был у берега), чтобы поднять парус. После двух или трех неудачных попыток, во время одной из которых Иква уронил мачту на мою сломанную ногу, я отказался от этой затеи и сел вместе с ним за весла, а миссис Пири у румпеля.

Мы старались изо всех сил и привели наше маленькое судно под скалы, находящиеся с восточной стороны ледника и хотя бы немного защищавшие нас от ветра, а затем дюйм за дюймом продвигались вдоль берега, пока не бросили якорь с внутренней стороны морены. Я не скоро забуду чувство облегчения, когда мы оказались в безопасности после трех часов борьбы с ветром. Люди, которым не доводилось проходить через подобные испытания, не поймут, вероятно, моих ощущений: я, человек, всегда веривший в свои силы, способный не только сам выбраться из тяжелой ситуации, но и помочь другим, оказался беспомощным и не смог помочь ни своим ближним, ни даже самому себе.

Мы начали понемногу успокаиваться, когда услышали с берега выстрел доктора и сквозь снежную завесу увидели, как он спускается с утесов. Вскоре доктор Кук уже сидел в нашем вельботе, и мы, подняв фок, быстро пошли по бухте к дому Красной скалы, оставляя за собой буруны, в которых весело подпрыгивал каяк Иквы. Все шло хорошо, пока мы не добрались до нависающего ледника, где после нескольких минут тишины ветер изменил направление и стал дуть с носа, угрожая, несмотря на все наши усилия, снести нас назад, в глубину бухты. Направив вельбот к берегу, мы бросили якорь и, укрывшись от бешеного ветра нашими прорезиненными одеялами, ждали, почти до утра, когда ветер достаточно стихнет и позволит нам взяться за весла и привести вельбот к дому Красной скалы.

Прихрамывая, я с помощью доктора шел по снегу к дому и обещал сам себе не покидать его, пока полностью не восстановлюсь. Однако сидеть дома без дела оказалось еще хуже, и два дня спустя я снова сидел в вельботе, в котором мы собирались отправиться к вершине бухты, чтобы поохотиться на оленей. В этот раз меня сопровождали миссис Пири, доктор Кук, Мэтт и Иква, дома же оставалась только жена Иквы с детьми. Высадившись, чтобы позавтракать у нависшего ледника, я внезапно увидел следы – это, как сказал, ни секунды не колеблясь, Иква, был Вергоев.

Изучив путь следов на некоторое расстояние, я увидел, что людей было трое и, так как не было каких-либо признаков несчастья или истощения, подумал, что партия просто вернулась, встретив какое-то препятствие во время путешествия по внутреннему льду. Во время охоты удача улыбнулась нам, и в течение двух-трех дней Мэтт и Иква принесли в лагерь девять прекрасных оленей. Вернувшись с запасом мяса и шкур к дому Красной скалы, я расспросил моих людей об их приключениях на ледяном покрове, а затем послал их к вершине бухты на «Вере», чтобы привезти назад снаряжение.

Попытка оборудовать передовой склад провизии оказалась безуспешной. Санная партия вернулась к Красной скале 12 сентября, с донесением, что мягкий снег сильно затрудняет перевозку припасов. Им удавалось тащить одновременно только одни сани, и поэтому они были вынуждены дважды проходить один и тот же путь; 8 сентября партия преодолела только одну милю, достигнув высоты 2300 футов. Снежная буря и сильный ветер задержали их в лагере до 9 сентября. На следующее утро тащить сани было еще труднее, и они до полудня прошли только милю. Пройдя затем три мили и понимая, что дорога не улучшится, они оставили груз на нунатаке, на высоте 2600 футов над морем, и вернулись домой без саней и спальных мешков.

22 сентября я снова послал Аструпа и Джибсона в верхнюю часть бухты, где они должны были зайти на внутренний лед и изучить условия насколько возможно дальше к северо-западу. Через пять дней они добрались до высоты 4600 футов, после чего, утомленые снежными бурями и тяжелой работой, решили вернуться домой. На третий день у них испортился термометр; до этого самая низкая температура, показанная им, была 2 °F. Аструп высчитал, что они прошли около тридцати миль вглубь территории. Они повернули назад в тот день, когда потеряли из виду землю. Сильные морозы их не донимали, по мнению Аструпа, температура не падала ниже –10 °F; в иглу было еще теплее.

Благодаря результатам этой предварительной разведки следующей весной моя санная партия прошла до северо-восточного берега и назад более 1200 миль, совершенно не утомившись, хотя мы и везли с собой все свои припасы, за исключением овцебыка, убитого на берегах океана. Когда полярная партия отправлялась в свое второе путешествие, миссис Пири, доктор Кук, Мэтт, Иква и я, взяв провизии на неделю, 23 сентября вышли на «Мери Пири» к заливу Инглфилда, чтобы попытаться разузнать, какую дичь мы можем добыть в той местности и познакомиться, по возможности, с эскимосами.

Обогнув мыс Кливленда, мы увидели северный берег пролива Мэрчисона. Несколько гагарок летали над нами; свежий лед начал сковывать пролив. Мы шли до двух часов пополудни, когда были остановлены свежим льдом в полдюйма толщиной. Так как лед был слишком толстым, чтобы идти через него, то мы пошли по его краю к юго-востоку, по направлению к острову Герберта, но найти проход дальше на восток нам не удалось. А затем произошли события, которые заставили забыть нас об этой относительной неудаче.

Мы увидели полтора десятка моржей, лежавших на большой льдине; я не теряя времени направился к ним. Они, по-видимому, не обращали внимания на нас и стали сползать в воду только тогда, когда вельбот практически пристал к льдине. Затем по берегу прокатился оглушительный треск ружейного залпа, а Иква глубоко вонзил гарпун в бок самки, бросившейся за своим детенышем в воду.

Мы едва не перевернулись, когда загарпуненная моржиха с огромной силой дернула наш вельбот, и мы оказались, если можно так сказать, на буксире, быстро плывя за пойманным животным.

Картина была очень впечатляющей. Испуганные и рассерженные моржи выскакивали здесь и там среди айсбергов и льдин, «Мери Пири» шла «на привязи», разбивая острым носом свежий лед, доктор Кук стоял на носу вельбота над веревкой, готовый обрезать ее, если моржиха нырнет под один из айсбергов или под льдину; Мэтт и я пытались, хотя это было и очень трудно сделать на раскачивающейся во все стороны лодке, пустить животному в голову пулю и остановить. Моржиха еще долго таскала нас на гарпуне, пока наконец мы не добили ее и детеныша, и, развернувшись, пошли назад к льдине, где забрали оставленные там головы двух убитых моржей.

Наш охотничий азарт был только раззадорен этим происшествием, и спустя несколько минут нас ждало новое приключение. Мы внезапно буквально наехали на стадо моржей и, сделав залп, убили двоих. Это разозлило моржей, и мы вдруг из охотников стали дичью. Нам пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы не подпустить к вельботу полсотни взбешенных животных. Стрельба не прекращалась ни на секунду, а Иква в это время, пронзительно кричал и колотил гарпуном по борту. Миссис Пири не теряла хладнокровия и перебралась с кормы, где она стояла рядом со мной, на дно вельбота – так она прикрывала своим телом мою сломанную ногу от случайных повреждений и перезаряжала магазины наших винчестеров, Это позволяло стрелять беспрерывно, так что ужасные животные во главе с огромным вожаком не смогли противостоять нам и, в конце концов, отступили, после чего мы перевели дух и подсчитали нашу добычу.

В лодке лежали четыре моржовых головы, и по меньшей мере еще четыре моржа были убиты и пошли ко дну. Мы наконец-то смогли причалить к берегу и расположиться на ночлег.

На следующее утро доктор Кук и Мэтт отправились на восток вдоль берега, к дому одного туземца, который, по словам Иквы, жил неподалеку от мыса Акленд. Их не было двенадцать часов, а я за это время нанес на бумагу рельеф и очертания пролива и сделал несколько его фотографий.

Доктор и Мэтт, пройдя, как они полагали, порядка 40 миль, вернулись в 10 часов вечера. Туземцев они не видели, но обнаружили четыре каменных иглу, превосходившие по размерам виденные нами ранее, из которых только один, по-видимому, был недавно занят. Они также отметили, что свежий лед, ставший на проливе, был уже достаточно крепким, так что по нему можно было пройти.

Поскольку лед не позволял плыть дальше, то мы, не найдя следов оленей на берегу, на следующее утро вернулись к дому Красной скалы, а еще через день, 26 сентября, переехали через бухту Мак-Кормика, чтобы поискать дичь в двух долинах на северной стороне. Отправившись в путь на «Мери Пири», мы вскоре встретили свежий лед и в течение трех часов шли, пробиваясь через него, к северному берегу. Причалив, я отправил доктора Кука и Мэтта разведать верхнюю долину. Миссис Пири и Иква остались со мной в лагере, где я сделал несколько фотографий и измерений. Около 8 часов вечера вернулись доктор Кук и Мэтт с двумя оленьими шкурами и одной тушей – трофеями, добытыми меткими выстрелами Мэтта. Поев, они принесли второго оленя. Из-за слишком крутого берега они не добрались до верхней долины и сообщили, что в глубине бухты лед намного толще. Был тихий, ясный, славный день, и ночью мы наслаждались заслуженным здоровым освежающим сном.