Сергей Коротков - Мы — сталкеры. В прицеле неведомого. Авторский сборник

• Название: Мы — сталкеры. В прицеле неведомого. Авторский сборник
• Автор: Сергей Коротков
• Издательство: Аст
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-090245-3

Сталкеры поневоле. Хранитель Зоны Некоторые верят, что у Зоны есть Хранитель. Тем, кто живет по чести и совести, он помогает: защищает в битвах, замыливает взгляд врага, указывает кратчайший путь к цели, выводит к редким артефактам. Одни утверждают, что живет он в хижине в Танцующем лесу, другие - что в месте, которое все время меняется, третьи - что он повсюду и нигде, его, как любого духа, можно призвать, если знать имя. Большинство вообще не верит в сказки. Но любой сталкер считает за честь обогреть безоружного путника, который просится к костру... Вдруг это и есть Хранитель? Легенды Зоны. В петле Странные дела творятся с некоторых пор в Зоне. Пропадают целые территории, а вместо них появляются другие. В лесах все чаще замечают невиданных до этого мутантов. И за всем этим угадываются последствия неудачного научного эксперимента. Исправить все должна экспедиция, руководитель которой, учтя все сделанные ранее ошибки, готов к любым неожиданностям. Но в Зоне нельзя предусмотреть всего, даже если под рукой есть целый бронепоезд. И там, где в отчаянной борьбе сойдутся за свои интересы безответственные ученые, жадные бандиты и сталкеры, любая победа может оказаться "пирровой". Герои Зоны. Мы - мутанты Макс Край потерял все, кроме веры в нас, обычных людей. И потому он рискнет жизнью, чтобы спасти всех наших родственников и друзей, которые даже не подозревает о смертельной угрозе. Вместе с командой легендарных сталкеров Чернобыля Максу предстоит сразиться с кровожадными монстрами, обойти ловушки запретной зоны и остановить тех, кто намерен превратить человечество в расу агрессивных мутантов! Но даже столь опытному воину, как Край, миссия вряд ли окажется под силу… Пленники Зоны. О возвращении забыть Когда спецназ ГРУ уходит в рейд в горы Кавказа с одной задачей, а оказывается в Зоне, прямо в чреве послеаварийной атомной станции, да еще совсем в другом времени, то приходится решать не только новые проблемы и идти к намеченной цели, но и сражаться за свою жизнь, жизни товарищей и случайно освобожденных заложников. И при этом забыть о своём возвращении назад! Потому что из этого плена домой пути уже нет...

---

– Тогда мы ничего не теряем, – пожал плечами Ломакин. – Повернуть процесс вспять моя установка еще может, а ускорить текущий – нет. Он и так идет на максимально возможной скорости.

Гражданские вновь переглянулись, после чего один из них сказал:

– Нам необходимо посовещаться и проинформировать руководство страны.

– Могу предложить вам соседний кабинет, – сказал командир базы, поднимаясь со своего места. – Там у нас раньше «секретчик» сидел, пока ему отдельное здание не построили.

Через минуту в кабинете остались только он и Ломакин.

Профессор залпом допил остатки коньяка в бокале и потянулся за бутылкой.

– Признаюсь честно, – сказал Кудыкин, – что испытываю смешанные чувства от встречи с вами. С одной стороны, я рад вас видеть. Кроме того, всегда был уверен, что вы сможете закрыть тот ящик Пандоры, который сами же и открыли. С другой – вы для меня по-прежнему убийца и беспринципный любитель проводить эксперименты за счет чужих жизней.

– Полковник, голубчик, – сказал Ломакин уже слегка пьяным голосом. – Я бы и рад быть только хорошим и всем нравиться. Но у меня это никогда не получалось, извините. Более того, сейчас я вам дам еще больше поводов меня невзлюбить. Поскольку планирую сам принять участие в новой экспедиции, чтобы самостоятельно взнуздать и вернуть в стойло Зону.

Несколько секунд Кудыкин обдумывал слова Ломакина, а затем сказал:

– Не вижу причин, почему бы мне вам отказывать в таком вопросе. Лучше вас все равно никто с установкой этой не справится. Съездим, запустим вашу установку, вернемся обратно и будете досиживать срок.

– Признаться, я рассчитывал на некоторое смягчение приговора, если все пройдет удачно, – вкрадчиво сказал Ломакин.

– Вы убили человека, профессор. Подобные поступки обычно наказываются тюремным сроком. Тот факт, что вы исправите собственные ошибки в чудовищном эксперименте, лишь смягчит вашу вину по отдельному делу, которое все еще расследуется.

– Я готов остаться на этой базе, – предложил Ломакин, – которая мало чем отличается от моей камеры. Просто потребую свободного перемещения и небольшую лабораторию. С точки зрения закона все условия будут соблюдены – я буду изолирован и лишен свободы.

– Давайте сперва дождемся решения по вашему предложению, – сказал Кудыкин, – а уже потом станем торговаться. Хотя с вашей стороны подобный торг как минимум неуместен.

– Повторюсь: я не рупь, чтобы всем нравиться, полковник, – уже совсем пьяным голосом сказал Ломакин, успевший допить еще одну порцию коньяка. – Что же касается убийства этого несчастного сержанта, то вы сами прекрасно знаете, что я выстрелил рефлекторно, когда он бросился на меня. Я не желал его смерти, это профессор Версоцкий заставил его кинуться на меня с помощью своего слюнявого мутанта-телепата.

– Версоцкий получил свое наказание сполна, – чуть резче, чем хотел, ответил Кудыкин. – Его, как и Зюзю, закрыли в спецкарантине, расположенном в подземном бункере еще одного филиала института. И он оттуда уже точно никогда не выйдет. Поэтому, может быть, и к лучшему, что он сошел с ума и не осознает происходящего.

– Кто в подземном бункере? – пьяно удивился Ломакин. – Вы что-то путаете, полковник. Я его вот только видел. В окошке соседнего корпуса. Он там, конечно, в смирительной рубахе был, но ни в каком не подземном бункере.

– Это невозможно, профессор, – мягко сказал Кудыкин. – Версоцкий и Зюзя признаны людьми с критическими мутациями в области телепатии. Они слишком опасны, чтобы их выпустили из подземного бункера А-Двенадцать. У охраны есть приказ стрелять на поражение при малейшей попытке любого из тамошних обитателей выйти за пределы первого контура защиты. А этих контуров там – пять штук.

Дверь открылась, и в кабинет вошел сперва командир базы, а следом и двое гражданских.

– Полковник Кудыкин, – провозгласил один из них. – Под вашу ответственность правительство готово на те шаги, что предложил господин Ломакин. Вы готовы лично отвечать за ход операции и все риски, которые с ней связаны?

– Я готов, – сказал Кудыкин, поднимаясь со своего места. – Но мне нужны полномочия.

– Мы дадим вам полный карт-бланш на любые действия, – заверил один из гражданских.

– Тогда я намерен прямо сейчас забрать отсюда профессора Ломакина, поскольку он будет принимать участие в новой экспедиции.

– Как решите, полковник, – сказал гражданский. – Командир базы здесь, сейчас все формальности и уладим. Так что можете забирать своего зэка прямо сейчас. А что это с ним, кстати?

Все посмотрели на Ломакина. Захмелевший профессор мирно дремал, устроившись в кресле, и слабо улыбался во сне.

8

В ночной тишине шаги охранника в коридоре звучали как навязчивый метроном. Биологический материал с длинным инвентарным номером, носивший в прошлой жизни фамилию Версоцкий, сидел, как обычно, в центре своей крошечной комнатки и, раскачиваясь из стороны в сторону, смотрел немигающим взглядом в центр двери. Вот шаги охранника раздались совсем рядом и стихли. Неприятно скрежетнула металлическая заслонка, прикрывающая глазок. Убедившись, что человек-растение продолжает свою бесконечную медитацию, охранник двинулся дальше по коридору.

Затуманенный взгляд сумасшедшего начал проясняться. Опустились и поднялись вновь тяжелые веки. Склонилась на грудь голова. С губ перестала сходить тягучая слюна. Человек глубоко вздохнул и медленно поднялся на ноги.

Если бы в этот момент биологи подземного бункера А-12 увидели своего пациента, они бы не поверили своим глазам. Ведь судя по всем данным профессор Версоцкий получил тяжелейшую ментальную травму, после которой его шансы вернуться к обычной человеческой жизни ненамного отличались от нуля.

Но биологи из подземного бункера, где почти год содержался бывший научный преступник, превратившийся в «растение» из-за собственного тщеславия и самонадеянности, не могли оценить метаморфозы своего подопечного, поскольку уже трое суток были мертвы. И около пяти часов как перестали двигаться, предварительно наглухо забаррикадировавшись в одной из лабораторий спецбазы.

– Зюзя, – тихо прошептал Версоцкий, скорее для того, чтобы услышать собственный голос, чем надеясь, что его подопечный сможет что-то услышать ушами.

Мысленный ответ пришел практически мгновенно. Версоцкий с облегчением перевел дыхание и прислушался. Шаги охранника удалялись. Минут двадцать можно было ни о чем не беспокоиться.

«Зюзя, – позвал он уже только мысленно. – Помнишь дядю с пистолетом, которого ты обыграл в поезде? Я, кажется, видел его недавно в окне напротив. Поищи его и попробуй к нему прислушаться. Я очень хочу знать, что он здесь делает и почему выглядел таким радостным».

Уже через несколько минут Версоцкий глазами Ломакина вглядывался в торопливые строчки формул, избороздивших листок обычной клетчатой тетради. Несмотря на то что его собственные ментальные возможности тоже были достаточно велики, до телепатической мощи Зюзи ему все еще было достаточно далеко. Да и гораздо проще было воспользоваться умением Зюзи создавать каналы телепатического подключения между Версоцким и любым другим человеком.

– Гениально, – шептал Версоцкий, следя за математическими выкладками, которые Ломакин торопливо писал страницу за страницей, позабыв про сон. – Ах, Феоктист, как жаль, что ты не понял моего грандиозного замысла!

А когда под утро Ломакин сделал окончательный вывод и кинулся стучать в дверь тяжелым табуретом, Версоцкий, поддавшись чужой эйфории, чуть было не выдал себя, возбужденно вскочив на ноги, когда охранник подходил к его камере. По счастью, за последние месяцы Версоцкий научился быстро принимать позы, характерные для тела, необремененного рассудком. Поэтому охранник увидел лишь вставшего зачем-то психа, записал это мини-происшествие в специальный блокнот и пошел себе дальше по своим охранным делам.

А Версоцкий снова уселся на пол и благодаря посредничеству Зюзи видел глазами Ломакина и появление полковника Кудыкина, а ушами своего старинного коллеги-противника слышал весь разговор о новых планах отправить бронепоезд с научной установкой в Зону.

«Зюзя, это наш шанс, – мысленно сказал Версоцкий своему безвольному товарищу. – Оказывается, установку не разобрали. Более того, она скоро отбывает в Зону к тому самому месту. Воистину, если судьба существует, то она благоволит к нам с тобой сегодня. Ко мне утром придут делать укол первому. Больше не надо блокировать действия лекарства в моем организме. Ты просто обездвижишь санитара. А потом я приду за тобой, и мы попробуем отсюда сбежать».

Вскоре после отъезда полковника Кудыкина с бывшим заключенным Ломакиным и двумя гражданскими чинами командиру базы доложили, что в одной из лабораторий происходит что-то странное. Целая научная группа, прибывшая недавно из бункера А-12 с некоей секретной миссией, распоряжение о запуске работы над которой должно было прибыть только сегодня с фельдъегерской связью, закрылась в одной из наиболее защищенных комнат и перестала подавать признаки жизни.