Александр Герцен - Том 3. Дилетантизм в науке. Письма об изучении природы

• Название: Том 3. Дилетантизм в науке. Письма об изучении природы
• Автор: Александр Герцен
• Издательство: Издательство АН СССР
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1954

Настоящее собрание сочинений А. И. Герцена является первым научным изданием литературного и эпистолярного наследия выдающегося деятеля русского освободительного движения, революционного демократа, гениального мыслителя и писателя.

Третий том собрания сочинений и писем А. И. Герцена содержит две большие философские работы – «Дилетантизм в науке» и «Письма об изучении природы», относящиеся к 1842–1846 годам. Произведения, включенные в настоящий том, являются крупным вкладом, внесенным Герценом в развитие материалистической философии.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Герцен считает, что, наряду с субъективистским подходом к философии, препятствием для создания научной философии является также неумение понять необходимость нового взгляда на мир, соответствующего потребностям современного общества. По убеждению Герцена, глубоко ошибочны попытки возродить и утвердить взгляды на мир, которые в свое время были естественны, закономерны, но для которых нет реальной почвы в настоящее время. Утверждая необходимость связи философии с жизнью, Герцен критикует «дилетантов-романтиков», оторванных от живых интересов современного мира и пытающихся уйти в туманный мир средневекового романтизма.

Большое внимание Герцен уделяет вопросу о методе философии. Для Герцена философская наука – это «живой организм, которым раскрывается истина». Метод поэтому не есть нечто субъективное, извне вносимое в науку; он выражает внутренние закономерности самого содержания философии.

Следуя распространенной в то время терминологии, Герцен иногда называет «метафизикой» идеализм, порой отождествляет «метафизику» с рационализмом, противоположным «эмпирии», и т. п. Однако за неточной терминологией нетрудно увидеть фактическое противопоставление Герценом метафизики и диалектики, как двух противоположных методов мышления. Острая критика, которой подвергает Герцен в данной работе методологические принципы, характерные для «дилетантов» и ряда ученых-специалистов, является, по существу, критикой метафизического и обоснованием диалектического метода.

По убеждению Герцена, истина может быть достигнута только при понимании того, что все сущее находится в «вечном движении», при рассмотрении явлений в их живой, органической целостности, при сознании неразрывной связи внутреннего и внешнего, сущности и явления. Метод «дилетантов» и «цеховых ученых» прямо противоположен этому пути достижения истины. Насильственное «разъятие нераздельного», превращение неразрывных сторон единого целого в мертвые абстракции, неспособность понять «живое движение» – таковы пороки метафизического метода, раскрываемые и критикуемые Герценом.

Характеристика Герценом принципов диалектического метода является еще во многом абстрактной. Однако уже в данной работе Герцен выступает как убежденный сторонник диалектики и глубокий критик метафизического метода мышления.

Глубина и оригинальность мысли Герцена особенно ярко сказались в решении вопроса о задачах философии. По убеждению Герцена, человек – активный участник общественного процесса; практическая общественная деятельность, направленная на достижение прогресса общества, – естественное призвание и назначение человека. Задача философской науки – сделать эту деятельность разумной, целеустремленной, научно обосновать ее. Утверждая действенную, преобразующую роль философии в жизни общества, обосновывая необходимость неразрывной связи философии с практической общественной деятельностью, Герцен подвергает резкой критике созерцательность, отрыв философии от жизни, понимание философии как «чистого» знания, характерные для Гегеля и особенно для правых гегельянцев. Герцен вскрывает и внутренний смысл, подоплеку стремления отделить философию от практической жизни; он показывает, что в основе этого стремления лежит примирение с существующими общественными порядками, общественно-политический консерватизм. «Примирению с действительностью», оправданию эксплуататорских общественных порядков Герцен противопоставляет решительную борьбу за общественный прогресс, – борьбу, в которой философия должна стать острым теоретическим оружием.

Заслуживает особого внимания то, что надежды на достижение союза философской науки и практической общественно-преобразующей деятельности Герцен связывает с развитием русской мысли. Он пишет, что «может, тут раскроется великое призвание бросить нашу северную гривну в хранилищницу человеческого разумения; может, мы, мало жившие в былом, явимся представителями действительного единства науки и жизни, слова и дела».

В этих замечательных словах Герцена выражена его глубокая патриотическая вера в силу русской мысли, в ее великое мировое значение.

Статьи Герцена были высоко оценены передовыми русскими людьми 40-х годов. После появления первой статьи Белинский писал Боткину: «Скажи Герцену, что его “Дилетантизм в науке” – статья до нельзя прекрасная – я ею упивался и беспрестанно повторял: вот, как надо писать для журнала. Это не порыв и не преувеличение – я уже не увлекаюсь и умею давать вес моим хвалебным словам. Повторяю: статья его чертовски хороша» (В. Г. Белинский. Письма, т. II, СПб., 1914, стр. 334). В обзоре «Русская литература в 1843 году» Белинский упомянул статьи Герцена в числе «замечательных статей учено-беллетристических», появившихся в 1843 г. Характерен также отзыв Белинского о статьях Герцена, приводимый последним в письме к Огареву 22 апреля (3 мая) 1843 г.: «А Висс<арион> говорит, что я на стали гравирую свои статьи, и в восхищеньи».

Восторженно отнесся к статьям Герцена Грановский. В «Былом и думах» Герцен вспоминал, что успех статей о дилетантизме в науке «был для Грановского источником детской радости. Он ездил с “Отечественными записками” из дома в дом, сам читал вслух, комментировал и серьезно сердился, если они кому не нравились» («Былое и думы», ч. IV, гл. XXIX).

Статьи Герцена пользовались популярностью среди петрашевцев и оказали несомненное влияние на формирование революционных и материалистических взглядов некоторых членов кружка Петрашевского. Об этом свидетельствует, в частности, «Речь о задачах общественных наук», написанная петрашевцем Н. С. Кашкиным и прочитанная им в конце 1848 г. на одном из собраний кружка. Ряд положений в «Речи» Кашкина чрезвычайно близок идеям работы Герцена. К «Речи» был приложен отрывок из статьи «Буддизм в науке» (см. примеч. к стр. 79).

Популярность «Дилетантизма в науке» среди молодежи, особенно среди студентов, чрезвычайно радовала Герцена. 13 января 1845 г. он писал в своем дневнике: «Иван Васильевич Павлов рассказывал, как были приняты студентами мои статьи в “Отечественных записках”, - признаюсь, мне было очень весело слышать, большей награды за труд не может быть. Юноши тотчас оценили, в чем дело, и гурьбою ходили в кондитерские читать».

Работа Герцена сохранила свое общественное и научное значение и для поколения русских революционеров 50-70-х годов.

Актуальность ряда идей «Дилетантизма в науке» отметил в связи с выходом анонимного сборника Герцена «Раздумье» (1870) Н. В. Шелгунов, который писал: «Я читаю в книге о “педантизме в науке”, о “буддизме в науке” и в моем воображении встают величавые образы мрачно ученых профессоров, деревянных педантов, сухих школьных учителей…» (Н. В. Шелгунов. Сочинения, т. II, СПб., 1871, стр. 291). Со статьями Герцена о дилетантизме в науке, несомненно, были знакомы вожди русских революционных демократов 60-х годов Чернышевский и Добролюбов.

Все статьи цикла «Дилетантизм в науке» были впервые опубликованы в журнале «Отечественные записки» за 1843 год и при жизни автора больше не печатались. Рукописи неизвестны. В журнальный текст, по которому статьи воспроизводятся в настоящем издании, внесены (по смыслу и контексту) следующие исправления:

Стр. 10, строка 22: гуманнейших, вместо: туманнейших (см. наст. том, стр. 24).

Стр. 15, строка 32: уразуметь их, не признают фактами, вместо: уразуметь его, не признают фактом

Стр. 20, строка 2: разрежается, вместо: разрешается

Стр. 21, строка 4: «Допусти то и то, а я…, вместо: «Допусти то и то», а «я…

Стр. 21, строка 11: Ею, вместо: Его

Стр. 26, строка 7: единства верования, вместо: единства, верования

Стр. 27, строка 20: нравам, вместо: правам

Стр. 43, строка 23: одно, вместо: одна

Стр. 48, строка 11: не везде доступных, вместо: не везде недоступных

Стр. 53, строка 21: Ученый имеет часть, и в ней он должен быть умен, – образованный…, вместо: Ученый имеет часть и в ней; он должен быть умен: образованный…

Стр. 54, строка 34: дудящих, вместо: дудящий

Стр. 55, строка 12: большого, вместо: большего

Стр. 59, строка 13: друг в друга, вместо: друг в друге

Стр. 63, строка 24: взнесшееся, вместо: взнесшее

Стр. 65, строка 6: противоположности, вместо: противоположное

Стр. 76, строка 22: она жаждет, вместо: он жаждет

Стр. 76, строка 31: ценою бытия, вместо: целью бытия