Вероника Иванова - Отражения (Трилогия)

• Название: Отражения (Трилогия)
• Автор: Вероника Иванова
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9922-0151-2

Судьба может нестись вскачь, может неторопливо ползти или лететь, то поднимая своего подопечного к небесам, то роняя в пропасть, но всегда случается день, когда ни одно зеркало мира не может ответить на вопрос: кто ты? Остаются только чужие взгляды, которым раньше не придавал значения. Ты заглядываешь в глаза всем, кого встречаешь на пути собственной судьбы, находишь свои отражения и… Чем больше становится ответов, тем труднее выбрать единственно правильный. Потому что смотреть следует не на зеркальную гладь, а за нее — в себя самого, искать в глубинах озера своей души тот крохотный камешек, что вызвал к жизни штормовые волны. А когда найдешь, поднять, покатать в ладонях и… Выбросить? Спрятать за пазухой? Ты решишь это позже. Но сначала — попробуй найди! Содержание: И маятник качнулся На полпути к себе Вернуться и вернуть

---

У меня в руках оказывается кружка с дивно пахнущим напитком. Цветущий луг под лучами жаркого солнца. Как этот человек ухитрился упрятать в свои мешочки целое лето?

— У вас... всё по-прежнему? — тихо спрашивает Мастер.

— Да, без изменений, — кивает доктор. — Иногда мне кажется, что вот-вот произойдёт улучшение, но...

— Кажется, вы сетовали, что вам не хватает помощника?

— Было дело. — Доктор снова кивает. — Но где же его взять?

— Я могу одолжить... своё новое приобретение. Не думаю, что от него будет много проку, но это лучше, чем ничего.

Меня, конечно, никто и не спрашивает... Впрочем, волны медового аромата настраивают на миролюбивый лад.

— А вам он не нужен?

Мастер косится в мою сторону.

— Нужен, но я чувствую, что он будет полезнее в вашей ситуации... Не стесняйтесь — если он будет вести себя неподобающе своему положению, можете применить «воспитательные меры». Кстати, этим вы меня очень обяжете, поскольку я вряд ли найду время и силы, чтобы заняться его воспитанием...

Я всё же показываю ему язык. Долго и с удовольствием. Мастер еле заметно качает головой.

— А он умеет читать и писать? — интересуется доктор.

— А ещё я умею считать и поглощаю землянику в любом доступном количестве, — гордо сообщаю я.

Теперь и доктор близок к тому, чтобы рассмеяться.

— Пейте, юноша, вам следует отдохнуть.

— Мне следует разнести весь этот балаган в мелкие щепки, если говорить честно... — Я встаю. Кружка падает из рук и катится куда-то под кровать. Перед глазами расплывается туман, но на сей раз вполне приятный — это Повелитель Сновидений задевает меня полой своего плаща...

* * *

Как хорошо! Я бы сдвинул веки ещё плотнее, чтобы не спугнуть хрупкий призрак покоя, примостившийся на подушке рядом с моей головой. Запах свежих цветов и сушёных трав будит наивные мечты. Сенник тепло обнимает плечи. Лёгкое одеяло щекочет подбородок. Однако пора вставать...

Я сел на постели и открыл глаза. Так и есть: весь потолок маленькой комнаты, в которой обретается моя лежанка, увешан связками сохнущих и уже высохших растений. Окошко распахнуто настежь, и за ним слышен шелест ветра в кронах деревьев. Величавая громада леса совсем недалеко — сотня-две шагов. Я выглянул из окна. Второй этаж, но не слишком высокий, в случае чего можно сигануть вниз... Воздух такой свежий и терпкий, что даже на языке ощущается горечь молодой зелени. Начало лета, какого же счастья ещё можно пожелать?

Я знаю, что мне нужно: уютный дом, покой, полное отсутствие магии во всех её проявлениях и человек, который будет любить меня таким, какой я есть. Да-да, именно «любить меня», потому что я пока любить не умею, и мне совершенно необходим терпеливый и талантливый учитель. И чтобы рядом не было — нет, даже в принципе и быть не могло! — гномов, эльфов и коронованных особ! Вот тогда я буду совершенно счастлив. Пусть даже умру от тоски, но — по своей собственной воле, а не по придури тех, кто не имеет ко мне ровным счётом никакого отношения.

Дощатый пол оказался на удивление тёплым. Надо будет поинтересоваться, что за древесина... Так, гардероб изменений не претерпел — эти штаны я скоро возненавижу, а из фуфайки начну выпадать, если срочно не подкреплюсь! А где же мои доггеты [4]? Под кроватью, разумеется...

Натянув на себя порядком изношенные вещи, я привычно вздохнул: элегантный костюм меня очень бы украсил, а так... Пугало пугалом. В лучшем случае — горожанин из трущоб, в худшем — бродяга без роду и племени. Нет, как только разбогатею, куплю самое-самое из того, что подвернётся, пусть даже оно будет непрактичным — надоело производить исключительно разумные и полезные траты. А ещё надо будет обзавестись оружием... А впрочем, на кой фрэлл мне оружие? Всё равно неприятности так и так меня найдут, незачем приманивать...

Дверь открылась почти бесшумно — молодец хозяин, следит за домом — и я оказался на небольшой площадке, которая стремительно переходила в лестницу. Нет, на одной ноге по ступенькам прыгать сегодня не буду, хотя бы потому, что никто моего чудачества не увидит — внизу, в маленьком холле нет ни души, — а если уж выставлять себя умалишённым, то непременно перед толпой неискушённых зрителей, которые ещё не умеют различать, когда я дурачусь, а когда говорю и действую вполне серьёзно...

Примерно с середины лестницы я учуял самый восхитительный запах на свете, запах свежеприготовленной еды! Кухня обнаружилась быстро. Некогда, вероятно, весьма просторное, сейчас это помещение производило впечатление склада: вся мебель была заставлена посудой (судя по всему, предназначенной не только для приготовления пищи), под потолком покачивались на сквозняке уже знакомые мне пучки трав вперемешку с гроздьями луковиц, ветками с россыпью засохших ягод, связками колосьев и растопыренных во все стороны корешков, на полу громоздились сундучки, мешочки, кувшины и фрэлл знает что ещё. В общем, беспорядок, подчинённый строгой логике того, кто чаще всего пользуется кухней, — стиль, близкий к моему, поэтому я почувствовал себя как дома.

Доктор, засучив рукава и подпоясавшись кожаным фартуком, что-то шинковал на одном из углов огромного стола. А в противоположном углу стояла внушительных размеров миска, доверху — и даже с горкой! — наполненная горячими пирожками.

— Я возьму парочку? — Я повернулся к доктору, уже сжимая в каждой руке по пирожку.

— Почему бы и нет? — не отвлекаясь от процесса, пожал он плечами. — Налей ещё себе молока и перекуси, пока я не закончу.

Потом я взял ещё пирожок. И ещё два. Но они были такие вкусные — с мясом, румяные, хрустящие! Даже если доктор и подглядывал за мной, протестов я не услышал.

Наконец мой временный «повелитель» стряхнул тонко порубленную зелёную массу в кастрюлю с водой, вытер руки полотенцем и подошёл ко мне. Я в свою очередь слез со стола, на котором успел примоститься на время поглощения пищи. Знаю, нехорошо сидеть на столе, но это так удобно!

— Для начала давай познакомимся. Моё имя — Гизариус, я, как ты, наверное, уже догадался, лечу людей и животных, когда в том возникает необходимость.

— А когда не возникает, что вы делаете? — Я нарочито широко раскрыл глаза.

— Выдастся свободная минутка — расскажу, — усмехнулся доктор. — Позволь теперь узнать твоё имя.

— Джерон.

— А дальше?

— Что, должно быть ещё с десяток громких имён?

— А род занятий?

— Ещё не определился. — Я хотел широко улыбнуться, но щека плохо отреагировала на эту попытку, только уголок рта дрогнул. Представляю, какая милая получилась улыбка...

Доктор протянул руку и провёл пальцами по моему лицу.

— Всё-таки не помогло...

— Не переживайте так! Поскольку я и ранее не отличался неземной красотой, то этот недостаток как-нибудь переживу.

— И всё равно я попробую...

— К чему? Если бы вы избавили меня от самого клейма, это имело бы смысл, а так... Не тратьте время зря.

— Как знаешь, — качнул головой доктор. — Я останусь при своём мнении.

— Как вам будет угодно, — хмуро согласился я.

— Что ты умеешь делать?

— Считайте, что ничего.

— Позволь, но насчёт письма и чтения...

— Ах, это... Грамоте я обучен.

— Ты так недовольно это сообщаешь...

— А чем гордиться? Лучше бы меня научили чему-то полезному...

— Резать людям глотки? — спросил он с живым интересом.

— Я не считаю это полезным, — холодно ответил я, не добавляя, впрочем, что как раз этому ремеслу меня пробовали учить. С переменным успехом.

— Человек с правилами? — усмехнулся доктор.

— С одним.

— И каким же?

— Я пока не сформулировал точно. Вот лет через двадцать, когда буду старым и больным и настанет время для философских измышлений...

Доктор понял, что я над ним издеваюсь, и усмехнулся:

— Ладно, оставим эту тему... Ближе к осени для тебя найдётся весьма увлекательное занятие. — Он широким жестом обвёл кухню. — Видишь эти травы? Их нужно будет рассортировать, упаковать должным образом и составить подробную опись.

— И много у Вас... сена?

— Не очень, — усмехнулся доктор. — По всему дому да ещё в дворовых пристройках.

— Я работы не боюсь. Надеюсь, что и она отнесётся ко мне благосклонно, — отшутился я в ответ на выпад.

— Отрадно слышать. — Он не обиделся. — Я бы поручил тебе и заготовку, но...

— Даже не думайте, — поспешил предупредить я. — Никогда не увлекался составлением гербариев, и если вы хотите получить от меня более-менее разумные результаты, вам придётся либо объяснять, либо...

— У меня есть чудесный рукописный «Травник» в нескольких десятках томов. — Доктор расплылся в улыбке. — Будешь изучать в свободное время.