Анатолий Махавкин - За дверью

• Название: За дверью
• Автор: Анатолий Махавкин
• Жанр: Фэнтези

Вторая часть романа

---

Наташа, сосредоточенно царапавшая когтем угол тёмного, до неразборчивости, полотна, глухо хрюкнула, а Галя, весело расхохотавшись, щёлкнула по носу совершенно пунцового юношу, у которого уже успела расстегнуть несколько верхних пуговиц камзола.

— Премного благодарен, — поразмыслив, я выбрал самое удобное седалище, щеголявшее нетронутой кожей на подлокотниках, — приятно посмотреть на хозяина, столь внимательно относящегося к потребностям гостей. Самостоятельно следит за клопами, надо же!

На этот раз смешок Наташи оказался много громче, а Галя, наконец, отпустила свою жертву и расположилась на моих коленях. Усинский, скромно присевший на край колченого табурета, уставился слезящимися глазами на стройные ножки девицы и тяжело сглотнул. Старый греховодец. Как говорит исповедник Медведки, отец Дубосклон, в таком возрасте, самое время думать о вечном, отбросив мирские мысли. Люблю слушать недалёкого попика: успокаивает. А ещё обожаю, когда он начинает чесать про божьих посланников, осеняющих двор благодатью. Галя, в такие моменты, просто млеет.

Усинский, продолжая пожирать взглядом соблазнительные формы, мотнул длинной седой бородой, весьма напоминающей козлиную и нервно поправил рукав засаленного халата. Характерно, что даже парадная одежда сидела на графе, точно обноски на пугале и Лилия, во время торжественных приёмов, старалась спрятать дорогого гостя куда подальше, а то и вовсе не приглашать, если это было возможно.

— Так, чем обязан? — проблеял хозяин, ёрзая на своём неустойчивом скакуне, — такая честь! Никогда не ожидал в нашей глуши особ подобного статуса.

— Ламенский второго века, — задумчиво пробормотала Наташа, брезгливо отряхивая паутину с изучаемой картины и напрочь игнорируя вопрос графа, — экое свинство, держать подобные полотна в эдаком то хлеву! Скажу Симону, пусть напишет вердикт об изъятии.

— Наследство, понимаете ли, — застенчиво хихикнул Усинский, не до конца сообразив, в чём смысл претензий гостьи, — сам то я весьма далёк от сих экзерсисов. Дела хозяйственные всё больше отягощают мой разум.

Я почти не вслушивался в его блеяние и размышлял, стоит ли мне просто приказать графу оставить его сексуальные игрища в прошлом или придумать нечто заковыристое. Как обычно, пока я думал, одна из девушек высказала мысль, подтолкнувшую в нужном направлении.

— Скучно, — пробормотала Галя мне в ухо и прижалась к груди, вызвав у графа сдавленный хрип, — хочу развеяться. Давай поохотимся.

Почему бы и нет? Совместим, так сказать, полезное с приятным.

— Натали, — вполголоса окликнул я и Наташа, успевшая перейти к изучению странных кривобоких кувшинов, повернулась ко мне, — как ты относишься к предложению Гали поохотиться? Бедная девочка просто-таки умирает от скуки.

— Поохотиться? — она задумалась, взявшись тонкими пальчиками за подбородок и жёлтый свет в её глазах начал постепенно нарастать, — в данный момент я не голодна, но чего не сделаешь, ради развлечения бедной девочки.

— О да! — Усинский вскочил на ноги и прижал руки ко впалой груди, — в моём парке можно отлично поохотиться! Только давеча, на прошлой неделе, нам удалось затравить трёх косуль и одного волка. Матёрый волчище, надо сказать. Могу предоставить в ваше распоряжение десяток загонщиков, пять стременных и…

— Думаю, мы сами определимся, на кого охотиться, — остановил я его, ссаживая Галю на пол и поднимаясь, — только вот такое дело, граф, мы с девочками охотимся лишь на то, что можем сами употребить.

Граф продолжал недоумённо смотреть на меня, пока обе девушки с лукавыми улыбками на лицах, неторопливо приближались к нему.

К вечеру всё было готово. Огромное пространство за Усиновкой освободили от мусора, успевшего накопиться после предыдущего раза, и галдящие мальчишки принялись торопливо сооружать исполинские пирамиды из веток, окружая ими площадку, предназначенную для грядущего веселья.

Кто-то, тяжело отдуваясь, тащил громоздкие неуклюжие лавки и ставил их прямо в траву, кто-то катил бочонки с медовухой, а сыплющие остротами девицы, свивали разноцветными лентами два чучела, изображавшие жизнь молодых до свадьбы. Кузнец, мощный пузатый детина, ударами огромного деревянного молота, поправлял покосившиеся арки с призами.

Парни несли бадьи с водой, мешки с землёй и прочие причиндалы грядущих соревнований. Сегодня никто особо не заморачивался с одеждой, поэтому юноши одели лишь длинные, до колен, рубахи, а девушки — свободные сарафаны, перехваченные белыми поясками.

Замужние и женатые собирались чуть поодаль, где им уже успели поставить столы с выпивкой и закусками. Для некоторых, особо усердных выпивох, нынешняя ночь плавно перейдёт в день свадьбы и продлится ещё три дня, как здесь заведено.

Обо всём этом поведала Галя, расположившаяся на траве, рядом со мной. Девушка изобразила на себе сарафан, подобный тому, в которых щеголяли незамужние девицы и украсила длинные волосы венком из белых цветов, что означало, как понял, свободу от любых обязательств.

Наташа стояла немного в стороне и беседовала с двумя рослыми юношами, напоминающими молодых бычков, как мощным телосложением, так и тупым выражением гладких розовых физиономий. Игнорируя местные обычаи, девушка выбрала костюм амазонки с кожаной курткой и облегающими штанами, заправленными в высокие сапоги. Впрочем, Галина идея с венком пришлась ей по вкусу и слушая бахвальство ухажёров, Ната лениво ощипывала белые лепестки, насмешливо косясь в мою сторону.

Начинало сереть и самые нетерпеливые, из подростков, начали колдовать с кипами хвороста, пытаясь добиться достаточной искры из кусков огненного камня. Естественно, ценное огниво никто молодым остолопам выдавать и не собирался. От столующихся доносился нестройный гул, и кто-то уже пытался затягивать неразборчивую песню. Потянуло свежим запахом дыма, а вскоре и он сам, лениво постелился по траве, пытаясь доползти до близкой лесополосы.

Когда на стремительно темнеющем небе блеснули первые звёзды, Галя поцеловала меня в щёку и растаяла среди суетящейся молодёжи. Очевидно, явился тот, кого она поджидала. Наташа уже давным-давно утащила своих ухажёров прочь, со смехом, подначивая обоих, отчего парни то и дело пытались устроить потасовку.

Я продолжал сидеть на низком пеньке, покусывая длинную травинку и разглядывал толпу деревенской молодёжи. Молодые не прибыли, поэтому основная часть мероприятий ещё не началась, но это не препятствовало присутствующим развлекаться самостоятельно. Кто-то звонким голоском выводил протяжную песню про озёра и долины, кто-то мерялся величиной бицепса, а девицы, сбившись компактными группками, деловито рассматривали парней, подталкивая друг-дружку локотками.

Несколько представительниц слабого пола уже успели неторопливо прошествовать мимо меня, изо всех сил делая вид, будто их интересует исключительно кряжистое дерево поодаль, но косясь в мою сторону так, что я испытывал искреннее опасение, за состояние их глаз. Кто-то, остановившись неподалёку, поправлял грудь, а другая целомудренно почёсывала лодыжку, позволив оценить конечность повыше колена.

Эти наивные уловки! Те, кто говорит про народную простоту и непосредственность, имея в виду распущенность, просто не знают ничего о нравах аристократов, вообще, и о их поведении при дворе, в частности. С одной стороны, это — несомненно облегчает путь в спальню, а с другой, хочется чего-то невинного и свежего. Как Вилена, до встречи со мной, например.

Я приветливо улыбался каждой проказнице, не пытаясь даже переговорить с ней или начать флирт, которого они так желали. Не было никаких сомнений, в том, что крючок, заброшенный ещё утром, вернётся с добычей. Как всегда, я оказался прав.

Когда серп молодой луны, любопытствуя, выглянул из-за ближайшего леса, громкие приветственные крики возвестили о появлении виновников торжества.

Десяток балалаечников шагали впереди распихивая толпу встречающих и вовсе не стесняясь, если требовалось пнуть кого-то зазевавшегося. Следом шагали двое здоровенных мужиков и тащили на цепи помятого медведя в полосатых штанах, который делал попытки присесть и укусить своих поводырей. Визжащие девушки прыснули в стороны, точно испуганные рыбки, а парни, демонстрируя глупую отвагу, рвались обняться с рычащим зверем.

В самом центре этого гремящего безумия медленно шагали Витя и Марьяна. Молодые крепко держали друг друга за руки и улыбались. На головах обоих желтели деревянные короны: парочка явилась сюда сразу после венчания. Фактически, это и было заключением брака, посему сегодняшние гуляния и являлись истинной свадьбой, а завтрашнее благословение родителей (внутри слабо трепыхнулось), речь деревенского головы и попойка с угощением, лишь пришедшее из города, необязательное.