Николай Пржевальский - Путешествия в Центральной Азии

• Название: Путешествия в Центральной Азии
• Автор: Николай Пржевальский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-31775-2

Николай Михайлович Пржевальский (1839—1888) сказал однажды: «Жизнь прекрасна потому, что можно путешествовать».

Азартный охотник – он страстно любил природу. Военный – неутомимо трудился на благо мирной науки. Поместный барин, генерал-майор – умер на краю ойкумены, на берегу озера Иссык-Куль.

Знаменитый русский путешественник исходил пешком и на верблюдах всю Центральную Азию – от русского Дальнего Востока, через Ургу (Улан-Батор), Бей-цзин (Пекин) и пустыню Гоби – до окрестностей священной столицы ламаизма Лхасы. Заповедная уссурийская тайга, голые монгольские степи, диковинные ландшафты Китая, опасные горные тропы ламаистского Тибета, иссушающая жара пустынь Гоби и Такла-Макан – все это он прошел, и не раз, чтобы крепче связать с Россией ее собственные дальневосточные окраины. Благодаря его неутомимым усилиям Монголия, Китай и Тибет стали ближе России.

Его именем названы город, горный хребет и открытый им вид дикой лошади.

Его современник А. П. Чехов писал: «Такие люди… во все века и во всех обществах, помимо ученых и государственных заслуг, имели еще громадное воспитательное значение. Один Пржевальский или один Стенли стоят десятка учебных заведений и сотни хороших книг». Но и сам Николай Михайлович написал несколько замечательных книг о своих беспримерных путешествиях.

Захватывающие приключения, опасные происшествия, вооруженные стычки с кочевниками, сафари на диких яков в предгорьях Тибета – все это и многое другое на страницах путевых дневников Н. М. Пржевальского.

Электронная публикация включает все тексты бумажной книги и основной иллюстративный материал. Но для истинных ценителей эксклюзивных изданий мы предлагаем подарочную классическую книгу. Издание щедро иллюстрировано цветными и черно-белыми изображениями труднодоступных, экзотических и просто опасных мест, в которых побывал исследователь. Подарочное издание рассчитано на всех, кому интересны дальние страны, их природа и культура, а также рассказы о приключениях и экстремальных происшествиях, подстерегающих путешественников в диких экзотических уголках Земли. Это издание, как и все книги серии «Великие путешествия», напечатано на прекрасной офсетной бумаге и элегантно оформлено. Издания серии будут украшением любой, даже самой изысканной библиотеки, станут прекрасным подарком как юным читателям, так и взыскательным библиофилам.

---

Окончив второй том, он обратился в Географическое Общество с проектом новой экспедиции. На этот раз ему хотелось пробраться через Джунгарию, к таинственному озеру Лоб-нор, известному, но почти только по имени, уже со времен Марко Поло, отсюда к Куку-нору, в Северный Тибет, Лхасу и далее к истокам Иравади и Брамапутры.

На этот раз уже никаких сомнений не возникало насчет результатов экспедиции. Пржевальский мог говорить теперь как власть имущий, как авторитет, которого слушали с почтением. Географическое Общество исходатайствовало ему из средств государственного казначейства 27 тысяч 740 рублей. Спутник его по первому путешествию, Пыльцов, женился, и потому остался дома, его заменил вольноопределяющийся Эклон. Кроме того, Пржевальский рассчитывал на своего товарища по путешествию в Уссурийский край, Ягунова, но тот утонул, купаясь в Висле. Пржевальский был сильно огорчен: он потерял не только надежного товарища и помощника, но и близкого человека. Крутой характер не мешал ему привязываться к людям: он любил Ягунова, помогал ему окончить образование, надеялся вывести его в люди, доставить ему известность и богатство…

Вместо Ягунова отправился прапорщик Повало-Швыйковский, но он оказался непригодным для экспедиции и вскоре вернулся в Россию.

Глава IV. Второе и третье путешествия в Азию

Прибытие в Кульджу. – Выступление в экспедицию. – Якуб-бек. – Исследование Тарима и Лоб-нора. – Открытие хребта Алтын-таг. – Возвращение на Лоб-нор. – Свидание с Якуб-беком. – Возвращение в Кульджу. – Письмо матери. – Выступление в дальний путь. – Болезнь Пржевальского. – Возвращение. – Смерть матери. – Отсрочка путешествия. – Приезд в Петербург. – Результаты Лобнорской экспедиции. – Третья экспедиция. – Исследования в Джунгарии. – Обед у китайского губернатора. – Переход в Са-Чжеу. – Нань-шань. – Недостаток проводников. – Крутые меры. – Северный Тибет. – Нападение еграев. – Невозможность пройти в Лхасу. – Цайдам. – Куку-нор. – Истоки Желтой реки. – Возвращение. – Прием в Петербурге. – Овации, награды и прочее. – Покупка Слободы. – Обработка материалов третьего путешествия.

В мае 1876 года Пржевальский выехал со своими спутниками в Москву, оттуда через Нижний Новгород в Пермь, где провели несколько дней, поедая «услады», взятые из Москвы и хранившиеся в мешке, получившем название «всегдашний аппетит», и дожидаясь патронов, отпущенных военным министерством «для порешения различных животных в пустынях Азии, не исключая и человека, если обстоятельства к тому понудят».

Из Перми отправились в Омск и далее в Семипалатинск. «Жары стоят ужасные, днем мы обыкновенно едем раздевшись, даже без сапог и штанов, в каждой попутной речке купаемся. Мое здоровье отлично и быстро поправилось; головные боли, кашель, катар горла – все прошло. Вот что значит приволье страннической жизни! Это не то, что сидеть в Петербургском климате, в маленькой каморке на пятом этаже».

В конце июля прибыли в Кульджу (в то время находившуюся под властью России), откуда 12 августа 1876 года экспедиция выступила в путь по плодоносной долине реки Или.

«Каждый день мы объедаемся до отвала по нескольку раз. Есть персики величиною с большое антоновское яблоко. Но и жрут же мои казаки! Веришь ли, каждый день мы съедаем по 20–25 фунтов мяса, не считая прочих приложений».

Достигнув Тянь-шаня, Пржевальский остановился недели на три в обширной котловине Юлдус, изобилующей всяким зверьем: медведями, оленями, аргали и так далее.

За Тянь-шанем путешествие становилось труднее. Тут начинались владения Якуб-бека Кашгарского, основателя эфемерного, но обширного государства в Восточном Туркестане. Он принял путешественников очень любезно, посылал им проводников, фрукты, баранов, разные «услады», но всячески мешал их предприятию; запрещал местному населению сноситься с ними, приставил к ним конвой, который водил экспедицию кружными дорогами, заставлял переправляться вплавь через речки при 17° мороза, мешал научным исследованиям.

Достигнув реки Тарима, направились вниз по ее течению: «приходилось пробираться то по лесу или густым колючим кустарникам, то иногда по возвышенному тростнику, корни которого, словно железная щетка, изранивали в кровь верблюжьи пятки».

Тарим, самая обширная из степных рек внутренней Азии, впадает в озеро Лоб-нор. Исследование этой реки и озера с его притоками было одною из важнейших задач Пржевальского, так как о них имелись только полуфантастические сведения из китайских источников.

Немного южнее Лоб-нора он открыл колоссальный хребет Алтын-таг, и в течение 40 дней проследил его на протяжении 500 верст при крайне неблагоприятных условиях: «На огромной абсолютной высоте, в глубокую зиму, среди крайне бесплодной местности мы терпели всего более от безводья и морозов, доходивших до –16 °Р. Топлива было весьма мало, а при неудачных охотах мы не могли добыть себе хорошего мяса и принуждены были несколько времени питаться зайцами. На местах остановок рыхлая глинисто-соленая почва мигом разминалась в пыль, которая толстым слоем ложилась везде в юрте. Сами мы не умывались по неделе, были грязны до невозможности, наше платье было пропитано пылью насквозь, белье же от грязи приняло серовато-коричневый цвет».

Отсюда Пржевальский вернулся к Лоб-нору, где провел два весенних месяца – февраль и март – наблюдая за пролетом птиц. Мириады их неслись денно и нощно над палаткой наших путешественников, и зоологическая добыча последних была громадна.

Определив главные астрономические пункты, объехав озеро в лодке и сняв его на карту, Пржевальский двинулся в обратный путь. В городе Курла он имел свидание с Якуб-беком, о котором отозвался с обычной решительностью: «Сам Якуб-бек такая же…, как и все азиатские халатники; Кашгарское царство не стоит медного гроша».

Владычество Якуб-бека поддерживалось только жестокостью и коварством; он был безграмотным и, в сущности, бездарным деспотом, лишенным всяких государственных идей; Пржевальский отлично понял это и в записке «О современном состоянии Восточного Туркестана» дал замечательно меткую характеристику эфемерного Кашгарского царства, предсказывая его близкую гибель, что вскоре и сбылось.

Из Курлы снова прошли на Юлдус, где провели три недели, занимаясь главным образом охотой, а 3 июля 1877 года вернулись в Кульджу.

Первый акт экспедиции закончился с полным успехом. Благодаря съемкам Пржевальского оро– и гидрография этого участка внутренней Азии явились в совершенно новом свете; к тому же все пройденные местности были с обычной полнотой исследованы в естественно-историческом отношении.

В Кульдже Пржевальский получил письмо от матери, в котором она, поздравляя его с производством в полковники, выражала надежду, что по возвращении из экспедиции он станет генералом. «А генералам всем надобно сидеть дома, – прибавляла она. – Вероятно, это твоя последняя экспедиция… Не мучь ты себя, а вместе с собой и меня. Чего тебе недостает? А то воспоминание о тебе, лишения твои почти всех удобств жизни измучили меня, и я, право, состарилась за это время на десять лет, а еще два года я не увижу тебя».

«Вот дядя твой, Павел Алексеевич, умер 26 декабря… Последние месяцы своей жизни он был совсем без памяти, никого не узнавал и хорошо сделал, что, не делая больших хлопот, умер покойно. А на похоронах все были пьяны, было выпито приходящими четыре ведра водки в один день, а что съедено пирогов, лепешек, клецок, лапши, кутьи, то нельзя и вообразить, чтоб можно было уничтожить в один день».

28 августа Пржевальский снова выступил из Кульджи и в ноябре того же года прибыл в китайский город Гучен у подножия Тянь-шаня. Тут пришлось отказаться от дальнейшего путешествия. Еще в Лобнорской экспедиции он схватил пренесносную болезнь – зуд тела; в Кульдже она стала проходить, потом возобновилась. Не было покоя ни днем, ни ночью: нельзя было ни писать, ни делать наблюдения, ни даже ходить на охоту. Промучившись три месяца и убедившись, что болезнь не поддается лекарствам его походной аптеки – дегтю, табаку и синему купоросу, – он решил вернуться в Россию, вылечиться хорошенько и тогда уже идти в Тибет. Так кончилось его второе путешествие.

* * *

Несносная болезнь, туго поддававшаяся лечению; огорчение по поводу отсрочки Тибетского путешествия, доходившее до того, что Пржевальский несколько раз плакал, возвращаясь из Гучена; беспокойство о матери, которая, как он знал, была больна, – все это дурно повлияло на его настроение, даже вызвало временный упадок духа.

«Возвратясь из экспедиции, более не пойду в Азию: пора и отдохнуть. Предстоящее путешествие в Тибет, вероятно, уже будет последним моим путешествием. Довольно потаскались среди этих…, которых называют монголами, китайцами и прочими. Будем жить по-старому, тихо и спокойно. Не нужно мне никаких почестей и богатств – дайте мне только тихую жизнь в Отрадном. Там можно жить спокойно, а следить за наукой и событиями нетрудно, выписывая газеты и журналы».