Степан Крашенинников - Описание земли Камчатки

• Название: Описание земли Камчатки
• Автор: Степан Крашенинников
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-44013-9

Степан Петрович Крашенинникова (1711—1755) принадлежит к тем скромным героям, которыми так славна Россия. Сын солдата, за выдающиеся успехи в учебе он был выбран для научной подготовки к участию во Второй Камчатской экспедиции.

Экспедиция отправилась в путь в августе 1733 года. После четырех лет тяжелейшего путешествия члены «академической свиты», сославшись на плохое здоровье, отказались от дальнейшей поездки, сообщив в Петербург, что с исследованием Камчатки справится студент Крашенинников. И он справился!

За 10 лет (1733—1743) он проделал по Сибири и Камчатке путь в 25773 версты (больше половины экватора!), совершил множество исследовательских поездок на Байкал, по реке Лене, в Якутию, но главное – вдоль и поперек изъездил, изучил и описал Камчатку: ее границы, рельеф, климат, флору и фауну, вулканы и гейзеры, местное население, собрал богатейшие научные коллекции, сделал записи метеорологических наблюдений и описаний приливов, составил словарик корякского языка.

Но главным, эпохальным результатом титанического труда Крашенинникова стала первая русская научная монография «Описание земли Камчатки» – и она же стала первым международным бестселлером. Почти немедленно после выхода из печати в 1755 году книга была переведена на главные европейские языки: французский (1760), английский (1764), немецкий (1766), голландский (1770) – и вызвала огромный интерес как ученых, так и читающей публики.

На то, чтобы этот эпохальный труд увидел свет, его автор положил жизнь: отправившись из Санкт-Петербурга в научную экспедицию юным студентом, Крашенинников вернулся в столицу только через десять лет – и еще двенадцать, до самой смерти, готовил книгу к изданию.

Вот почему и сегодня, через 250 лет, мы с жгучим интересом знакомимся с этой terra incognita XVIII века, читая захватывающие, невероятные, но тем не менее абсолютно достоверные описания всего, что встретил и изучил во время путешествия Крашенинников. К этому добавляется чувство восхищения: вот, оказывается, как много может сделать для своего Отечества один человек.

Электронная публикация книги С. П. Крашенинникова включает все тексты бумажной книги и базовый иллюстративный материал. Но для истинных ценителей эксклюзивных изданий мы предлагаем подарочную классическую книгу. Бумажное издание богато оформлено: в нем более 150 иллюстраций, в том числе редчайших старинных карт и уникальных рисунков. Издание напечатано на прекрасной офсетной бумаге. По богатству и разнообразию иллюстративного материала книги подарочной серии «Великие путешественники» не уступают художественным альбомам. Издания серии станут украшением любой, даже самой изысканной библиотеки, будут прекрасным подарком как юным читателям, так и взыскательным библиофилам.

---

Вообще полагается, что прилив и отлив дважды бывает в сутки, смотря по времени течения лунного, и что воды около полнолуния и новолуния случаются больше; однако о том не ведаю, писано ли где, что приливы и отливы неравны, и не в равное время прибывает вода и убывает, но смотря по старости луны, как то мною на Пенжинском море примечено.

И если справедливо общее оное мнение, что прилив и отлив по другим морям бывает равный и в равные часы, то камчатские моря имеют сходство токмо с Белым морем, где, как сказано мне, бывает, так же как в камчатских морях, одна большая вода, а другая малая в сутки, которую и поморяне, и камчатские жители называют манихою[353].

Чего ради и нужно объявить здесь об отмене оной и коим образом тамошние приливы и отливы бывают, как во́ды, большая – в маниху, а маниха – в большую, и когда переменяются; а для лучшего изъяснения сообщим и самые наши примечания, которые чинены в 1739 и 1740 годах по три месяца на каждый год.

Сообщим же и примечания флота капитана Ивана Фомича господина Елагина, которые чинены им при устье реки Охоты, около Курильских островов и в Петропавловской гавани, каким образом и в тех местах вода прибывает и убывает, ибо мне не случилось там делать наблюдения.

И хотя в них о примеченной мною перемене воды не объявлено, однако я изустно от помянутого господина капитана слышал, что и там бывает большая вода и маниха, почему должно думать, что надлежит быть там и перемене такой же.

А чтоб описание мое понятнее было, то должно сперва объявить, что морская вода, которою во время приливов губы при устьях рек наполняются, не всегда вся сбегает в моря, но по времени же старости луны смотря, и для того иногда губы оные во время отливов все обсыхают, и одна остается речная вода в берегах своих, а иногда бывают покрыты водою.

Вся вода морская во время отлива сбегает около полнолуния и новолуния, а когда прилив по отливе следует, то прибывает ее тогда близ восьми футов. Прилив продолжается около восьми часов, потом начинается отлив и продолжается около 6 часов, а морской воды убывает около трех футов.

После прилив начинается и продолжается часа с три, а воды прибывает меньше фута; наконец вода убывает, и вся вода морская сбегает в море досуха, а убыль оной часов с 7 продолжается.

Таким образом бывает прилив и отлив дни по три, от полнолуния и новолуния, а после большая вода будет меньше и высотою и временем прибывания и убывания, а маниха больше, также и прибылая морская вода, которая вся уходила в море, как выше показано, не вся в море сбегать имеет, и чем ближе время к четверти луны, тем меньше большой воды и маниха прибывает; а при убыли манихи больше остается в губах морской воды, наконец, около четверти луны большая в маниху и маниха в большую воду переменяются, которая перемена по 4 раза в месяц постоянно бывает.

Но сие читатель лучше усмотрит из приложенных примечаний, в которых означены часы[354] прилива и отлива, также число футов и дюймов прибылой и убылой воды и остатка морской воды в губах при речных устьях[355]. Перемену большой воды в маниху и манихи в большую полагаю я с того времени, когда одна вода в полденб, а другая в полночь или в 6 часов пред полуднем и пополудни прибывать и убывать начинают.

Еще должно объявить, каким образом чинены мною наблюдения. Столб, разделенный на парижские футы и дюймы, ставлен был при устье реки во время отлива полнолунного и новолунного так, чтоб нижняя черта, от которой начинается разделение, была в прямой линии с поверхностью реки, что учинить весьма не трудно было, прокопав малый канал от реки до столба, где его ставить надлежало.

Впрочем, должно признаться, что прибыли воды точно приметить нельзя, ибо вода прибывает валами; и для того за вышину прибыли надлежало брать влажность на столбе. Нельзя же по той причине доподлинно объявить и того, стоит ли вода после прибыли и убыли в одной мере хотя несколько времени.

Прилив и отлив морской воды – ненеприятное позорище. Когда прилив начинается, то вода малыми валами. как бы крадучись, в реку забирается, которые потом становятся больше и час от часу далее в реку пробираются до самой стрежи, между тем и в самую тихую погоду на устье рек делается страшный шум и валы ужасные с засыпью, от спора речной воды с морскою, до тех пор пока морская вода преодолеет, а тогда бывает совершенная тишина и такое стремление морской воды в реки, что превосходит и самую быстрину речную.

Такой же шум и валы всегда случаются и во время отлива.

Часть третья. О КАМЧАТСКИХ НАРОДАХ

Глава 1. О камчатских народах вообще

Камчатка сколь дикое место по своему состоянию, столь и дикими народами обитаема. Иные из них живут как лопари, переходя с места на место с оленьими табунами своими; другие – по рекам, в Восточное и Пенжинское море текущим, не переменяя жилищ своих и имея от ловли рыбной или морских зверей пропитание, а иные по островам, лежащим около Курильской лопатки, питаясь морскими ж зверями, рыбою и всякими извергаемыми из моря и растущими около берегов вещами, как например, репою морскою, капустою[356], раками и пр.

Первые живут в юртах из оленьих кож, а прочие в землянках. Все вообще житием гнусны, нравами грубы, язычники, не знающие Бога и не имеющие никаких письмен.

Природных тамошних жителей считается три народа: камчадалы, коряки и курилы. Камчадалы[357] живут в южной части Камчатского мыса, от устья реки Уки до Курильской лопатки и на первом Курильском острову, называемом Шоумшчу.

Коряки в северных местах и вкруг Пенжинского моря до реки Нукчана, а вкруг Восточного океана почти до Анадыря; а курилы на втором Курильском острове и на других, до японского владения. Итак, камчадалы с южной стороны имеют в соседстве курилов, а с северной – коряков. Коряки смежны с чукчами, юкагирями и ламутками, а курилы – с камчадалами и японцами.

Камчадалов по разности языка можно разделить на два народа: северный и южный. Северный народ, который имеет свои жилища по реке Камчатке, с вершины до устья, и по берегу Восточного океана, от устья Уки-реки на юг до устья Налачевой, за столповой по справедливости почесться может: ибо оный и поступками в сравнении с другими лучше, и нравами не столь суров, и в языке нигде почти никакой не имеет отмены.

Напротив того, у прочих в каждом остроге особливое наречие примечается. Южный народ по Восточному морю от Налачевой до Курильской лопатки, а по Пенжинскому от Лопатки на север до реки Хариузовой имеет свои жилища.

Коряки разделяются просто на два же народа – на оленных и сидячих. Оленные с табунами своими с места на место кочуют, а сидячие живут при реках, как камчадалы. В языке имеют такую разность, что оленные сидячих едва разуметь могут, а особливо тех, кои смежны с камчадалами и многие слова их в своем языке употребляют.

Таким же образом разделяют некоторые и курильцев на дальних и ближних. Под именем дальних разумеются курильцы, на дальних и на втором Курильском острове живущие, потому что они выезжие с других островов; а под именем ближних, жители первого Курильского острова и Курильской лопатки. Но сие разделение несправедливо.

Ибо хотя объявленные первого острова и Курильской лопатки жители в языке своем, в обрядах и в телесном виде несколько от камчадалов и разнствуют, однако доподлинно известно, что они происходят от камчадалов, которых я называю южными; а помянутая разность происходит от соседства, обхождения и взаимного супружества с прямыми курилами.

Камчадалы, как северные, так и южные, называют себя ительмен – «житель», а в женском роде – ительма, которое название происходит от глагола ителахса – «живу», как пишет господин Стеллер. Кима ителахса значит «я живу», а мен – «человек»; ма ителахсан – «где он живет?».

Корни сих слов, по его ж объявлению, остались в языке камчадалов, которые живут между реками Немтиком и Морошечной. Всемилостивейшую государыню называют они коач аерем, то есть «государь, сияющий как солнце», без различия пола: ибо солнце на их языке коач, а государь – аерем.

Россиян вообще именуют брыхтатын[358] – огненные люди, по причине огненного оружия, которого они не видя прежде и не имея о стрельбе из него понятия, думали, что огонь не из ружья выходит, но что россияне огненное имеют дыхание. Коряки на их языке – таулюган, курильцы – кушин и кужин.

Камчадалы между прочим имеют такое смешное обыкновение, что [они никакого чужестранного слова в свой язык не принимают,] всякую вещь своим языком назвать стараются, смотря на сходство ее имени [на другом языке], на действия и на другие обстоятельства; буде же понятие какой вещи им трудно и сходства имени скоро не сыщут, то и чужестранное имя принимают, но так его испортя, что почти не будет иметь с сущим именем и подобия.

Таким образом священник у них называется богбог, без сомнения, для того что часто Бога упоминает; доктор – дуктонас, студент – сокейнахч (студеный); хлеб – брыхтатын аугч (российская сарана); дьячок – ки аангыч (морской острохвост – утка, которая по их мнению также, как дьячок, поет); колокол – кук, железо – оачу, кузнец – оазакиса, матрос – учавешинитах (наверх лазящий); конопатчик – калупасан, чай – сокосох (чайка); подполковник, который, будучи при следствии, многих вешал, – итахзашах (вешатель).