Руаль Амундсен - Моя жизнь. Южный полюс

• Название: Моя жизнь. Южный полюс
• Автор: Руаль Амундсен
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-53608-5

Не бывает скучных и безопасных путешествий. Открытие Америки, Индии, Австралии, исследование Африки потребовали неимоверного напряжения сил и множества человеческих жертв. Но достижение полюсов Земли стало наиболее захватывающей главой в истории географических открытий.

Со времен викингов всех самых отважных и целеустремленных мореплавателей как магнитом тянуло к Северному полюсу. Каждая новая экспедиция на шаг приближалась к заветной цели, но сам полюс оставался неприступным. И даже когда в 1909 году сразу два исследователя объявили о его покорении, многие с сомнением встретили это известие. Ни точность тогдашних приборов, ни свидетельства очевидцев не были стопроцентно надежными, а оставить в точке полюса знак или флаг можно только на дрейфующем льду: «застолбить» Северный полюс невозможно.

Покорение Южного полюса оказалось еще драматичней. Самая трагическая страница этой истории – поход капитана Роберта Скотта, экспедиция которого достигла полюса через 35 дней после Амундсена и погибла на обратном пути.

Этот том популярной серии «Великие путешествия» представляет захватывающую дилогию выдающегося норвежского полярного исследователя Руаля Энгельбрегга Гравнинга Амундсена (1872—1928). В книгах «Моя жизнь» и «Южный полюс» Амундсен рассказывает о героических полярных буднях, о разнообразных способах путешествий: на кораблях, лыжах, собаках, самолетах и дирижаблях. О лишениях, испытаниях, приключениях и подвигах, которыми была наполнена его жизнь. О главном ее событии – достижении Южного полюса – и о многом другом. «Южный полюс» – своеобразная «стенограмма подвига», полярная сага: достоверная, подробная, увлекательная книга, местами пугающая, а местами веселая, написанная с большой непосредственностью и с характерным амундсеновским юмором. А автобиографическая повесть «Моя жизнь» дополняет и обрамляет это главное событие судьбы путешественника, ведь в жизни великого норвежца было не только 14 декабря 1911 года.

В юности Амундсен «хотел пострадать за свое дело, – не в знойной пустыне по пути в Иерусалим, а на ледяном Севере», в зрелости сказал однажды о полярных краях: «Ах, если бы вам когда-нибудь довелось увидеть своими глазами, как там чудесно, – там я хотел бы умереть».

Сбылось и то, и другое. Он прожил счастливую жизнь: жил, как хотел, и погиб, как мечтал: во льдах, спасая терпящих бедствие.

Электронная публикация включает все тексты бумажной книги Руаля Амундсена и базовый иллюстративный материал. Но для истинных ценителей эксклюзивных изданий мы предлагаем подарочную классическую книгу. Бумажное издание богато оформлено: его украшают сотни цветных и черно-белых фотографий и иллюстраций, позволяющих читателям воочию увидеть Арктику и Антарктику такими, какими их впервые узнал автор этой величественной эпопеи.

Издание напечатано на прекрасной офсетной бумаге. По богатству и разнообразию иллюстративного материала книги подарочной серии «Великие путешествия» не уступают художественным альбомам. Издания серии будут украшением любой, даже самой изысканной библиотеки, станут прекрасным подарком как юным читателям, так и взыскательным библиофилам.

---

Я уже говорил в этой главе о пеммикане для собак, завезенном нами на три склада, и о свежем тюленьем мясе только для них, отвезенном нами на первый склад. Но при расчетах своих я имел еще и другие мысли относительно продовольствия для этих животных. Перед выездом из Фрамхейма я точно рассчитал вес нарт и снаряжения на каждый день по пути к полюсу и обратно. Ясно, что вес этот должен был уменьшаться по мере расходования погруженного на нарты продовольствия. Также ясно, что мы в конце концов должны были достигнуть такого момента, когда этот вес уменьшится настолько, что будет соответствовать силе тяги, которую может развить одна собака. Я самым подробным образом изучил сколько может одна собака дать съедобного мяса, а также ценность этого мяса в качестве пищи, когда оно пойдет на прокормление остальных. Результат этих расчетов позволил мне выработать расписание, согласно которому собаки одна за другой должны были превращаться из двигательной силы в средство питания. Такой прием, естественно, сокращал вес собачьих пайков, которые мы везли с собой на нартах. Это уменьшение веса увеличивало на много дней наш «радиус действия», выражаясь морским термином, и тем самым увеличивало наши шансы достигнуть полюса и благополучно вернуться обратно.

Коренное различие между планами экспедиции Скотта и нашей, естественно, соответствует и различию между результатами этих двух экспедиций. Отважный Скотт достиг полюса, но то была трагическая победа, так как и он и его товарищи погибли, не добравшись обратно до своей зимовки. Я серьезным образом опасался за судьбу Скотта еще задолго до того, как он покинул свой зимний лагерь и отправился в путешествие к полюсу. Я серьезно сомневался в том, что Скотт благополучно проделает путь туда и обратно. Пока представлялась возможность, Скотт пользовался на пути к полюсу шотландскими пони. Читателю надлежит лишь вспомнить о преимуществе, которое мы извлекали из собак, когда подходили к трещинам, чтобы понять разницу в шансах на счастливый исход у Скотта и у нас.

Предпринимая наш окончательный поход на полюс, мы имели еще лишнее преимущество того опыта, который мы приобрели поездками на склады. Во время этих подготовительных поездок мы соорудили ряд опознавательных знаков (гуриев) вдоль всего нашего маршрута. Они были сделаны из снега с черным флажком на верхушке каждого из них. Эти гурии в значительной степени упростили наше возвращение к зимовке. Поэтому мы решили применять этот способ и во время нашего окончательного похода, насколько представится возможным. Это оказалось не только прекрасной мерой предосторожности, но еще и сберегло массу времени, которое иначе пришлось бы тратить на производство наблюдений для прокладки нашего курса. Система эта оказалась особенно драгоценной на безграничной, повсюду ровной поверхности антарктического Ледяного барьера, пока мы не увидели горной цепи Королевы Мод: ее вершины стали тогда служить нам приметными пунктами для определения нашего местоположения. Но пока поверхность Ледяного барьера не представляла нам ничего, чем можно было бы руководствоваться для определения местоположения, я находил целесообразным принимать всевозможные меры.

Всего нами было сооружено сто пятьдесят гуриев, около шести футов высоты каждый, и на это пошло девять тысяч глыб, вырубленных из снега. В каждый из этих гуриев был заложен лист бумаги, где указывались номер гурия и его местоположение, а кроме того – курс и расстояние до ближайшего гурия к северу. Мы воздвигали эти гурии на расстоянии 15 километров друг от друга до 81° южной широты. Затем мы сократили расстояние между ними до восьми километров. Повторяю, эти гурии имели для нас огромное значение при нашем возвращении. Они колоссально сокращали время при работах по определению надлежащего курса.

Мы сделали еще одно устройство, которое очень помогло нам в пути. К каждой из четырех нарт было прикреплено по одному колесу, которое не несло никакой нагрузки, а вертелось совершенно свободно по мере продвижения нарт. Каждое колесо соединялось со счетчиком, отмечавшим число оборотов. По окончании каждого дневного перехода можно было при помощи самого простого расчета определить пройденное расстояние[31]. Посредством сравнения показаний всех четырех счетчиков мы могли быть уверены в получении вполне надежного результата. Эти показания, соответствующие показанию лага на судне, давали нам возможность определять наше местоположение даже в тумане, придерживаясь курса по нашим компасам и ведя все время счисление.

Читатель вспомнит, что мы прошедшей осенью устроили три склада на 80, 81 и 82 градусах южной широты. Когда мы во время окончательного похода проезжали мимо самого южного склада, то захватили с собой все, что там находилось, за исключением того, что могло понадобиться, чтобы при возвращении дойти до 81° южной широты. Эти запасы мы собирались оставить на новых складах, которые предполагали соорудить на пути к югу. Первый из таких складов был устроен на 83° южной широты и состоял из продовольствия для пяти человек и двенадцати собак на четыре дня. В складе на 84° южной широты мы оставили такое же количество продовольствия и одну жестянку керосина почти в 18 литров.

После того как мы соорудили склад на 85° южной широты, мы очень быстро достигли гор. До тех пор мы находились на высоте всего 90 метров над уровнем моря. Мы уже знали, что теперь нам в ближайшем будущем предстоял подъем на высоту в несколько тысяч футов. Чтобы показать всю тщательность наших расчетов и то, на каком обстоятельном обсуждении основывались наши решения, я не могу сделать ничего лучшего, как привести здесь три отрывка из моей книги «Южный полюс», написанной в 1912 году, сейчас же после нашего возвращения в цивилизованные края.

«Мы подошли теперь к одному из самых ответственных пунктов на нашем пути. Наш план нужно было составить таким образом, чтобы подъем оказался возможно более легким и вместе с тем чтобы мы продвигались вперед. Расчеты следовало произвести тщательно, а все возможности как следует взвесить. Как и всегда, когда приходилось принимать важное решение, мы обсуждали его все сообща. Расстояние от этого места до полюса и обратно было 1100 километров. Перед нами был огромный подъем, а может быть, и другие препятствия. Наконец, мы должны были обязательно считаться и с тем, что сила наших собак уменьшится на какую-то часть той силы, которой они располагают в настоящее время. Поэтому мы решили взять с собой на нарты продовольствие и снаряжение на шестьдесят дней, а остающееся продовольствие – еще на тридцать дней – и снаряжение оставить в складе.

Базируясь на собственном опыте, мы рассчитали также, что сможем вернуться, сохранив двенадцать собак. Сейчас у нас было сорок две собаки. В наш план входило пользоваться всеми сорока двумя до плато. Там двадцать четыре из них будут убиты, а дальнейший путь мы станем продолжать на трех санях и восемнадцати собаках. Из этих последних восемнадцати, по нашему предварительному предположению, придется убить еще шесть, чтобы иметь возможность вернуться сюда с двенадцатью. По мере того как число собак будет уменьшаться, нарты будут становиться все легче и легче. И когда наступит такое время, что у нас останется только двенадцать собак, мы сведем число своих нарт до двух. И на этот раз наши расчеты оправдались полностью. Только в расчете дней мы допустили маленькую ошибку. Мы потратили на восемь дней меньше, чем было рассчитано. Число собак совпало. Мы вернулись к этому месту с двенадцатью собаками.

После того как это было окончательно выяснено и все высказали свое мнение, мы вышли из палатки, чтобы заняться переупаковкой. Счастье, что стояла такая хорошая погода, иначе подсчет продовольствия был бы неприятным делом. Все наше продовольствие было в таком виде, что мы могли его считать, вместо того чтобы взвешивать. Наш пеммикан состоял из порций в полкилограмма. Шоколад, как и всякий шоколад, был разделен на маленькие плитки, поэтому мы знали, сколько весит каждая. Наша молочная мука была насыпана в колбасообразные мешки по триста граммов в каждом, то есть ровно на один раз. Галеты обладали тем же свойством – их можно было считать; но это была кропотливая работа, так как они были довольно мелкие. Таким образом, на этот раз нам пришлось пересчитать шесть тысяч штук.

Наше продовольствие состояло только из этих четырех сортов, и оказалось, что подбор его был правильный. Мы не страдали от недостатка ни в «жирах», ни в «сахаре». Потребность в этих веществах при таких продолжительных путешествиях весьма обычная вещь. Наши галеты являлись превосходным продуктом, состоявшим из овса, сахара и молочной муки. Конфеты, варенье, фрукты, сыр и т. п. были оставлены нами во Фрамхейме. Свою меховую одежду, которой мы все еще не пользовались, мы уложили на нарты. Теперь мы добрались до высот, и может случиться, что она нам пригодится. Температуру в 40 °С, которую наблюдал Шеклтон на 88° южной широты, мы тоже имели в виду, и в случае, если и у нас она встретится, мы сможем выдерживать долго, если у нас будет меховая одежда.