Дмитрий Быстролётов - Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Цепи и нити. Том V

• Название: Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Цепи и нити. Том V
• Автор: Дмитрий Быстролётов
• Издательство: Крафт+
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-93675-185-1 (том V)

Д.А. Быстролётов (граф Толстой) — моряк и путешественник, доктор права и медицины, художник и литератор, сотрудник ИНО ОГПУ — ГУГБ НКВД СССР, разведчик-нелегал-вербовщик, мастер перевоплощения.

В 1938 г. арестован, отбыл в заключении 16 лет, освобожден по болезни в 1954 г., в 1956 г. реабилитирован. Имя Быстролётова открыто внешней разведкой СССР в 1996 г.

«Пир бессмертных» относится к разделу мемуарной литературы. Это первое и полное издание книг «о трудном, жестоком и великолепном времени».

Рассказывать об авторе, или за автора, или о его произведении не имеет смысла. Автор сам расскажет о себе, о пережитом и о своем произведении. Авторский текст дан без изменений, редакторских правок и комментариев.

---

Работая в архивах, дед нашел приказ Абакумова от 1948 года на себя, в котором было указание о содержании его в одиночной камере и последующем расстреле, нашел и многое другое. Однако вносить изменения в книги «Возмездия» отказался, отказался нарисовать и иллюстрации к книгам, ответив: «Пуговицы к жилетке пришивает портной, это не дело скульптора!»

По ходатайству ветеранов разведки руководство КГБ в феврале 1969 года выделило деду двухкомнатную квартиру и деньги на мебель, решили дать персональную пенсию. От пенсии дед отказался. На мой ехидный вопрос: «Как же так? От пенсии отказался, а от квартиры и мебели нет?» — он ответил: «Я ничего не просил! Когда мне нужна была пенсия, ее мне не дали. Сегодня я в ней не нуждаюсь». Можно предположить, что Быстролётов привлекал к себе внимание КГБ с целью получения благ? Нет и еще раз нет! Жизненная позиция деда — за всё нужно платить, всё нужно зарабатывать своим трудом. Дед не вел аскетический образ жизни. Он находил время для театров и выставок, бывал в Доме художника, работал над книгами «Пир бессмертных», в ВНИИМИ и председательствовал в товарищеском суде. Он любил и ценил жизнь, умело пользуясь жизненными благами, и средства на жизненные блага зарабатывал своим трудом. Сегодня некоторые утверждают — Быстролётов жил в нищете! Чепуха! Быстролётов зарабатывал больше советского генерала, ездил отдыхать за границу и на курорты, носил одежду, обувь и головные уборы, изготовленные по заказу портными и сапожниками, и выглядел солидно.

1969 году дед приступил к работе над литературным сценарием художественного фильма «Щедрость сердца», доработал и «интервью», запрещенное к печати, добавив фрагменты из сценария и книг «Пир бессмертных», приложив фоторепродукции своих фотографий. Рукописи нового «интервью» дед передал Соколову 31 декабря, в апреле 1970 года передал в КГБ сценарий трехсерийного фильма — толстый том в обложке красного ледерина с фоторепродукциями автора и напечатанным текстом. Сценарий вернули автору, сказав: очень много.

В 1970 году деду подарили юбилейный знак «50 лет КГБ», в день рождения — портрет Ф.Э. Дзержинского работы П.Г. Громушкина. Подарки дед поставил на видное место, когда я приезжал к нему, он молча указывал на них пальцем.

В 1971 году дед передал в КГБ два сценария: в мае — «На острие ножа», в августе — «Человек в штатском». Сценарий «Человека в штатском» был согласован с режиссером Василием Журавлевым и консультантом Н. Пекельником (сотрудником разведки).

В марте 1972 года дед передал в КГБ уже постановочный сценарий широкоэкранного цветного художественного фильма «Человек в штатском» с выбранным составом съемочной группы, директором и консультантами фильма. За два года дед создал и утвердил сценарий, который передали в производство киностудии «Мосфильм». Быстролётов получил возможность выступить перед аудиторией, и он выступил.

Любой фильм о разведке не имеет никакого отношения к разведке и относится к жанру приключенческого кино. Создатели сценария и режиссер ничего не знают об этой сфере человеческой деятельности, и в этом нет надобности.

Западные фильмы о разведке — каскад приключений, перестрелки, взрывы, погони на фоне красивых пейзажей, модных автомобилей, катеров и яхт. Ослепительные туалеты красивых женщин и мужчин и т. д. Режиссер позволяет себе любую фантазию — было бы развлекательное зрелище. Фильм снимают на цветную пленку и озвучивают музыкой, соответствующей стилю времени. Производство такого фильма стоит дорого, однако зритель быстро окупает затраты, и фильм приносит прибыль.

Советский фильм идеологически направлен на патриотическое воспитание, он недорогой и скромный. События происходят в замкнутых пространствах, на фоне развалин и в лесу, фильм черно-белый. Чем проще сюжет, тем больше успех. Режиссер следует утвержденному сценарию, фантазии не позволительны, при нем специалисты, дающие ответы на его вопросы: как должны выглядеть персонажи, где снимать, что показывать и прочие. Режиссер фильма обязан следовать установленным шаблонам, разумеется, у него имеются консультанты из КГБ. Однако на съемках консультантов не было, режиссер Журавлев не нуждался в их советах. Фильмом занимался дед, режиссер оказался под влиянием профессионального разведчика. Что это значит? Вы заняты делом. Рядом с вами милый и обаятельный человек. Общение с ним доставляет удовольствие, он обладает нужными вам знаниями и помогает вам. Вы радуетесь, как быстро продвигается ваша работа, и не понимаете, что не вы ее делаете, а находящийся рядом с вами человек. Он управляет вами и делает вашими руками то, что ему нужно! Диалоги, манеры общения, мизансцены, интерьеры, туалеты дам, любая мелочь в фильме написана, нарисована и внесена дедом. Он подбирал и актеров, выбрав похожих на его товарищей по разведке. Кто мог бы подумать, что Быстролётов показал свою реальную работу с Доротеей Мюллер в Германии и Эриком Голлоуэй Олдэмом (Олдхэмом) в Англии.

К сожалению, в фильме многое осталось за кадром и не могло быть известным. Например, название фильма — ответ деда на предложение одного из руководителей Третьего рейха вступить в орден «СС» и надеть военную форму: «Я — человек в штатском». На экране можно увидеть ритуал вручения дипломов выпускникам старейшего университета Европы: артист, играющий Быстролётова, получает подлинный диплом университета, когда-то полученный Быстролётовым, из рук деда. Даже бабушку сняли в фильме.

Деду фильм не понравился. Режиссер не показал главного, разведка — столкновение интеллектов, накал страстей, которые выражают глаза на невозмутимом лице разведчика. Режиссер так и не понял: глаза разведчика не должны быть глазами мечтательно жующей коровы!

Встречаясь с дедом, я видел радость и торжество в его глазах, он стойко переносил физические нагрузки в поездках и на съемках фильма. Так долго ожидаемая встреча с читателями и зрителями наконец-то состоялась. В 1973 году в газете «Вечерний Днепр» был опубликован журнальный вариант киноповести «Человек в штатском», в ноябре состоялась премьера фильма в московском кинотеатре «Художественный», в начале 1974 года журнал «Наш современник» публикует приключенческую повесть «Рага bellum» («Готов к бою»). Издательство «Советская Россия» планирует публикацию книг первой части трилогии «Пир бессмертных». В 1974 году фильм «Человек в штатском» просмотрели 86 миллионов зрителей.

Вот что написал Петр Спиридонович Кольцов в статье «Корабельный доктор» о Быстролётове, цитирую часть статьи:

Сначала была легенда. Пришла жена и рассказала, что к ним на работу поступил необычайно интересный человек…

Короче говоря, я долго не мог заснуть в тот вечер и на следующий день упросил жену как-нибудь отыскать возможность, чтобы познакомиться с ним. Такой случай представился скоро.

Оказалось, он пишет воспоминания и, узнав от жены, что я по профессии редактор, сам предложил мне через нее прочитать отрывки («эскизы», как он сказал) будущей книги. Чтение было захватывающим: страницы повести о путешествии в Африку мы прочитали, что называется, в один присест, передавая друг другу лист за листом. Там была Сахара, о которой мы что-то слыхали, и туареги, о которых мы не знали ничего. Там были африканская гилея (что-то вроде африканской тайги), племя пигмеев и их пигмейский король, в гостях у которого побывал герой повести… И все это изображено так живописно, так наглядно и потрясающе выразительно, что не оставалось никаких сомнений: перед нами не просто способный и грамотный доктор, а самый настоящий писатель, талантливый мастер. Мелкие огрехи, которые нам бросались в глаза, отражали скорее наше буквоедское редакторско-корректорское профессиональное чистоплюйство, нежели серьезные придирки по существу. Наша восторженность стала мостком к дальнейшему укреплению литературных интересов. Мы просили прислать продолжение, и через некоторое время оно пришло уже в лице объемистой рукописи с письмом, где содержалась просьба прочесть ее придирчиво и высказать наше компетентное редакторское мнение.

«Не сердитесь, пожалуйста, — писал автор убористым, отчетливым почерком, — что нагружаю Вас в летнее время такими просьбами. Просмотрите рукопись. Я добавил из старого (уже известного Вам) текста несколько страниц, чтобы Вы смогли яснее заметить переход к другой форме изложения. Ставьте на полях побольше знаков там, где изложение корявое, вялое или непонятное. Передавая рукопись обратно, назначьте удобный для Вас вечер встречи (оставьте день-два на обдумывание Ваших замечаний!)».

Просьба была выполнена, и вскоре мы были приглашены к доктору домой.

Он и жена жили в небольшой комнате в доме на Ломоносовском проспекте, недалеко от станции метро «Университет», в коммунальной квартире.

Я увидел обаятельного человека с очень выразительным скульптурным лицом, чем-то напоминавшим академика И.В. Курчатова. Видимо, сходство придавала профессорская борода, классически строгие черты лица, на котором выделялись молодые, внимательно-пронзительные, иногда строгие, иногда лукавые, но всегда умные глаза, в зрачках которых концентрировались воля и мысль. Говорил он неторопливо, тщательно выбирая выражения, с едва уловимым акцентом, который накладывался на литературно правильную речь интеллигента старой формации. Хотя ему было в то время более пятидесяти лет, но кожа на лице выдавала крепкое здоровье. Может быть, еще и оттого так казалось, что я видел его сразу после отдыха, который они с Анной Михайловной, как выяснилось потом, любили обычно проводить на юге, возле моря. Это впечатление усиливалось и тем, что держался он удивительно прямо, однако не скованно и умел артистически изящно носить костюм. В эту и последующие встречи у него дома никогда не было иных приглашенных, а если звонил телефон, то очень редко, и хозяева умели быстро, мягко, но решительно приостановить неожиданное постороннее вмешательство. Все внимание было отдано гостям.