Сергей Коротков - Мы — сталкеры. В прицеле неведомого. Авторский сборник

• Название: Мы — сталкеры. В прицеле неведомого. Авторский сборник
• Автор: Сергей Коротков
• Издательство: Аст
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-090245-3

Сталкеры поневоле. Хранитель Зоны Некоторые верят, что у Зоны есть Хранитель. Тем, кто живет по чести и совести, он помогает: защищает в битвах, замыливает взгляд врага, указывает кратчайший путь к цели, выводит к редким артефактам. Одни утверждают, что живет он в хижине в Танцующем лесу, другие - что в месте, которое все время меняется, третьи - что он повсюду и нигде, его, как любого духа, можно призвать, если знать имя. Большинство вообще не верит в сказки. Но любой сталкер считает за честь обогреть безоружного путника, который просится к костру... Вдруг это и есть Хранитель? Легенды Зоны. В петле Странные дела творятся с некоторых пор в Зоне. Пропадают целые территории, а вместо них появляются другие. В лесах все чаще замечают невиданных до этого мутантов. И за всем этим угадываются последствия неудачного научного эксперимента. Исправить все должна экспедиция, руководитель которой, учтя все сделанные ранее ошибки, готов к любым неожиданностям. Но в Зоне нельзя предусмотреть всего, даже если под рукой есть целый бронепоезд. И там, где в отчаянной борьбе сойдутся за свои интересы безответственные ученые, жадные бандиты и сталкеры, любая победа может оказаться "пирровой". Герои Зоны. Мы - мутанты Макс Край потерял все, кроме веры в нас, обычных людей. И потому он рискнет жизнью, чтобы спасти всех наших родственников и друзей, которые даже не подозревает о смертельной угрозе. Вместе с командой легендарных сталкеров Чернобыля Максу предстоит сразиться с кровожадными монстрами, обойти ловушки запретной зоны и остановить тех, кто намерен превратить человечество в расу агрессивных мутантов! Но даже столь опытному воину, как Край, миссия вряд ли окажется под силу… Пленники Зоны. О возвращении забыть Когда спецназ ГРУ уходит в рейд в горы Кавказа с одной задачей, а оказывается в Зоне, прямо в чреве послеаварийной атомной станции, да еще совсем в другом времени, то приходится решать не только новые проблемы и идти к намеченной цели, но и сражаться за свою жизнь, жизни товарищей и случайно освобожденных заложников. И при этом забыть о своём возвращении назад! Потому что из этого плена домой пути уже нет...

---

35

Очнулся Версоцкий от того, что кто-то брызгал ему в лицо водой. С трудом разлепив глаза, он обнаружил, что над ним склонился давешний лысый мужик. Правый глаз незнакомца был затянут бельмом, но зато левый смотрел с явным дружелюбием. Но самое удивительное заключалось в том, что Версоцкий вдруг узнал этого человека. Год назад главарь банды, промышлявшей добычей артефактов за счет жизни случайных людей, по кличке Хантер регулярно приходил в сарай, где держали пленников, чтобы проверить, «не подохла ли еще эта заумная крыса». Разумеется, Хантер находился тогда под плотным, хоть и совершенно незаметным контролем Зюзи, и ничего слишком опасного сделать своим пленникам все равно бы не смог. Но прекратить издевательства через ментальное принуждение Версоцкий не рискнул, чтобы не ставить под удар более грандиозные планы. Поэтому, имея возможность в любой момент все изменить, профессор вынужден был в то время сносить издевательства и частенько мечтал о том дне, когда заставит главаря бандитов горько пожалеть обо всем.

Опознал Версоцкого и Хантер. Несколько раз моргнув видящим глазом, он вдруг расплылся в абсолютно искренней улыбке.

– Кого я вижу! Профессор! Это ведь ты сидел у меня в сарае и ходил за артефактами. А потом сбежал с этими уродами. Там еще дурачок сидел, и ты его так трогательно опекал! Вот это встреча! Как ты сюда попал?

Версоцкий молчал, пытаясь выиграть время, чтобы оценить ситуацию и наилучшим образом использовать новые возможности. Ведь большой поезд и отряд вооруженных людей могли в корне изменить ситуацию в целом. Надо было только полностью освоить то, что подарила ему Зона.

Изображая прострацию после ментального удара кукловода, Версоцкий медленно приподнялся на локте и осмотрелся по сторонам. Тушка кукловода, изорванная в бурые лохмотья автоматной очередью, медленно разбредающиеся без хозяина зомби, люди Хантера, не успевшие получить серьезную ментальную травму, но порядком испуганные и готовые стрелять во все, что покажется даже чуть-чуть похожим на кукловода, и огромный поезд, конца которого он даже не видел. Только теперь Версоцкий сообразил, что лежит на земле недалеко от своего вагона, а это значило, что как минимум часть людей Хантера сейчас обыскивало вагон-склад.

– Хантер! Тут полно зомбаков! Чего с ними делать?

– Ничего не делай, – ответил бандит. – Они без кукловода тебя даже не покусают. Хотя, может, и стоило бы. Глядишь – поумнел бы.

– Я ничего не помню, – осторожно сказал Версоцкий, давая Хантеру возможность самому додумать и выстроить «достоверную» реальность. – Хотя ваше лицо кажется мне знакомым.

– Понимаю, проф, – все также дружелюбно кивнул Хантер. – Ты тоже попал под удар кукловода. Я вот давно говорю: неладное что-то в Зоне творится. Кукловодов развелось, как мутсобак.

– Хантер, мы тут раненого нашли! – появился в дверях вагона-склада один из людей.

– Давай его сюда, – распорядился бандит.

Потом он внимательно осмотрел платформы и оба вагона, на которых приехал Версоцкий, и вдруг его зрячий глаз выпучился, словно хотел перебраться на лоб.

– Погоди-ка, профессор! Я ведь знаю этот вагон. Я же его в бинокль десятки раз изучал. Это же кусок моего бронепоезда!

Версоцкий смотрел на Хантера со смешанными чувствами. Стоило ему положить ладонь на руку бандита, и он мог бы взять его под свой контроль. Но тогда пришлось бы срочно вызывать на помощь Зюзю и брать под контроль всех людей, которые после столкновения с кукловодом могли сразу и не подчиниться новой ментальной удавке. Поэтому Версоцкий выбрал другой путь, хотя притязания Хантера на бронепоезд его смешили и раздражали одновременно.

– Это что же за силища так отрезала вагон? – поразился Хантер, продолжая изучать кусок лаборатории, свисающий почти до земли на жесткой «гармошке» крытого перехода. – Профессор, ты что, угнал бронепоезд и заехал на нем в аномалию?

– Я ничего не помню, – снова сказал Версоцкий, – но ваша версия мне теперь кажется правдоподобной.

– Ничего себе! – покачал головой Хантер. – Чувствую, тут кроется какая-то охрененная история.

Тем временем два человека принялись осторожно вытаскивать из вагона Зюзю. Тот жалобно попискивал и жутко закатывал глаза, но, вопреки ожиданиям Версоцкого, это никак не отпугивало бандитов.

– Смотри, как пацана зацепило, – сказал один из них, укладывая Зюзю на землю рядом с Хантером. – Крышу от боли срывает. Надо бы вколоть чего-нибудь.

– Не надо вкалывать, – с любопытством глядя на Зюзю, сказал Хантер. – Этот парень всегда такой был. Профессор, ты меня очень удивил. Я так сильно не удивлялся уже очень давно. А с учетом того, что своим появлением ты всех нас спас, хочу сказать, что испытываю к тебе странные чувства.

– Я ничего не понимаю, – осторожно сказал Версоцкий. – И ничего не помню. Откуда я приехал? На чем? Какие чувства?

– Мне кажется, что это благодарность, профессор, – со странным выражением на лице сказал Хантер. – Странно, но я даже забыл, каково это – испытывать благодарность.

У Хантера явно начался «отходняк» – естественная реакция человеческого организма на попытку ментального захвата. За свою жизнь в Зоне Версоцкий видел этот эффект не раз и неплохо представлял себе механизм его развития. В скором времени и сам Хантер, и все его бандиты должны были погрузиться в душераздирающие переживания со слезами, соплями, братанием и клятвами в вечной дружбе. И за это время следовало не только осмотреть все, что находилось теперь в распоряжении Версоцкого, но и продумать план действий. Ведь раз Зона помогла ему выжить в практически безнадежной ситуации и даже дала в руки новые возможности, значит, в скором времени лабораторный вагон с установкой Ломакина мог снова оказаться в пределах досягаемости.

– Подумать только, – прочувственно говорил Хантер, – если бы ты так вовремя не подъехал на этом огрызке и не отвлек внимание кукловода, мы все сейчас были бы тупыми зомбаками!

Профессор с легкой насмешкой посмотрел на него, но не стал говорить, что никакой разницы при этом никто бы не заметил. Хотя с языка язвительная фраза чуть было не сорвалась. Все складывалось как нельзя лучше, ведь получалось, что Хантер не понял смысла происходившего между Версоцким и кукловодом, посчитав, что мутант просто отвлекся и тем самым дал возможность себя пристрелить. Хотя, будь Хантер настоящим сталкером, он бы знал, что кукловод никогда не снимает ментальный поводок просто так.

– Мне нужно отойти, – сказал Версоцкий Хантеру. – Вы тут Зюзю не обижайте, он ведь тоже героически сражался, чтобы спасти вас от кукловода.

– Зюзя, – растроганно сказал Хантер. – Я ведь тебя помню. Ты был самым лучшим, самым безобидным из тех, кто жил в моем сарае!

Версоцкий медленно поднялся и двинулся на обход всего поезда. Люди Хантера даже не посмотрели на него, когда он прошел рядом с ними – они обнимались и клялись друг другу в дружбе до гроба. Наперерез Версоцкому медленно двигался один из тех зомби, что привел с собой кукловод. Движимый все тем же самым любопытством, что заставило его ввязаться в телепатический поединок с кукловодом, Версоцкий осторожно положил на куцее сознание существа ментальный поводок и потянул за собой. Зомби послушно развернулся и замер. Версоцкий удовлетворенно хмыкнул и пошел дальше. Зомби двинулся следом как дрессированная собачка.

Двигаясь вдоль товарных вагонов и платформ с какой-то техникой, укрытой брезентом, профессор не мог отделаться от странного ощущения, словно весь мир вокруг него может в любой момент рассыпаться цветными осколками реалистичного сна. Слишком странным и противоречащим любому жизненному опыту был этот явно военный эшелон посреди Зоны. Стоять здесь с незапамятных времен он не мог – это было самоочевидным по массе причин, – а значит, появился совсем недавно. Возможно, в результате работы той самой установки, к владению которой профессор так стремился. Но был ли этот результат таким же материальным, как и все остальное?

Версоцкий несколько раз ударил кулаком в деревянную стенку товарного вагона, поднял край брезента, пощупал металл гусеницы какой-то машины, принюхался к свежему запаху креозота и успокоился, решив, что даже если с поездом начнут происходить какие-то изменения, помешать этому он все равно не сможет. Но до того момента ничто больше не могло воспрепятствовать его основному плану, ведь поезд был самым настоящим, и люди, которых он спас от кукловода, тоже были самыми настоящими. Теперь это были его люди, даже если сами они об этом еще не догадывались.

Он настолько увлекся своими мыслями, что почти перестал обращать внимание на происходящее вокруг, поэтому когда рядом раздался звонкий чавкающий звук и зомби, так и тащившийся на несколько метров левее и сзади, вдруг по колено погрузился в твердую на первый взгляд землю, замер, в недоумении пытаясь понять, что именно происходит. Аномалия тем временем принялась ломать ногу зомби, и треск костей привел Версоцкого в чувство. Он быстро сделал несколько шагов назад и, уперевшись спиной в платформу, вцепился в нее обеими руками. Зомби еще слабо ворочался, пытаясь выбраться из ловушки и подойти поближе к новому хозяину, но безжалостная ловушка продолжала его медленно перемалывать, точно мясорубка, и вскоре лишь обширное красное пятно на земле могло рассказать о том, что тут погиб человек. Причем прямо на глазах вся влага быстро уходила вниз, пятно бледнело, и не оставалось сомнений, что через несколько минут на этом месте вообще все будет как раньше.